Глава 5
Цинь Чжиши без малейшего душевного груза проспал до самого рассвета.
Когда в семь часов прозвенел будильник, он сидел на кровати в оцепенении довольно долго, прежде чем вдруг вспомнил, что вчера попрощался с холостяцкой жизнью.
И только тогда он немного обеспокоился о своем новоиспеченном супруге.
Не слишком ли это было плохо — оставить его одного вчера вечером?
Цинь Чжиши почувствовал легкое угрызение совести. Когда он вышел из гостевой комнаты и подошёл к двери главной спальни, то обнаружил, что комната уже пуста.
Он поспешно развернулся и направился к лестнице.
Внизу, в столовой, Шу Чжаоюй как раз поставил на стол фарфоровую пиалу. Услышав шум, он поднял взгляд на второй этаж:
«Ты проснулся? Иди скорее завтракать.»
В мягком утреннем свете омега в легкой белой домашней одежде стоял возле обеденного стола и тихонько звал его с нежной улыбкой.
Красивый, хрупкий, прекрасный, словно застывший кадр.
Цинь Чжиши замер на месте, и его дыхание стало тихим.
Прижимаясь к перилам, он медленно спустился вниз.
«Почему сам готовил завтрак?» - Это был первый вопрос, который он задал.
Шу Чжаоюй с недоумением посмотрел на него:
«Разве в доме не только мы вдвоём?»
Подтекст был таков: раз ты не смог проснуться, пришлось готовить мне.
По крайней мере, Цинь Чжиши так это понял.
Он почесал затылок. После свадьбы он переехал из родительского дома, и теперь они с супругом жили в новом доме.
Хорошо ещё, что Тао Няньжун не было рядом, иначе за вчерашний поступок родная мать с него бы шкуру спустила.
Подумав об этом, Цинь Чжиши украдкой взглянул на Шу Чжаоюя и осторожно спросил:
«Ты... как, нормально?»
Шу Чжаоюй понял, что он спрашивает о вчерашнем, но после его слов эмоции, которые за ночь едва успокоились, снова начали колебаться.
Его взгляд нервно дрогнул, прежде чем он тихо ответил:
«М-м...»
Это было заметно невооруженным глазом.
Это неудивительно. Любой нормальный человек не совершил бы такой подлости, как Цинь Чжиши. Даже терпеливый Шу Чжаоюй потратил несколько часов, сомневаясь в своём выборе.
А не ошибка ли этот брак? Если он меня не любит... стоит ли вообще продолжать?
Шу Чаоюй даже подумал, что раз они еще не получили свидетельство о браке, может, просто... оставить всё как есть?
Но почти сразу отверг эту мысль.
Ночью омега, поджав колени к груди, вытирал слёзы, чувствуя боль, обиду, но больше всего упрямое нежелание сдаваться.
Он любил его столько лет... что с того, что так и не получил его? Но теперь он не хочет просто так сдаваться.
«Э-э...»
Шу Чжаоюй вздохнул, засучил рукава и внезапно сделал несколько шагов вперед. Под паническим взглядом альфы он встал на цыпочки, закрыл глаза и поцеловал его бледные губы.
Мягкое прикосновение было именно таким, каким он его запомнил со вчерашнего свадебного банкета.
Цинь Чжиши широко раскрыл глаза. С близкого расстояния он разглядел его длинные и дрожащие ресницы.
«Доброе утро.» — Когда омега отстранился, его лицо покраснело, а голос слегка дрожал.
«!!!»
Цинь Чжиши почувствовал, будто попал на поле боя.
Что происходит?! Что случилось за эту ночь?! Почему холодный, как лёд, Шу Чжаоюй, которого раньше приходилось уговаривать на каждое слово... теперь проявляет инициативу?!
За эти несколько секунд его мозг лихорадочно работал, перебирая множество вариантов, но он никак не мог предположить, что его скромная жена окажется куда смелее, чем он думал.
Как только Шу Чжаоюй решил, что хочет сохранить этот брак и завоевать Цинь Чжиши полностью, он твёрдо настроился на активные действия.
В повседневной жизни ему нужно мягко и постепенно растопить его сердце, а что касается того...
Впервые омега, который вел себя благопристойно на протяжении двадцати шести лет, принял смелое решение стать дерзким и непокорным. Он должен найти способ заставить Цинь Чжиши переспать с ним!
И нельзя использовать для соблазнения феромоны...
Шу Чжаоюй скривил губы. Он прекрасно видел, что Цинь Чжиши подсознательно избегает феромоновой связи, и не хотел вызвать у него отвращение.
В конце концов, теперь они живут под одной крышей, и у них есть масса возможностей.
Ободрив себя, он не стал сразу же нападать на альфу. Заметив, что он всё ещё в ступоре, Шу Чжаоюй потянул его за рукав:
«Давай завтракать. Лапша остынет.»
«...Ага.»
Цинь Чжиши в изумлении сел за обеденный стол. Он почувствовал аромат и опустил голову. Перед ним стояла глубокая пиала с лапшой, тушённой с мясом и квашеной редькой, от которой так и веяло аппетитным запахом.
Прозрачный бульон с золотистыми каплями масла, длинные тонкие полоски свинины, аккуратно уложенная лапша и щепотка зелёного лука для цвета — всё выглядело невероятно вкусно.
Он взял палочки и отправил первый кусок в рот.
«!!!»
И тут же начал жадно уплетать, заглатывая лапшу с громким причмокиванием.
Ооох, почему никто не предупредил, что он женился на омеге с талантом идеальной жены?!
Цинь Чжиши, который годами терпел посредственную кухню Тао Няньжун, был на грани слёз от такого гастрономического счастья.
Шу Чжаоюй, наблюдая за его жадным аппетитом, едва заметно улыбнулся.
Первый шаг — успех √
Только когда лапша была полностью уничтожена, а в пиале остался лишь прозрачный бульон, у Цинь Чжиши наконец освободился рот, чтобы искренне похвалить:
«Очень вкусно.»
Омега, получив комплимент, отложил палочки и, слегка отвернувшись, украдкой взглянул на него. В этот момент Цинь Чжиши как раз поднял пиалу, чтобы допить бульон. Собравшись с духом, Шу Чжаоюй вдруг признался:
«Я умею готовить много блюд... и могу делать это для тебя всю жизнь.»
«Кх-кх... кх-кх!»
Цинь Чжиши подавился последним глотком так, что, казалось, вот-вот выкашляет лёгкие.
Схватив салфетку, он вытер губы и поспешно поднялся:
«Ты... ешь не торопись. Я пойду переоденусь.»
Альфа буквально сбежал, даже не подозревая, что омега тихо рассмеялся после его ухода.
В субботу в вестибюле Бюро по гражданским вопросам было необычно много людей.
По календарю сегодня был удачный день, да ещё и выходной, поэтому многие молодые пары выбрали именно эту дату для регистрации брака.
«Нам придется подождать еще немного, ты не против?» — Цинь Чжиши взглянул на номерок и прикинул количество пар впереди.
Шу Чжаоюй молча покачал головой.
Он взял заполненный бланк и еще раз просмотрел его, словно проверяя на наличие ошибок.
Но Цинь Чжиши почувствовал неладное.
Что случилось? За завтраком всё было хорошо... Почему он вдруг расстроился перед выходом?
Он не понимал, чем мог его задеть. Всё, что он сделал — просто переоделся.
Может, он обиделся, что я ел слишком быстро и не дождался его?
«32-й номер, пожалуйста, пройдите к первому окну.» - Прозвучал механический голос.
Цинь Чжиши встал, поправил одежду и сказал:
«Пошли.»
Он сделал несколько шагов, внезапно обернулся и увидел, что Шу Чжаоюй все еще сидит на месте.
«Эй!»
Цинь Чжиши позвал его, но в зале было слишком много людей. Лишь несколько случайных людей обернулись, а сама Шу Чжаоюй даже не шелохнулся.
Именно в это время Цинь Чжиши осознал проблему.
Как ему следует называть Шу Чжаоюя?
Я определенно больше не могу называть его «сюэчжан». Стоит ли мне называть его «женой»?
Он к такому точно не был готов.
Или просто по имени? Чжаоюй? Юйюй? Чжаочжао?
Одной этой мысли хватило, чтобы по коже побежали мурашки.
Пока он колебался, механический голос повторил вызов. Стиснув зубы, Цинь Чжиши рявкнул во весь голос:
«Учитель Шу!»
Шу Чжаоюй непонимающе поднял глаза и увидел, как Цинь Чжиши машет ему рукой.
Учитель... Шу?
Он беззвучно повторил эти слова, и глаза чуть дрогнули.
Но уже через мгновение опустил ресницы, поднялся и медленно направился к окну.
Лишь на мгновение его шаг замедлился, когда он проходил мимо двух определённых мест в ряду кресел.
«Поторопись, наша очередь.» - Цинь Чжиши схватил его за запястье через рукав.
Рука Шу Чжаоюя на мгновение напряглась... но он не стал вырываться.
Работник Бюро действовал быстро. Завершив последний этап процесса регистрации, Цинь Чжиши не стал задерживаться на памятные фото. Он просто схватил свидетельства и вышел из Бюро по гражданским делам вместе со своей женой.
Выехав со стоянки, он жестом пригласил Шу Чжаоюй сесть в машину.
Тихо устроившись на пассажирском сиденье, Шу Чжаоюй вновь невольно скользнул взглядом к рулю.
Там, на левой руке альфы, было пусто.
Шу Чжаоюй вспомнил разговор между парой, который он только что услышал в вестибюле, когда проходил мимо:
«Дорогой, этот альфа такой странный... называет свою половинку "учителем"!»
«Может, это у них такая ролевая игра?»
«М-м... не похоже. Мне кажется, они вообще едва знакомы. Смотри, у альфы нет обручального кольца, а у его жены — есть.»
«Ой, и правда. Неужели сейчас в Бюро по гражданским делам можно жениться по доверенности?»
Дальше Шу Чжаоюй не стал слушать. Да и не смог бы — сердце сжалось так, что перехватило дыхание.
Утром, ещё перед выходом, он заметил, что Цинь Чжиши не надел кольцо. Теперь это разглядели даже случайные люди.
Значит, только сам Цинь Чжиши оставался в блаженном неведении?
...Или же он просто ничего для него не значил?
Шу Чжаоюй отвернулся к окну, наблюдая, как мелькают за стеклом деревья.
В машине повисло долгое молчание.
А Цинь Чжиши тем временем изнывал от внутреннего напряжения:
«Где же я прокололся?» - Он ломал голову, ерзал на сиденье, будто школьник, который не выучил урок и боялся, что его вызовут к доске.
Ирония была в том, что рядом с ним и правда сидел учитель.
«Приехали.» — Машина остановилась во дворе.
Всю дорогу Цинь Чжиши держал этот вопрос в голове, но так и не решился его задать, даже теперь, у самого дома.
Шу Чжаоюй медленно моргнул, посмотрел на него и одним лишь этим взглядом заставил его почувствовать себя виноватым.
«Я...»
«Если это возможно...» — Шу Чжаоюй прервал его, опустив голову так низко, что голос стал почти неслышным: «Можешь... надеть обручальное кольцо?»
И если бы не лёгкая дрожь, мелькнувшая в его словах, можно было бы и не заметить, как он едва не заплакал:
«Пожалуйста...»
«!»
Цинь Чжиши посмотрел на свою пустую левую руку и только сейчас осознал, какую чудовищную ошибку совершил.
«Прости. Я... я забыл. Ещё не вошло в привычку... Но с этого момента буду носить его каждый день. Обещаю...» — Он быстро и искренне извинился.
Шу Чжаоюй поджал губы и ничего не ответил.
На самом деле, он хотел попросить его ещё изменить обращение и перестать называть его "учителем Шу", но боялся, что это покажется наглостью.
Не дождавшись ответа, Цинь Чжиши наклонился ближе, пытаясь разглядеть его выражение лица.
Солнечный свет мягко лился через стекло, и в неподвижном воздухе медленно кружились золотистые пылинки.
Сквозь эту дымку он разглядывал омегу перед собой.
Его маленькая жена была невероятно красива: фарфоровая кожа без единого изъяна, влажные алые губы (неужели бальзам?), чёрные шелковистые волосы, падающие на виски и слегка прикрывающие тёмные, как ночь, глаза.
А когда он приблизился, то уловил лёгкий сладковатый аромат свежесваренного рисового пудинга.
Это... его феромоны?
Сердце внезапно забилось чаще. Будто под гипнозом, он протянул руку и осторожно отодвинул прядь с его лица.
«Не сердись на меня, ладно?»
Слова прозвучали с нежностью, которую он сам не заметил.
Шу Чжаоюй резко отпрянул, словно его ударило током.
Их взгляды встретились, и он застыл, глядя на ошарашенного Цинь Чжиши, который так и замер с протянутой рукой.
«Зачем я уклонился?!» - Внутренне коря себя, он между тем заметил, как в глазах альфы мелькнула тень разочарования.
Ещё чуть-чуть — и он бы...
И что бы он сделал?
Эта опасная мысль заставила Цинь Чжиши внутренне содрогнуться. Он поспешно отдернул руку и, чтобы скрыть смущение, начал барабанить пальцами по рулю.
«Кхм... Ну что, выходим.»
Его голос прозвучал неестественно, и оба это прекрасно поняли, но сделали вид, что ничего не заметили.
Утро началось с тоски, но закончилось не так уж плохо. Шу Чжаоюй решил не портить момент, ловко отстегнул ремень и бодро вышел из машины.
Цинь Чжиши: «...»
Он только что напевал себе под нос, да? Точно напевал!
Альфа мысленно корил себя за то, что снова поддался его чарам.
Цинь Чжиши был уверен, что в тот день он потерял голову исключительно из-за феромонов.
Именно так! Этот сладкий аромат рисового пудинга сводил его с ума.
С тех пор он стал осторожнее и старался избегать долгого общения с Шу Чжаоюем в течение следующей недели.
Работа стала отличным предлогом, и на самом деле он действительно был очень занят, потому что внезапная свадьба на прошлой неделе оставила гору недоделанных проектов.
Но в отличие от прежней изматывающей рутины, теперь за пределами офиса его ждал настоящий уют.
Например, каждое утро у него была идеально отглаженная одежда, аккуратно развешанная в шкафу, а на столе стоял горячий завтрак и свежесваренный кофе, даже если он едва мог разлепить глаза. А вернувшись с работы после девяти часов, он находил дом, залитый тёплым светом, и новое блюдо на ужин.
Когда у Шу Чжаоюя не было утренних пар, он даже приносил ему ланч в офис. Не беспокоя его, он просто оставлял на ресепшене и писал в WeChat: «Не забудь забрать».
Из-за этого холостяки в компании завидовали ему и пытались всеми возможными способами украсть кусок мяса из его ланч-бокса.
Цинь Чжиши, конечно, не позволял брать ни крошки.
Его маленькая жена — лучший повар в мире! Хотите попробовать? Сначала сдайте два дополнительных проекта!
Но, беззаботно пользуясь всеми плюсами брака, он упорно игнорировал обязанности мужа.
Например — внимание к своей омеге.
Речь не только о периоде течки. Даже обычная забота альфы жизненно важна для душевного равновесия омеги.
Но Цинь Чжиши, казалось, забыл об этом и просто каждый день желал Шу Чжаоюю «доброе утро» и «спокойной ночи».
Шу Чжаоюй чувствовал себя фактически брошенным, и его состояние ухудшалось с каждым днём.
Он понимал, что Цинь Чжиши намеренно держит дистанцию. А причина проста — он его не любит.
Глядя на сообщение в WeChat от «мужа»: «Сегодня опять задержусь», он задумался.
Так больше нельзя. Пора действовать.
В полумраке омега швырнул телефон и начал лихорадочно рыться в гардеробе.
***
Цинь Чжиши замер перед тёмным домом, решив, что ошибся адресом.
Проверив номер, он в замешательстве открыл дверь:
«Учитель Шу? Ты дома?»
Тишина.
«Ушел куда-то? Но он же не предупреждал...»
Он включил свет, бормоча что-то себе под нос, и неуверенно достал телефон, проверяя, не пропустил ли сообщение от собеседника.
Эм... Нет.
По какой-то причине Цинь Чжиши вдруг почувствовал грусть на сердце.
«Почему ты не сказал мне, что не вернешься?»
Он поднялся на второй этаж, перебирая пальцами контакты в записной книжке, раздумывая, стоит ли позвонить и спросить.
Ладно, ладно, лучше позвонить.
Взволнованный, он уже собирался нажать на зеленую кнопку вызова, как вдруг услышал сзади щелчок, и дверь спальни открылась.
«А, ты вернулся».
Цинь Чжиши резко обернулся.
При тусклом свете коридорного освещения перед ним стоял тот, кому он только что собирался позвонить, на расстоянии не больше метра.
Но ситуация оказалась неожиданно ужасной!
Омега, неизвестно что переживший, имел растрепанные гладкие черные волосы, белая рубашка сидела на нем криво, две верхние пуговицы были расстегнуты, обнажая четкие ключицы и родинку кроваво-красного цвета, которые буквально врезались в глаза.
А подол рубашки был смят, обнажая тонкую линию талии и часть гладкого, плоского живота, которые то появлялись, то исчезали при движении руки, будто дразня и вызывая бесконечные фантазии.
Опустив взгляд, он заметил, что тот и вовсе вышел босиком! Штанины были закатаны, обнажая слишком хрупкие и тонкие лодыжки, а маленькие белые пальцы ног беспокойно сжимались на коричневом ламинате, вызывая желание согреть их в своих ладонях.
Цинь Чжиши готов был дать себе пощечину.
О чем я думаю? Я что, извращенец?!
«Прости, заснул за работой. Ты голоден?»
У только что проснувшегося омеги был мягкий и нежный голос, словно он кокетничал, а не холодный и отстранённый, как обычно.
Но Цинь Чжиши был вне себя.
В такое время думать, голоден ли я! Да умри я с голоду, что с того?!
Он поспешно снял пальто, не заботясь о том, что оно пропитано запахом его феромона. Под озадаченным взглядом омеги он поспешно надел его на Шу Чжаоюя, не забыв при этом туго затянуть.
«Ты...»
«Не смей снимать!» - Закричал Цинь Чжиши.
Вот же... вот же...
У него кружилась голова, и он не мог подобрать слова.
Он смотрел на своего маленького супруга обиженным и раздраженным взглядом.
Черт!
Сегодня он также потерпел поражение.