Возвращение
«Иногда выйти из темноты — значит просто открыть глаза и позволить себе дышать свободно рядом с тем, кто держит твою руку.»
Я проснулся раньше неё.
Волосы растрёпаны, по щеке след от подушки, рот приоткрыт, и по уголку губ стекает капля слюны. Улыбнулся. Это нелепо, но в этом что-то было — живое, настоящее. Ресницы дёргаются, значит, что-то снится. Надеюсь, я.
Я пролежал ещё минуту, а потом осторожно откинул одеяло и встал. Тело всё ещё ныло от ночи — приятная, тягучая боль. Она была нежной, кричащей, цепляющей — Джианна в себе совмещает противоположности. И мне от этого хуже. Или лучше — чёрт его разберёт.
Душ.
Горячая вода стекает по спине, смывает остатки сна и ночной эйфории. Голова проясняется — и вместе с этим возвращается реальность.
Кайла.
Как лезвие по коже. Я даже опёрся ладонью о кафель, будто это поможет выдержать эту мысль.
Беременна. От меня. Уверена в этом.
Что мне с этим делать? Отправить её подальше? Заставить замолчать? Сделать аборт?
Мысль мерзкая. Даже для меня.
Зверство — да. Но и оставить всё как есть — тоже ад. Я смотрю на Джианну и знаю: она слышала и если я сделаю неправильный выбор... она рухнет. Или уйдёт. Или возненавидит. А может, всё сразу. И хуже всего то, что она не заслуживает ни одного из этих вариантов.
А Кайла... у неё никогда не было чувств. По ней видно это, сразу было видно. Ни ко мне, ни к кому. Но ребёнок? Ребёнок ни в чём не виноват.
Я знал, что должен принять решение. Быстро. До того как всё выйдет из-под контроля. Семья Кайлы не обычная, она имеет влияние, может даже, больше я.
Но в тот момент я просто стоял под струёй воды и думал о том, как же чёрт возьми я дошёл до этого.
Я вышел из душа, обернув полотенце на бёдрах, и почти сразу почувствовал, что она не спит.
Джианна сидела на краю кровати, скрестив руки на коленях. Волосы растрёпаны, плечи напряжены, взгляд опущен в пол. Непослушная прядь упала на лицо, но она не смахнула её. Просто сидела. Ждала.
Сердце сжалось.
Я знал. Она ждет разговора. Уже давно.
— Джи... — я сел рядом, немного в стороне, чтобы не спугнуть её. Как будто она могла сбежать. — Я знаю что ты знаешь, но, я не хотел скрывать это —я хотел сказать тебе сам.
— Я знаю, — она едва слышно выдохнула. Голос ровный, но слишком тихий. — Я подслушала. Прости.
— Тебе не за что извиняться. Мне — да.
Наступила тишина. Густая, вязкая. Только капли воды с моих волос падали на пол. Она не смотрела на меня. И я тоже не знал, куда смотреть. Чёрт, как же всё это неправильно.
— Ребёнок... он ни в чём не виноват, — сказала она, наконец. — Я не злюсь из-за него. Я злюсь из-за неё.
Я повернулся к ней. Джианна смотрела прямо перед собой, но пальцы на коленях сжались в кулаки.
— Кайла захочет тебя. Ребёнок — это повод. Её шанс. Она не отступит.
Я молчал. Потому что она права. Кайла не из тех, кто уходит просто так. Ей не нужен ребёнок — ей нужен контроль. И я, как способ его получить.
— Я не готова тебя отдавать, — тихо добавила Джианна. — Я просто... не могу.
Всё внутри оборвалось.
Я потянулся к ней, осторожно, почти несмело. Касаясь её плеча, будто просил разрешения. Она не отстранилась. Но и не повернулась ко мне.
— Ты не потеряешь меня, — сказал я хрипло. — Ни Кайла, ни кто-то ещё... никто не может забрать меня у тебя. Кроме тебя самой.
Наконец, она посмотрела на меня. И в её глазах было всё: страх, ревность, боль, надежда.
— Я просто боюсь, — прошептала она. — Что ты останешься с ней. Ради него. Ради ребёнка.
Я не нашёл слов. Только обнял её — сильно, как будто этим объятием мог вычеркнуть всё, что случилось. Всё, что я натворил.
Она молчала в моих объятиях. А потом, чуть отстранившись, выдохнула:
— Но ты всё равно должен решить. Я не прошу выбирать между мной и ребёнком. Я приму любой исход. Только... сделай это. Честно.
Я кивнул. Грудь сжало. Она говорила так спокойно, как будто уже готовилась к худшему. Как будто прощалась внутри, заранее. Я чувствовал, как её сердце бьётся неровно под моей ладонью.
И вдруг она, сев ровнее, посмотрела на меня уже с другим выражением — всё ещё уставшим, но куда более собранным:
— И, раз уж мы теперь встречаемся... — она подчеркнула слово, — может, ты наконец перестанешь держать меня как под домашним арестом?
Я прищурился, не до конца поняв, к чему это. Она продолжила:
— Телефон. Возможность выйти в город. Видеться с Кристи. И, возможно, снова учиться... Хотя, — её голос стал тише, — наверное, меня уже отчислили.
Я провёл рукой по волосам, немного ошарашенный.
— Тебя не отчислили, — сказал я. — Я... договорился. Тебе дали академический отпуск. На неопределённый срок.
Она удивлённо вскинула брови.
— Правда?
— Правда. Не думай, что я совсем монстр.
Она усмехнулась, но взгляд всё ещё был испытующий. Я встал, пошёл к тумбочке, открыл ящик. Телефон лежал там — выключенный, пылью покрыться ещё не успел. Я вернулся и протянул ей.
— Держи. Но есть условия.
Она тут же напряглась, но молча кивнула — слушает.
— Ты всегда отвечаешь мне. Всегда. Если я звоню — ты берёшь трубку. Если я пишу — отвечаешь сразу.
Если я говорю "домой" — ты едешь домой. Без споров.
— И?
— И с тобой всегда будет телохранитель. Один. Без слежки, без давления. Просто... чтобы я знал, что ты в порядке.
Она опустила взгляд на телефон, не беря его сразу. Будто взвешивала — свободу или зависимость.
А потом подняла глаза, ясные, твёрдые:
— Хорошо. Я согласна.
Я вздохнул. Это была не победа. Это было перемирие. Хрупкое, опасное, почти болезненное. Но я был готов держать его — если это значит, что она останется рядом.
_________________
Как только дверь за Дереком закрылась, в доме снова повисла тишина. Она была глухой, плотной, почти обволакивающей. Я поднялась с кухни и вернулась в свою комнату. Аттикус, лежавший на ковре у кровати, тут же вскинул голову и, завидев меня, радостно заскулил, помахал хвостом и забрался ко мне на постель. Я села, а он устроился рядом, положив голову мне на колени. Мой верный, глупый мальчик. Соскучился.
Я провела рукой по его ушам и вздохнула. Сердце до сих пор било как-то не в такт — всё утро было напряженным, но я держалась. Не плакала. Не закричала. Не убежала.
Теперь — можно дышать.
Я взяла телефон и разблокировала его. И тут же пожалела. Экран мигал уведомлениями: десятки сообщений, пропущенные звонки, непрочитанные чаты. Телеграм, Инстаграм, СМС. Меня объявили пропавшей. Сначала. Пока Дерек не «успокоил» всех версией про санаторий. Конечно. Санаторий. Для психов и заложниц.
Я медленно пролистывала все это, ощущая, как снова сжимается горло. Люди волновались. И где-то глубоко внутри мне стало стыдно. Хотя я не виновата. Не совсем.
Номер Эндрю. Я обещала записать его. И написать. Он... переживал. Странно, как быстро человек может стать ближе, даже если ты знаешь его всего пару часов. Может, дело в том, что он просто говорил со мной. Не контролировал. Не угрожал. Не требовал.
Я добавила его в контакты и открыла чат. Пальцы немного дрожали, когда я печатала:
::: Привет, Эндрю. Это Джианна. Прости, что так долго не выходила на связь. Я в порядке. Спасибо тебе за заботу.
Отправила.
Пока ждала, нащупала значок вызова и, недолго думая, нажала на контакт Кристи. Голос подруги был мне нужен, как воздух.
Трубка гудела.
— Алло?! — голос Кристи раздался сразу, и я едва успела открыть рот, как на меня обрушился водопад.
— О БОЖЕ, ДЖИ! Ты где была?! Ты вообще нормальная?! Мы думали, ты умерла! Я чуть волосы себе не выдрала! Почему ты не писала?! Почему ты не звонила?! И, ЧЕРТ, ты с тем парнем?! С тем странным, молчаливым, который с тачкой за миллион?! Это всё из-за него, да?! ТЫ СЕЙЧАС ВЗАПРАВДУ В САНАТОРИИ ИЛИ ЭТО БЫЛА ФИГНЯ?!
Я даже не знала, на что ответить первым делом. Она не замолкала ни на секунду, и я слышала, как хлопают двери, как она судя по всему бегает по квартире, одновременно с кем-то ругается и, кажется, варит кофе.
— ...и Эмма сказала, что ты, может быть, забеременела и уехала в Испанию — ТЫ БЕРЕМЕННА?! — продолжала она.
— Кристи, КРИСТИ, успокойся! — я почти крикнула, смеясь сквозь слёзы. — Я в порядке. Я не беременна. И я не в Испании.
— Ты точно не беременна?!
— Точно, — выдохнула я. — Можешь выдохнуть.
— А кто этот псих?! Ты живёшь с ним?! Он тебя держит взаперти?! Я клянусь, если он тронул тебя пальцем, я... я вызову всех! Полицию, SWAT, экзорциста!
Я улыбнулась, прикрывая глаза. Вот она. Настоящая Кристи. Громкая, блестящая, эмоциональная. Поверхностная, да, но в ней всегда было столько... жизни. Так много, что от неё иногда уставали — но сейчас это было как кислород.
— Он... всё не так просто. Я расскажу. Обещаю. Только... дай мне немного времени, ладно?
— У тебя было его куча!
— Я знаю, — вздохнула я. — Но теперь я могу говорить. Мне разрешили.
Она затихла. И спустя пару секунд сказала совсем другим тоном:
— Джи... это всё ещё ты, да?
— Да, — прошептала я. — Это я.
— Хорошо. Тогда я не отпущу тебя. Никуда.
— Мы должны увидеться. Сегодня, — настаивала Кристи, всё ещё напряжённо дыша в трубку. — Я хочу убедиться, что у тебя не промыты мозги, и ты всё ещё умеешь пить латте с карамелью, а не кровь девственниц.
— Хорошо, — улыбнулась я, чувствуя, как впервые за долгое время во мне что-то оживает. — Встретимся. Сегодня. Я напишу, когда выйду, ладно?
— ДА! — она почти взвизгнула. — И надень что-то вау, пусть все знают, что ты не сдохла, а просто жила на ПЕРВОЙ ПОЛОСЕ ЖУРНАЛА "ЖИЗНЬ В РОСКОШИ".
Я хмыкнула. Её стиль — громкий, но заразительный.
— Постараюсь.
Отключив звонок, я положила телефон на кровать и на секунду замерла. Потом вскочила и подошла к дальнему шкафу. В последнее время я почти не открывала его — не было смысла, всё равно никуда не пускали. Но теперь...
Дерек, как всегда, подошёл к этому вопросу с размахом. Ряды дизайнерской одежды, обуви, сумки в коробках с бантиками, словно всё это ждали своего часа.
И этот час настал.
Я перебирала вешалки, пока не нашла нужное — шёлковое платье цвета шампанского с открытой спиной, в котором я выглядела не просто хорошо, а... неприлично хорошо. Надела его. Волосы быстро подкрутила, добавила лёгкий макияж — не "я сбежала из плена", а "я сошла с обложки".
Украшения — тонкие золотые кольца, серьги, тонкая цепочка с жемчугом. Обувь — туфли на каблуке, в которых я едва могла ходить, но сегодня готова была вытерпеть всё.
Я посмотрела на себя в зеркало.
Никакой психушки. Никакой тени. Только я. Джианна. Та, что вернулась.
Я взяла телефон и написала Кристи:
::: Выезжаю через 10. Надеюсь, ты готова упасть в обморок от моего великолепия.
А затем, чуть подумав, добавила второе сообщение — Дереку:
::: Я иду на встречу с Кристи. Что насчет телохранителя? Обещаю, буду хорошей девочкой.
Где-то внутри скрутило. Было тревожно. Но было и другое — ощущение, что я снова управляю хотя бы малой частью своей жизни.
::: Николас, Ник. Подойди к Лорен, она тебя познакомит с ним. Хорошо провести время.
Дерек ответил почти сразу же. Я лайкнула сообщение и вышла из комнаты. Лорен как раз стояла возле лестницы и отчитывала очередную горничную.
— Госпожа Джианна, — обратилась ко мне Лорен, забыв совсем о горничной. — Мистер Дерек просил передать, что ваш телохранитель уже здесь. Я пришла вас познакомить.
Я подошла к двери и открыла. За Лорен стоял он.
Николас.
Боже.
Он был... как глыба. Высокий, как башня, и, казалось, сделан из камня, а не из плоти. Ни одного лишнего движения, ни одного выражения на лице. Короткие русые волосы, квадратная челюсть, глаза — холодные, серые, как сталь. Он мог бы быть красивым, если бы не был настолько... пугающим.
— Это Николас, — представила Лорен, но, кажется, она и сама чувствовала неловкость. — Он будет сопровождать вас, куда бы вы ни направились.
— Привет, — выдавила я и слегка махнула рукой. — Можно Ник?
— Как вам будет угодно, мисс, — ответил он ровно, даже не моргнув.
"Боже, он ещё и разговаривает," подумала я, чувствуя, как сквозь роскошь наряда, духов и уверенности всё равно пробивается что-то вроде паники. Но я лишь выпрямилась и кивнула:
— Отлично. Тогда поехали.
Он молча пошёл вперед, открыл передо мной дверь чёрного внедорожника — конечно, черного — и я села внутрь. Аттикус остался дома. Наверное, и к лучшему. Этот день будет слишком бурным даже для него.
Николас сел за руль, не сказав ни слова. Музыка не играла, салон был в идеальной тишине. Я смотрела в окно, пока за стеклом проносились улицы. Люди, машины, обычная жизнь. А я — после всего — снова была её частью.
Телефон в руке завибрировал. Сообщение от Кристи:
Я уже в кафе! Если ты не в мини и без драмы, я откажусь от тебя!
Я усмехнулась.
— Мистер Камень, — бросила я в сторону водителя, — надеюсь, вы не против гламура и легкой истерики?
Он не ответил. Только мельком глянул в зеркало заднего вида.
Кажется, мы поладим.
___________________
Я вошла в кафе, чувствуя, как взгляд всех на меня — возможно, из-за наряда, возможно, из-за уверенной походки. Кристи уже сидела за столиком у окна, с телефонной трубкой у уха, вся в своем привычном сиянии и легкой хаотичности.
Она сразу заметила меня и улыбнулась — широкая, искренняя, без капли осуждения.
— Вот это да, — сказала она, оглядывая меня с ног до головы. — Ты не просто вернулась, ты вернулась с громом и молнией. Ну как, живая?
Я села напротив, и в этот момент к столу подошёл Николас — неподвижный, словно скала. Он поставил на стол стакан воды и тихо произнёс:
— Буду ждать снаружи.
Кристи раскрыла рот, словно собиралась что-то сказать, потом нахмурилась, быстро оглядела его с ног до головы и выдала:
— Вот это... монолит. Твой новый охранник? Он похож на живую стену. Чёрт, с ним, наверное, не страшно ходить по тёмным улицам.
Я улыбнулась, понимая её привычную иронию и лёгкий сарказм.
— Да, — тихо сказала я. — Он здесь, чтобы защищать.
Кристи кивнула, по-прежнему изучая Николаса взглядом, будто пытаясь разгадать его молчаливую загадку.
— Ладно, — сказала она, возвращая внимание ко мне, — а теперь рассказывай, что с тобой было? Где ты пропадала? Кто этот парень? Ты мне совсем ничего не объясняла!
Я глубоко вздохнула. Это было началом долгого разговора, и я была готова наконец всё рассказать.
_________________
После долгого разговора с Кристи я наконец сказала:
— Знаешь, как-нибудь познакомлю тебя с ним. Ты должна понять, кто он на самом деле.
Она скептически хмыкнула, но я видела, что она хочет верить.
В этот момент в кафе вошёл Дерек.
Он был безупречен — строгий костюм, лёгкая небритость, холодный, но такой притягательный взгляд. Его шаги были уверенными, а улыбка — редкой, почти недоступной.
Он заметил нас, остановился у нашего столика и вежливо кивнул.
— Здравствуйте, — произнёс он тихо, но отчётливо. — Ты, должно быть, Кристи?
Она застыла на месте, словно увидела призрак. Глаза широко раскрылись, губы чуть дрогнули, но она смогла только выдавить:
— Привет... Да, я Кристи.
Дерек улыбнулся чуть шире, протянул руку.
— Рад познакомиться. - затем он повернулся ко мне, - Нам пора ехать, принцесса.
Я удивилась. Он меня так не называл, а если и называл, то уже давно. Я попрощалась с Кристи и вышла на улицу.
Дерек молча провёл меня к машине, и мы отправились домой. По дороге в салоне царила тишина — только шум мотора и редкие взгляды в зеркало заднего вида.
Когда приехали, он открыл дверь и помог выйти. В руках у него был аккуратно упакованный подарок — новый телефон, самый последний iPhone.
— Вот, — сказал он, протягивая мне коробку, — моя девушка будет ходить только с самым лучшим.
Я взяла подарок, почувствовала, как внутри что-то оттаивает. Даже в этом холодном, строгом мире у нас были моменты тепла.
— Спасибо, — прошептала я, — это много значит.
Он лишь кивнул, и мы вошли в дом, где Аттикус уже ждал меня, счастливо виляя хвостом.
Я зашла в комнату и села на кровать, достала новый телефон из коробки. Как только я его настроила, экран сразу загорелся — сообщение от Эндрю:
«Привет, когда встречаемся?»
Я набрала ответ:
«Пока не могу. Со мной постоянно ходит телохранитель, он всё расскажет. Дерек будет ревновать.»
Мы начали переписываться, но тут в дверь постучали — это был Дерек. Я быстро вышла из чата, спрятала телефон и открыла дверь.
Он вошёл, спокойно посмотрел на меня и сказал:
— Всё в порядке?
Я кивнула, стараясь скрыть лёгкое волнение. Его ревность была как тень — всегда рядом, но и странно защищала меня.
— Я очень устал, — сказал он тихо и без лишних слов подошёл ко мне.
Не говоря ни слова, он сел рядом на кровать и аккуратно положил голову мне на колени. Я провела пальцами по его тёмным волосам, чувствуя, как напряжение уходит.
Мы молчали, и это молчание было наполнено теплом и спокойствием.
Постепенно его дыхание стало ровнее, тяжелее — он уснул, а я сидела и берегла этот момент, чувствуя, как мы наконец стали одним целым.