Глава 11.18+
Течка нахлынула слишком внезапно, возможно, из-за болезни и эмоционального возбуждения, она наступила на неделю раньше обычного, поэтому никто из них ее не ожидал.
Но и готовиться особенно было не к чему. Самый нужный человек был рядом, а главным делом оставалось безудержно предаться страсти.
«Муж... обними меня...»
Все лицемерные попытки оттолкнуть превратились в активные мольбы о ласке. Цинь Чжиши уложил своего возлюбленного на кровать, склонился и нежно поцеловал.
«Детка, я здесь, не бойся.»
Он старался смягчить голос и движения, постоянно окутывая его своим альфа-запахом, чтобы сохранить хотя бы крупицу ясности ума, боясь напугать омегу в таком уязвимом состоянии.
«Если тебе будет некомфортно — сразу скажи, понял?»
Он изо всех сил сдерживал порыв, терпеливо напоминая, но омега, опьяненный желанием, не оценил его стараний. Казалось, раздраженный его болтовней, он схватил альфу за воротник и притянул к себе в поцелуй.
Губы столкнулись, а затем слились в яростном танце. Разум альфы вспыхнул в одно мгновение, он грубо и властно раздвинул зубы, вторгся в рот, преследуя маленький алый язычок, жадно сосущий и обвивающий его, перемешивая слюну так, что раздавались громкие влажные звуки.
Его руки тоже не бездействовали. Они стащили пижаму с тела под ним, обнажив две желанные груди, которые он принялся нежно мять, с каждым движением усиливая нажим. Затем он ухватил соски и оттянул их от ареол, подушечками пальцев растирая их, пока они не превратились в две круглые розовые вишенки.
«Ммм... ах...»
Сладкое покалывание разливалось от груди. Шу Чжаоюй ухватился за руку мужчины, инстинктивно пытаясь оттолкнуть, но в ответ получил лишь более глубокий поцелуй, поглотивший все его недовольные всхлипы.
«Будь хорошим мальчиком, позволь мужу как следует тебя побаловать.»
Оторвавшись от губ, он прошептал эти слова охрипшим голосом и опустился ниже, погрузившись между его ног.
Когда сосок оказался у альфы во рту, Шу Чжаоюй действительно был на грани рыданий от наслаждения. Влажная полость рта охватила розовый ореол, играя языком с торчащим сосочком, то лаская, то вдруг сжимая его зубами, заставляя омегу сжать бедра от стимуляции.
«Детка... какие у тебя сладкие груди...»
Альфа, прильнув к его груди, продолжал жадно ласкать, переходя от одной мокрой от слюны груди к другой. Его дыхание становилось все чаще, а в нос ему ударил густой цветочный аромат, смешанный с легким молочным оттенком.
«Давай родим малыша, ладно? Хочу попробовать твое молоко...»
В ответ омега лишь глубже зарылся в подушки, крепче сжимая бедра. Цинь Чжиши провел рукой ниже, сбрасывая последние преграды, обнажая скрытые под ними восхитительные виды.
«......»
Его темные глаза потемнели еще сильнее. Он глубоко вдохнул и уверенно дотронулся до того тайного местечка. Альфа лишь провел пальцем вокруг, и рука уже была влажной.
«Жена, ты там весь мокрый...»
Он ввел один палец внутрь, и как только коснулся мягких, нежных стенок, снизу тут же раздался стон. Это лишь раззадорило его:
«Муж поможет тебе «вытереть» всё, ладно?»
Шу Чжаоюй уже не мог думать о том, что значит это «вытереть», и его ноги были слабыми, покорно раздвинутыми и приподнятыми.
Цинь Чжиши снова склонился, опустившись на колени между широко разведенных ног омеги, и провел языком по розовой дырочке.
«Н-нет, не надо...!»
Шу Чжаоюй зарыдал, пытаясь вырваться. Последние крупицы стыда заставляли его сомкнуть бедра, но альфа крепко держал его за основание ног, не давая пошевелиться. Грудь, уже облизанная до блеска, остывала, а теперь внимание мужчины переключилось на другое место.
Цинь Чжиши мечтал об этом с той ночи, когда подглядел, как жена ласкает себя. Ловкий язык скользил по розоватому анусу, кончик проникал внутрь, постепенно раздвигая мягкие, податливые складки.
«М-м... перестань...»
Чувствительная плоть дразнилась языком, вызывая мучительные волны тепла и зуда. Шу Чжаоюй, сгорая от стыда, пытался извиваться, но это лишь заставляло язык проникать глубже, взбалтывая горячие потоки внутри.
Сладкий сок стекал ручьем, и Цинь Чжиши лишь слегка причмокнул и впитывал его весь.
«Муж... не надо...»
Игнорируя мольбы омеги, мужчина оттянул язык, затем снова водил им вокруг дырочки, спускался ниже, к нежной коже бедер, оставляя липкие, влажные следы.
Убедившись, что ни капли не пропало зря, он наконец вернулся к источнику, как раз к тому моменту, когда из разомкнутого, влажного входа снова потекла новая волна сока.
Цинь Чжиши усмехнулся, поглаживая милый, набухший бугорок, и нежно коснулся его носом:
«Не хочешь? А от одного языка уже течет рекой?»
«...»
Шу Чжаоюй почувствовал, что над ним смеются. Его альфа не только мучил его, но еще и издевался, будто он развратный и ненасытный.
Омеги в период течки уже психологически уязвимы, и, строго говоря, они все еще находятся в периоде холодной войны — хотя она и односторонняя с его стороны, но это лишь показывает, насколько бессмысленны и нелепы его настойчивость и вспыльчивость.
Униженный, Шу Чжаоюй покраснел от злости, отвернулся, прикрыв грудь, и две слезы упали на подушку.
Это мгновенно отрезвило Цинь Чжиши.
«Жена? Жена, что случилось?»
Он в панике принялся вытирать слезы, осыпая его тревожными, заискивающими поцелуями:
«Тебе больно? Я сделал что-то не так?»
Этот вопрос лишь усилил обиду. Шу Чжаоюй, весь в слезах, беспомощно уставился на него.
«Н-не смей говорить, что я... Я не... не просил этого...»
Цинь Чжиши на секунду замер.
А, так он просто стесняется.
Уголки его губ предательски дрогнули. Альфа сдержал смех и покорно согласился:
«Конечно, конечно. Ты не просил. Это я сам захотел».
Он снова раздвинул длинные ноги омеги и прижался к влажному входу, потирая горячим напряженным членом.
«Жена, ты же у меня самый добрый... Дай мне войти, ладно? Мне так больно... Я так тебя хочу».
Он притворно невинно целовал и умолял, а снизу продолжал настойчиво тереться. В полубессознательном состоянии Шу Чжаоюй уже не мог сказать «нет».
Омегу уговорили, и он потянул его, надув маленький рот, как будто то ли умоляя, то ли приказывая:
«...Тогда входи уже».
Цинь Чжиши только этого и ждал!
«Если будет больно — сразу скажи, чтобы остановился».
Несмотря на спешку, он решил снова перестраховался. Его пальцы скользнули внутрь, убедившись, что скольжения достаточно, и лишь затем он медленно ввел головку члена, растягивая вход.
«М-мф!»
Шу Чжаоюй сморщился от боли, и альфа тут же замер, испуганно прижавшись к нему.
«Детка, я остановился! Не двигаюсь!»
Горячие стенки сжимали его так плотно, будто маня глубже, но он стиснул зубы, терпеливо дожидаясь, пока омега привыкнет.
«Всё хорошо, скоро станет приятно...»
Он усилил выброс феромонов, успокаивая взволнованного омегу, одновременно возвращаясь к его груди, лаская и вытягивая сосочки, пока они снова не затвердели.
Похоже, в этот раз тело адаптировалось лучше, чем в прошлый раз в ванной. Ласк было достаточно, и волны удовольствия постепенно разлились по всему телу. Шу Чжаоюй открыл глаза и позвал его дрожащим голосом:
«Муж...»
Цинь Чжиши понял, что можно продолжать.
Сдерживая дыхание, он одной рукой обхватил бедро омеги, другой уперся в его поясницу и, наклонившись, ввел еще немного.
«А-ах!»
Пустота внутри медленно заполнялась, и даже сквозь боль Шу Чжаоюй чувствовал, как будто какая-то недостающая часть его души наконец обрела целостность. Это странное удовлетворение заставляло его терпеть, не прося остановиться.
Но альфа снова замер.
Неопытный парень был на грани, потому что узкий проход сжимал его с невероятной силой, волны удовольствия прокатились по всему телу, и он едва не кончил сразу.
«Детка... подожди...» — Он тяжело дышал, глядя на то, как вход растянут толщиной его члена, а нежные стенки пульсируют, словно умоляя двигаться быстрее.
И Шу Чжаоюй действительно умолял.
«Муж... ну давай же... ах!»
Цинь Чжиши не выдержал, его терпение лопнуло. С рычанием он вонзился до конца, заставив омегу вскрикнуть.
«А-а-ах!»
«Детка... моя детка...» — Бормотал он, теряя рассудок, и накрыл его губы своим ртом, заглушая стоны поцелуем.
Тело Шу Чжаоюя выгнулось, ноги обвили спину альфы, когда тот достиг самой глубины.
«Муж... так тесно...»
Омега поднял заплаканное лицо, словно жалуясь на его размер, но эти слова лишь распали альфу еще сильнее, его член пульсировал, становясь больше.
«Я внутри тебя...» — Он провел рукой по плоскому животу омеги, и тот, сгорая от стыда, прижался к его шее.
«Ну... двигайся же...»
Шу Чжаоюй нетерпеливо извивался, невольно сжимая член, и альфа, уже на грани, резко прижал его к кровати.
«Черт... не шевелись!»
Пот катился градом, но он сжал его бедра, отчаянно пытаясь не кончить.
Разъяренный феромонами и провокациями омеги, он внезапно резко толкнул бедрами, вонзаясь до предела, и сквозь зубы прошипел:
«Так сильно хочешь? Но я не умею... Может, научишь меня, учитель Шу? А?»
«А-ах... перестань...»
Шу Чжаоюй была так смущен его легкомысленным обращением «Учитель Шу», что его тело задрожало, стенки ануса сократились, и из него вырвалось большое количество жидкости, которая прямиком окатила головку члена глубоко внутри.
«...Черт».
Горячая влага стала последней каплей, Цинь Чжиши больше не мог сдерживаться и начал двигаться.
«М-медленнее... ах...»
Внезапная волна интенсивного удовольствия мгновенно сломала все защитные барьеры Шу Чжаоюя. Нежные стенки, которые обхватывали член, быстро терлись о него, контраст между жаром внутри и прохладой кожи снаружи был слишком явным. Он сжался в комок, умоляя о пощаде, но альфа нарочно дразнил его:
«Учитель Шу, так правильно? Научи меня... Учитель Шу, у тебя там так горячо... ты обжигаешь меня».
«Ммм... п-перестань говорить такое...»
Не в силах вынести эти слова, Шу Чжаоюй потянулся, чтобы закрыть ему рот, но альфа поймал его руку и прижал к своей груди.
«Детка, я ускоряюсь».
Едва прозвучали эти слова, как толчки стали еще быстрее. Головка члена раздвигала сочные, податливые стенки, достигая самой глубины.
Шу Чжаоюй зарыдал от наслаждения.
«А-а-а... слишком быстро...»
«Разве тебе не нравится?»
Цинь Чжиши вытер его слезы, на лице отражалась забота, но движения бедер не стали мягче.
«Или, может, вот так?»
Он слегка изменил угол, и теперь при каждом выходе и входе головка безжалостно терлась о чувствительную точку. Омега почти потерял дар речи от переполнявшего его удовольствия, его анус судорожно сжался вокруг члена, обдав его новой порцией горячей жидкости.
Цинь Чжиши вынужден был снова остановиться — так сильно его сжимали изнутри.
«Хах... как же ты умеешь затягивать».
Он рассмеялся, глядя на потерянный взгляд любимого, и понял, что попал точно в цель. На мгновение высвободившись, он перевернул его на четвереньки и с мокрым звуком снова вошел.
Хлоп-хлоп!
Он шлепнул по белоснежной попке, заставив плоть дрожать, затем наклонился к своей застенчивой жене, уткнувшейся лицом в подушку, и шепнул ему в ухо:
«Дорогой, у тебя там так хорошо... Тебе нравится, как я тебя трахаю?»
«......»
Шу Чжаоюй покраснел до кончиков ушей и отвернулся, не желая отвечать.
Наконец взяв реванш, Цинь Чжиши воспрял духом и, ухватившись за округлые ягодицы, начал яростно двигаться. Толстый член быстро входил и выходил из размякшего ануса, взбивая липкие соки, часть которых выплескивалась наружу, оставляя блестящие следы вокруг растянутого входа.
Чем сильнее он трахал, тем больше скользил его член и теснее становилось внутри. Альфа, не сводя глаз с розового отверстия, постепенно темневшего от возбуждения, удвоил усилия, так что его партнер едва мог удержаться на коленях.
«А-ах... мм...»
Звуки ударяющихся друг о друга тел и хлюпающей жидкости становились все громче, наполняя тихое утро, а стоны омеги становились все сладострастнее, переливаясь нежнее, чем трели жаворонка за окном.
«Муж... а-а... обними...»
Его маленькая жена снова искала его, и Цинь Чжиши тут же притянул его к себе, прижав голую спину к своей груди, не прекращая движений.
«Ммм... т-так глубоко...»
Ноги подкашивались, весь вес тела приходился на точку их соединения, и Шу Чжаоюю казалось, что, если он опустится ниже, его пронзят насквозь.
«Разве это глубоко?»
Цинь Чжиши усмехнулся, обхватив его спереди за набухшие сосочки, и продолжил вгонять член в самую глубину.
Член глубоко упирался в самый укромный уголок его дырочки, и когда головка наткнулась на невероятно мягкий, горячий участок, волна удовольствия накрыла Омегу с головой. Его стоны сразу же сменили тональность, а пальцы впились в руки Альфы, когда он достиг первого оргазма.
«Не... не... а-ах!..»
Маленький член кончил без единого прикосновения, а задняя дырочка сжалась до боли туго, нежные стенки яростно сжимались, словно пытаясь вытолкнуть член подальше от того чувствительного места.
Цинь Чжиши стиснул зубы, крепко обхватив талию своего возлюбленного, отказываясь отступать даже на миллиметр. Едва переведя дух, он тут же принялся уговаривать:
«Детка, будь хорошим... открой свою матку, позволь мужу войти.»
Этот нежный вход манил его, словно смертельный магнит. Цинь Чжиши потерял рассудок, глаза налились кровью, и он безжалостно начал долбить, каждый раз вдавливая тот крошечный вход внутрь, пока тот не отпружинивал обратно.
«Слушайся... позволь мужу кончить внутри, наполнить твой живот, завести малыша... да?»
«У-у-у...»
«Почему молчишь?»
Он нежно гладил гибкое тело Омеги и приблизился к беззащитной шее, вдыхая любимый, густой аромат. Его клыки легко скользили по нежной коже.
Укусить.
Прокусить.
И тогда этот человек станет его Омегой навсегда.
Выделялось больше феромонов розмарина, это была ласка и желание. Шу Чжаоюй был окутан им, чувствуя блаженство и безопасность, и в полубессознательном состоянии покорно открыл тот маленький вход.
Цинь Чжиши тут же ворвался внутрь.
«Ммм... а-ах!...»
Узкий проход едва пропустил головку, но Альфа уже сходил с ума от того, как жадно его засасывали нежные стенки.
«Детка, расслабься...»
Он сдерживал порыв войти до конца, успокаивая дрожащего в его объятиях, мягко надавливая на живот.
Член продолжал погружаться глубже, клыки впивались в шею, и все шло как по маслу...
Но вдруг Цинь Чжиши замер.
«Странно... Жена, это запах твоего феромона?»
В воздухе внезапно появился сладковатый аромат рисового вина. Цинь Чжиши еще раз дважды принюхался, чтобы убедиться, что он не ошибся.
«Разве твой аромат не был как у рисового пудинга?»
Неужели мутировал?
Никогда не сталкиваясь с таким, он не решался действовать дальше, боясь навредить по незнанию.
Но Шу Чжаоюй в его руках окаменел.
Внезапно волна обиды накрыла его, и он разрыдался, выкрикивая:
«Н-нет!.. Это... это не рисовый пудинг... а аромат цветов сливы!.. У-у-у... Отстань... Ты... ты вообще...»
Старые обиды всплыли в памяти, и Шу Чжаоюй, редко злопамятный в таком состоянии, чем больше думал, тем злее становился, пытаясь вырваться.
Цинь Чжиши среагировал мгновенно, резко притянул его обратно, и мягкая попка с шумным «чпоком» села на его член.
«Женушка, прости, я ошибся, не уходи...»
Альфа торопился извиниться, но Шу Чжаоюй чувствовал, что это лишь формальность. Кто извиняется, продолжая его трахать?! Да еще и постоянно тычась в тот самый чувствительный участок!
Головка снова продавливала вход в матку, готовясь к решающему рывку, а чувствительный Омега рыдал, чувствуя, как сердце разрывается на части, отчаянно лупил его.
«Отстань... у-у-у... Не смей... не смей кончать туда!..»