Эффект искажения.

На следующий день студенты города Кванджу провели демонстрацию у ворот Национального Университета Чхоннам. Демонстрация проводилась против решения о его закрытии. В Чхоннам работала Пон Ги, которая сейчас с обеспокоенным видом приближалась к зданию учебного заведения. Она не знала, что происходит, поэтому остановилась. Студенты выглядели как-то воинственно и постоянно что-то кричали, словно звери.

Вдруг Пон Ги заметила, что сам университет блокирован армейскими частями - людьми в военной форме и с оружием в руках. Женщине стало плохо и она огляделась, не зная куда ступить. Отовсюду доносились крики студентов и людей-протестантов. Кто-то схватил Пон Ги за руку и она обернулась. Это был Чон Гван; пиджак мужчины был грязный, а по лицу катились крупные капли пота.

- Пон Ги! Что ты здесь делаешь? - удивлённо спросил мужчина, оглядываясь. - Разве ты не знаешь, что здесь происходит?

- Я хотела передать тебе вещи мужа, - ответила Пон Ги, тяжело дыша от напирающего народа. Чон Гван оглядел её внешний вид и повел за собой.

- Военные собираются прекратить этот бунт с помощью силы, - объявил Чон Гван. - Уже троих студентов забили до смерти около ворот. Будь проклято это правительство!

Пон Ги была напугана до смерти за свою жизнь и жизнь ребёнка. В глазах рябило от огромного количества народа, руки дрожали, а дыхание сперло. Ей было срашно, поэтому она вцепилась в руку своего друга и шла за ним.

В этот день женщина в первый раз увидела как жизнь покидает людей от одного страшного выстрела. Тогда у военных перед глазами была лишь одна цель - подавить этот бунт, а какими средствами? Неважно. Однако народ это не успокаивало и он двигался вперёд.

- Я позвонил твоему отцу, - быстро проговорил Чон Гван, расталкивая людей. - Он сказал, что приедет сюда. Господин Ё Вон - отличный мужчина, тебе повезло.

Он пытался притупить панику Пон Ги, но женщина не успокаивалась. Кто-то из протестующих резко толкнул её и она чуть не потеряла равновесие, тут же хватаясь за живот.

- Хэй-хэй, Пон Ги! Вы идиоты! Осторожней! - закричал Чон Гван, поддерживая женщину под руки.

- Всё в порядке, не бойся. Надо поскорее отсюда выбраться, - сказала Пон Ги, крепко держась за друга.

Ещё пара толчков в толпе и Пон Ги больше не могла вынести этой тяжести и боли. Она поняла, что у неё начинаются схватки в такой ужасный день. Все тело, словно ломало на куски и она пыталась не закричать. Испуганный Чон Гван вывел её на дорогу, где все больше шествовали протестующие, и принялся глазами искать автомобиль Ё Вона.

- Это моя дочь, ублюдки! Если кто-нибудь причинит ей вред, то я вам такую Хиросиму покажу! - кричал рассерженный господин Ё Вон, с силой расталкивая людей.

Ё Вон служил раньше в морском флоте Южной Кореи и имел необыкновенно высокий рост и крепкое смуглое лицо, на котором уже была благородная борода с проседью. На мужчине был его фартук, в котором он разделывал рыбу в своей лавке. Ко всему, Ё Вон был рыбаком и держал небольшую лавку на пристани.

- Отец! - крикнула обессиленная Пон Ги, держась за Чон Гвана.

- Пон Ги! - бросился к ней Ё Вон, толкнув какого-то студента на землю.

Он подбежал к дочери и крепко обнял её. Пон Ги положила свою голову на плечо отцу и заплакала:

- Папа, мне очень плохо... Кажется, я умру, - с болью сообщила женщина и старик нахмурился. - Обещай, что если я умру, ты будешь заботится о моем ребенке...

Ё Вон обхватил лицо дочери грубыми ладонями и молча покачал головой, видя в глазах Пон Ги страх.

- Все будет хорошо, Пон Ги, - вмешался Чон Гван и Ё Вон кивнул.

Они повели Пон Ги к машине. Женщина постоянно плакала и сжималась от невыносимой боли. Сегодня она должна была родить, но какой ценой...

Ё Вон завел двигатель автомобиля и повернулся к Чон Гвану, сидящему рядом с ним:

- Смотри за ней, парень, иначе я выкину тебя из машины, - прошептал старик и Чон Гван кивнул, понимая что слова эти он сказал не от злости, а от горя.

Пон Ги крутилась на заднем сидении и не переставала кричать и... и молиться? Ей было страшно, поэтому она просила, чтобы её избавили от мук.

Военные склады и полицейские участки к этому времени были уже захвачены, поэтому восставшим удалось немного потеснить армию.

На центральной дороге стояли военные, готовые стрелять в тех, кто к ним направлялся. Ё Вон обезумел от злости на этих жалких людей и остановил машину, видя что военные не собираются его пропускать.

- Нужно сообщить им, что мы едем в больницу, - сказал Чон Гван и старик кивнул, покидая автомобиль.

Он поднял руки вверх, заметив как военные посмотрели на него и крикнул:

- Чёрт возьми! Мне нужна дорога! Моя дочь рожает и ей срочно надо в больницу!

Самый главный среди военных - капитан Ким Ван Сон, - которого не так давно повысили в звании, - двинулся в сторону старика, давая отбой своим бойцам. Мужчина вел себя сдержанно и пронзительно глядел на старика.

- Чего тебе надо, старик? Тоже протестуешь против своего правительства? - низким голосом спросил капитан Ким, подходя к Ё Вону.

Ё Вон на всю жизнь запомнил лицо этого капитана.

- Да мне плевать, что у вас тут происходит! - рявкнул старик. - Моя дочь рожает, а я не могу даже попасть в больницу, чёрт бы вас подрал! Отличное у нас, должно быть, правительство...

Капитан Ким спокойно глянул на машину, услышав женские крики. Он не торопился. Совсем не торопился.

- Рожает, говоришь... А откуда я могу знать, что ты не протестующий? Попадешь в больницу, а там устроишь бунт, - проговорил капитан Ким.

Старик обалдело глянул на молодого капитана и сжал свои кулаки.

- Какого чёрта ты творишь? Если с ней или с ребенком что-то случится, то я найду тебя и вырву твою глотку, ясно? - сквозь зубы проговорил Ё Вон. - Прикажи своим идиотам, чтобы дали нам дорогу!

- Я должен посмотреть не обманул ли ты меня, - пихнув старика в сторону, кинул капитан Ким и направилась к машине.

Чон Гван выскочил из автомобиля и крикнул старику:

- Ей становится плохо, Ё Вон! Она теряет сознание!

Пон Ги пронзительно закричала и капитан Ким сглотнул, отвернувшись от машины.

- Ладно, проваливайте, - кивнул мужчина, направляясь к своим.

Он даже подумать не мог, что своими действиями, которые были нарочито сделаны, погубил одну жизнь. Конечно, через много лет он об этом узнает, но только не сейчас.

Капитан Ким вернулся на свой пост, видя как вишневая машина старика Ё Вона удаляется по центральной дороге. Он оглядел юные лица своих бойцов и обратился к одному из них:

- Моя жена не звонила?

Парень подошёл к нему и, почесав затылок, ответил:

- Госпожа Ким сказала, что она и ваш сын Тэхён на некоторое время уедут к матери, чтобы переждать бунт там.

- Отлично, - кивнул капитан Ким, вытащив фотокарточку из кармана.

На фотографии были его дети: старшая дочь и сын, который не так давно пошел в детский сад. Мужчина с любовью погладил затертую фотографию и вернул её в карман.

Около больницы, куда отправилась машина Ё Вона, столпился народ. Казалось война обрушилась на городок. Чон Гван попросил санитаров помочь довести Пон Ги до входа, где их встречал дежурный врач.

- Я вас умоляю, помогите ей, - со слезами на глазах просил старик. Он не хотел терять своего единственного ребёнка.

Врач кивнул, но ничего не сказал. Пон Ги завели в здание больницы, где её ожидали самые мучительные часы.

В коридорах разносился крик людей, но среди этого крика Ё Вон слышал лишь страдание своей дочери. Он запустил длинные пальцы в свои жесткие седые волосы и глядел в пол. Рядом сидел Чон Гван. Мужчина весь промок и снял пиджак, оставаясь в пропитанной потом рубашке. Чон Гван был хорошим другом для Пон Ги и её мужа, будучи их ровесником и бухгалтером в Чхоннам.

Вообще у Ё Вона было такое понятие для народов: «Есть такая нация, которая носит название "Хороший Человек" - независимо, кто ты, а главное, что ты делаешь и как». Из подобной нации был Чон Гван.

Когда врач-акушер ввел в сей мир печали и скорби только что появившуюся на свет девочку, долгое время ему казалось сомнительным, выживет ли мать ребёнка. Младенец женского пола был окружён толпой врачей и уже через три с четвертью минуты назад получил весьма полезный дар - голос, закричав на всю операционную.

Пон Ги уже не слышала этого крика. На бледных, холодных губах застыла вымученная улыбка, а глаза женщины сами закрылись.

На часах была уже полночь. Дата сменилась на 18-ое мая. Восстание в городе продолжалось ещё долго, но врача-акушера это сейчас мало волновало.

- Все кончено, - вздохнул врач, передав ребенка медсестре. - Какая хорошенькая девочка. Жаль, что мать этого не видит.

- Она все видит, поверьте, - проговорила медсестра, разглядывая малышку.

Врач кивнул и вышел в коридор, устало растирая виски. Он взглянул на Ё Вона и мужчина сразу все понял. Врач молча указал на стеклянную дверь, ведущую на выход, и старик поднялся, идя за врачом.

- Ваша дочь подарила вам свет, - проговорил мужчина, достав из кармана брюк пачку сигарет. Он предложил одну старику и тот её взял, подкурив от спички врача.

- Свет? Она умерла, да? - взглянул на небо Ё Вон, затянувшись.

- Да. Теперь девочка, жизнь которой зависит только от вас, нуждается в вашей любви, - кивнул врач.

Мимо проехала военная машина, в которой сидела толпа солдат, спешащих на места бунта.

- Жизнь идёт дальше. Без тех, кого уже нет в живых. Без тех, кто уехал, - с грустью в голосе сказал врач, взглянув на старика.

- Не заслужили мы такого, - ответил старик, понимая, что теперь нужда в жизни удваивается.

А девочка, которая появилась на свет во время смерти и разрушений, даже не думала, что ждёт её дальше...