Глава 12
Я не стала сбегать, хотя, конечно, эта идея мгновенно пришла ко мне в голову, в тот же вечер, когда прибежала в комнату после невероятного и в тоже время безумного поцелуя с Веспером. Не стану скрывать, мне понравилось, но и в тоже время я прекрасно осознаю, что это часть его плана по завоеванию моей любви.
«Оно того стоило», - вновь всплывает в моей голове его последние слова.
Также прекрасно понимаю, что своим побегом только приближу его к победе. В таком случае, прямо покажу, как меня задел его порыв, а, значит, зацепил.
Мне нужно продержаться шестнадцать дней, показывая свое полное равнодушие. Это будет не просто, потому что Макнамер мастер в разоблачении фальши в моем поведении. Проще просто, как можно меньше видеться с ним. Занимать себя другими делами.
Так я и делаю, закрывшись в комнате, в которой теперь провожу не только ночи. Несколько дней читаю и рисую, стараясь отвлечь себя. Также думаю, где достать мощный комп, который потянет мою программу.
«Я могла бы попросить Веспера перевезти свой комп сюда, в эту комнату»
Психую, откидывая в сторону блокнот со своими каракулями.
«Не хочу у него ничего просить!»
К тому же, он будет задавать вопросы, на которые я не желаю отвечать.
Время от времени ко мне заглядывает Креван. Он упражняется со мной в стрельбе, желая улучшить мою технику самообороны, после той ситуации в спа.
- Даже, если это была чья-то шалость, считаю, что нескольких уроков стрельбы тебе не помешает, - говорит он, устанавливая примитивные мишени на пляже.
Одетая в теплую косуху, сжимаю руки на груди, ощущая, как мягкая ткань обнимает меня, и вдыхаю полной грудью свежий морской воздух. Он наполняет легкие, принося с собой соленые нотки и легкий аромат водорослей. На улице температура превышает десять градусов, что для этого времени года уже приятно, особенно когда яркие лучи солнца освещают всё вокруг. Солнечные блики танцуют на поверхности воды, создавая волшебную игру света, а море, как будто замерло в ожидании, спокойно и безмятежно. Вдали виднеются парусники, медленно скользящие по гладкой поверхности, и я слышу, как ветер нежно шепчет, принося с собой звуки волн, тихо разбивающихся о берег.
- В конце концов, сколько можно сидеть в своей комнате, - продолжает бурчать Креван, подходя ко мне. – На тебя это совсем непохоже.
«Ну да, он то не в курсе о нашей сделке с Веспером, что является причиной моего желания стать улиткой Гэри, прячущейся в своей раковине»
- Давай уже пушку, ворчливый ты дед, - стараюсь я придать своему голосу беззаботность.
Креван молча подает мне ее, все еще скептически смотря на меня. Резко поднимаю руку и начинаю стрелять, лишь бы он не начал задавать вопросы. Вот уж что, а о романтических чувствах я с Креваном говорить не готова.
Стреляю в первую бутылку, вторую, третью, четвертую, но на пятой глаз начинает слезиться, и я знатно мажу, наверное, убив какое-нибудь несчастное насекомое, что бежало по своим делам по столбу дерева.
- Черт, - ругаюсь, перезаряжая оружие. – Солнце светит.
«Для меня это неплохой результат, учитывая, что я стреляю с далеко не идеальным зрением, но не для Кревана»
- В бою тебе соринка может в глаз попасть или пыль, но ты должна будешь продолжать стрелять, при чем желательно прямо в цель, - причитает мой охранник.
- Ты знаешь, я пушкой только для красоты махать могу, - передразниваю я маму.
Креван поджимает губы и подходит ко мне, кладя свою ладонь мне на плечо. Мужчина не выглядит печальным от моей саркастичной иронии, а, скорее, задумчивым. Словно я сумела навести его на мысли, которые он мне готовиться озвучить. Еще немного и я получу очередной ценный урок от своего наставника. Такие моменты для меня как никогда ценны.
- Я не раз говорил тебе, Джанан. Пистолет или же нож - не важно, является не только орудием убийства или же самообороны, но и силы. Не каждый человек способен держать его в руках. Не многие знают, как им пользоваться. Пусть ты и гуманна по своей натуре, но, скажи, в каких рядах себя видишь ты: сильных или слабых?
Креван сжимает мои плечи, его пальцы, сильные и жилистые, ощущаюсь сквозь кожаную ткань. Его взгляд кажется каким-то... глубоким, словно он смотрит не на меня, а сквозь меня, в самую душу. Я отвожу глаза, не желая, чтобы он прочитал в моих глазах сомнение, которое вдруг охватило меня.
Сильная или слабая? Вопрос, который часто терзает меня. Всю жизнь я стремлюсь к справедливости, к гуманизму, к тому, чтобы не идти на поводу у Смерти. Но разве это делает меня сильной?
- Сильная... - шепчу я, голос предательски дрогнул. - Я хочу быть сильной, Креван. Но... я боюсь причинить боль. Боюсь убить. Даже если это будет необходимо для защиты других.
Креван отпускает мое плечо и делает шаг назад, опустив руки. Он молчит, позволяя мне собрать все свои мысли. В его молчании нет осуждения, лишь понимание, которое растворяет мой страх и позволяет говорить честно.
- Страх – это естественное чувство, Джанан, - наконец произносит он, его голос - тих и спокоен, как шелест листьев на ветру. - Он предостерегает нас от опасности. Но страх не должен парализовать. Сила не в отсутствии страха, а в умении преодолеть его. В умении управлять им. Ты гуманна, это прекрасно. Но гуманизм не означает слабость. Он означает мудрость, умение различать добро и зло, а также смелость защищать добро, даже если это требует жертв.
Креван достает из-за своего пояса нечто, завернутое в грубую холщовую ткань. Развернув ткань, он показывает мне кинжал. Не большой, изящный, с темной, блестящей сталью. Лезвие тонкое и острое, рукоять – гладкая, удобная для руки.
- Это не просто оружие, Джанан, - говорит мне мой охранник, держа кинжал так, словно он является продолжением его руки. - Это инструмент. Инструмент, который может создавать и разрушать. В твоих руках он способен стать символом защиты или орудием уничтожения уничтожения. Все зависит от твоего выбора, от того, какой путь ты выберешь. Сильный человек не тот, кто не боится, а тот, кто контролирует свой страх, свой гнев, свои эмоции. Тот, кто использует свой потенциал на благо, а не на зло.
Он протягивает мне кинжал. Рука моя дрожит, когда я беру его. Холодная сталь пронзает меня до самой глубины души. Я чувствую его вес, его остроту, его потенциальную мощь. Это не просто предмет, это ответственность. Огромная, пугающая ответственность.
- Ты не обязана пользоваться им, Джанан, - говорит Креван, наблюдая за мной. - Но ты должна понять, что сильная женщина – это не женщина, которая избегает конфликта, а женщина, которая готова встать на защиту себя и других, используя все свои способности и ресурсы. А для этого, иногда, нужно держать в руках нечто более серьезное, чем пушку для красоты.
Смотрю на холодное оружие, лежащее в моей ладони и мне становится омерзительно от одной мысли, на что оно способно. Точнее, на что способна я вместе с ним. Ведь инструмент бездейственен без человека, что держит его в своей руке.
- Забери, - прошу я Кревана и протягиваю ему кинжал.
- Джанан, а если от смерти одного будет зависеть жизнь десятерых других? - не сдается мой охранник.
- Не надо никаких «если». Если «то», если «это» - надоело. Есть только «сейчас», когда я говорю «нет» - говорю я и со психом кладу кинжал в ладонь Кревана.
«Кто я такая, чтобы делать выбор между жизнь и смертью? Как вообще потом можно жить с осознанием того, что на твоих руках есть кровь? Знаю точно, мне будет хреново, а Смерть будет радоваться, ведь она абсолютно бесчувственна, раз сталкивает нас с такой дилеммой. Вынуждает переступать через нашу человечность, чтобы мы, в итоге, навсегда лишились ее»
Снова начинаю стрелять и в этот раз без остановки, все еще на эмоциях, попадаю в каждую мишень. Тренировка с Креваном становится самой лучшей отдушиной, несмотря на наши разные взгляды. Он строг, но справедлив, как будто чувствует, что во время того, как я выпускаю пулю, борюсь с самой собой. Каждый раз, когда попадаю в цель, ощущаю, как в моих руках появляется сила, о которой он говорил и которой противлюсь, но я все равно стараюсь взять под контроль свою судьбу, медленно формируя свой внутренний стержень.
Тут, откуда не возьмись, на мою руку приземляется пчела и я с визгом перестаю стрелять, отпуская пистолет. Тот падает на песок, а я, пританцовывая на месте, стараюсь оказаться подальше от злого насекомого. Креван смеется, взявшись за живот, а я уже бегу вдоль пляжа, стараясь избавиться от своей маленькой преследовательницы.
Смотрю назад, совсем не глядя вперед, и вдруг врезаюсь, падая на что-то мягкое. Не решаюсь открыть глаза, пока прибрежную тишину не нарушает звонкий, мужской смех, доносящийся из под меня.
Веспер, во всей своей светящейся, мальчишеской красе смеется, лежа на песке. Голубые глаза весело блестят, а улыбка так и искрится счастьем, что я, остолбенев, не могу понять причину вызванных у него эмоций.
«Черт, я упала прямо на него»
Его смех, такой заразительный и свободный, постепенно затихает, сменяясь лёгким, чуть хриплым выдохом. Пчела, похоже, забыла о своей миссии достать меня, и теперь мирно ползает по его футболке. Веспер, не обращая на неё внимания, обнимают мою талию под косухой. Его пальцы, холодные и немного шершавые, на мгновение касаются моей почти голой кожи, вызывая лёгкий электрический разряд.
- Прости, – говорю я, пытаясь совладать с внезапно нахлынувшим смущением.
Сердце колотится, как сумасшедшее, и я не могу понять, от испуга или от близости к нему. Веспер улыбается ещё шире, ярче, чем прежде.
- Ничего страшного, – отвечает он, его голос, низкий и бархатный, звучит, как музыка. – Ты выглядела так забавно, когда бежала от пчелы. Такая грозная во время стрельбы, и такая пугливая из-за маленького насекомого.
Я краснею, но только не из-за смущения, а из-за очередного приступа злости. Ведь Веспер сейчас нагло смеется на до мной.
- Ты не понимаешь, я могла ее убить! – возмущаюсь. – Она могла бы по глупости ужалить меня и умереть! – на эмоциях объясняю ему.
Веспер застывает с серьезным выражением на лице, но спустя мгновение снова смеется.
- Да пошел ты! – ругаюсь, поднявшись с него и направившись к дому.
Недовольно сложив руки на груди, делаю вывод, что стоило мне выйти из своей комнаты, как я тут же оказалась в цепких и притягательных лапах Веспера. Такими темпами стану зависима от его эмоций. Еще немного и привяжусь к нему. Не полюблю, но точно увлекусь времяпровождением с ним.
Каждый день, просыпаясь, продолжаю повторять себе, что удержаться — это не просто цель, а необходимость. Заставляю себя сосредоточиться на занятиях, но мысли о Веспере крадутся в мою голову, как тени, никогда не покидающие меня. Я слышу его шаги за дверью, его голос за окном, и, несмотря на все усилия, меня все равно тянет к нему, как магнитом.
Я не могу ему поддаться. И дело даже не столько в проигрыше, хотя и в нем, конечно, тоже. Когда влюбляешься – оттаешь частичку себя, а, следовательно, становишься слабее. В моих планах отдать все, что с таким трудом и усердием растила в себе все эти годы, чтобы добиться цели – найти убийцу своего отца, а не мужчине, которого знаю чуть больше недели.
Тринадцать дней! Это не так уж долго, если посмотреть на это с правильной стороны. Я верю, что смогу продержаться, даже когда внутри меня бушуют самые разные эмоции.
«Я должна держаться»
Честно, я стараюсь разглядеть в Веспере то, что способно вырастить в моей душе доверие к нему. Мы могли бы стать приятелями, а потом, возможно, друзьями. Не стану отрицать, Веспер старается хорошо ко мне относится. Он умело ведет свою игру, но я, по умолчанию, постоянно стараюсь самоустраниться, не давая ему всей полноты власти.
Смотря на него через свое окно в спальне, понимаю, какой мой жених неоднозначный человек. Слишком скрытный и непредсказуемый. Он знает обо мне гораздо больше, чем я о нем и умело этим пользуется.
Сейчас Веспер сидит за столом на заднем дворе и что-то активно вычитывает в книге. Влад несет ему чашку чая с виски, который Веспер последнее время пьет каждое утро. Брови соединились на переносице – он чем-то озадачен. Я хочу знать «чем», как и все про него. Мне жить с этим человеком под одной крышей еще почти две недели, пока длится наше противостояние. А все, что я знаю о Макнамере это то, чьим сыном он является. Ни слова больше о семье, увлечениях, детстве. Он для меня – закрытая книга, к которой мне никак не удается подобрать ключ.
Я наблюдаю за ним издалека, как за незнакомцем, который поселился в моем мире. Иногда мне кажется, что я вижу в его движениях тень человека, способного больше смеяться и веселиться, чем оставаться холодным и закрытым.
«Скорее метеорит на Землю упадет»
Однажды я осмелилась спросить Влада: почему у Веспера такая бледная и ледяная кожа? На первый взгляд, это может показаться простым вопросом, но в нем скрывается много любопытства. Влад, не задумываясь, произнёс всего одно слово: «генетика».
Оно до сей пор звучит в моем сознании, как эхо, оставляя после себя множество неразрешённых вопросов. Что именно стоит за этой бледностью? Может быть, это наследственное заболевание, которое передалось Весперу от предков? Или, возможно, это просто индивидуальная особенность, не имеющая под собой никаких патологий? Я не являюсь врачом, поэтому не могу судить о медицинских аспектах, но в голове возникали различные догадки.
Я совершенно не знаю Веспера, что делает его неуязвимым в моих глазах.
- Что теперь делать? – шепчу я сама себе и в этот же момент Веспер поднимает глаза и смотрит прямо на меня.
Замираю, но не задвигаю штору. Пытаюсь прочитать его мысли по взгляду, но он остается, как всегда, не проницаем. Однако голубые глаза все же неотрывно смотрят на меня, будто стараются что-то сказать, а, возможно, Веспер в очередной раз играет со мной, словно показывая, что даже в таком элементарном действии он доминирует в наших отношениях.
«Я должна бороться с тобой. Должна найти твое слабое место. Оно ведь есть у тебя, как у любого человека...»
Губы Веспера искажаются в ухмылке. Он снова переводит свой взгляд на страницы книги и слегка качает головой, и это движение кажется мне не просто жестом, а целым высказыванием, в котором звучит пренебрежительность к моим мыслям, словно он услышал их.
«Зачем ты это делаешь? Зачем продолжаешь? Зачем хочешь, чтобы я поддалась тебе?»
Телефон завибрировал в кармане, и я тут же теряю интерес к своему жениху.
- Здравствуй, Пол. - приветствую я холодно брата.
- Здравствуй, Джанан.
Молчим. На секунду прикрываю глаза, чтобы проглотить мысль о том, какими чужими мы стали. Не скажу, что мы были близки, но до того, как брат отдал меня чужому человеку и применил ко мне грубую силу, я, несмотря на его черствость и жесткость, хотя бы пыталась верить, что он на моей стороне. Теперь же надежда на малейшие братские чувства пропала вовсе.
Я не сторонник проявления жалости к себе, но следующую правду признать мне по силам – Пол не любит меня. Вообще, кажется, что единственный член семьи, который хорошо ко мне относится – бабушка Дороти.
- Ты приходила домой, - решил бесстрастно прервать он тишину.
- Да, - немногословно продолжаю разговор я.
Снова молчим, но уже не так долго, потому что я решаю сменить тему, пока Пол не начал отчитывать меня.
- Слышала про теракт возле здания парламента. Как продвигаются дела по нему? Уверена, к нам уже обратились...
- Тебя это не касается, - резко и холодно перебивает меня он.
Вот и поговорили. Закрываю глаза, сглатывая огромный ком в горле. Нужно взять себя в руки. Не хочу показать свою слабость брату. Ее проявление для него имеет только красные оттенки.
- Зачем позвонил?
Молчит. Не выдерживаю и переспрашиваю громче, только уже на повышенных тонах.
- Зачем позвонил?!
- Хочу пригласить тебя и Веспера на семейный ужин через четыре дня.
- Таким тоном, как у тебя приглашают только в гроб, - язвлю я.
Пол громко выдыхает. Знает, что не пойду, а ради кого мне идти? Матери, которая поднимает на меня руку? Брата, которую мне ее чуть не вывернул? Может быть, Мэри, которая только и ждет, чтобы унизить меня – показать, что она играет гораздо большую роль в клане, чем я, дочь бывшего главы клана? Дороти...только ради нее, но ведь с ней я могу встретиться и вне ужина.
- Я не хочу возвращаться домой, Пол, - говорю я страшное. - Мама...чуть не ударила меня, а ты...
Замолкаю, облизываю губы и для себя решаю, что больше не стану ему ничего говорить. Он сам все прекрасно понимает.
- Ничего подобного на ужине не будет. Я тебе обещаю, - продолжает он, но как-то напряженно.
Довериться? Поверить? А лучше, наплевать. Просто прийти и нормально попрощаться с домом. Ведь после того, как найду убийцу отца – больше не переступлю его порог.
- Хорошо, - соглашаюсь я.
Пол на секунду замолчал.
- Довольно быстро.
- Что быстро?
- Согласилась.
Действительно, удивительно. Может, потому что, в моей жизни появилось что-то «громче» сор с братом? Например, целые баталии с моим женихом. Да и пусть Веспер приходит на этот чертов ужин. Ведь после мы с ним, если и встретимся, то только, как члены кланов, на каком-нибудь вечере или деловой встрече. Будем смотреть друг на друга, как на чужих.
- До встречи, Пол, - бросаю напоследок и выключаю телефон.
Я глубоко вздыхаю, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Его грубость, как всегда, застала меня врасплох. Пол никогда не был образцом такта, но сегодня его холодность в очередной раз перешла все границы. Сколько еще должна терпеть? Пока не выясню, «кто» и «зачем» убил моего отца, у меня нет выбора. Я должна оставаться в рядах клана.
Пол – глава могущественного клана, я – его младшая сестра, отданная им в брак с мужчиной, которого едва знаю. Вся эта ситуация, эта сделка, заключенная без моего согласия, вызывает во мне множество противоречивых эмоций и вопросов. Почему он принял такое решение? Каковы истинные мотивы моего брата? Будто тайны смерти отца мне недостаточно.
Стараюсь сосредоточиться на чем-то другом, на чем угодно, кроме боли. Телефон лежит в моей руке, холодный и безжизненный, как и чувства моего брата. Я не знаю, что еще мне делать. Почему вообще должна говорить с человеком, который так легко распорядился моей жизнью, как будто я – бездушная марионетка? Тем более, ужинать с ним за одним столом? Все мои попытки установить хоть какой-то контакт, все мои робкие попытки найти общие точки соприкосновения, упираются в ледяную стену его равнодушия.
Вспомнились слова бабушки Дороти: «Он защищает тебя, Джанан, по-своему».
Защищает? От чего? От самой себя? От собственной свободы? Я сомневаюсь. Его «защита» выглядит как жестокая, бесчувственная манипуляция. Он устроил мою жизнь, как шахматную партию, где я – всего лишь пешка, которую можно безжалостно пожертвовать ради достижения цели.
«Мне нужно выпить»