Дикая кошка

📍США, Лас-Вегас

АЛЕССАНДРО КОНТЕ, 18

Я сидел в одном из многочисленных ночных клубов моего старшего брата, и пил. Это было обычным явлением, как для меня, так и для всех остальных, примерно с того времени, как мне исполнилось пятнадцать.

Сначала я напивался до потери сознания, не умея контролировать себя и то количество алкоголя, которое было мне нужно, чтобы находиться в осознанном состоянии. Постепенно я начал вырабатывать тот самый «иммунитет» к алкоголю, и с каждым годом стал контролировать себя все лучше и лучше. Теперь я пил довольно много, но не напивался, хотя все думали обратное... но нет, это была лишь моя маска, к которой все уже привыкли за эти годы, однако, я хоть и не был трезв, но я все понимал, и осознавал. Моя голова была «холодной», а действия — осмысленными, продуманными.

Но я точно не рассчитывал увидеть здесь Адель Карузо — старшую сестру Эмилии, с которой, как я знал, она никогда не ладила, более того, я был уверен, что Эми ненавидел её.

Высокая, стройная девушка села рядом со мной за барную стойку, привлекая мое внимание к себе, и когда я понял, кто нарушил мое личное пространство и кто вообще осмелился сесть возле меня, то я немного опешил, потому что я точно не ожидал, что это будет Адель.

Девушка была симпатичной, у нее были какие-то похожие черты лица с Эмилией, может быть нос и скулы? Но Адель была простой, ничего нового и того, что я ещё не видел. Ее глаза были карими, не такими лазурно-голубыми, как у моей кошки, её лицо было вытянутым, худым, и вся она, казалось, состояла только из одних костей. Из-за высокого роста она казалась почти тощей, и даже плоской, никаких плавных изгибов и сексуальных форм, никаких выпуклостей, за которые мне так хотелось потрогать Эмилию, ничего, но она определенно не была страшной, что-то в Адель привлекало мужчин, но я к ним точно не относился.

Однако, выражение лица девушки было странным, её глаза были стеклянными, спина натянутой, руки слегка тряслись, и она казалась мне грустной, подавленной и даже разбитой. Что-то с ней было не так, и я не понимал, что именно.

— Мне нужно с тобой поговорить. — твердо заявила она сквозь шум музыки. Хоть мы и были у бара, где было гораздо светлее, и тише, однако, нам все равно приходилось разговаривать на повышенных тонах, чтобы услышать друг друга.

— И что тебе нужно? — ответил я, сев боком, и решив разглядеть её получше. Моя поза была расслабленной, в одной из моих рук был бокал с виски, казалось, что я просто отдыхал в клубе, выпивая, но нет, я наблюдал, как делал всегда. Клуб был местом самых интересных сплетен, порой неожиданных тайн, нужно было знать, где сесть, и с кем поговорить, чтобы узнать какую-то информацию.

— Я хочу заключить сделку. — я люблю различного рода «пари», но предложение Адель меня точно не интересовало. Как бы я не хотел оттолкнуть Эмилию, я не собирался использовать ее сестру, которую она ненавидела до глубины души, хотя... я хотел знать: «почему?». И будто, прочитав мои мысли, девушка сказала: — Разве тебе неинтересно, почему у нас такие отношения с Эмилией? Разве ты не хочешь узнать, что произошло, на самом деле, когда Эми было двенадцать? Разве тебя не интересуют обстоятельства смерти нашей матери? — и я прищурился, услышав это. Честно говоря, я с самого начала не верил, что их мать могла покончить жизнь самоубийством, и я даже говорил об этом Армандо, предполагая, что её смерть не была такой «простой». Но мой брат просто отмахнулся от меня, велев не лезть в его дела, вот и всё. Однако, я все же хотел знать правду, и Адель меня сейчас заинтересовала этим. — Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать, но ты сделаешь то, о чем я попрошу.

— И что ты хочешь? — спросил я, допив свое виски, и поставив пустой стакан на стойку.

— Видишь ли, я надеялась, что найду тебя здесь.

— А я думал, что ты приехала сюда ради Армандо. — задел я девушку, зная о ее «сумасшедшей» влюбленности в моего брата, который сегодня был здесь, в этом клубе. Но девушка, как не странно, поморщилась, удивив меня своей реакцией. Интересно... — Как ты здесь оказалась?

— Я сбежала, обманув нескольких охранников в особняке бабушки, но сейчас не об этом. — мы буквально сверлили друг друга взглядами, казалось, что эта девушка была сплошной тайной. — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. — мои глаза округлились, я явно не ожидал такого ответа. — И чтобы это увидела Эмилия.

— Что? — выдохнул я, не веря услышанному, а потом усмехнулся. — Я хоть и конченый мудак, но не до такой степени. Я не буду этого делать! — заявил я, и только хотел подозвать бармена, чтобы он повторил мой заказ, как она схватила меня за запястье, сжав его своей холодной рукой. Она была, как морозильная камера. Поняв, что я напрягся из-за ее прикосновения, Адель тут же убрала свою руку, наши глаза снова встретились. В Вегасе было жаркое лето, хоть в клубе и работала первоклассная система кондиционирования, но при таком количестве людей, здесь все равно было жарко. Но эта девушка была ледяной.

— Разве тебе это не пойдет на пользу? — отвлекла она меня от собственных размышлений. — Я знаю, что у вас довольно сложные взаимоотношения сейчас.

— Мои взаимоотношения с Эмилией тебя не касаются. — прорычал я ей в лицо, и она сглотнула.

— Этот поцелуй поможет тебе оттолкнуть её еще больше, мне казалось, что ты хочешь именно этого. К тому же, я расскажу тебе правду, которую больше никто не знает кроме меня! Либо ты говоришь мне «да», и узнаешь что-то новое об Эмилии, либо ты ничего не получаешь, Алессандро. —  черт, она знала, куда давить. Была одна вещь, с которой я не мог справиться. Я действительно хотел знать все о своей дикой кошке. И её чертова сестра была права, я планировал оттолкнуть Эмилию еще больше, так что, может быть этот поцелуй поможет мне в моих планах. — Быстрее, я уверена, что она будет здесь с минуты на минуту, решай!

— Скажи мне то, почему я должен согласиться. — девушка сглотнула, на пару секунду закрыла глаза, а потом распахнула их. Боль. Я видел в её взгляде сплошную боль.

— Я убила нашу мать. — довольно тихо сказала Адель, но я расслышал, и буквально потерял дар речи. — Я больше ничего не скажу, если хочешь узнать что-то еще, то тебе придется согласиться на мое предложение! — она быстро огляделась, будто искала свою сестру.

— Хорошо. — наконец согласился я.

— Через десять минут у коридора в туалет. — быстро сказала она, спрыгнув с барного стула. — Десять минут. — повторила Адель, и скрылась в толпе.

Куча вопросов было у меня сейчас в голове, казалось, что я даже окончательно протрезвел, но был вопрос, который волновал меня больше всего: «зачем Адель это делала?».

Последовав в сторону санузлов, я случайно столкнулся с Эмилией на танцполе. Увидев её в этой крошечной юбке, я буквально слетел с катушек, мой мозг перестал функционировать адекватно в тот момент, ярость просто затмила все в моих глазах и сознании, в моменте мне захотелось перекинуть её через свое плечо, и просто вынести отсюда нахрен. Я не выносил мысли о том, что на неё мог смотреть кто-то ещё в таком виде кроме меня, потому что она выглядела, как самая сексуальная богиня в мире, её изгибы были плавными, талия тонкой, а живот плоским... ей было всего шестнадцать, а она могла заставить любого мужчину встать перед ней на колени только своими невероятными, голубыми глазами. Её тело было создано для греха, её тело было создано, чтобы управлять мужчинами. И черт, когда моя рука прижалась к её голой пояснице, то это стало моим концом, я не смог сдержаться, мои губы оказались на её губах первее, чем я смог осознать, что сделал. Я просто хотел заявить на неё свои права, я просто хотел показать всем гребаным мужчинам в клубе, что она — моя, и я, как полный мудак, совершенно забыл в этот момент про ту сделку с Адель, а когда я вспомнил об этом, то Эмилия уже сама оттолкнула меня от себя, разорвав наш поцелуй. Лучший, черт возьми, поцелуй в моей жизни, который теперь будет преследовать меня до конца моей жизни. Ее губы были такими мягкими, податливыми, как будто, они были созданы только для меня, для поцелуев со мной... но я переступил черту, которую не должен был переступать. После плена я четко осознал, что Эмилия мне нравилось, не просто, как подруга, и тогда я понял, что должен оборвать с ней нашу «дружбу», потому что чем дальше это всё зайдёт, тем будет хуже. Я бы не смог с ней больше дружить, тем более, не после того, как убил другую, невинную девушку. Я был тьмой, а она была светом. И черт, я не хотел отнимать у неё этот свет, я не хотел портить её, ведь я желал ей только лучшего.

Эмилия убежала, скрывшись в толпе, а я, вспомнив об Адель, последовав к коридору, где она уже ждала меня. Сейчас это соглашение было, как никак кстати, особенно после того, как я разрушил все тем поцелуем.

— Честно говоря, я не хочу этого делать. — сказал я Адель, подойдя ближе, и облокотившись на стену под самой яркой лампой.

— Честно говоря, ты тоже мне не особо симпатизируешь.

— Зачем?

— Зачем что?

— Зачем ты делаешь это? Хочешь сделать ей больно? Ты сделаешь, будь уверена!

— Я не хочу сделать ей больно, я хочу, чтобы она обратила на меня внимания, черт возьми. — дверь туалета распахнулась. — Целуй! — она схватила меня руками за шею, и притянула к своему лицу.

Сначала я просто замер, не желая отвечать на её поцелуй, но девушка была слишком настойчива, когда буквально схватила меня за руку и положила себе на поясницу, я подчинился, но это сложно было назвать поцелуем, учитывая, что старался из нас только один. Тем не менее, это был поцелуй, тот, о котором она и просила, на большее я не соглашался. Когда она откинула голову назад, подставляя свою шею моему рту, я напрягся, и просто замер на месте, смотря на эту шею, как полный идиот. Спустя пару минут моего некого замешательства, Адель отстранилась от меня, я же демонстративно вытер свои губы ладонью, чтобы избавиться от её розовой помады.

— Это было отвратительно. — сказала она мне, и я фыркнул. — Ты мог бы хоть немного постараться.

— Ты не та, кого я хочу. Чего ты ожидала от меня? Ты буквально принудила меня к этому поцелую! — я оглянулся по сторонам, в коридоре были какие-то люди, но это были лишь незнакомцы.

— Ну да, женщины всегда во всем виноваты. — с какой-то горечью произнесла она, поправляя свои волосы, и короткую юбку.

— Это юбка Эмилии? — не знаю почему, но мне так показалось. Адель ничего не ответила, только лишь перекинула свои длинные волосы через плечо, и всё.

— Ты выполнил свою часть сделки, теперь моя очередь. — сменила тему она, и я моментально забыл про юбку. — Тут есть тихое и уединенное место, где мы могли бы поговорить? — я закатил глаза, но повел её к специальной, закрытой ВИП-зоне моего старшего брата, которая находилась на втором этаже, и открывала вид на весь клуб.

Я знал, что Армандо уже ушел, Калисто написал мне сообщение некоторое время назад, где сообщил об этом, поэтому я знал, что там никого не будет.

Преодолев лестницу, несколько пролетов коридора, и пару охранников, мы оказались за закрытой дверью lounge-зоны. Здесь было роскошно, мягкие кресла, диваны, своя барная стойка, и прочая интерьерная дребедень. Главной фишкой этого места было одностороннее стекло, через которое мы могли видеть всех людей на танцполе, но никто не мог видеть нас.

— Вау. — сказала Адель за моей спиной, когда я уселся в одно из мягких кресел, спиной к стеклу, и лицом к ней.

— Ближе к делу, у меня нет много времени на тебя. — она нахмурилась, её лицо снова стало каменным, почти неживым. Она напоминала мне фарфоровую куклу, которую можно было легко разбить вдребезги. Адель села напротив меня, слегка поправив джинсовую юбку, было видно, что ей было некомфортно в ней, и что она не привыкла ходить в таких вещах. Потому что это была и не её вещь, черт возьми. Не знаю почему, но это действительно раздражало меня. Я схватил бутылку дорогого алкоголя, которую Армандо или может быть Калисто, видимо, не допили, мне нужно было отвлечься. — Ты сказала, что убила вашу с Эмилией мать. — Адель слегка вздрогнула, будто я дал ей пощечину, и буквально посмотрела куда-то сквозь меня. Её глаза вновь были стеклянными, даже слегка пугающими, она смотрела на мою грудь, но не на мое лицо, казалось, что она специально избегала моих глаз.

— Да, потому что я сделала это. — она сглотнула, не поднимая своего взгляда от моей груди. — Я не помню, как это все произошло, но я знаю, что убила её, проткнув кинжалом.

— Как это ты не помнишь?

— Я была не в себе. — я нахмурился, поставив бутылку алкоголя обратно на столик, и немного наклонился вперед, черная футболка натянулась на моих широких плечах, демонстрируя мои упругие мышцы, это выглядело слегка угрожающе, но Адель продолжала сидеть неподвижно.

— Что ты хочешь этим сказать? — мне буквально приходилось вытягивать из нее каждую фразу.

— Они считали меня сумасшедшей. — и она впервые посмотрела в мои глаза. Одинокая слезка скатилась по её щеке. — Они сделали меня ею. Они сделали меня психопаткой.

— Ты больна?

— Я была здорова, меня сделали такой, меня все считают сумасшедшей, но я не такая, понимаешь? — но я пока не понимал. Казалось, что она говорила правду. Это звучало слишком искренне. — Да, я была подверженна истерикам, и депрессии, я была слишком ранимой и плаксивой в детстве, но я не была психически ненормальной! Я бы никогда не убила собственную мать!

— Я не понимаю...

— Я убила нашу мать, но я не помню, как это сделала, я ничего не помню, только заплаканное лицо Эмилии, кровавый кинжал в моих руках, и нашу бездыханную мать, тоже покрытую кровью, её кровью. — она снова стала смотреть на мою грудь. — Потом меня положили в психушку. Там я была все это время. — мои глаза округлились, Адель была... сумасшедшей? Но она говорит... другое.

— У тебя проблемы... эммм... с головой? — спросил прямо я.

— Я была нормальной.

— Так говорит каждый больной. — и она вздрогнула.

— Я не вру. Никто никогда не пытался меня выслушать, но мама знала... и она молчала. — я снова нахмурился.

— Что знала твоя мать?

— Это... — она сглотнула. — Это неважно.

— Чего ты боишься? — неожиданно для нас двоих спросил я, и Адель снова посмотрела мне в лицо.

— Я... — как вдруг, в дверь постучали, и она тут же открылась. Адель быстро вытерла свою мокрую щеку ладонью, и приняла бесстрастное выражение лица.

— Мистер Конте... там... там такое... — начал говорить один из солдат моего брата. Он запинался, и не мог сказать даже одного связанного предложения. — Там такое произошло!

— Что случилось, Рамоно? Ты что говорить разучился, черт возьми? — не выдержал я, вскочив на ноги, и Адель поднялась на ноги за мной, спрятавшись за мою спину, и будто ища защиты. Это было странно...

— Ваша машина. — и мои глаза округлились, я тут же выбежал из помещения, направляясь на улицу. Это была моя самая любимая тачка, я прошел с ней через многое... если хоть кто-то задел мою малышку, то я нахрен...

Выбежав на улицу, я увидел небольшое скопление людей, которых пытались разогнать охранники клуба, среди них в первых рядах стоял Калисто. Пробившись через толпу, я увидел её...

Мою, черт возьми, любимую, черную Ferrari, окна которой были разбиты задребезжи, а капот помят. Что здесь, сука, произошло?

Я был на грани взрыва, мой контроль весел на тоненьком волоске.

— Кто это сделал? — спросил я, встав рядом с Калисто, и проследив взглядом за его пальцем. С парковки клуба выезжала машина, за рулем которой сидел какой-то парень, а вот рядом... это была Эмилия, кажется, мое сердце перестало биться, когда я понял, что она даже не взглянула на меня, когда я понял, что это сделала она...

Резкая вспышка камеры телефона ослепила мои глаза, и я очнулся, Калисто фотографировал меня, и мою разбитую машину. Что он, нахрен, творил? Я попытался выхватить его мобильник, но он увернулся, поставив передо мной свободную руку.

— А ты можешь подойти чуть ближе? Хочу запечатлеть твое идиотское лицо на фоне разбитой машины. — я сделал напряженный вдох-выдох, чтобы не впиться своими пальцами в глотку собственного же брата, который явно выводил меня из себя сейчас еще больше. И черт, зная Калисто, он делал это специально, ради забавы. — Вот у Армандо сегодня будет праздник! Какая-то девчонка сделала за него то, что он давным-давно хотел сделать сам! — и Калисто усмехнулся, но его лицо стало каменным, когда моя рука все же очутилась на его шее, и сжала её.

— Она не какая-то там девчонка, черт возьми! — зарычал я ему в лицо, и понял, что потерял контроль. Быстро отпустив его шею, я сделал шаг назад.

— Ты снова пил. — лишь это сказал мне он, поправляя свою белую рубашку. — Не завяжешь с алкоголем сам, я сделаю это за тебя, и поверь, тебе не понравятся мои методы, Алессандро! — тихо заявил брат, сказав это так, что услышал только я.

— Я не собираюсь с ним завязывать!

— Не сделаешь это, и увидишь, что произойдет. — выплюнул он мне в лицо, я видел, что брат больше не был в хорошем расположении духа.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, Алесс, я забочусь. — он похлопал меня по плечу, и снова взглянул на мою машину. — Но если я расскажу Армандо о всех твоих выходках, о которых он еще не знает, то думаю, что он придумает тебе наказание похуже, чем я, ты же знаешь, наш старший братец бывает очень изобретателен. — Калисто усмехнулся, но эта улыбка была больше похоже на оскал. — А вот это была уже угроза, Алесс.

— Пошел ты! — выругался я.

— Так я и собирался отсюда уйти, представление было фееричным, жаль, что ты все пропустил. — и он только хотел уйти, как я преградил ему путь.

— Какого хрена ты её не остановил? — он фыркнул.

— Смеешься? Я бы в жизни не лишил себя такого удовольствия, пожалуй, я уже много лет не испытывал такого наслаждения, которое испытал сегодня! Младшая Карузо стала мне нравится чуть больше после этого.

— Она тебе не нравится! — зарычал я, и глаза Калисто округлились. Черт. — Забудь про ее существование! Навсегда! — брат с интересом посмотрел на меня, но как не странно, больше не оставил никакого едкого замечания, и просто ушел.

Я резко развернулся, и увидел, что за моим разговором с братом наблюдало несколько людей Калисто, которые тут же последовали за ним, охранники клуба, и еще несколько незнакомцев, но Адель среди них не было, черт, я узнал слишком мало.

Ко мне подошел один из солдат Армандо, и спросил:

— Все было зафиксировано на камерах видеонаблюдения, мы можем поехать за этой девчонкой и ...

— Никто не тронет её! — прорычал я, тыкая пальцем в его лицо. Глаза мужчины округлились, он явно не ожидал такой моей реакции. — Забудьте, ясно? Вы ничего не видели!

— Но ваша машина...

— Плевать я хотел на машину! — сказала я, возвращаясь обратно в клуб. На моих губах появилась довольная ухмылка. Это была ревность? Если так, то я могу пожертвовать всеми своими машинами, потому что мне чертовски понравилось. Нужно сказать охранникам, чтобы они скинули мне то видео с камер.

Когда я поднялся на второй этаж и вернулся за свой столик, где часто проводил свое время, то возле меня очутился Малыш. Он был предан мне, и был моими «ушами и глазами».

— Ты уже знаешь? — я имел ввиду то шоу, что устроила Эмилия. На моих губах вновь появилась улыбка. Жаль, что я этого не видел. Официантка принесла мне выпивку, и я налил себе виски в стакан. Малыш кивнул головой в знак согласия.

— Кто сидел за рулем? Рядом с Эмилией? — спросил резко я у него, и сделал большой глоток крепкого, обжигающего горло, напитка.

— Чико, он работает на Селесту Дель Монте, бабушку Эмилии. — пояснил мне Малыш. Этот маленький, совсем незаметный парень знал и видел многое, зря его все недооценивали. Я разглядел в нем талант «тени», когда мне было еще пятнадцать.

— Что ты о нем знаешь? — я посмотрел на него через стол, вальяжно раскинувшись на полукруглом, кожаном диване, и продолжая попивать свой виски.

— Почти ничего. — и его ответ удивил меня. — Он — гребаный мозг, его невозможно переиграть, этот парень действительно умен. — я впервые слышал, чтобы Малыш о ком-то так говорил. Интересно.

— Тогда что ты знаешь?

— Чико — не его настоящее имя, никто не знает, кто он, откуда, кто его родители и жив ли кто-то из его ближайших родственников. Он всегда был лишь просто Чико. — я напрягся, сильнее сжав стакан в своей руке. — И он всецело предан синьоре Дель Монте.

— Это хорошо. — если он предан бабушке Эмилии, то он точно не причинит ей вреда, однако, я не хотел, чтобы он находился с кошкой рядом, черт, я не хотел, чтобы он даже смотрел на неё, и дышал в её сторону.

— Узнай о нем, все, что сможешь, и ещё Адель Карузо. Я хочу знать о ней абсолютно всё, особенно выписки из медицинской карты. — глаза Малыша округлились.

— Я не смогу найти ничего на Чико, как я уже сказал, это невозможно, парень хорошо подчистил за собой, а если кто-то что-то начнет на него искать, то он сразу же узнает об этом. Это не вариант, Босс. — черт, умный ублюдок, я кивнул головой, давая понять, что Чико можно пока оставить в покое, но мне нужна информация об Адель. — На Адель Карузо я найду все, что смогу.

Я махнул рукой, и он подошел ближе, обойдя стол.

— Как мальчик? — тише спросил я.

— Он спрашивал о вас, о том, когда вы приедете, чтобы навестить его. — также тихо ответил он.

— Все в порядке?

— Да, его няня всегда с ним, и охрана тоже. — я кивнул головой. — Но ему скучно, он хочет...

— Нет. — твердо заявил я, и Малыш тут же замолчал. — Я постараюсь приехать к нему в ближайшие дни, можешь передать ему это.

— Я могу идти? — я отмахнулся от Малыша, сделав большой глоток виски, и он ушел, оставив меня в одиночестве. Этот ребенок был проблемой, огромной, черт возьми, проблемой, и я не знал, как с ним обращаться, так как просто-напросто не планировал стать «отцом» чужого ребенка в свои восемнадцать. Я сам недавно был ребенком, а теперь воспитывал другого. Но я обещал, что, как бы мне не было сложно, что чтобы не случилось, я не оставлю этого мальчика.

И признаться честно, я уже привязался к нему, несмотря на то, что не особо любил детей, и не умел с ними ладить. Обычно дети боялись меня, я бы даже сказал «шарахались», но не этот мальчик, этот ребенок хотел проводить со мной, как можно больше времени.

К тому же, у него больше никого не было кроме меня. И я понимал, почему он тянулся ко мне. Однако, он делал меня уязвимым, также, как и Эмилия. Поэтому, мне приходилось скрывать его существование.

Я закрыл глаза, откинув голову на спинку дивана, в моей голове все еще был тот поцелуй с Эмилией, черт, она так сладко пахла, что-то очень нежное, легкое, я бы сравнивал этот запах с дорогим, роскошным, золотым украшением, но я не мог описать его. Может быть свежие цитрусы, щепотка специй, и отдаленный аромат вишни, это было что-то необычное...

Ее голубые глаза каждый раз пленяли меня, ставя на колени, я не мог смотреть на неё, потому что боялся совершить какую-нибудь глупость, как сделал, например, сегодня. Я не должен был её целовать. И я, наверняка, не должен был соглашаться на предложение её сестры, но я хотел знать правду. Теперь, Эмилия ненавидела меня еще больше. И я не мог сказать, что мне стало легче от этого, да, я хотел её оттолкнуть, но определенно не таким способом. Может оно и было к лучшему?

Но это была Эмилия...
Мой котенок, любящий музыку, бездомных животных, золотые украшения, большую одежду, удобные кроссовки, мультфильм «Гарфилд», сериал «Шерлок», который она, наверное, пересматривала уже раз пять, мягкие игрушки, без которых она не могла заснуть, ведь она любила обнимать их, и подкладывать под ногу, ведь так было удобнее, по её словам, девочка, имеющая аллергию на сладкую вату и клубнику, Эми, мечтающая стать знаменитой певицей... та, о которой я хотел знать всё.

Я помню, как задавал ей эти вопросы в нашей переписке, как пытался узнать о ней что-то новое, но я знал уже практически все. Я был буквально помешан на ней, она была главной моей слабостью, от которой я должен был держаться подальше, иначе я сломаю все, но в первую очередь, я сломаю её, потом себя, и нас.

Она заслуживала лучшего, а не такого гребаного ублюдка, как Алессандро Конте.

Стакан, который был в моей руке секунду назад, разлетелся по сторонам, осколки были везде, один из них застрял в моей ладони, пустив мне кровь.

Черт.
Я спокойно вытащил его, и кинул на пол, кровь стекала по моей ладони, но я видел только лицо той девушки из плена. Так было каждый раз... когда я видел кровь, когда я засыпал, то я видел её, зеленые глаза, последний их взгляд на меня, и потом то, как я убил её, задушив голыми руками.

Если бы я подождал всего лишь пару часов, то мы бы были спасены, потому что Армандо пришел за мной... но она не дождалась, я убил её, хоть она и умоляла об этом, но я никогда не смогу простить себя.

Её кровь всегда будет на моих руках.
Всегда.