13. Не лги мне
— Тогда пора начинать готовиться, — произнесла Клара, поднимаясь. — Не просто ждать удара, а делать первый шаг.
— Ты о чём?
Девушка задумчиво прошлась по комнате и остановилась у окна:
— О контратаке. У нас есть кое-что: информация. И если даже они следят, даже если играют с нами, – они ведь не знают всего. Мы знаем о письме, о Софи, об Ордене. Мы знаем, где искать дальше. И пока они наблюдают, мы можем использовать это. Заранее.
Ева нахмурилась:
— Ты хочешь... раскопать больше?
— Я хочу понять, кто за ними стоит. И кто против. Орден, как бы они себя ни называли, явно борется с Кругом не первый день. Они спасли тебя – и это не просто случайность. Это приглашение. Или проверка. Мы должны понять, на чьей они стороне. И чего им на самом деле надо.
Ева подошла ближе, скрестив руки:
— Думаешь, мне стоит снова с ними связаться?
— Думаю, у нас нет выбора.
***
На следующее утро Ева стояла на мосту за городом. Ни домов, ни машин — только туман, сливающийся с горизонтом. Тот же мост, где её накануне «поймали» люди из Ордена. Она не писала им — не знала как. Но инстинкт подсказывал: они придут.
Прошло не больше минуты, как она услышала мягкий шум шин. Из белого тумана выплыло чёрное авто. Окно водителя медленно опустилось.
— Уилсон, — раздался спокойный, ровный голос. — Вы хотите говорить?
Ева кивнула. Её голос звучал твёрдо:
— Только при условии, что вы отвечаете честно. Без ваших полунамёков.
Мужчина в очках кивнул.
— Хорошо. Но это работает в обе стороны.
Ева села на заднее сиденье. Внутри машина пахла старыми книгами и холодом. Два человека — водитель и женщина лет сорока с короткой стрижкой — молча наблюдали за ней.
— Что Вы хотели узнать? — спросила женщина, её голос был хриплым, почти прокуренным.
— Всё, — отрезала Ева. — Почему я? Почему Клара? Почему Софи умерла? Кто вы такие на самом деле?
В ответ — пауза.
— Софи была слишком близко к правде, — наконец сказал водитель. — Она связалась с одной из лабораторий. Неофициальных. «Чёрная ветвь» Круга. Те, кто работают без оглядки на закон. Или мораль.
— Её убили, потому что она узнала?
— Не совсем. — Женщина перевела взгляд на Еву. — Её предали. Она доверилась человеку, которого считала союзником. Это он слил информацию. А Круг уже действовал по привычной схеме: устранение.
Ева похолодела.
— Кто?
— Пока не время. Но если Вы продолжите рыться в этом, — женщина наклонилась вперёд, — Вы его найдёте.
— А Клара?
— Она – уникальный случай. Самостоятельное обращение через древнего носителя, вне прямого влияния Круга. Таких – единицы. Дя Круга такие тоже имеют ценность. Они наблюдают. Анализируют.
— Значит, они не убивают её, потому что хотят изучить?
— Или потому что не могут. — Мужчина на мгновение задержал взгляд на Еве. — Некоторые из обращённых выходят за пределы их контроля. Такие, как она, – нестабильны. Опасны. Но в то же время – неуловимы. И именно поэтому нам нужна она. И вы. Она, хотя и была обращена вампиром, подвергалась незадолго до этого различным экспериментам, поэтому какой её организм сейчас – неизвестно.
Наступила тишина.
— Мы не борцы за справедливость. Мы не играем в героев. Но Круг перешёл черту. И если вы хотите сделать больше, чем просто выживать, – вам придётся выбирать сторону.
***
Ева вернулась в кампус поздно вечером. Клара ждала её в фойе. Без слов она подошла и крепко обняла её. В глазах — ожидание.
— Они всё рассказали, — прошептала Ева. — И теперь... у нас есть цель.
— И что теперь?
Ева посмотрела в окно. Ночь сгущалась, будто закрывая мир ширмой.
— Теперь мы начнём искать. И сами станем теми, кого стоит бояться.
Тени за окнами дрогнули. Игра началась.
***
Прошло несколько дней. Тягучие, изматывающие. Снаружи всё оставалось прежним — весна набирала силу, солнце щедро лилось в окна, по аллеям расцвели первые тюльпаны. Но внутри Евы что-то словно закрылось, сжалось в тугой узел, который не давал дышать.
Она старалась избегать Кристиана. На занятиях садилась подальше, в коридорах внимательно смотрела по сторонам и, завидев его силуэт, моментально меняла маршрут. Иногда приходилось делать круги по зданию, прятаться в библиотеке или вовсе задерживаться в аудиториях, лишь бы не столкнуться с ним лицом к лицу.
Телефон вибрировал всё реже, но каждый раз, когда экран вспыхивал его именем, сердце Евы пропускало удар.
«Ева, пожалуйста, поговори со мной».
«Прости меня».
«Ты мне нужна».
Но она не отвечала. Просто гасила экран и глубже вжималась в подушку. Не потому, что не хотела... А потому что слишком хотела. И боялась. Потому что знала — если услышит его голос, снова утонет в этом спокойном, тёплом тембре, забудет всё, что пыталась себе объяснить. Забудет даже, что ненавидела себя за слабость, за доверие, за то, что впустила его ближе, чем следовало.
Но молчание выжигало изнутри. Она не спала по ночам, перебирая в голове всё, что случилось. Фраза за фразой. Взгляд за взглядом. Её рука в его ладони. Слова, которые он не договорил.
Что если он всё знал?
Что если это была игра?
Что, если... всё это тоже часть Сумеречного Круга?
Сомнения росли, как сорняки. А вместе с ними — чувство вины. Перед самой собой, перед мамой, перед всем, что она хотела выяснить.
Но бесконечно это продолжаться не могло.
Однажды вечером, когда Ева задержалась в редакции, работая над выпусками для проекта, она вышла в коридор, собираясь заварить себе крепкий кофе. Свет уже приглушили, шаги отдавались гулко, почти зловеще. Она свернула за угол — и столкнулась с ним.
Кристиан стоял у окна, опершись ладонью о подоконник. Услышав шаги, он обернулся. Их взгляды встретились.
Мгновение — как затяжной вдох перед прыжком в холодную воду.
Он не сказал ни слова. Просто посмотрел — устало, молча, немного поникшее лицо, как будто он тоже плохо спал. Как будто ждал этого момента и боялся его так же сильно, как она.
— Ты убегаешь, — тихо сказал он.
Ева прижала к себе папку с бумагами, будто это могло защитить её.
— Я занята.
— Ты избегаешь меня, — он подошёл ближе, шаг – и она снова почувствовала этот знакомый запах – кожи, свежести, немного табака. — Если я причинил тебе боль... прости.
Ева сжала кудаки.
— Я не уверена, что ты заслуживаешь объяснений.
— Почему?
— Потому что ты лжёшь, Кристиан. Или недоговариваешь. А это одно и то же.
Он побледнел.
— Ты что-то нашла?
Она не ответила. Смотрела прямо, не моргая. Его лицо стало напряжённым. Он сделал ещё шаг, но остановился.
— Я хочу быть с тобой честным. Но... ты должна понять, Ева, есть вещи, которые опасно знать. Даже тебе.
В груди всё сжалось.
— Значит, я была права.
— Нет! — он шагнул вперёд, горячо, внезапно. — Ты не понимаешь. Я не враг. И если ты мне позволишь, я всё объясню. Только... не так. Не в коридоре. Не бегая от меня, как будто я чума.
Ева колебалась. Мир казался зыбким, шатким.
Сказать «да» значило снова поверить. Сказать «нет» — остаться в этой тишине, которая рвёт душу.
Она глубоко вдохнула.
— Хорошо. Один разговор. Только один. И если ты снова мне соврёшь – я узнаю.
Он кивнул. Медленно. С благодарностью и облегчением.
— Тогда завтра. После занятий. На старой террасе за библиотекой. Там никто не помешает.
И Ева кивнула. Ей казалось, что она делает шаг по канату над бездной.
Но выбора уже не было.