Клод. Дорогой императора.

Солнце постепенно опускалось за горизонт, провожая яркими всполохами небо и окрашивая все вокруг в розовый цвет, создавая возле всего причудливые тени. Постепенно госпожа ночь выступала в свои права, укрывая все тёмным одеялом, в котором помимо людей водилось множество других обитателей, добрых и не очень. В небольшой комнатке, утопавшей в полумраке, скрывавшем и опрятную постель и столик с вазочкой с неизменными цветами, испускавшими удушающий аромат было тихо. Казалось, комната была пуста, но если присмотреться у окна просматривался силуэт молодого мужчины, в расслабленной позе сидевшем на стуле, приставленном вплотную к окну. Его одежда чистая, но ужасно потрепанная, с местами залатанными прорехами, создавала ложное впечатление, о его персоне. Но он был отнюдь не бродягой, он был свободным наёмником, истребителем нечисти, одиночкой, который сейчас и сам не совсем понимал, кто он такой. Казалось прошло так мало времени, а вся его привычная жизнь рухнула ко всем чертям, а потом опять вдруг вернулась назад, словно и не было этих дней в компании друзей. Чей голос он до сих пор слышал, даже здесь, отдававшийся глухим стоном в груди.

Спокойным, немного печальным взглядом парень провожал уходящий день, прижавшись лбом к прохладному стеклу. Он думал. Вспоминая все, что произошло с ними. Оставив друзей отдыхать в обществе их родственницы, Клод удалился в отведенную ему комнату. Он пока сам не понимал почему, но его тянуло остаться одному, чтоб упорядочить внезапно разметавшиеся мысли.

Нелёгкий путь до столицы они преодолели достаточно быстро, конечно не обошлось без опасных встреч, но сейчас спустя прошедшее время, уже не казавшихся такими значимыми и серьёзными, как раньше, подернувшиеся дымкой забвения. Им даже удалось беспрепятственно проникнуть в столицу, так отчего же на душе было так отвратно, словно он что-то упустил или не сделал. "Старею!" — ругнул себя парень, не понимая своего состояния: "Как так могло произойти что за эти несколько недель он умудрился привязаться к спутникам". И теперь предстоящее расставание уже не казалось ему таким желанным, как вначале их путешествия. Хотя Клод понимал, что это только чувства, которые стоит откинуть назад. Завтра в крайнем случае послезавтра, он покинет это неприятное его душе место.

Несмотря на всю красоту Сан-Пена, мужчина задыхался в окружении не привычных взгляду каменных стен, возвышавшихся со всех сторон. Голова болела, от непрекращающегося людского гула, а обоняние давно перестало различать половину гулявших по городу ароматов, чему Клод был неожиданно рад. Ощущать дух города ему было неприятно, толи дело запахи леса.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, постепенно угасли его последние блики, а парень все продолжал сидеть у окна, ощущая, как прохладный ночной ветерок перебирал его волосы. Уже порядочно отросшие и опадавшие на глаза непослушной чёлкой. Сон никак не желал посещать его, хотя Клод давно бы уже заснул. Помучившись ещё какое-то время в бесполезных сомнениях, он краем сознания отмечал, как засыпали остальные обитатели этого "светлого домика", а само жилище постепенно погружалось в тишину. Не в силах больше томиться в раздумье, он не смог придумать ничего лучше, как прибегнуть к единственно известному ему способу забыться. А точнее напиться. Резко вскочив, едва не опрокинув стул, накинув капюшон и вскочив на подоконник он выпрыгнул в ночь. То место, которое он искал, должно обязательно работать в это время.

Земля встретила его глухим, почти бесшумный стуком. На улице никого не было, лишь одинокая бродячая кошка с криком отскочила в сторону, не ожидав получить такого соседа. Эти животные всегда опасались его, чувствуя в мужчине более сильного хищника, что наемника вполне устраивало. Сейчас же шагая по безлюдным улицам столицы, он поражался окружающей пустоте.

Клод уже успел обойти несколько соседних улиц, а такого желанного заведения так и не встретил, лишь испугал своим быстрым маршем пару прохожих, спешивших укрыться в своих домах. Ботинки уверенно отстукивали по мостовой отмечая пройденный путь. Когда парень уже совсем отчаялся, впереди замаячило небольшое здание привлекая к себе, ярко освещенными окнами и соответствующими этому месту звуками. Местные гуляки отдыхали. Улыбнувшись в предвкушении, Клод не раздумывая направился к двери. Плевать на все, он хочет отдыха и забвенья. Пусть и таким образом.

Таверна с необычным названием "До рассвета", призывно распахнула перед ним свои двери и на улицу едва не сбив парня с ног вылетело, совершенно пьяное нечто. Скривившись он переступил, мирно спящее тело и вошёл внутрь, едва оступившись от резкой смеси ароматов алкоголя, табака и мужского пота, пропитавших все помещение насквозь. Неожиданно чихнув парень направился прямиком к стойке, где стоял огромный детина в смешном переднике и что-то вещал худощавому типу с огромной гривой, спускавшейся до поясницы, предметом для зависти и гордости любой девицы. Наемник насмешливо усмехнулся, от вида данного украшения, никогда не понимая подобной причёски у воинов, так как такая шевелюра, мешала в сражении, отвлекая своего владельца. Хотя он знавал и тех, кому данное хозяйство не мешало и даже наоборот, помогало, если вплести в их массу металлические шипы.

— Добро пожаловать, господин, — коснулся слуха мелодичный голос девушки-разносчицы, подошедшей к новому посетителю.

— Доброй ночи, мне три кружки вашего лучшего эля на столик возле окна, красавица. — Не задумываясь ответил парень, окидывая привычные взгляду стены.

Помещение оказалось не большим, всего шесть столов, большинство из которых были уже заняты, компаниями в довольно приличном подпитии. Судя по отброшенному стулу, возле одной из таких компаний, выпавший к его ногам пьяный гость был отсюда. Это заведение хоть и не кричало о своём достатке, однако и не было запущено так, как трактир в Ригве, где ему удалось неплохо покутить, но и не дотягивало до аналогичных мест Пермита. Стены, когда-то были покрыты красочными рисунками, закатов и рассветов, сменяющихся ночным звёздным небом. Возможно раньше данная роспись и впечатляла взгляд, но за прошедшее время поистершаяся и не обновляемая, с красноречивыми не ровными пятнами, хоть тщательно и затертыми, говорила о местном контингенте, лучше всяких слов.

— Присаживайтесь, господин. Все будет готово.

Стараясь не привлекать особого внимания, что ему удавалось плохо, Клод протопал к выбранному месту. По счастливой случайности никем не занятому. Обладатель гривы лишь смерил его подозрительным взглядом и отвернулся, вновь продолжая беседу с хозяином таверны. Развалившись на стуле парень с наслаждением окунулся в атмосферу этого места, как в старые добрые времена. Вот только заказов в этот вечер он не ждал, поэтому можно было в меру напиться, чтоб забыться до утра. Он отмечал про себя всех гостей данного заведения, мысленно усмехаясь над нелепостью действий некоторых из особо перепивших субъектов, не внушавших доверия. Как, например, без улыбки, можно было смотреть на то, как один особо упившийся тип, вёл беседу с единственной в таверне растрескавшейся вазой, в которой уже давно ничего не стояло и не цвело.

Не успел Клод осмотреться как перед ним возникло три большие кружки напитка, порадовавшего его нюх соответствующим ароматом. Эль был не плох, не подведя его ожиданий. Уже после второй кружки он почувствовал приятную лёгкость и расслабленность, с удовольствием ощущая, как тяжёлые думы и тревоги отступают на задний план, а в крови бурлит азарт предвкушения. Он блестящими из глубины капюшона глазами следил за окружающими людьми.

Перед ним уже стояло шесть опустошенных кружек, объемом никак не меньше поллитра каждая, а девушка уже несла новые. Хотя он разумом и понимал, что пора бы остановиться. Однако напиток уже порядочно вскружил его голову, а девчонка-разносчица все чаще оказывалась поблизости призывно покачивая бёдрами. Уходить никуда не хотелось. Народу в зале прибавилось, так что пустых столиков вокруг не осталось, да и за теми что уже были, сидело по несколько человек. Только Клод продолжал занимать свой столик в величественном одиночестве, хотя высказывать это ему никто не спешил.

Когда седьмая кружка подошла к концу, он слизнул последние капли и блаженно потянулся, в голове шумело, даря такую желанную им безмятежность, а в таверне становилось все люднее и шумнее. Пора было заканчивать посиделки и направляться ближе к дому, пока не начались неприятности. Клод не понаслышке знал, что если превысит свой предел, то обязательно вляпается в "приключения", а он уже подошёл к самому его краю. Однако, уйти он не успел...

— Эй, ты, бродяга, уступи место уважаемым людям! — пробасил над ним, грубый жесткий голос, обладатель которого оказался ему под стать. Огромный детина с небритой по крайней мере два дня щетиной, в кожаной одежде, под лёгкими стальными доспехами, с лицом отъявленного балагура и задиры, совершенно не впечатлившим наемника. С такими типами ему уже приходилось встречаться, да и алкоголь гуляющий по венам, требовал выхода.

— Разве тут есть уважаемые люди? — с неприкрытой насмешкой в голосе спокойно уточнил парень, даже не потрудившись поднять на собеседника взгляд. Что служило верхом неуважения в их империи.

— Да смотрю, ты вообще бессмертный! – прорычало это мужичье, даже не удосужившись рассмотреть противника. Людей такого типа, полагавшихся лишь на грубую силу и массу своего тела, было не мало.

— А это ты мне предлагаешь умертвие? — усмехнулся Клод и потянулся к следующей кружке.

— Свалил! — рык противника, был сигналом для действия, подхватив со стола кружку, слегка дрогнувшей рукой, Клод не раздумывая метнул напиток в мужика, взревевшего громким тенором, оскорбившись подобной выходкой наемника. Шутка ли вместо честной драки получить кружку не самого лучшего эля в лицо. Размахнувшись огромным кулаком он обрушил его на стол, на то место, где сидел Клод, так что пустые кружки подскочили и жалобно звякнули, но того там уже не было. Откинув стул наемник вскочил на ноги, слегка покачнувшись. Однако в отличие от подводящего тела, в голове было все чётко и ясно, мозг работал быстро. Подпихнув спинку стула ногой, он подхватил невольный снаряд и обрушил его на голову одного из сторонников, обратившегося к нему задиры, окруживших его с двух сторон. Победить его им будет сложно, хотя на их стороне и были все преимущества, зажатый между столом и стеной, Клод казалось был в невыгодном положении. Их же главарь наконец отойдя от нанесенного ему оскорбления, не отрываясь сверлил наёмника налившимися кровью глазами. Огромные руки сжимались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев, а из носа, шумно сипящего, мало что пар не валил. Широкие крылья вздрагивали, лишь подчеркивая раздраженность хозяина. Усмехнувшись Клод принял стойку, хорошая грубая драка — вот оно то, что ему так было нужно. Встряхнув кисть, он сжал кулак и проскользнув под рукой громады, возник возле вожака и нанес ему удар в челюсть, может не такой сильный, как у противника, но более отработанный и точный. Его тонкий слух уловил приятный душе звук, клацнувших зубов и отменная брань, когда эта огромная туша осела на пол к ногам молодого мужчины. "Этот выбыл на некоторое время, теперь ещё двое" — радостно отсчитывал соперников парень. Четвёртый противник так и не пришёл в себя, не выдержав встречи со стулом. Продемонстрировав парням счастливый оскал Клод сделал шаг в их сторону, с удовольствием наблюдая как дрогнул один из них, не ожидав нарваться на такого противника. Видимо привыкший к дракам с пьяными простаками и не часто встречая опытных бойцов, тем более выпивших лишнего.

Однако, отступать было поздно. Собравшись мужчины атаковали наемника вместе, размахивая кулаками, в одном из которых блеснул нож. Игра усложнялась. Проскочив мимо безоружного противника, Клод извернулся и чётким движением выбил оружие из руки мужчины, со звонким бряком от скользившим в сторону стойки, где его подхватила девчонка-разносчица и спрятала за собой. "Умница." — Прокомментировал её жест наемник. — "Лишняя кровь им сейчас ни к чему!" Разбитую челюсть, пробитую голову, и сломанный нос, второго нападающего — он к серьёзным травмам не относил. Развернувшись к изначально не особо смелому противнику Клод сделал замах, но тому хватило и этого, а отсутствие оружия только сильнее усилили его страх. Поэтому коротко не по-мужски вскрикнув, тот отскочил в сторону, и натыкаясь на столы выскочил вон из таверны. Клод счастливо улыбнулся. Вот она жизнь!

— Берегись! — разорвал тишину зала, девичий крик. Резко обернувшись на этот клич, наемник едва успел избежать встречи с бутылкой, зажатой в руке главаря банды, больно ударившей его по плечу. Но не отвлекшей. Эта боль была ерундой, по сравнению с испытанной им после встречи с тем же болротником. Отведя в сторону пострадавшую конечность, едва избежав второго удара, Клод подпрыгнув обхватил ногами шею громилы, не ожидавшего такой прыти от худого противника. Отчего Клод извернувшись опрокинул послушное тело на пол, рухнувшее с такой силой, что подскочили ближайшие столы и стулья, несмотря на заметно поредевших, наблюдавших случившееся представление зрителей.

— Стой! Стой! Я все понял! — взвыл мужик, хватаясь за голову и с трудом усаживаясь прямо на пол, последний удар успел не слабо оглушить его. — Был не прав. В знак своих извинений я угощаю!

— Принимаю! — счастливо улыбаясь согласился Клод и даже подал руку своему противнику, помогая подняться с пола. Остальные посетители, потеряв к ним дальнейший интерес постепенно возвращались к своим делам, прервавшийся на некоторое время гул голосов возобновился вновь.

— Я Берг, стражник с ворот, это мои напарники, Винс, Пирон, а сбежал Ук, тряпка. — Представил себя и остальных громила, потирая пострадавшую челюсть. — Хорошая драчка вышла. — Усмехнулся он.

— Да. Я Клод.

— И все?

— Да.

— Ну да и ладно. Видно, что ты хороший боец. Я бы поучился у тебя кое-ему.

— Комплекция не позволит! — с хитрой улыбкой ответил парень, устраиваясь обратно за столом, но уже не в гордом одиночестве, как прежде, теперь их было четверо. Возвращение домой откладывалось, сменяясь предстоящей попойкой. В том, что они смогут ограничится всего одной кружкой, Клод сильно сомневался.

— И этот туда же! — обреченно, но совершенно не расстроенно, промолвил гигант и обернувшись к хозяину заведения, гаркнул на всю залу. — Хозяин лучшего эля, нам и нашему другу! ...

С этого момента, что происходило дальше Клод помнил смутно, припоминая лишь образы, голова гудела и болела невыносимо. Если быть честным, он уже с трудом вспоминал, когда ещё так напивался. Разлепив глаза он с удовольствием отметил, что комната, в которой он оказался, была укутана в полумрак, не раздражавший дополнительной головной болью, итак нещадно давившей на него непосильной ношей. Сколько же они вчера выпили?! Он вспомнить не смог, память смилостивившись над его гордостью отключилась после четвертой кружки, принесенного хозяином нового эля, оказавшегося гораздо лучшего качества, чем тот, который он пил до этого. Слегка пошевелившись, он едва сдержал стон. Голова болела жутко. Да и внутри все выворачивало, словно он умудрился проглотить речного ежа. Такую мелкую дрянь, которая с водой проникала внутрь и только оказавшись в желудке выпускала иглы. Показывая всю свою гнилую породу.

Когда зрение наконец смилостивилось над ним настолько, что все перестало шататься и расплываться, Клод удивлённо обвел комнату взглядом. Помещение ему было совершенно незнакомо. Однако по отчетливо уловимым признакам, комната принадлежала женщине. Он сомневался, что мужчина стал бы носить такое ажурное белье, странно лежавшее на полу. Что он тут делает?!

Вдруг откуда-то сбоку раздался болезненный девичий стон. Неуверенно обернувшись, наемник с удивлением обнаружил, спящую рядом девушку—разносчицу, имени которой он даже не помнил. "Надо меньше пить!" — посоветовал он сам себе и аккуратно поднялся, чтоб не разбудить девушку. Пора было уходить. Его одежда обнаружилась поблизости, валяясь рядом с кроватью, в беспорядке раскиданной по полу вперемешку с предметами одежды его напарницы.

— О... моя голова, — простонала со своего ложа хозяйка, блаженно потянувшись, — не стоило так пить. — Вторя его словам пробормотала женщина и только сейчас заметив, почти одетого Клода.

— Уже уходишь, милый.

— Да.

— Жаль. Мне понравилось.

— Мне тоже, — соврал молодой человек, совершенно не помня окончания прошлого вечера.

— Если надумаешь, заходи. Дорогу надеюсь запомнишь.

— Ага. Пока.

— Пока.

Слегка пошатываясь и иногда спотыкаясь о встречные предметы он направился на выход к единственной двери в этой комнате, стараясь не оборачиваться. Девушка была симпатичной, но на такое окончание их знакомства он совсем не рассчитывал. Лишь оказавшись за дверью Клод облегченно вздохнул: "Погулял, так погулял." С наружи его встретил пустой коридор, оказавшийся верхним этажом той же таверны. Из нечастых окон лился яркий солнечный свет, значит было уже совсем не утро, судя по его ощущениям, время близилось к обеду.

Основной зал, по сравнению с ночным временем выглядел запущенным и безлюдным, лишь храпящий за столом Берг, да парочка новых, были всеми обитателями таверны. Где за стойкой все так же уверено и бодро стоял хозяин. "Он вообще спит, когда-нибудь" — поразился выносливости трактирщика парень, а мужчина уже приветливо улыбался наемнику, стараясь привлечь его внимание.

— Господин, Клод. Там справа у нас есть небольшая комнатка, где можно привести себя в порядок, — уверенно предложил мужчина, отчего Клод лишь кисло улыбнулся уголком губ. Видимо его вид сам говорил за себя, если даже трактирщик отправлял его освежиться и привести себя в порядок. За обнаруженной дверью его встретила обещанная мини уборная, состоящая из широкого полированного блюда и рукомойника, приколоченного к стене над ним. Вся использованная вода, стекала в небольшой чан, который потом служанки выносили на улицу. Из блюда-зеркала на Клода смотрело лохматое нечто. Серое опухшее лицо, с синими кругами под красными глазами, на скуле капелька крови, оставшаяся там видимо ещё с тех времен, когда он дрался с Бергом и его товарищами. "Жуткий красавец. И уж точно не милашка!" — этим определением девушка ему явно польстила, за таким красавцев должна была пойти только самая отчаянная женщина. Умывшись он поплескал себе в лицо, пережидая приступы тошноты, как оказалось, горизонтальное положение в позе г-образного наклона над землёй, было ему ещё не доступно. Наружу он вышел только тогда, когда почувствовал себя более или менее сносно, перестав напоминать ожившего мертвеца.

— Я рад, что вам полегчало. Налить вам ещё, для здоровья? — почти ласково встретил его хозяин таверны. Предложение было заманчивым, но не стоило. Отрицательно покачав головой он махнул рукой в знак прощания и покинул это гостеприимное заведение, как оказалось с пророчащим названием. Несмотря на то, что все пошло не так, он был доволен проведённой ночью и пусть он не помнил всего, но судя по реакции девушки он не оплошал.

Нужное здание Клоду удалось найти не сразу, видимо память, готовившаяся поспать, отказалась воспроизводить как окончание прошедшего вечера, так и дорогу к нему. Так что поблуждав, дольше чем планировалось, Клод вскоре все-таки вышел к домику, который ему не понравился ещё вчера с первого взгляда. Но поделать было нечего, тут жила тётка его подростков. "Его!?" — удивился сам своим мыслям мужчина, хотя стоило признать, они были уже не чужими друг другу. Как и накануне дом не внушал ему доверия и спокойствия, которые должны исходить от дома, где тебе рады. По крайней мере так всегда считал Клод. Этот дом напротив несмотря на всю свою светлость и нежность, даже какую-то кукольность, словно имел черную душу, скрытую под наносным слоем белил и красок. Тяжело вздохнув и прогнав от себя неожиданно мрачные мысли, Клод прокрался к окну своей комнаты и немного попыхтев, влез в окно. Заходить через дверь ему было неловко, такой наглости он себе позволить не смог. Преодолев препятствие в виде оконной рамы, никак не желавшей расстаться со своей добычей, парень ввалился внутрь и блаженно растянулся на кровати. Глаза слипались, не обращая никакого внимания на трели голодного желудка. Алкоголь ещё не до конца покинувший кровь, прогонял ночные кошмары, нет-нет да посещавшие мужчину. Уже почти погрузившись в сон он вдруг услышал, чей-то стук в дверь.

— Черт! — рыкнул парень, но не пошевелился, в надежде, что незваный гость не дождавшись уйдёт. Однако он заблуждался, пришелец оказался очень настойчив. Не получив ответа, он постучал вновь, ещё и ещё, пока наемник со стоном не сполз с кровати. Рассерженным хищником метнувшись в сторону двери, он яростно распахнул ее и от неожиданности отступил. Перед ним стояла Дейзира, сейчас испуганно взиравшая на него снизу-вверх, прижимая к себе поднос с едой, словно своим телом пытаясь защитить принесенный обед.

— Клод, ты не пришёл завтракать и обед пропустил, как и ужин, я волновалась, поэтому принесла еду тебе сама. — Отчего-то смущаясь негромко пробормотала девушка, не особо старательно отводя глаза от голого торса собеседника, все же успевшего скинуть рубашку перед сном.

— Спасибо, просто не хотел.

— Клод? — подняла на него удивительные омуты глаз девочка, видимо уловив дух перегара, отчетливо исходивший от него.

— Что?

— Нет, я... все в порядке.

— Расскажешь, как устроились?

В ответ девушка уверенно кивнула и заняла свободное место на стуле.

— Тётя приняла нас ласково. Все пытается нас откормить, особенно Каэра, утверждая, что он очень худенький, для парня. Отчего он не выдержав сбежал после третьей порции. Ты ведь не сбежишь до того пока он не вернется?

— Нет. Но ты ведь понимаешь, что мне все равно придется уйти?

— Да. Но... — неуверенно пробормотала девушка, вновь потупив взгляд.

Девушка вела себя странно словно что—то гнело её, о чем она в который раз порывалась рассказать, но все не решалась, срываясь на полуслове. Как ей помочь, Клод не знал, поэтому предоставил девушке самой решиться. Вот только тишина затягивалась, а Дейзира все молчала, мня подол куртки. Спать хотелось сильно. Наконец устав ждать наемник слегка улыбнулся и произнес:

— Будьте осторожней.

— Хорошо.

— Что там у тебя? — весело уточнил Клод. Сон, который спугнула Дейзира, ушёл, не дождавшись, когда хозяин соизволит расслабиться. — Какой запах?!

Деловито осматривая принесенную девушкой снедь, где оказались тарелки с супом, мясом и несколько, ароматный лепешек, которые Клод не смог заставить себя съесть. Так как ему все казалось, что в лепешках было добавлено что-то лишнее. Поблагодарив девушку за заботу он проводил её до двери и выкинул лепешки в окно, тут же подбежавшей кошке, голодно набросившейся на еду. Перекусив он вновь упал на кровать и провалился в сон.

Следующее его пробуждение было не таким тяжёлым, как прежде. В голове уже не гудело, а сама виновница, уже была не такой тяжело чугунной. Довольно встав он сладко потянулся и зевнул, приятно осознавая, что смог выспаться, не потревоженный ни людьми, ни воспоминаниями. Хотя проспал он от силы часа четыре, однако чувствовал себя так, словно проспал целый день. Собрав тарелки мужчина наконец покинул комнату, готовый к встрече с друзьями. Отдохнув и справившись со своими мыслями он наконец смирился с их расставанием, став готовым покинуть друзей, отправляясь на поиски новых приключений. Легко переступая со ступеньки на ступеньку, он спустился в столовую, где уже за накрытым столом сидели подростки с хозяйкой.

— Доброго вечера.

— Доброго вечера, молодой человек, горазды же вы спать. — Осуждающе скривив губы промолвила старушка, взяв слово, как старший член этой семьи.

— Позволил себе выспаться, — с усмешкой ответил Клод. Его забавляла вся эта ситуация. "Неужели, она будет читать ему нотации?!" — насмешливо подумал наемник и не ошибся.

— Молодой человек, если бы вы не бродили по ночам, по заведениям не отвечающим требованиям добропорядочности, тем самым подавая не самый хороший пример, некоторым детям. То смогли бы высыпаться за прошедшее ночное время. — Чопорно читала лекцию женщина, имя которой Клод так и не запомнил, хотя оно ему было и ни к чему. Её слова его совершенно не задели, а вот та их часть, про пример, вызвала небольшой интерес. Это получалось, что Каэр тоже посетил таверну, судя по повинно опущенному взгляду, свою лекцию тот уже получил.

— Я вас понял, леди, но являться примером для этих детей я не обязан. Мы заключили соглашение, и я его исполнил. Завтра я ухожу. — Его слова звучали холодно и надменно, он понимал, что они могут ранить подростков, но так было лучше. Обида выжигала из памяти дорогого человека, быстрее любви. Он почувствовал на себе расстроенный взгляд девчонки, но не обернулся. Так будет лучше, поплачет и забудет.

— Это хорошо. Думаю, вас ждут великие дела. — Сменила гнев на милость старушка и даже позволила себе улыбнуться. — Давайте же ужинать, дети мои, раз больше никого не ждём.

— А где ещё двое? — не удержавшись уточнил Клод, никак не находивший взглядом Алиты и Ролка.

— Они решили, что им вдвоём будет лучше, обещали завтра заглянуть за вами с утра. — Поведала хозяйка аккуратно надломив кусочек хлеба.

— Я понял. Хорошо.

В комнате повисло тяжёлое молчание, поглощенные едой все мыслями были далеки от этого места. Ужин был прост, но неожиданно вкусен, хотя мяса в предложенном блюде, Клод так и не обнаружил. Едва ужин подошёл к концу они перебрались в гостиную, отдыхая после еды. Только сейчас им выпала возможность поговорить наедине, пока хозяйка покинув их, не давила на всех своим тяжелым присутствием.

— Ты правда уходишь? — неуверенно начал Каэр, не сводя внимательного взгляда с мужчины.

— Да. Мне здесь делать больше нечего, да и довольно опасно.

— Все понимаю, но это так неприятно сознавать. Я не хотел бы расставаться, но так и должно было все закончиться.

— Да, такова жизнь.

— Может есть другой вариант? — вставила свое слово Дейзира не сводя с него глаз, отчего молодой мужчина вновь почувствовал себя неловко.

— Зачем? Я наемник, был, есть и буду, пока не погибну. Вам такая жизнь ни к чему. Тем более, когда есть возможность прожить ее спокойно.

— Мы ещё увидимся?

— Все возможно. Наши дороги могут переплестись вновь, а могут и нет.

— Жаль.

— Не сожалей. Надо идти вперёд. Несмотря ни на что, я даже рад, что встретился с вами, это был необычное приключение. Берегите себя. И держитесь друг друга. — Неожиданно расчувствовался Клод, наставляя подростков, словно они его дети.

— И мы были рады.

Глаза Дейзиры неожиданно увлажнились, блеснув жемчужиной одинокой слезы, скатившейся по щеке. Порывисто вскочив, она даже сделала шаг в его сторону, взволнованно воскликнув:

— Клод, я...

Однако договорить так и не успела. Щёлкнула дверь и в комнату вошла их родственница, оборвав то, что хотела сказать девчонка. Наемнику даже стало жаль, что он так и не услышал конца её фразы.

— Что делаете, дети? — неожиданно благодушно произнесла старушка и опустилась в оставшееся свободное кресло. Вся обстановка комнаты состояла из нескольких кресел, небольшого столика, да шкафа во всю стену, заставленного книгами и статуэтками, все было такое светлое и воздушное, что Клод старался не замечать обстановки места, где он сейчас находился. — Клод, я прикупила вам еды в дорогу. Хорошо, что тогда племянники встретили именно вас.

— Это было лишнее.

Старушка загадочно улыбнулась, но он успел понять значение её ухмылки, как во входную дверь отчаянно заколотили.

— Откройте дверь. Именем императора, сдавайтесь.

— Что?! Как?! — хором воскликнули брат с сестрой.

Клод же не гадал, уже нависая над довольной старушкой.

— Зачем? — задал он единственный вопрос, явственно читая ответ в её пылавших ненавистью глазах.

— Что не ясного. Нелюдям не место среди людей. — Слова словно яд срывались с её губ, а полный ненависти взгляд сверлил Дейзиру, именно её она презирала больше всего.

— Даже племянников не пожалели. — Едко заметил парень, окинув взглядом комнату. Вокруг дома раздавалось неприятное шуршание, крики и топот ног. Их окружали, приготовившись брать штурмом. Противников было очень много, а шансов остаться в живых и на свободе почти не оставалось.

— Тётя, за что? Ведь мама всегда о вас хорошо отзывалась?

— Эта малодушная дрянь, всегда была слишком доброй.

— О чем ты твердишь!

— Какая разница, Каэр, нам надо выбираться отсюда! — воззвал к здравому смыслу подростка наемник уже придвигая к окну кресло, чтоб хоть как—то задержать стражу. — Тут есть другой выход?

— Я не скажу. Пусть я умру, но нелюдь умрёт со мной. Она, итак, задержалась в мире очень долго. Эта малахольная должна была задавить ее ещё в колыбели.

— Это тебя надо было задавить в колыбели! — уже не сдерживаясь прорычал парень и выхватив нож яростно прижал к шее не сопротивляющейся старухи.

— И второго ребёнка испортила. — Презрительно бросила тётка спокойным голосом, сверля лихорадочным взглядом блестящих глаз племянника. — Нелюди не должны жить среди людей, эти твари похуже монстров. Они отправляют душу окружающих их людей! — фанатично бормотала женщина, видимо спятив окончательно, уже не совсем воспринимая окружающее. Она словно не видела их, уйдя в мир собственных грёз и верований.

Шум шагов уже раздавался в прихожей, от стражи их отделяла лишь тонкая дверь. Клод с отвращением отметил, что из оружия у них было несколько ножей, которые он всегда носил с собой. Ни меча, ни кинжалов, ни самострела, под ругой не было ничего. Как беспечно!

— Дейзира! К шкафу, будешь кидаться всем, что там есть! В нас не попади. Каэр, на тебе окно. — Раздавал приказы Клод, но подросток его не слышал, сверля яростным взглядом родственницу, так бессовестно предавшую их.

— Если я тут умру! Она этого не увидит. — Отчаянно прошипел он, не обращая внимания на вскрик сестры, Каэр закинул голову старухи назад, открывая горло:

— Каэр! Не надо!

В миг, когда лезвие, взметнувшись, почти опустилось на безразличную к происходящему жертву, Клод успел, ухватив подростка за шкирку, как котёнка отдернуть от тётки.

— Очнись дурак! Её смерть ничего не изменит, она уже, итак, себя наказала! Поверь лишиться рассудка, страшнее смерти. А если ты не соберёшься мы лишимся последнего шанса на спасение. — Спокойно произнес мужчина и вложил в руку оторопевшего подростка второй нож. На что юноша почти не обратил внимания, приходя в себя, он с удивлением взирал на старуху и на то, что чуть не совершил. А в дверь уже отчаянно колотили, пытаясь сорвать её с петель.

— Простите.

— Некогда. Как только откроется проход прорываемся наружу.

Вдруг словно подтверждая его слова стекло окна разлетелось на множество осколков, осыпав и ковёр, и людей, миллиардом сверкающих в лучах закатного солнца кристаллов.

— Началось! — предупредил Клод, приготовившись.

— Брать живыми, для суда императора! — кричали снаружи, а в образовавшуюся прореху уже просунулась, облаченная в шлем, голова первого нападающего. Но взобраться не успевшего сбитого снарядом, в виде стеклянной птицы, ловко метнувшей его Дейзирой.

"Молодец девочка" — мысленно похвалил наемник, ткнув ножом в просунутую внутрь волосатую на пальцах руку, в ответ раздался крик боли и отборная брань. Все складывалось не в их пользу, а в сторону окна уже летели следующие снаряды. Клод отчетливо понимал, что надолго атакующих это не задержит, но выбора все равно не было.

Вдруг по комнате разнесся надрывный скрип дерева и дверь рухнула к его ногам, едва не зацепив наемника. Понеслось! Ловко подскочив и отведя в сторону один из клинков двух прорвавшихся внутрь мужчин, Клод не раздумывая воткнул нож в незащищенную шею второго, и оставив там свой нож, отскочил, подхватив выпавший из безвольной руки меч. Так их шансы чуть-чуть подрастали. Краем глаза он видел, как Каэр сцепился с прорвавшимся внутрь седовласым мужчиной, в тот момент пока Дейзира "обстреливала" остальных, не позволяя пробраться внутрь. Однако отвлекаться не стоит, второй противник уже приготовился к атаке, используя меч, как колье, он ткнул им в наемника, но промахнулся. Тесное пространство играло на стороне осажденных, не позволив прорваться внутрь всем вместе. Отбив очередной удар, Клод что было сил пнул нападавшего, так что мужчина не удержавшись отступив, зацепился за порог и опрокинулся, увлекая за собой следующего за ним соратника.

Выдохнув, Клод поудобнее ухватился за рукоять, чужое оружие непривычно легло в ладонь. Размахнувшись он опустил клинок на шею, не успевшего подняться мужчины. Во все стороны брызнула кровь, заливая пол, стены, ботинки стоявшего рядом Клода. Недовольно скривившись, парень разочарованно прикусил губу. Убивать людей он не любил.

— Ах ты, тварь! Сдавайтесь, вам не сбежать! — доносились угрозы вперемешку с ругательствами с той стороны двери. Как неприятно сознавал Клод, это не было бахвальством, выхода у них почти не было, они были зажаты в тупике, как мыши в мышеловке, ловко расставленной на маленькую жертву, оставалось только подороже продать свою жизнь. Увернувшись от очередного удара, он физически ощущал, как лезвие прошло, едва не зацепив его спину. Взмахнув локтем, Клод опустил руку на голову незадачливого стражника, едва успевшего подняться и повторно распростершегося на полу, а наемник не прекращая движения уже наскочил на следующего за ним.

— Это не человек! — донесся до него испуганный шёпот атакованного им врага, прежде чем клинок пронзил его сердце.

Пол стал скольким от крови, а в дверном проёме уже образовалась небольшая куча тел. Лихорадочно обернувшись, он с удовольствием отметил что подростки совместными усилиями действовали неплохо, удерживая окно. Возле ног юноши уже лежала пара поверженных стражников, правда и сам он не обошёлся без повреждений. Видимо недавно раненая рука ещё подводила парня, а глубокий порез на щеке уже окрасил его правую сторону кровью.

В дверь же уже протискивалось ещё двое стражей, расталкивая друг друга и стараясь не наступить на павших соратников. Чем Клод и воспользовался, у него такой моральной проблемы не было. Подскочив к опешившим мужчинам он резким движением отклонил лезвие одного, нанося рукой с ножом в пах другого. Едва успевая отклониться от прошедшего в миллиметре от шеи клинка, он со злостью отметил, как в дверь уже лезет третий, а за ним четвёртый. "Черт!" — прорычал Клод, чувствуя, как усталость начинает напоминать о себе ломотой в мышцах, а пот так и норовит залить глаза. Не придумав ничего лучше, он подскочил и ухватившись за косяк двери и отчаянно бросился на противников обрушившись на них сверху, смертоносным снарядом, рискуя всем и ставя все на свой единственный шанс победить.

Нападая, уклоняясь, защищаясь, он крутился в смертоносном танце, словно слившись в единое целое со своим клинком. Сколько времени продлилось их сражение Клод уже не мог предсказать, все превратилось в один миг, стирая границы. Минуты обратились в часы, а секунды в минуты. Всё вокруг заливала кровь, своя и чужая, она была на стенах, на полу, на нем, даже на потолке, окрашивая некогда светлую комнату в красный жутковатый цвет. Руки дрожали, колени грозили подогнуться, воздуха не хватало. Если это все не прекратить, усталость все сделает за их врагов. Вдруг позади него раздался девичий вскрик, обернувшись, он успел лишь увидеть, как огромный детина прижал Каэра к полу, а второй уже подкрадывалась к Дейзире. Однако в этом была его роковая ошибка. Отвлекшись он пропустил тот момент, когда сильный удар обрушился ему за затылок, отчего искры посыпались из глаз, а на спине уже повисло двое стражей, силой прижимая наемника к полу. Они не справились, он ещё видел, как Дейзира отчаянно отбивалась, но её сражение уже было проиграно.

— Тащите их наружу! — командовал все тот же отвратный голос, не участвующий в сражении.

Клод сопротивлялся, но воины держали крепко скручивая за спиной его руки, не особо заботясь о чувствах. Так же поступили и с подростками, лишь старуха, организовавшая для них эту ловушку, безучастным зрителем взирала на все из глубины своего кресла. От человека там осталась лишь оболочка.