Последствия после выбора
Обычно, когда перед тобой ставят выбор, ты не хочешь ничего выбирать, или же идти на поводу у того, кто пытается над тобой поглумиться. Вот и Тэхена такие правила не устраивают. Поэтому он решает внести в его увлечение свой шест.
— Ну, Тэхен, не томи, выбирай быстрей, а то у твоей омежки не так много времени.
Переводя взгляд с Чона на сердце и обратно, он уже всё для себя решил.
— Хорошо, я выбираю то, что мне сейчас крайне необходимо, — чертыхаясь в лице, он видел, как улыбка Лиена стала ярче.
— Так значит всё же сердце? — переспросил его рядом стоящий альфа.
Не мешкая, тот подмигнул Юнги и бесповоротно направлялся к своему источнику жизни, где неподалеку, стоял в восторге истинный.
— Прости уж, но я беру то, что по праву должно принадлежать мне.
Со Лиен даже и не заметил, как его глаза начали выпячиваться из глазниц. Он стоял в шоке от того, что Тэхен сейчас держался своей правой рукой уже за его сердце. А всё потому, что его затмила та радость и превосходство над Тэ. Стоило ему вдохнуть, как этот сосуд уже оказывается на виду у всех остальных, а бездыханное тело падает на пол.
Все присутствующие здесь просто обомлели от этого зрелища, ведь можно посчитать, что Тэхен только что убил «главу» истинных.
— Тэхен? Ты... что наделал? — переглядываясь, то на Лиена, то на его сердце, которое Тэхен сразу бросил рядом с омертвевшим телом, спрашивал Чимин.
— А что вы на меня так смотрите? — снимая колбу с высокой тумбы, он пошёл в сторону Чона, присев рядом с ним, он продолжил, — Гук, ты же помнишь о взаимности, ведь так?
Тот, почти не поворачивая голову, посмотрел на него.
— И что? Хо... кхх... хочешь, чтобы я сейчас тебе ответил? Уж... прости, но я не намерен этого делать, — держась за изуродованный живот, отвечал он.
— Раз так, тогда посторожи хоть моё сердце, пока мы будем искать, как отсюда выбраться, хорошо? — протягивая колбу с порхающим сердцем, спрашивал Тэ.
— С чего это ты такой добренький?
— Чонгук, времени нет, — с указом вещал альфа.
Пропуская мимо его слова, омега кивнул и получил в руки полукруглый предмет. Окажись он в руках, Гук почувствовал странное тепло, что исходило от этого агрегата. Парнишка всё таращился на него, от чего его глаза блестели как ошпаренные. Он непринужденно замер, не прикидывая ни единой приводящей мысли ко всей ситуации в целом.
***
Выползая из этого логова-комнаты, Тэхен с Юнги прижались к стене в коридоре, чтобы их не засекли.
— Юн, где носит этого бешеного? — выглядывая из-за поворота, дожидаясь пока караул пройдёт в другом направлении, откалывал Тэ.
— Если ты про Хосока, то он скрылся ещё до того, как мы зашли в зал, — отчебучил он в ответ, подмечая про себя, что бешеный, скорее всего он сам, чем Хорс.
— Вот же, и почему когда он позарез нужен, его всегда нет? — спрашивая пустоту, шёпотом мычал альфа.
— Не имею понятия, но он говорил что-то о своей истинной омеге, то, что она здесь, — перемещаясь за Тэхеном к другому углу, они наткнулись на целую пятерку стражников с обеих сторон, поэтому они юркнули в первую, попавшуюся на глаза дверь. Отдышавшись, Юн фибрами почувствовал, что ему Чимин что-то пытается втереть в мыслях.
— «Юнги, твою ж херову тучу, я к кому обращаюсь?!
— Рыжик, не возбухай, не то попа случайно раздвинется, что там? — пытаясь сдержать смешок и восстановить дыхание, мямлил он.
— Ну... я это, я выход нашёл, в этой комнате, — стараясь привести мысли в порядок, обмолвился омега.
— Так что же ты тогда кота тянул не за то, что надо? Почему раньше не сказал? Мы тут чуть ли из оборотней за долю секунды в мясо не превратились! — не может Юн по-другому, у него свой говор, и Чимин понимает по-своему.
— Ну, так чешите сюда, и побыстрее, потому что вид у Чона совсем не очень.
— Нет, мы здесь останемся и будем ждать своей смерти, ты ересь-то не говори, а про попку свою подумай, она в любом случае раздвинется».
Оставив, как всегда, Чимина в краске, а он-то в этом не сомневался, Юн, окликнул выглядывающего за дверь Тэхена.
— Ну, что там?
— Да пока ничего, но я почти продумал, как нам отсюда драпу дать, так что...
— Так что теперь выглядывай, как нам обратно идти, — засовывая руки в карманы на штанах, он пофигистично посмотрел на него с некой победой за то, что всё ему обломал.
— Ты издеваешься? Давно в бубен не получал? Зачем нам переться обратно? — закрывая дверь, поворачиваясь полностью в его сторону, верзил Ким.
— У Чимина узнал, он тайный выход из той комнаты нашёл.
— И что, мало ли куда он ведёт, что если там вообще тупик?
— А что ты ещё предлагаешь? Ты не сможешь всех их уложить. А если в тихую, тогда мы с Чонгуком точно не уйдем, ты же его тоже собирался спасти, не так ли? — кривя улыбку, вредно бредил тот.
— Ты не в ту степь поплёлся, нам вообще-то о другом думать надо, — возвращаясь к начатому, гнул Тэ.
— Фиг с тобой, мне самому-то не охота идти напролом, слишком лень, — пихая его в сторону, он заметил, как вся кучка отщепенцев смылись в другое крыло, что показалось ему совсем не странным, ведь там Хосок быкует.
Посмотрев на Тэхена с победной улыбкой, он широко распахнул дверь и пошагал к парочке омег, оставляя альфу в полном недоумении, сей картины, тем самым заставляя его упорхнуть за ним.
***
В момент, когда всё летит в пятую точку, думаешь, что это конец, и уже нет выхода, что это самое дно. Но, оказывается, что это не так, и ты находишь верёвку спасения. Бывает она вытащит тебя именно туда, где всё решено, и всё в порядке, а бывает, что она запихнёт тебя ещё глубже, глубже некуда. Так вот для Хосока сейчас его глаза представлены именно этой верёвкой. Над ними сейчас не то, что надругались, над ними проводят операцию без наркоза, в которой нет окончания. Но это ещё цветочки по сравнению с тем, что чувствует его омега. И правильней сказать — сколько чувствует эти пытки.
Этого лисёнка поймали ещё тогда, когда Хосок спас Тэхена. В тот день ему привиделось, что его манил лисий запах, да, всё верно. Вот только там неподалеку от места происшествия лежала эта самая омежка, которая истекала кровью, потому что уже тогда она испытала первые пытки.
Эти мучения для неё длятся до сих пор. А если учесть то, что «не люди» проживают гораздо больше, то это просто невозможно излечить. В данной ситуации, Хо наблюдает исхудавшую омегу, с блёклыми, лисьими глазами, и отросшими волосами достигающие поясницы. Его руки привязаны к верху, каждый раз, когда хоть одна ранка затягивается, появляется следующая, но более глубокая. Ему бы уже и умереть от такого, но из-за повышенной регенерации это неосуществимо.
Посылая всё к черту, Хосок настигает первую цель со спины. Его руки предательски трясутся, но это не влияет на его точность удара. Свернув первому шею, Хорс знает, что тот через пару часиков очухается. Но, что об этом задумываться, когда рука уже проникает насквозь во второё тело. Ему крупно повезло, что здесь было только двое истинных. Только вот незадача, ему вдалеке слышался настигающий топот чужих ног. И там уж точно не пара человекоподобных бежит.
В быстром темпе, он проходится по цепям над головой омежки, и сразу ловит её, прижимая ближе к себе, сдерживая накатывающие слёзы. Закинув его себе на плечи, он отметил при входе, что недалеко видел огромное окно. Выбежав, истинный заметил в конце коридора настигающую его массу. Но, какое же счастье, что окно оказалось ближе. С силы, Чон разбивает его с ноги, и прыгает вниз, пытаясь скрыться в лесной чаще. Он, правда надеется, что Тэхен послушается его и направится в школу, ведь к этому месту, она в какой-то степени ближе, чем его дом. К тому же там безопаснее всего.
***
Как только они закрыли двери, то заметили, как Чимин заглядывает в проход, который, скорее всего, был загорожен картиной, что сейчас отставлена в сторону. «Как банально» — подумал про себя Тэхен. Переводя глаза на Чонгука, он немного не понял, что с ним происходит. К тому же и сам не удосужился обратить своё внимание на то, что он всю дорогу только о нём и думал. Тот сидит на холодном полу и сверлит глазами его сердце. Но, что ему показалось странным, так это то, что его глаза изменили цвет на ярко-золотистый. Кто знает, возможно, это связь истинных, что его сердце может передавать эмоции, даже не находясь внутри своего законного места.
Подходя ближе к нему, Тэ присел рядом с ним на одно колено, но тот так и не отводил взора.
— Чонгук...
Покрутив головой, он посмотрел на него уже своими чёрными бусинками.
— Чего?... Забирай его, оно странно на меня действует, — пихая колбу обратно ему в руки, он попытался встать, но всё бестолку, нижние конечности отказывались слушаться.
— Идти не сможешь? — держа в руке сердце, он коснулся второй к его щеке, где виднелись синяки.
— Да что с тобой не так?! — одергивая его руку, Чона разозлило то, что он подумал, что альфе стало его, жаль, — С чего блин всё это? Что? Я настолько жалкий?
Смотря в пол, он ничего не ответил, лишь повернулся к нему спиной и кинул тихое: «Чон, просто лезь на спину».
Противится этому, Гук не стал, ведь умирать всё же не хотелось, только не в этом месте. Мнение его поменялось тогда, когда наблюдал лежащего неподалеку трупа. И снова эта обжигающая шея и тёплые руки. Как же давно омега не ощущал этого. Ему было даже как-то неловко от того, что Тэхен сказал ему обвить его талию ногами, потому что его руки заняты. Стеснение и ворчание Чонгук решил отложить в своём сознании до тех пор, когда это всё закончится, поэтому прилип к нему, как жвачка к волосу.
Пока они всё решали, Юнги уже зашёл в этот тайник, дабы проверить, есть ли выход здесь или нет. И какова же их удача, когда он почувствовал ветер, что витал в воздухе. Собираясь возвращаться, он уже наткнулся на парочку с Чимином, который глазел на них косыми глазами, а в мыслях матерился, потому что: «Сколько можно противиться друг другу по очереди?» — да, именно так он и говорил, на что Юн, выпалил ему то же самое.
До выхода они добрались без каких-либо передряг. Ну, конечно, если не считать отвратный запах, который был пропитан аконитом, и изворотливые пути, где легко заблудишься, то всё даже ничего. По крайней мере, им не попался на пути ни один истинный. И можно было бы сказать, что всё хорошо, потому что они направились к школе, как и просил Хосок, да вот только в пути Чона начало ужасно знобить и трясти. Всё тело было искорёжено, даже руки Тэхена испачкались в его крови, уж про спину так вообще и говорить не нужно. Там не только кофта была пропитана, но и сама кожа альфы.
— Ребят, я прибавлю шаг, а вы догоняйте, не то с такими темпами мы прибудем туда с одним трупом, — не услышав, что они толковали, Тэ не то, что ускорил шаг, он рванул, и были видно, как сверкают его пятки.
— Не, ну и как это понимать? — немного тормозя, а после, продолжая шаг, бесился Юнги.
— А ты заметил? Тэхен как-то мягко стал разговаривать, — улыбаясь, поворачиваясь к нему, констатировал факт омега.
— Да, особенно сейчас! Когда он даже не улучил время на то, чтобы дослушать, что мы ответим, — размахивая руками, возмущался тот.
— Да ладно тебе, не будь злюкой, всё же хорошо пока что обходится, — ловя с ним один шаг, тепло говорил Чим.
— В том-то и дело, Чимин-и, что «пока что».
***
Не сбавляя скорости, Тэхен залетел в медпункт и, не замечая Хосока, уложил Чонгука на первую, попавшуюся на глаза койку. Он и сам сейчас не понимает, почему так переживает за Чонгука. Хотя, что сейчас думать об этом, когда на счету каждая минута. В принципе у Хосока сейчас тоже не всё хорошо, как хотелось бы. Несомненно, как только он зашёл сюда, то сразу стал химичить над своей омегой. Всё же хорошо, что раны лисов намного быстрее затягиваются, да вот только Хорса это лечение не на шутку вымотало.
Сейчас-то омежка спит, а на теле не осталось ни единой царапинки или даже шрама от прошлых издевательств. Отодвинув ширму, он подошёл к Тэхену, обращая внимание на округлый предмет, что стоял на столе. Пока Тэ расстёгивал Чонгуку рубашку, Хо присел рядом на стул и принялся разглядывать его парящее сердечко, что отдавало ритм по мебели.
— Всё слишком плохо? — облокотившись на стол, подперев голову рукой, тихо спрашивал альфа.
— Нет, что ты, просто из Чона кровь хлещет, как водопад из той скалы, — стянув полностью рубашку, он понимал, что эти дырки в животе ему поцелуями никак не залечить. Поэтому он подтянул свой измазанный рукав, и прокусил кожу в районе кисти.
— Тэхен, ты, что делать собрался? Ты же знаешь, что истинные не могут делиться своей кровью, потому что мы не знаем, как она подействует на омег, — подрываясь и отдёргивая его руку, указывал тот.
— Пусти. Я ещё не полностью истинный, так что всё нормально. К тому же мне пофиг на все эти дурацкие законы.
Поворачиваясь к Чонгуку, он приподнял его голову, и подставил свою кисть, чтобы тот отпил его алой жидкости. Только стоило ему ощутить вкус его крови, Гук расширил золотистого цвета глаза, и прижал его руку ближе ко рту своими двумя. Высасывая из ранки, он прикрыл свои зенки. Смотря на него, Тэхен видел, как его дырки затягиваются. Как только они затянулись полностью, он выхватил свою руку из его культяпок и припал к его устам своими.
Соприкасаясь с мягкими и пухлыми губами, омега сначала опешил от того, что не ожидал такого от него. Его осознание пришло только тогда, когда Тэ уже орудовал в его ротике своим шаловливым язычком. И правда, как можно было не заметить то, что тебе пихают в рот что-то постороннее? В общем, понять это можно по-разному, однако на данный момент, именно это и крутится в голове Чонгука.
Пихая его в сторону, он уже лицезрел, как Тэ облизывает свои губы, тем самым вытирая свою кровь с уголка.
— Чего пихаешься? Я всего лишь залечивал твои раны.
— Мне всё равно, не прикасайся ко мне, — отворачиваясь в сторону, он жутко покраснел, когда увидел Хосока, который за всем этим наблюдал.
— Тэхен, что на счёт твоего сердца? Нужно проводить операцию, — всё так же рассиживая на стуле, устало лепетал Хо.
— Зачем ему уже это сердце, если оно его не спасёт? — свешивая ноги с кушетки, злостно мямлил Гук.
Схватив его рукой за щеку, Тэ начал оттягивать её, и, задрав подбородок, выдал: «Поговори мне тут ещё!», — сидя рядом, он начал теребить его щеки с силой, принося рядом сидящему массу болезненных ощущений.
— Йаа! Пусти меня! — пытаясь убрать его руки от своего лица, пыхтел Гук.
Наблюдая за этим, Хорс лишь помотал головой и сказанул: «Ну, серьёзно, как дети малые». Вставая со стула, Хосок прошёл к ширме и, отодвинув её, он проверил состояние своей омеги, которая сладко посапывала.
— Тэхен, Чонгук, последите за ним, пока меня не будет. Я пойду за Джином, потому что сам не справлюсь, а вы не поубивайте друг друга до нашего прихода, и не разбудите мне спящего, ему и так не сладко пришлось.
Раздав указания, он скрылся за дверью. Тэ с Чоном ещё пару минут переглядывались, а после Гук не выдержал накаляющей обстановки.
— Тэхен, скажи, почему ты стал теплее относиться ко мне? Ты же ничего не чувствуешь, — поджимая коленки, омега обнял их руками.
— А кто сказал, что я ничего не чувствую? — опираясь руками на постель, тихо ответил тот.
— То есть, ты хочешь сказать, что общался со мной как последняя скотина по своему желанию?
— Чон-глупый-Чонгук, я разговаривал с тобой так, как считал на тот момент нужным. Вспомни себя, когда я приставал к тебе. К тому же, чем ближе я нахожусь к своему сердцу, тем больше начинаю проявлять эмоции, — только он это выпалил, Чонгук метнулся к колбе, а после, пошагав обратно, ткнул ему её в руки, — а сейчас? Сейчас ты что-то чувствуешь?
Отлипая глазами от его губ, он отвернулся.
— Нет, Гук.
— Врёшь! Ты не звал меня так до этого момента. Ещё тогда у истинных я это заметил.
— И что? Теперь хочешь, чтобы я с тобой тут уединился? — пристально наблюдая за его реакцией, завораживающе трепался альфа.
— Знаешь что, иди в попу, Тэхен, — забирая его сердце, он отнёс его и поставил на место.
— Моя омежка обиделась?
Чонгук расширил зрачки от того, что своей пятой точкой ощущал уже прижимающийся к ней член. Тэхен подошёл к нему и впечатал своим достоинством его в стол, расставляя руки по обе стороны от его талии.
— Т-тэхен! Убери «его» оттуда, — пытаясь сделать голос более сдержанным, шёпотом молил он.
— Чонгук-и, я не хочу, ведь вспомнил твоё слабое место, — «толчок» — так что дай помучить тебя, — «толчок».
Делая толчки более резкими, Тэхен чувствовал, как дрожат коленки омеги. Хоть движения были и через одежду, это никак не сказывалось на ощущениях Гука, ведь его попка была слишком чувствительной, благодаря чему альфа получал превосходство над ним.
— Тэ...хен, я прибью тебя потом! — пытаясь сдержать палящее краской лицо, Чон схватился за край стола и закусил губы, чтобы как-то сдерживать рвущиеся наружу стоны.
— Гукки, напомни моим ушкам о своих стонах, я так давно их не слышал, — «толчок».
— Ты поплатишься...мхм...за это...
***
Притащив Джина к себе в хоромы, Намджун отнёс его не в клетку, как Чонгука, а в свою комнату, и запер там до сих пор, пока тот не начал тарабанить и бунтовать.
— Намджун! Выпусти меня! — чуть ли не выбивая дверь, возмущался альфа.
— Да хватит кричать, Джин! У меня от тебя голова болит, — отворяя замок, он вовремя схватил того за локоть, ведь тот оказался более хитрым, чем казалось на первый взгляд.
— Я буду кричать до тех пор, пока ты меня не отпустишь! Так что приготовься покупать себе слуховой аппарат! — изворотливо дёргаясь в его руках, бредил тот.
— Если не успокоишься, тогда мне придётся заткнуть тебя другим способом, — зажимая его конечности за спиной, выдал Джун.
— Да ты хоть знаешь, скольким нас приёмам учили, дабы противится таким, как вы?! Я думал ты не такой, как эти отмороженные, а в итоге получается ты ещё х...
Договорить ему не дали. И как он там говорил? Любые приёмы? Ну, против такого точно их не учили. К тому же, любой альфа выпал бы из реальности, когда осознал, что его целует второй.
Касаясь его скулы рукой, несмотря на то, что второй он крепко-накрепко сжимал его талию, поцелуй получился довольно-таки нежный, с лёгким причмокиванием. Отстраняясь, истинный наконец смог утихомирить его, хоть и таким коварным способом.
— Если хочешь уйти, то я отпущу тебя только при условии, если ты после этого останешься со мной, — и все же Нам не прогадал, когда ожидал подходящий момент для такого заявления.