Царское чтение
Толмач ли поскупился на слова, переписчик ли, но повесть, которую при неровном дрожащем свете читал молодой царь, была краткой, уместившейся не в книгу – в тетрадь.
Но царь все никак не мог оторваться от пугающих строк и вот уже в пятый или шестой раз перечитывал вызывающий холод в груди рассказ. Там, где не хватало подробностей, помогало живое воображение. Он видел сверкание стали и расплывающиеся на одежде багровые пятна, слышал предсмертный хрип и чуял знакомый с отрочества запах крови. Давно перевалило за полночь и пляшущие от свечного пламени тени разыгрывали на стенах так живо представленную сцену.
До утра царь не мог сомкнуть глаз и лишь с рассветом задремал, только для того, чтобы увидеть во сне себя, окруженного убийцами, умирающего от множества ран. Сон этот стал его постоянным кошмаром, ночь за ночью обрастая подробностями. В нем появились сабли, топоры и кривые кинжалы, а убийцы, вместо размытых пятен, обрели знакомые лица друзей и соратников.
Царь гнал от себя злые мысли, занимая беспокойный разум работой, но глядя в лица ближних советников раз за разом ловил себя на том, что думает не о строительстве крепостей или грядущих походах, а о другом. «Что князю Андрею махнуть палашом и снести мне, грешному, голову с плеч? Или Алешке худородному ткнуть меня в сердце кинжалом, мной же дареным? А поп разве не может прятать смертельную сталь под рясой?» – будто Лукавый нашептывал царю в уши.
И вроде не изменилось ничего, но настал день, когда видеть подле себя эти лица, мучившие его в ночных кошмарах, царь уже не смог...
А тетрадь он сам сжег. И толмача с писцом повелел под надзор в дальний монастырь отправить. Чтобы никто больше не прочел «Повесть о смерти кесаря Каюса Юлиуса, по ромейским книгам составленную»...
Иллюстрация: Михаил Клодт – Иван Грозный и тени его жертв