Глава 15
Глава 15
Мои глаза плотно закрывал шелковый платок, тот, что завязал мне Валериан прежде чем открыть ворота в летнюю резиденцию, где погибли мои родные. Я должна чувствовать боль потери, однако меня душило нетерпение и ожидание чего-то невероятного.
Дорога заняла несколько дней и немного вымотала меня. Я вглядывалась в окна кареты, встречала рассветы и закаты, чувствуя некое единение с природой. Дедушка в пути старался привлечь меня к порядку и, чтобы не терять время впустую, заставлял практиковать некоторые простые заклинания, связанные с стихией земли. Медитации поглотили меня полностью, теперь я даже не засыпала, как только закрывала глаза. Я словно видела потоки магии, пронизывающие окружающее меня пространство, видела, как стихия огня живет во мне и, как стихия земли, будто росток пробивается сквозь алые всполохи. Воспоминание о прощании с Эбби навевало на меня теплую грусть...
- Ваше Величество, может вы передумаете? - Слезы стояли в глазах девочки, норовя упасть на поляну, на которую мы с ней пришли.
Лошади мирно гуляли, сегодня я нашла время на то, чтобы покататься с моей юной фрейлиной верхом и сказать о том, что мне придется на несколько дней уехать. Эбби восторгалась красотой своего жеребца и тем, что она сама неплохо держится в седле. Однако, как только она узнала новость о летней резиденции, ее перестали радовать и прекрасные эхинацеи, высокие, с длинными зазубренными листьями и соцветиями-корзинками, их пурпурные макушки красовались вокруг нас. Наверное, где-то неподалеку жила знахарка, которая и посадила эти замечательные цветы, используемые в лекарственных целях, в особенности при инфекционных и воспалительных заболеваниях, переутомлении и депрессии. Я нашла эту поляну, когда только приехала в столицу после пожара, и один их вид и тонкий аромат не давал окончательно уйти в себя. Это место было дорогим мне.
- Не плачь, пожалуйста. - Я прижала девочку к своей груди и ласково погладила по спине. - Эбби, малышка, все будет в порядке. Вот увидишь. Ты не успеешь по мне соскучиться, как я уже приеду, и мы снова отправимся кататься. Договорились?
- Я не хочу, чтобы вы уезжали. - Казалось, Эбби совсем не слышала моих слов. – Давайте, вы останетесь здесь, и мы сходим посмотреть на озеро? Вы же говорили, что тут рядом есть озеро.
- Ну-ну, как только мы с Корнелиусом вернемся, сразу поедем, и покажу то озеро. Хорошо?
- Вы точно-точно вернетесь? - Она посмотрела на меня своими заплаканными глазками, и мое сердце сжалось от счастья, что этот юный ребенок появился в моей жизни, и грусти, из-за скорого расставания с ней.
Я сегодня планировала рассказать Эбби о трагедии, случившейся с ее деревней. Долгое время я думала о том, как лучше преподнести малышке ужасные вести, которые привезла с собой. Однако, мне не хватило смелости рассказать ей.
- Конечно, вернусь. Куда же я денусь?..
- Готовы, Ваше Величество? - Голос любимого вывел меня из воспоминаний.
- Давно готова, не томи меня, дорогой. - Я улыбнулась.
Повязка плавно слетела с моих глаз, мягко, словно поглаживая, легла на шею голубым аксессуаром. Этот цвет прекрасно подходил к моему наряду, за час перед тем, как мы прибыли в резиденцию, я настояла на том, что должна выглядеть замечательно, и мне выделили несколько минут на сборы, правда в полевых условиях, но хоть что-то. И сейчас на мне было легкое бежевое платье, его широкие шифоновые рукава заканчивались на запястьях хлопковым ободком, однако, опуская руки вниз, я чувствовала, как шифон закрывает половину ладони. Подол струился по ногам, придавая образу дополнительную легкость, а волосы ложились легкими волнами на плечи, слегка собранные заколкой, инкрустированной голубым опалом, в котором на фоне базового цвета была видна игра оттенков в виде ярких разноцветных переливающихся пятен. Именно к моей заколке и подходил платок, подаренный мне женихом, он закольцевал мой образ, словно вставил последний кусочек в пазл.
Открыв глаза, я ахнула, передо мной предстал летний домик родителей, будто ничего и не было три года назад, будто сейчас Ник выбежит откуда-то справа, где находились его любимые конюшни и проворчит: «Эли, сколько можно тебя ждать. Неужели, так сложно прийти сразу после того, как я тебя позвал. Пойдем скорее покажу тебе жеребят. Они родились весной...», будто сейчас из-за дома выйдет мама и скажет: «Детка, идем кушать, мы тебя заждались.», а затем к ней сзади выйдет папа и, нежно обняв ее за талию, спросит: «Как день прошел, доченька? Не натворила чего сегодня?». От этих мыслей покатились слезы из глаз, я приложила руки к щекам, стремясь их хоть как-то успокоить. Меня стремительно накрывала истерика, поняв это, Валериан развернул меня к себе и крепко обнял. Сейчас я нуждалась в нем.
- Спасибо... - Сквозь слезы прошептала я. - Я так тебе благодарна.
- Не за что благодарить меня, Эли. - Мягко проговорил любимый, нежно стирая соленые капли с моего лица. - Я хотел это сделать ради тебя и для тебя. Здесь не должно быть мрачно, это место слишком прекрасно, чтобы сюда не приезжать.
В этом он был прав. Я отстранилась от Валериана и снова посмотрела на дом, где прошли лучшие дни моего детства, лучшие дни для меня, и в то же время — это место заключало в себе самые худшие воспоминания, хотя моя память до конца не сохранила их, однако все же сейчас я будто стояла на грани. Грани, разделяющей радость, счастье и грусть, совмещенную с тяжелой скорбью. Здание выглядело просто для королевской семьи, но родители всем сердцем любили его, ведь, можно сказать, они своими руками возвели особняк. Помню, как покрывала лаком брус, который составлял стены, конечно, сейчас дерево не то, оно восстановлено женихом, но воспоминания живы. Помню, как папа давал брату маленький молоточек, которым он заколачивал гвозди прямо в какую-то ненужную доску. Домик был чудесный, простой, деревянный, поэтому и полыхал ярче, чем солнце днем, освещая все вокруг в ту роковую ночь. Милая веранда, в которой находилась крохотная кухонька, там мама обожала готовить. Внешне, будто ничего не изменилось, та же синяя крыша, тот же балкончик, из которого горел свет, там была моя комната, я любила выходить туда, как проснусь. Я вставала с постели к обеду и, выходя на балкон, видела, как мама занимается садом, а брат помогает папе с очередной постройкой. Это было нашим местом, только нашим. Ближайшие слуги находились за пределами резиденции, в четверти часа езды, охрана обычно размещалась по периметру забора. Сюда допускались только самые близкие люди. Внутри было не больше дюжины жилых комнат и небольшой тронный зал для экстренных совещаний, именно его видели большинство советников, сюда иногда допускались приближенные служанки, когда мы семьей здесь отдыхали, по крайней мере раньше, но, я думала, что жених вряд ли изменил планировку. Я мельком взглянула влево, где прежде находилось единственное, что было выполнено на заказ и стоило, наверняка, целое состояние. Да, все так же. Стоит. Мраморный фонтан возглавлял сад, я подошла к нему ближе и удивилась, что с ним ничего не случилось за время, пока все было заброшено, и люди не разобрали его по частям. А, возможно, это любимый восстановил его. Я опустила в воду руку и, присев на край белого сооружения, посмотрела на скульптуру, стоящую в центре. Статные, величественные правители Ардента, во взглядах решительность. Здесь они были не мамой и папой, а Олбертом и Александрой Ардентскими. Мужчина и женщина крепко держались за руки, мне почему-то захотелось залезть в фонтан и схватить маму и папу, растормошить, попросить их вернуться ко мне. Этот фонтан дедушка подарил родителям на годовщину. Я смахнула новую слезинку и улыбнулась яркому воспоминанию, осветившему мои невеселые мысли.
Яркое солнце освещало округу, когда я вышла на балкон и посмотрела вниз. А то, что я увидела внизу, заставило меня собраться, быстро спуститься по ступеням и отворить дверь.
- Вы почему меня не разбудили? - Воскликнула я.
Мраморное сооружение стояло посередине сада, левее от тропинки, ведущей к выходу. Когда я уходила спать этой громадины не было.
- Разбудишь тебя. - Засмеялся Ник, он стоял вместе с родителями и дедушкой и смотрел на фонтан. - Ты же даже, когда я тебя облил водой, не встала.
- Мам, что это? - Проигнорировала я замечание брата. - Вы тут какие-то с папой неживые немножко, но красивые.
Родители улыбнулись моему замечанию, а дедушка покачал головой.
- Это я хотел подарить Олберту и Лексе подарок на годовщину свадьбы, договорился с скульптором. - Заговорил Корнелиус и повернулся к папе. - Хотел, чтобы вас изобразили милыми, но, видимо, милым и добрым скульптор считает вот это. - Он хотел показать рукой, но передумал и опустил ее.
- Спасибо, большое спасибо. - Мама подошла к дедушке и обняла его. - Только посмотри на Олберта, он получился такой отменный. - Она вернулась к отцу и потискала его за щеки. - Видный мужчина. Ну-ну, не хмурься.
Пока родители разговаривали, брат незаметно подкрался ко мне со спины.
- Эй, Эли! - Крикнул он, а я, испугавшись, рухнула прямо в холодную воду фонтана, так как стояла уже достаточно близко.
Я почувствовала, как жидкость впитывается в мои брюки и рубашку.
«А фонтан то глубокий...» - Пролетело у меня в голове совершенно не к месту.
- Николас! - Раздался голос папы. - Помоги сестре вылезти из воды. Хватит смеяться.
Брат вытащил меня и взмахнул рукой, высушив мою одежду.
- Ты чего такая неуклюжая? - Снова улыбнулся Ник.
- Берегись! - Предупредила я его, и, коварно сверкнув глазами, приподняла уголки губ. - Сейчас тебе родители не помогут.
Брат сорвался с места еще при первом слове, увидев огонь в моем красноречивом взоре, в прямом смысле красноречивом.
- Тут мне точно не помогут родители, с твоим то управлением стихией. Себя то хотя б побереги. - Хохотал брат где-то на заднем дворе.
- Дети не ссорьтесь. - Сказала мама и, вздохнув, продолжила. - Постарайтесь не сжечь мне весь сад, в прошлый раз уничтожили все мои хризантемы... - Ее голос оставался позади, ведь я, счастливая, бежала, заливаясь смехом, за Ником, не о чем не думая...
Я повернулась к жениху и взмахнула рукой, подзывая его к себе. Валериан так и стоял у ворот, наблюдая за мной, а теперь стремительно приближался ко мне. Я поднялась на ноги и, как только он подошел, взяла его за руку. Мы стояли вместе и смотрели на скульптуру почивших короля и королевы, мы были отражением их, отныне правители. Он Майринера, а я Ардента.
- Я думаю, ты хочешь увидеть беседку. - Спустя несколько мгновений сказал любимый.
- Она осталась? - Изумилась я, на что он просто кивнул и повел вглубь сада, в том направлении, где стояло белое чудо, сотворенное братом и отцом.
Когда мы забрели в самый конец, где росли высокие деревья, я увидела деревянное сооружение, огонь его не задел, его задело время. Без должного ухода папы и мамы краска местами облупилась и, когда-то шестигранная белая беседка, восхищавшая своей красотой, а синяя крыша, спасавшая от дождя, немного пугали. Видимо, Валериан решил не трогать ее, оставив хоть что-то, сделанное руками моих родных. И я была благодарна за это. Я с трепетом провела рукой по столу, стоящему в центре, по спинкам стульев, окружавших него, здесь были два больших стула - родителей и два маленьких - мой и брата, а за пределами раньше стояло кресло-качалка - там сидел дедушка...
- Дочь, спокойно покушай, и пойдешь. - Сказал папа.
Мы: я, мама и папа сидели за столом в беседке и обедали. Как писал брат, он должен был приехать из Академии ближе к вечеру, поэтому мне надо было как следует его встретить.
- Эли, может хоть раз ты просто выйдешь к Нику и поцелуешь его в щеку? - Улыбнулась мама, прекрасно зная, что такому не бывать. - Только прошу, муку не бери, там ее осталось немного, а я хотела приготовить пирог. Договорились?
- Хорошо, мамочка. Я придумала кое-что получше, да и повторяться не люблю. - Отец покачал головой, но в глазах у него плясали смешинки, ему всегда было интересно, что на этот раз сложилось в голове у его своенравной, неусидчивой дочери.
Я сидела и быстро пыталась запихать себе в рот все, что хотелось попробовать. Просто в прошлый раз, когда Ник приехал я ничего не успела и просто с балкона высыпала ему на голову огромный мешок муки, предварительно облив водой. Правда, когда его душ закончился, он посмотрел вверх и мука высыпалась ему прямо в нос, благо, он успел глаза закрыть. На столе стояла огромная кастрюля с супом, который любил папа, а окружали ее тарелки со всякими закусками, начиная зеленью, заканчивая морепродуктами, от вида которых меня передергивало.
- Не кривись, они полезные. - Сказала мама очередной раз, заметив, как меня перекосило. - Вот Ник приедет, покушает.
- Конечно, покушает. Это же он за всеми доедает.
- Эли! - Посмотрел на меня папа.
- Что, Эли? Я уже ухожу. - Сказала я и выбежала из беседки, пока меня не остановили родители...
- Ай! - Вырвалось у меня, когда я почувствовала, как заноза вошла мне в палец, который я сразу же поднесла к губам.
- Поранилась? - Спросил любимый и поцеловал палец, остановив его на дороге к моему рту. - Дорогая, пойдем в дом, ты устала с дороги.
* * *
- Как чудесно! - Воскликнула я, войдя в помещение, и, обернувшись к жениху, кратко поцеловала его в губы. - Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, ты же знаешь. - Сказал он и впился в мои губы уже совсем не невинным поцелуем.
Я вздрогнула, когда его рука обхватила мои плечи, прижимая к груди. В голове вспыхнуло множество эмоций. Я вцепилась в его сюртук с такой силой, словно хотела его разорвать, думать стало практически невозможно. Любовь, желание, горесть, грусть - все смешалось во мне в эти минуты. Валериан на мгновение ослабил напор, давая нам обоим передышку. Жар от его прикосновений полыхал во мне, и мне это нравилось, нравилось чувствовать любимого, нравилось быть с ним одним целым. Я, оторвав руку от груди мужчины, вслепую прикоснулась к его щеке, заметив, что мои пальцы дрожат от напряжения, что я вся дрожу. Мне захотелось еще больше ощущений, и я включилась в борьбу, прихватив зубами его нижнюю губу, почувствовав нежную кожу. Спустя вечность жених остановился, внутри меня все горело также, как горели мои щеки и губы, а может быть и ярче. Очнулась я от легкого покашливания и, обнаружив дедушку за своей спиной, и, поняв, что он все это видел, меня накрыл стыд. Стыд и смущение.
- Дедушка? Я думала, ты ушел в свою комнату отдыхать... - Пролепетала я дрожащим голосом.
- Эли, да не красней ты. - Усмехнулся Корнелиус. - Ты стала цветом, как спелый помидор, будто я никогда не целовался.
Эти слова смутили меня еще больше, на что дедушка уже открыто засмеялся.
- Я там приготовил покушать, садитесь за стол. - Заметив мой удивленный взгляд, продолжил. - Я, конечно, не мама, но тоже что-то могу. Научился за свои сотни лет.
Пройдя в единственную столовую в доме, я удивилась красоте и ненавязчивой роскоши, которую воплотил в жизнь, видимо, какой-то дизайнер Майринера. Во всем читалось веяние моря, стены украшали узоры морских обитателей, да и сама комната кричала, что ее посетил кто-то из водного королевства. Казалось, здесь есть совершенно все оттенки синего, начиная бледно-васильковым, заканчивая цветом берлинской лазури. Тяжелые плотные сапфировые портьеры, прикрывали стену, за ними должен быть выход на задний двор. Софа на пушистом покрытии, несколько кресел и деревянный столик на витых ножках, выбивающийся из общей гаммы. Но именно он цеплял мой взгляд, потому что лишь он при родителях мог оказаться у нас в доме, именно он казался роднее всего.
- Тебе не нравится? - Спросил Валериан, увидев что-то в моем лице. - Ты сможешь переделать все, как пожелаешь.
- Нет-нет, все прекрасно. Просто необычно. - Сказала я, встряхнув головой, отгоняя грустные мысли.
Любимый взял меня за руку, подвел к диванчику и, усадив рядом с собой, обнял. Однако справиться с эмоциями было сложно, и я уткнулась в сюртук Валериана, задыхаясь от начинающихся рыданий.
В моих детских глазах полыхал огонь, яростно избавляясь от трудов родителей, от всего того, что они построили своими руками, но главное не это. Пламя забирало их жизни, я не понимала, что делать. Я не могла ничего сделать. Я стояла с дедушкой за руку и смотрела на этот ужас. Слуги, поняв, что в доме что-то случилось, уже вбежали на территорию и стремились потушить пожар. Но было поздно. Их было не спасти. Брат, мама, папа... Их образы проносились перед глазами, а крики звенели в голове. Слез не было. Нет.
- Дедушка, что там? Почему они так долго не выходят? - Спросила я, уже зная ответ, а посмотрев в глаза Корнелиуса и увидев его слезы, убедилась.
Он присел на корточки передо мной, закрывая вид, где сейчас рушилась моя жизнь, смахнул слезы и строго посмотрел мне в глаза.
- Элиза, ты сильная, ты умная, ты можешь со всем справиться. Даже если кажется, что это невозможно, не впадай в уныние. Да, поначалу будет сложно, но помни всегда, я верю в тебя. Теперь главное тебе поверить в себя и свои силы...
Я тогда не сильно понимала, о чем он, понимала только то, что больше родителей и брата не стало, а теперь поняла, только это мне и оставалось. Верить в себя и свои силы.
- Наверное, было плохой идеей заставлять ехать тебя сюда. Хочешь мы сейчас покинем резиденцию. - С волнением в глазах, прошептал любимый и нежно убрал мне выбившуюся прядь за ухо.
- Нет, я в порядке. - Истерика отступила, и теперь я чувствовала себя какой-то освободившейся. - Мне это было необходимо. Я только сейчас отпустила их. Больше никаких слез и прошлого. Я жила прошлым все это время. Теперь я осознаю, папа, мама и Ник не хотели, чтобы я прощалась с ними три года. Представляешь? Я три года не могла начать жить настоящим и, только приехав сюда, где произошла трагедия, ощутила свободу.
«Папа, мама, Ник, я вас люблю. Я сделаю все, чтобы вы мной гордились.» - Я посмотрела в окно и вздохнула легче, будто груз, давящий столько времени, упал.
* * *
Я лежала в кровати в своей спальне, да она была уже не та, но ее сделал любящий меня человек, поэтому я улыбалась и ждала дедушку, который обещал прийти и почитать мне сказку на ночь. Комнату уже окутал мрак и единственным источником света был небольшой ночник, стоящий на прикроватной тумбочке. Мы с женихом решили, что спать будем отдельно, потому что я слишком хотела отдохнуть, а он понимал это. Дверь тихо скрипнула, сообщив о входе гостя.
- Внученька, не спишь еще? - Его улыбку осветил свет из коридора.
- Нет, тебя жду. - Я натянула одеяло под самый подбородок и подвинулась, освободив место для того, чтобы дедушка сел. - Какая сказка будет?
- Не так быстро, потерпи. - Корнелиус уместился на краю кровати и продолжил. - Ну что ж, готова? - Дождавшись моего кивка, начал рассказывать. - Я расскажу тебе сказку о сильной девушке. Жила-была маленькая девочка, у нее было все, все, что только можно пожелать. Любящие ее родители, обожающий ее старший брат, прекрасные друзья, платья, любые драгоценности, все, что угодно. Она жила с осознанием, что так будет всегда. Но однажды, в один день все изменилось. Ее семья погибла. Девочка потеряла смысл жить, впала в глубокую депрессию. В ее жизни по-прежнему были люди, которые готовы были ей помочь, но она не позволяла этого сделать. И только спустя годы, когда девочка уже стала девушкой, она осознала, что время уходит, что надо жить здесь и сейчас. У нее появилась работа, которую она любила, жених, которого она обожала. Время шло, но в жизни бывают черные и белые полосы. Поэтому ей пришлось потерпеть еще одно потрясение, она потеряла любимого. Ей, казалось, что все, теперь то точно ей не справиться. Что она больше не сможет жить, что ей проще будет умереть. Однако внутренний голос и сила духа девушки были сильны, и она снова поднялась. Поднялась вопреки всем врагам, чтобы посмотреть в глаза тем, кто ее обидел. Она снова полюбила, только теперь по-настоящему, искренне. Ее жизнь наполнилась смыслом, она стала сильной, целеустремленной. Любящей и любимой...
- Ты уверен, что это сказка? Какая-то грустная намного. - Зевнув, проговорила я. - Ты же раньше рассказывал более веселые истории.
- Рассказывал, но сейчас подумал, что именно эта история тебе нужна больше остальных. - Он поднялся на ноги и, наклонившись, поцеловал меня в лоб. - Спи спокойно, Эли. Пусть тебе приснится твоя сказка. Помни, я всегда тебя любил и буду любить, не смотря не на что. - Произнеся эти слова, он покинул спальню, не обернувшись.
* * *
- ... мы не враги. Я ведь знаю сколько добра таится в твоей душе. - Говорил отец.
- Ты ничего не знаешь, старик. Схватить Николаса! - Прокричал кто-то из тронного зала. - А где же наша чудесная принцесса? - Но в ответ была лишь тишина.
- Не важно, ей не сбежать.
- Спасите принцессу! - Крик моего отца вновь раздался из тронного зала.
«Папа.» - Шептала я сквозь сон, ворочаясь и сминая под собой простыни на большой кровати. Очнулась я уже вся в холодном поту дрожа от страха.
«Опять.» - Вздохнула я.
«Это всего лишь плохой сон.» - Приходилось мне убеждать себя вновь и вновь. В последнее время кошмары стали сниться чаще, быть может в скором времени это наконец прекратиться. Складывалось ощущение, что они пытались предупредить меня, направить на нужный путь. Но я упрямо упускала какие-то важные моменты. Голова разболелась, и спать окончательно расхотелось. Я накинула на плечи плед и вышла на балкон в своей спальне.
Вокруг была тишина, птицы уже не пели, люди наслаждались приятными сновидениями, и лишь одинокая звезда на небе стала свидетельницей моей ночной прогулки. Мы наблюдали друг за другом. Я восхищалась ее блеском, красотой, а она, вероятно, пыталась забрать с собой мой кошмарный сон и подарить капельку спокойствия. Еще пару минут я стояла на балконе, наслаждаясь ночной прохладой, а, когда собиралась уходить, движение в небе вновь приковало к себе мое внимание.
«Падает.» - Подумала я, и, закрыв глаза, принялась загадывать желание.
«Хочу раскрыть все тайны.»
Я открыла глаза, и на этот раз небо оказалось кристально чистым. Ни звезд, ни луны, даже ветер затих. Теперь была лишь я одна, тоска и тишина.