Dance flower

Хенджин не помнил, как он добрался до дома, не помнил, кто
победил на этом этапе. Все, что его сейчас волновало — это Енбок, который
неожиданно оказался Феликсом. Все моменты, проведенные с парнем теперь
проносились перед его глазами, но уже с совершенно иной окраской.
Он не знал, что ему делать. Злость, разочарование и чувство стыда душили
его, но он даже не мог ни с кем поделиться этим.
Вначале Хван хотел рассказать обо всем Чанбину, но потом понял, что
настоящая личность Феликса все еще является строжайшим секретом,
раскрывать который было бы уже совсем низко.
И господи, сколько всего он успел наговорить Ли о нем самом. Теперь ему
стало понятно, почему тот так старательно избегал этой темы. Никому не
понравилось бы слышать о себе такое, особенно когда это говорят на
постоянной основе и прямо в лицо.
А еще этот эпизод с лайком…
Хенджин открыл их переписку с самого начала и принялся внимательно
вчитываться. Но помимо шуток о голосовании со стороны Ли не было ничего
язвительного или оскорбительного в отношении Хвана и его положения в шоу.
Только пожелания удачи выглядели странно, учитывая, что они оказались
соперниками, но даже так он ни разу не заикался о первом месте, и даже когда
ставил условие для свидания — просил получить не ниже второго.
А та странная просьба в баре — не отвергать его, она тоже теперь имела
другой смысл. Енбок уже тогда понимал, что у него вряд ли получится
скрываться от Хенджина вечно, поэтому и пытался… подстраховаться?
Сработало так себе, потому что Хенджин все равно оставил его одного. И,
возможно, Хвану не стоило уходить так быстро, но на тот момент он не был
готов продолжать разговор.
Они оба были на нервах, оба оказались не готовы к такому, мало ли что они
наговорили бы друг другу.
Глаза Хенджина уже слипались от усталости, а мышцы болезненно ныли,
поэтому он не стал долго лежать в ванной как обычно. Сейчас лучшим решением
было забыться во сне, чтобы уже утром найти решение на свежую голову. И
стоило ему прилечь, он тут же провалился в глубокий темный сон.
***
После ухода Хвана Феликс еще какое-то время оставался в гримерке,
пытаясь осознать все, что произошло. Его трясло, земля уходила из-под ног, он
наматывал бессмысленные круги по гримерке, не замечая ничего вокруг. Выброс
адреналина был такой мощный, что он не мог сосредоточиться ни на одной
мысли. Ему хотелось лезть на стену от своего бессилия.
Что только что случилось?
Это конец?
Что будет дальше?
В какой момент все пошло не так?
Он никогда не задумывался о том, что будет делать, если Хенджин обо всем
узнает. Только однажды он представлял, что смог бы рассказать ему через
несколько лет, если бы они к тому моменту все еще общались. Но точно не
сейчас, не сегодня.
У него даже не было предположений, как парень догадался.
А теперь было уже поздно что-то менять, Ли ничего не мог сделать.
В таком состоянии его и обнаружил Минхо. Они должны быть поговорить
после шоу, но Феликс так и не пришел, а на сообщения и звонки не отвечал.
Члены стаффа тоже не видели его, поэтому жюри пришлось самому отправиться
на его поиски. И когда он, наконец, обнаружил парня, то уже готовился
прочитать длинную лекцию о том, как нехорошо игнорировать старших, но в
итоге не сказал ни слова. Он еще никогда не видел Феликса таким.
— Ликси, что случилось? — Минхо за пару шагов оказался рядом, с
неприкрытым волнением оглядывая его.
— Х-хен, — голос Феликса был хриплым и срывающимся, он с усилием
вздохнул, чуть не подавившись воздухом, — это… Это не то… Я не буду
говорить…
Минхо, не задумываясь, крепко обнял его, сжимая практически до боли и не
позволяя отстраниться.
— Тише, все будет хорошо, — шептал он, всем телом чувствуя его дрожь, —
ты успокоишься, а потом мы поговорим. Ты ведь помнишь, что можешь прийти
ко мне с любой проблемой, я всегда выслушаю тебя и сделаю все, что в моих
силах, чтобы помочь тебе, — не уверенный, что Феликс понимает его, он
добавил более твердо, — я всегда на твоей стороне. Ты мне как младший брат, я
никогда не откажу тебе в тяжелой ситуации.
— Хен, ты разозлишься. Я не могу сказать.
— С чего ты так решил? — жюри медленно, незаметно для парня начал
подталкивать его в сторону небольшого диванчика.
— Ты сказал это. Если я еще раз…
Минхо нахмурился, пытаясь вспомнить, когда он мог такое выдать. А потом
до него неожиданно дошло.
— Это связано с Хван Хенджином? — Феликс на это вздрогнул и слабо
кивнул. — Боже, Ликси, я не серьезно тогда писал! Слышишь? — добившись еще одного кивка, он постепенно присел на диван, утягивая парня следом и не
позволяя ему выбраться из объятий. — Расскажи мне, обещаю, я не буду ни в
чем винить тебя.
— И его не вини.
— Хорошо, его тоже. Я хочу поддержать тебя и помочь, но не знаю, что
случилось. Ну же, малыш, расскажи мне.
— Он узнал обо мне, — Феликс произнес это быстро и практически неслышно,
поэтому сначала Минхо подумал, что ему показалось.
— Что?
— Он. Узнал. Обо. Всем, — парень всхлипнул, уже не в силах сдерживаться. У
него кружилась голова, он не понимал ничего, только отчаянно жался к телу
своего хена, пытаясь найти хоть какую-то опору. Слова доходили до него долго,
приходилось сильно напрягаться, чтобы разобраться, о чем Минхо говорит и что
от него хочет.
«Черт, — Минхо прикрыл глаза, судорожно соображая, что им теперь делать, — Ликси, что же ты творишь?»
Вслух он этого, конечно, не сказал. Феликс явно не в таком сейчас нуждался.
Да и говорить о том, как это может отразиться на шоу тоже было бессмысленно.
По состоянию парня он понял все.
Сжав губы, Минхо молчал примерно минуту, подбирая нужные слова.
— Все пройдет, слышишь? — он чуть отстранился, заставляя Феликса
посмотреть ему прямо в глаза. — Все разрешится. Ты примешь это как есть, а
уже потом решишь все вместе с Хенджином. Только с ним и никак иначе. Ты
понял?
— Понял, хен, — Ли смотрел на него побитым щенком. Его губы дрожали, он
вцепился в чужие руки мертвой хваткой, словно его хен был единственным, что
держало его в этом мире.
— Хорошо. Я рядом, ты можешь отпустить себя. Пожалуйста, услышь меня,
что бы ни произошло, я всегда с тобой, — Минхо обхватил его затылок, позволяя
опустить голову на свое плечо. И уже через мгновение он почувствовал, как
Феликс беззвучно заплакал.
Этой ночью парень почти не спал. Минхо хотел остаться с ним, но ему нужно
было побыть одному. Шоковое состояние постепенно ушло, поэтому он просто
обессиленно сидел в тишине. Он пробовал ложиться, но стоило ему прикрыть
глаза, в его голову тут же начинали лезть не самые приятные мысли.
Феликс не хотел тешить себя иллюзиями насчет Хенджина, шептал себе, что
тот вряд ли захочет продолжить их отношения, которых толком даже не было.
Все, чего они добились за все это время — признание во взаимной симпатии. Но
в то же время, в глубине души он чувствовал болезненную надежду на то, что
Хван сможет принять его.
Ни о каком полноценном сне в таком состоянии и речи не было.
Ли подремал час, а потом, дождавшись рассвета, пошел собираться в
студию.
Танцы были для него чуть ли не смыслом жизни, он находил в них утешение
в самые трудные моменты своей жизни, и именно они были тем, что сейчас
требовалось больше всего.
Студия только открылась, персонал проверил еще не все комнаты, а Феликс
уже шел в знакомую репетиционную. Он чувствовал дикую слабость в теле и
планировал немного позаниматься, а потом, когда силы окончательно покинули
бы его, лечь на маты и поспать пару часиков. Задание на этой неделе казалось
сейчас максимально невыполнимым, и он отложил пока его решение.
Ли прогонял танец за танцем, выбирал самые сложные номера, чтобы
концентрироваться только на них.
И когда он уже в предобморочном состоянии прислонился к зеркалу,
вцепившись в станок, в дверь репетиционной постучали.
Хенджин осторожно вошел, не решаясь подойти к парню.
Стоило ему увидеть Ли, как его тело точно охватил огонь.
Теперь его тянуло к Енбоку с еще большей силой, и плевать на то, что его
обманули и что он сам жестко облажался. С одной стороны он хотел оказаться к
нему как можно ближе, а с другой был готов убежать хоть на другую сторону
света. И это противоречие разрывало его изнутри.
— Привет, — тихо произнес он, привлекая к себе внимание.
Феликс резко поднял голову и посмотрел на него через зеркало. Его лицо
выражало такой испуг, что Хван был готов уйти прямо сейчас, лишь бы парень
успокоился.
— Привет, — несмотря на внешнее проявление эмоций, он сказал это
абсолютно монотонно.
— Я знаю, что, наверное, сейчас слишком рано, но я хочу поговорить.
Ли опустил глаза и кивнул в сторону матов, намекая, чтобы Хенджин сел.
Они почти синхронно опустились, но при этом все еще сохраняли приличную
дистанцию.
Феликс притянул к себе колени и в ожидании заламывал пальцы, а Хван просто,
не моргая, смотрел на него, раздумывая, стоит ли вообще начинать диалог.
Потому что по парню напротив было видно, что он точно не готов.
— Я не знаю, с чего начать, — признался Хенджин, отводя взгляд.
— Я не играл с тобой, — неожиданно отозвался Феликс, — все, что я говорил
о своих чувствах, было правдой.
— Да?
— Да. То, что случилось — просто стечение обстоятельств, над которыми мы
оказались не властны.
— Мне стыдно за все, — Хван уткнулся лицом в колени, копируя изначальную
позу парня напротив, — я не знаю, как теперь смотреть тебе в глаза, не то что
общаться с тобой.
— Отчего тебе стыдно?
— Все это время я вел себя отвратительно по отношению к тебе. Я говорил
тебе много неприятных вещей и был эгоистом.
— Иногда ты был просто куском дерьма, — усмехнулся Феликс, на что
Хенджин тут же удивленно посмотрел на него, — а что, я разве не прав? Из-за
тебя я лишился половины своих нервных клеток.
— К слову, я тоже много нервничал. Извини меня, но я правда даже не
догадывался. Когда ты планировал мне рассказать? — заметив секундное
замешательство на лице Ли, он шокировано выдохнул. — Никогда?
— Я знал твое отношение ко мне, а шоу и так кончилось бы через пару
недель. Просто потерпел бы немного.
— Ахренеть…
Они еще некоторое время сидели в тишине по разным углам комнаты и
старательно отводили взгляды. Неловкость искрила в воздухе, Феликс не
чувствовал такого с момента их первой встречи.
— Енбок, я хотел кое-что…
— Феликс, — поправил Ли, — по паспорту я — Феликс. Енбок — мое
корейское имя, но меня так почти никто не называет. Поэтому и ты, — он на
секунду запнулся, раздумывая, имеет ли смысл просить Хенджина о чем-то,
когда ему совсем неясно их будущее, — зови меня Феликс. Так привычнее.
— Хорошо, Феликс, — парень был готов поклясться, что видел, как Хвана
передернуло от его имени, — я хотел спросить, как ты умудрялся делать такой
голос?
— Какой? Этот? — произнес Ли так низко, как обычно говорил на шоу.
Реакция не заставила долго ждать. Хенджин только глупо захлопал
ресничками, видимо, не готовый к такому.
— О боже, просто… Как ты это делаешь?
— Мне нравилось менять голос в детстве, со временем стало получаться
лучше.
— Так, давай вернемся к обычному, ладно? Пока это слишком непривычно.
«Пока…» — это слово эхом пронеслось в голове Феликса и легким уколом
отдалось в сердце.
— Как ты узнал, кто я?
— Я случайно увидел, как ты репетировал последнюю хореографию. А потом
впервые решил посмотреть твое выступление вживую. Между прочим, по твоему
собственному совету, — они наконец-то поймали зрительный контакт, отчего
Хван на секунду запнулся, — потом сопоставил некоторые факты и все. Но я не
был уверен на все сто, пока не позвал тебя в коридоре.
— То есть, если бы я проигнорировал тебя тогда, ты бы не раскрыл меня?
— Это был лишь вопрос времени. Я бы допытывался до тебя, пока не узнал
бы наверняка.
— И ты сильно огорчен этим? — на лице Феликса промелькнула тень грусти.
Он не хотел знать ответ на этот вопрос, но в то же время это безумно его
волновало.
— Не совсем. Просто не знал, да и не знаю сейчас, как к тебе относиться. Но
не в плохом смысле! — Хенджин поспешил исправиться, чтобы не загонять Ли
еще больше. — Это слишком сложно. Я вижу, что это все еще ты, но теперь чтото в тебе изменилось. Словно я смотрю на совершенно незнакомого человека.
— Но это по-прежнему я.
— Да.
— И что мы будем делать?
— Наверное, продолжать? — тон Хвана был неуверенным, но он многое
обдумал за утро.
В конце концов, им было очень хорошо вместе. Они прекрасно дополняли
друг друга, у них было много общего, но в то же время отличий тоже было
достаточно. И замечать эти самые отличия так же было приятно. Что-то типа:
ого, а вот тут наши мнения расходятся, но ты так увлекательно аргументируешь
свою точку зрения, что позже я точно подумаю об этом. Даже споры были для
них своеобразным развлечением.
И теперь, после того, что случилось, несмотря на злость и смятение, он
нуждался в Феликсе как никогда до этого. Он был его ядом и его лекарством
одновременно.
— Ты действительно хочешь продолжить? — сердце Феликса бешено
забилось. Неужели у них и правда может получится?
— А ты хочешь?
— Хочу, — почти шепотом ответил Феликс, отчего-то краснея. И это был
первый раз, когда Хенджин увидел смущение на его лице. Оно показалось ему
таким милым, что он невольно улыбнулся, прикусив губу.
— Тогда давай попробуем. Это будет сложно, но не невозможно.
— Да. Ты узнаешь меня заново, и теперь мне не придется скрывать часть
себя.
Ли опустил подбородок на колени и вновь уставился в пол. Он чувствовал,
как его тело наконец-то начинало расслабляться. Кончики пальцев слегка
подрагивали, потому что волнение еще не до конца ушло, и он задумчиво
провел ими по гладкому прохладному ламинату.
Он не знал, стоит ли ему радоваться, или же это будет преждевременно.
Потому что их доверие друг к другу было подорвано, и им придется снова
привыкать, чтобы вновь стало комфортно.
Погруженный в свои мысли, Феликс не заметил, как Хенджин медленно
подошел к нему. Он очнулся, только когда парень присел перед ним на корточки
и заглянул ему в лицо.
— Феликс, что-то не так?
— Я устал, — ответил Ли, поднимая на него взгляд, — серьезно. Я так
волновался, а теперь, когда мы все более-менее решили, мне все еще не
верится. Хенджин, скажи честно, у тебя биполярное расстройство?
— Нет, — Хван улыбнулся и приблизился, — мне жаль, что вчера все
закончилось так. Я струсил и сбежал, оставив тебя одного. Обещаю, с этого
момента мы всегда вместе.
— А как же подготовка к шоу?
— Ну, кроме нее. Кстати, на этой неделе нам ведь надо будет ставить
парную хореографию. Я подумал, что мы могли бы сделать это вместе. Фанаты
были бы безумно рады.
— А ты? Ты был бы рад?
— Конечно. Мы ведь хотели этого, помнишь?
Феликс прикрыл глаза, из последних сил заставляя свой мозг работать.
Точно, они ведь даже намеками обсуждали это несколько раз. Правда, Ли тогда
имел в виду ставить танец с Хенджином как Енбок, а не как Феликс. Но это тоже
был прекрасный вариант. Даже более подходящий.
— Помню. Знаешь, будет здорово начать заново с нашей общей победы.
Думаю, у нас есть все шансы.
— Само собой! Только у меня есть один вопрос, кто вчера победил?
— Эм, я, — Феликс потупил взгляд и отвернулся, но в этот момент Хенджин
приподнялся и крепко обнял его, прижимая к своей груди.
— Конечно, не от чистого сердца, но поздравляю, — Ли, пораженный таким
неожиданным жестом, замер, — ты и правда невероятен. Знаешь, когда я
увидел тебя, вроде бы в среду, ты так сильно вдохновил меня, что я думал о танцах даже во сне.
Феликс улыбнулся и подался к нему ближе. Тепло от тела Хвана полностью
окружило его, согревая и наполняя надеждой. Он уткнулся носом в его грудь и
прошептал:
— Спасибо. Я рад, что тебе понравилось.
Они продолжали сидеть в таком положении еще некоторое время. Это было
приятно, но в тоже время вызывало некоторые противоречия. Возникал вопрос,
правильно ли это, ведь несколько часов назад никто из них не думал всерьез о
том, что они останутся вместе. Отношения между ними сейчас казались такими
хрупкими, словно один неверный шаг, и все это прекратится окончательно.
Поэтому каждый из них осторожничал и подсознательно искал подвох. А потом
Ли случайно зевнул.
— Давай ненадолго приляжем? — Хенджин отстранился, доставая из заднего
кармана телефон. — Я поставлю будильник, поспим хотя бы часа три, а потом
уже будем думать о танце, хорошо?
Феликс, и так уже убаюканный их объятиями, кивнул, приподнимаясь и
помогая Хвану сложить несколько матов друг на друга. А потом они развалились
на них, оставив телефон Хенджина поблизости, чтобы точно не проспать.
Какое-то время танцоры лежали рядом, практически не касаясь друг друга.
А потом Хенджин молча поднялся и направился к двери.
И на секунду Феликс подумал, что он собирается уходить.
— Ты куда? — сонно спросил он, открывая один глаз.
— Просто закрою дверь, чтобы нас никто не потревожил. Я сейчас вернусь.
Парень быстро прокрутил ключ и оставил его в замочной скважине, дабы
персонал не смог открыть зал снаружи.
— Все, теперь можно спать, — произнес он, укладываясь набок и оказываясь
немного ближе, чем они лежали до этого.
Лицо сонного Феликса было очаровательно, но стоило Хенджину оказаться
рядом, как меж его бровей пролегла тонкая складка. Он напрягся, но не спешил
отодвигаться, словно пересиливая себя.
— Феликс, расслабься, пожалуйста, — Хенджин осторожно убрал с его лба
челку и коснулся виска, мягко поглаживая, — теперь у нас все серьезно, я не
отпущу тебя, а ты не отпустишь меня, верно?
Ли еле-заметно кивнул, и тогда Хван так же медленно перешел на его
затылок, зарываясь пальцами в густые черные волосы и потихоньку их
перебирая. Дыхание Феликса вновь выровнялось, а выражение лица стало
умиротворенным, и Хенджин наконец почувствовал покой на душе.
Последней его мыслью перед тем, как он отрубился, было то, что человек,
который нравился ему до безумия, и человек, которого он ненавидел, в конце концов оказались единым целым. Он пока не знал, хорошо ли это было или не
очень. Но теперь им в любом случае понадобится какое-то время чтобы понять и
принять друг друга.
***
— Вот смотрю на тебя и все понять не могу, — Минхо сидел за обеденным
столом и сощурившись смотрел на Джисона, который сейчас хозяйничал за его
плитой, — что ты забыл на моей кухне?
— Я готовлю нам завтрак, потому что ты не захотел делать этого сам.
Минхо фыркнул. Он не был против готовить. Он был против того, чтобы
Джисон оставался до утра.
Феликс вчера нехило потрепал его нервы, поэтому он написал Хану, чтобы
тот приехал как можно скорее. Нужно же ему было как-то выплеснуть
напряжение.
Ведущий примчался почти сразу. Они провели прекрасную ночь, которая
явно не должна была переходить в утро, но то ли Джисон был слишком
настойчивым, то ли Минхо оказалось слишком плевать, проснулись они на одной
кровати.
Джисон поставил перед ним тарелку с ароматными блинчиками и чашку
кофе, а сам также разместился напротив.
— Я старался, надеюсь, тебе понравится, — он улыбнулся, протягивая Минхо
вилку и нож, — порезать тебе?
— Нет, спасибо, я как-нибудь сам, — Ли сухо пожелал ему приятного
аппетита и принялся за блинчик.
На удивление, это было невероятно вкусно, он и подумать не мог, что
Джисон обладает таким кулинарным талантом. Тесто было нежное и буквально
таяло на языке, Минхо не смог сдержать восторженный стон.
— Боже, это потрясающе!
— Я еще много чего умею. Тебе стоит почаще оставлять меня утром, чтобы я
мог продемонстрировать все свои кулинарные шедевры, — Джисон открыто
улыбался, наблюдая за парнем.
— Чего ты лыбишься? — спустя некоторое время Минхо смог ненадолго
оторваться от блинчиков и посмотреть на Хана.
— Если мы начнем встречаться, я буду готовить еще и обеды с ужинами, —
ведущий хитро вздернул бровь и чуть склонил голову набок, ожидая реакции.
Ли тут же откинулся на спинку стула и со всей силы швырнул вилку в
полупустую тарелку. Звук был настолько резким и звонким, что Джисон на
секунду зажмурился, боясь, что тарелка разлетелась на части.
Но нет, каким-то чудом она все еще была цела.
А вот Минхо, кажется, был готов взорваться. Выражение его лица тут же
стало каменным, но яростный взгляд сполна давал понять об истинных эмоциях.
Ли не понимал, почему Джисон все еще продолжает эту глупую игру. Он
ведь сразу четко дал понять, что никаких романтических отношений у них не
будет. Не то чтобы он не хотел их, просто явно не сейчас, и явно не с парнем.
Он был молод, красив и успел добиться многого. Он понимал, что с его
публичной жизнью, ему не светит долго и счастливо с парнем, так что уже
морально готовился годам к 30 найти хорошенькую девушку, жениться на ней и
завести детей.
И он не видел в этом проблемы, в конце концов, он был би.
Сейчас же, пока создание семьи не тяготило его, Минхо позволял себе
развлекаться с парнями. Он не заводил серьезных отношений, просто искал
партнеров на одну ночь. Ну или не на одну, если они подходили друг другу.
И никого из этих парней он не видел в роли своего возлюбленного по
нескольким причинам:
Во-первых, гомосексуальные отношения в Корее были под запретом, а ему не
хотелось попасть под всеобщее порицание. Во-вторых, начинать отношения с
секса было для него неприемлемо. В его голове был четкий сценарий того, как
он встретил бы любовь всей своей жизни, как постепенно они бы сближались, и
как секс, который он называл бы только «занятием любовью», был бы просто
приятным дополнением в их паре.
С Джисоном же история была прямо противоположной. Мало того, что они
виделись всего пару раз, после чего тот предложил начать встречаться (что
опять же, было неприемлемо!), так еще и с легкостью согласился, когда Минхо
предложил ему иногда спать друг с другом, чтобы снимать сексуальное
напряжение.
Он не осуждал людей, для которых внешность была главным критерием для
подбора пары, но сам себя к таким не относил и не особо доверял им.
Джисон же точно был одним из них, ведь он не знал о Ли практически
ничего, а уже лез к нему признаваться в любви. И это казалось таким
несерьезным, что больше походило на издевку, отчего Минхо с каждым разом
бесился все сильнее.
— Воу. Ты бы полегче, а то так и без посуды не долго остаться, — Хан,
пораженный таким выпадом, насторожился и приготовился обороняться, ведь в
другой руке Ли все еще держал нож.
— Заткнись. Просто доедай и проваливай из моей квартиры, — сквозь зубы ответил Ли.