Маргарет

Утро в доме Картеров начиналось по-особенному. Впервые за долгие дни Кэтрин сама поднялась с постели - медленно, осторожно, но с твердостью в движениях, будто внутри загорелся тихий огонёк решимости.

Маргарет уже накрывала на стол, когда мать спустилась вниз, опираясь на перила. В свете серого утра она казалась особенно хрупкой, но в её глазах светилось что-то упрямо живое.

- Мама... - Маргарет поднялась навстречу. - Может, тебе лучше отдохнуть ещё день?

- Нет, любимая. Если я могу идти - я должна идти. - Кэтрин мягко улыбнулась и села к столу. - Мы не можем жить в ожидании чуда.

Они позавтракали просто: каша с остатками мёда и ломтиками яблок. Близнецы болтали о своих новых играх, и Кэтрин, хоть и усталая, смеялась вместе с ними. Потом она накинула плащ, поправила шарф, и Маргарет на секунду задержала её у двери.

- Я буду ждать. Ты главное... не утомляйся.

Кэтрин кивнула, сжала её руку и вышла в серый, прохладный воздух.

---

Дом Грэмов встретил её тишиной. Не было обычной суеты, как в прошлые дни. Всё было как-то замедленно, будто время здесь начало ускользать.

Миссис Грэм сидела в гостиной, у окна, в руках у неё был блокнот с заметками и письмами. Она подняла глаза, когда вошла Кэтрин, и улыбнулась, но в этой улыбке была усталость.

- Кэтрин... спасибо, что пришли.

- Как всегда, - тихо ответила Кэтрин и принялась за привычную работу: сняла со стола посуду, поправила салфетки, поставила воду на чай. Всё как прежде. Но в воздухе уже чувствовалось: это «как прежде» заканчивается.

- Я должна с вами поговорить, - сказала миссис Грэм, когда они остались вдвоём.

- Мы... мы больше не можем платить, дела совсем плохи. Мой муж... он всё надеется, что что-то изменится, но...

Она замолчала, и Кэтрин села напротив, склонив голову.

- Дом выставлен на продажу. Возможно, через месяц здесь будут совсем другие люди. Простите. Я не хотела, чтобы вы узнали так.

Кэтрин опустила взгляд. Сердце стучало ровно, но внутри было ощущение, будто треснула ещё одна несущая балка.

- Я всё понимаю. Спасибо за честность. И за всё время... которое вы мне дали.

Они расстались без объятий, но с долгим взглядом. Кэтрин задержалась на пороге, окинула взглядом стены, лестницу, кухню - каждый угол, к которому привыкла душа. Этот дом был не её, но в нём она прожила годы. Здесь она чувствовала себя нужной. А теперь - осталась только пустота.

Когда она закрыла за собой дверь, слёзы наворачивались сами собой. Она быстро смахнула их и пошла прочь, прямо, не оглядываясь. Как будто, если оглянется - не сможет уйти вовсе.

Она шла прочь, но каждое её воспоминание будто держало за подол, не давая уйти легко. Дом Грэмов, этот серый и строгий, с высокими окнами и прохладными коридорами, навсегда останется частью её пути. И не только из-за работы.

Там Маргарет сделала свои первые шаги в осознанной жизни. Ещё девочкой, совсем крошкой, она сидела на кухонной скамье, пока мать мыла полы. Серьёзная, молчаливая, с тонкими бровями и упрямо сжатыми губами - она уже тогда была похожа на Кэтрин.

Миссис Грэм часто замечала это.

---

- Она взрослеет быстрее, чем положено, - как-то сказала она, стоя у окна и глядя, как Маргарет помогает складывать бельё.

- Потому что у неё нет выбора, - тихо ответила Кэтрин.

Миссис Грэм не имела детей. Были попытки - долгие, болезненные, исполненные надежды, а потом тишины. Муж избегал разговоров. Она избегала врачей. В доме царила вежливая тень того, чего никогда не будет.

И, возможно, именно поэтому Маргарет была ей близка.

Не в словах, не в поцелуях - нет. Но в том, как миссис Грэм иногда поднимала голову от книги, чтобы дольше смотреть на девочку. Как однажды - когда Маргарет исполнилось девять - она протянула ей старую, перешитую ленту и сказала:

- Это для твоей косы. Кажется, цвет тебе подойдёт.

Ничего особенного. Но Кэтрин тогда заметила: голос хозяйки дрогнул.

Со временем миссис Грэм перестала делать даже такие маленькие жесты - будто боялась стать сентиментальной. Но Кэтрин знала: в этих стенах Маргарет оставила след.

Когда Кэтрин в последний раз оглянулась на дом, сердце сжалось - не из-за потерянной работы. А из-за того, что однажды здесь смеялась её дочь, босоногая, с пучком ромашек в руках, которые миссис Грэм якобы "случайно" забыла на кухне.

И Кэтрин поняла: дом, в котором звучал детский смех, всегда становится другим. Даже если он пытается это забыть.

---

...Кэтрин шагала по уже знакомой дороге, сжимая в пальцах воротник пальто. Прощание с домом Грэмов всё ещё стояло перед глазами, словно незакрытая книга. И хотя сердце устало, ноги сами несли её дальше - туда, где теплела последняя надежда.

У поворота, возле калитки, она заметила миссис Хадсон. Та убиралась у себя в саду, и завидев Кэтрин, улыбнулась:

- Ах, милая моя, как же ты сегодня рано...

Кэтрин остановилась.

- Я... вышла с работы, миссис Хадсон. Навсегда.

Улыбка женщины погасла.

- Господи... Что ж такое творится...

- Вы как-то говорили... про Флетчеров. Им требовалась помощница. Может, я могла бы...

Миссис Хадсон виновато отвела взгляд.

- Ах, Кэтрин... Я спросила, честно. Но, пока ты не могла - они уже нашли другую. Взяли женщину из Гринвуда, у неё шестеро детей, она сама предложилась. Я очень старалась... правда.

Кэтрин кивнула, даже попыталась улыбнуться.

- Спасибо, что попытались.

- Ты держись, милая. Если что - я всегда рядом.

- Я знаю. Благодарю.

Она пошла дальше. Дом медленно приближался, и каждый шаг отдавался в груди, как тихий, но тяжёлый звон. Хрупкое равновесие снова качнулось.

---

Вечер опустился на Хартфордшир, как накинутое на плечи покрывало. Кэтрин заварила детям чай, послушала, как Луиза читает вслух, а Лео задаёт вопросы о птицах. Они не знали - и слава Богу - о том, как дрожат её пальцы.

Когда близнецы ушли в свою комнату, Маргарет прибрала со стола и поставила перед матерью чашку с липовым отваром.

Они почти уже готовились ко сну, когда в дверь постучали. Один раз. Осторожно, официально.

Кэтрин открыла. Почтальон молча протянул письмо, кивнул и ушёл. Бумага была грубая, конверт - серый. Знакомый, холодный цвет.

Кэтрин села, медленно распечатала его. Глаза скользили по строчкам, и с каждым словом дыхание становилось короче.

«Уведомляем, что по вашему адресу числятся не выплаченные налоги за последний срок. Сумма задолженности составляет три фунта и восемнадцать шиллингов. В случае невыплаты в течение месяца возможен арест имущества.»