Её чарующий взор
Я одна, когда читаю про Венти, Чжун Ли, Сяо и Гань Юй по умолчанию воспринимаю (Т/И) или ОЖП, как бессмертную?
Кэйа
Скрывая глаз за повязкой и тщательно храня секреты, капитан кавалерии с пониманием, хотя долей настороженности и лисьего любопытства, отнёсся к желанию (Т/И) оставить в тайне, что с её сокрытым под тканью глазом. Альберих не был бы собой, не устраивай регулярные допросы в таверне на эту тему после нескольких бокалов крепковатого для девы вина.
И она сдалась. Далеко не сразу, только спустя несколько лет с начала дружбы, вовсе не от воздействия алкаголя, а от нежного, хрупкого, как хрусталь, доверия Кэйе, доверия к человеку с которым съела пуд соли и прошла огонь и воду. Она понимает насколько он неоднозначен, очень опасен, но все равно видит в нем доброго друга.
Поэтому (Т/И), уйдя с ним домой, собравшись с силами и преодолевая глубокую неуверенность в себе, сняла повязку. Чуть ранее скрытое под тканью око щурится от тусклого света прикроватной лампы, но причина, по которой глаз держался все время закрытым, ясна – другой цвет. В отличие от разноглазки, съежившейся под пристальным взором синего глаза, Кэйа не считает разномастые глаза чем-то ужасным; да, это необычно, но именно поэтому гетерохромию скрывать не нужно. С чем, правда, в корне не стеснительная (Т/И).
Всё же чувствуя вину за то, что убедил выдать секрет, Альберих тоже собирается с силами, чтобы впервые открыть кому-то свою тайну. С тяжёлым выдохом снимает свою повязку и обращает взор к омутам напротив.
Венти
Увидев впервые необычную красу разномастых глаз, будущий Анемо Архонт понял, что будет воспеваться их великолепие веками, даже если их не менее прекрасная обладательница будет противиться. Маленький ветряной дух попросит все ветра разносить сладкий голос барда и звон лиры сладкострунной как можно дальше, дабы каждый услышал, дабы каждый представил всё божественное очарование соратницы Барбатоса, что так же самоотверженно будет сражаться с деспотичным Архонтом Бурь за Старый Монштадт, что тоже тогда потеряет друга.
От её мощи боевой и благодарности сердечной люди станут называть детей, рождённых с разными глазами, посланниками (Т/И) Воли Ветров, смущая свободолюбивую сущность.
Жителями города ветряного бога любимы легенды о Барбатосе и Воле Ветров, но миловидный бард в зелёном костюме с сесилией на берете, видимо питает особую симпатию к фольклору Монштадта, так же как одна Посланница, что слушает его баллады, раз обязательно каждый день хоть раз он поёт о (Т/И) и о её великолепных, гипнотических, разномастых глазах.
Дилюк
Невозможно не запомнить что-то столь выдающееся, как разномастые глаза, сияющие в тусклом освещении в «Доле ангелов». Тогда Дилюк подумал, что перед ним весьма опасная леди, вероятно, одна из Фатуи. Но нет, хоть (Т/И) оказалась весьма мощной чародейкой ни к какой организации она не относилась, сохраняя независимость и возможнось странствовать сколько хочется и когда хочется.
С тех пор Рагнвиндр, когда заменял бармена, искал среди пьянчуг завораживающую леди, которая так нагло вторглась в его мысли, которая так вероломно заставила думать о себе. Молодой человек уверен, что колдунья в вечер тот его приворожила, похитив его сердце, как хитрый демон крадёт дыхание у спящих¹. Но Дилюк не очень-то против; алоглазый все ещё по-львиному горд, хотя признался себе – он влюблен. Влюблен в её имя, привычки, шелковистые пряди, блестящие на солнце, маленькие по сравнению с его ручки и удивительные глаза, благодаря которым Рагнвиндр вообще заметил (Т/И).
Рейзор
Мальчику из Вольфендома чужды суждения людей, посему он не понимал, почему особо суеверные люди считают, что (Т/И) принесёт несчастья; Рейзору дева стала одним из самых дорогих, близких существ. Она его лупикал. А раз так, он обязан приложить все усилия для её защиты, даже если защищать надо от злых языков, что, несомненно, сложнее, чем помогать справиться с монстром.
— Глянь, опять та, ну эта, с разными глазами, тута* шляется.
— Не слепой. Гнать её взашей отседва надо, пока че-нить не случилось, да и пацан с ней этот дикий. – Снова услышал Рейзор, проходя с (Т/И) мимо одного из окраинных домов. От этих двоих часто несёт чем-то мальчику не знакомым и крайне неприятным, и он часто видит, как их ругает, чем только может, розоволосая девочка и соседи. Да только все бестолку – они как сидели с красными, отекшими лицами в тени перекошенного домишки, так и продолжали, не внимая чужим словам.
Поэтому, из-за брани, Волчонок старался как можно чаще отводить (Т/И) к своей стае, которая быстро приняла ее, начав относиться с ней как к алоглазому. К тому же у некоторых волков тоже были разномастые глаза – небесно-голубой и землисто-карий.
Чжун Ли
Подобно расхитителям сокровищ, охраняющим места с кладами, подобно сфинксам у древних гробниц хранит Чжун Ли свою (Т/И), изо дня в день уверяя её, что очей краше он не видел. Пусть один сияет ярче кор ляписа, бриллианта и падпараджи вместе взятых, в то время как другой благодаря переливам цвета в радужке подобен малахиту или полуночному нефриту, Гео Арзонт в который раз убедился в величии и изобретательности природы, в полной мере неподвластной ни одному из богов Тейвата.
И (Т/И) расцвела пуще самого прекрасного цвета. Тусклые от невыплаканных слез пелены, очи засияли парой звёзд благодаря мериадам ежедневных комплиментов обладательнице взора, очаровавшего самого Моракса. Ранее считавшаяся гадким утенком дева в заботливых руках Чжун Ли лебедем так и не стала, а перевоплотилась в птицу прямиком из сказки.
Ей пошло преображение на пользу. Мир, ранее имевший до нельзя судный спектр цветов, заиграл множеством ярчайших красок. Люди, которые портили жизнь своим непрошенным мнением о разномастых очах, в один миг перестали досаждать, зеленея от зависти и не понимая, почему же ошибке природы так много уделяют внимания молодые люди.
Сяо
Сяо готов поклясться – он однажды потонет в разномастых глазах его избранницы. Над (Т/И) пошутила природа, одарив деву гетерохромией; звезды, под которыми впервые увидела возлюбленная последнего Якши свет, в ответ на подкол натуры наградили, тогда совсем малышку, несгибаемой волей и поделились светом свои, дабы из тёмных сетей злых языков путь-дорогу найти, не заблудившись. И свет этот, дарованный, и привлёк однажды внимание великого адепта, принявшего её за демона.
— Как же любят смертные прекращать и перевирать легенды, – выйдя на излюбленный балкон Якша обратился к деве и протянул ей тарелку с тофу.
— На то это и легенды, чтобы быть искаженными, но сколько бы ни было в них выдумки, песчинки истины всегда остаются.
— Например?
— Ну-у, например мы. Ты действительно тогда принял меня за демона, – (Т/И) лучезарно улыбнулась возлюбленному, – и правда за мою особенность.
Барбара
Обладая душой ангела, Барбара не видела ничего ужасного в разномастых очах (Т/И). Наоборот, монахиня тянулась к особенности девы и твердила ей изо дня в день, что она красива. Но в поддержке младшей Гуннхильдр, пусть и приятной, нет необходимости – леди (Т/Ф) нисколько не сомневается в своей привлекательности, чем ещё больше восхищает блондинку.
— И все же, однажды я спою о тебе песню! Чтобы все знали, что необязательно подходить всем стандартам красоты! – чуть ли не со звёздочками в глазах ласково воскликнула синеглазка.
— Не надо. – посмеиваясь ответила обладательница разномастых глаз, – На меня тогда откроют охоту твои фанаты. К тому же чего-чего, а уверенности в себе мне не занимать. Я часто слышу, как мне говорят поубавить спеси, пока не стало худо.
— Гордость и гордыня – два разных понятия. Ты горда, но не возносишь себя к пантеону богов или не считаешь себя королевой, что не даёт назвать тебя горделивой.
🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡🍡
*У автора ещё есть литературные слова в запасе , это – стилизация речи.
1. Тут есть отсылочка, даже, я бы сказала, цитата.
Извиняюсь за отсутствие практически в месяц. И простите за недоразумение с Сяо, с ним в этот раз ничего более стоящего не вышло.