10. Избежать
Понедельник. Утро. Коридоры школы гудели голосами и шагами, как улей, наполненный подростковыми драмами, новостями, сплетнями и новым кофе из автомата, который почему-то внезапно стал нормальным на вкус. Но Лейле было не до вкуса кофе.
Её ноги сами несли её вперёд, а голова раскалывалась от напряжения. Воспоминания о вчерашнем вечере — точнее, их отсутствие — терзали её. Она не помнила ни дороги домой, ни как дошла, ни как уснула. Помнила только, что на ней была его кофта. Белая, мягкая, пахнущая Джуниором. И всё.
Она открыла шкафчик, сунула внутрь тетради, глубоко вдохнула.
Лейла, просто веди себя спокойно. Ты же всё ещё нормальная. Никто не должен знать, что ты вчера вела себя как... как влюблённая идиотка.
Но как только она повернулась, чтобы найти своих подруг, услышала за спиной сдавленные смешки.
— Это она?
— Точно. Белая кофта, как на видео.
— Серьёзно, Лейла? Он тебя вёл домой, а ты...
Она вздрогнула. Замерла. Повернула голову — и взгляды. Много. Заинтересованные. Пронзительные. Некоторые — с издёвкой, некоторые — с восхищением.
Она увидела своих подруг в конце коридора. Подбежала.
— Что происходит? — прошептала.
Девочки переглянулись, виновато улыбнулись.
— Ты... не помнишь?
— Нет. ЧТО?
В ответ одна из них достала телефон, включила видео. Сердце Лейлы ушло в пятки.
Она, пьяная, счастливая, улыбающаяся, обнимает Джуниора за талию, прижимается к нему щекой, что-то лепечет на турецком, а он смотрит на неё с мягкой, тёплой улыбкой, придерживая за талию.
— Ya seni seviyorum, tamam mı? — звучит с экрана.
— Она говорила, что любит его. МНОГО раз, — прошептала вторая. — Это было так мило. Но... ну... ты же понимаешь.
Лейла побелела. Щёки вспыхнули. Голова загудела.
— О Боже... — прошептала она, — Я же... не...
— Не стыдно, Лейла, — улыбнулась одна, — просто... ну, Джуниор же...
Лейла развернулась и ушла. Быстро, не оглядываясь. Хотела убежать. Из школы. Из города. Из страны. Просто исчезнуть.
Каждый раз, как она замечала Джуниора в коридоре — его высокую фигуру, густые чёрные кудри, чёрные, как ночь, глаза — она убегала. Словно мышь, заметившая кошку.
На уроке она села на самый дальний стул у окна. Джуниор сел ближе к доске. Он обернулся, хотел улыбнуться, пошутить — а она сделала вид, будто увлечена тем, как капля дождя скользит по стеклу. Даже не взглянула.
— Лейла, ты чего? — однажды прошептала подруга. — Он же даже не смеялся над тобой.
— Мне стыдно. Я не хочу с ним говорить.
— Но он хочет с тобой.
Лейла молчала. Её собственный голос будто замкнулся внутри.
Прошла неделя. И всё это время Джуниор чувствовал себя странно — как будто потерял что-то важное, но не понимал, как это вернуть. Ему нравилось наблюдать за ней. Её движения, как она заправляет прядь за ухо, как хмурит брови, когда не понимает задание, как наклоняет голову, когда слушает.
Он всё это видел.
И он скучал по ней, даже если никогда толком и не был с ней.
И вот однажды, в пятницу, он увидел её в библиотеке. Был поздний урок. Почти никого. Тишина, книги, запах бумаги.
Лейла стояла у одной из высоких полок, на цыпочках, вытягивала руку, пытаясь достать толстую книгу с чёрным корешком. Кончики её пальцев почти касались корешка.
Он молча подошёл.
— Ты опять не достаёшь, да? — его голос прозвучал рядом.
Лейла вздрогнула, обернулась, замерла.
Джуниор, как всегда, в чёрной футболке, и с той самой ленивой, но очень живой улыбкой.
Он легко поднял руку и снял книгу, будто это была коробка печенья.
— Вот. — Он протянул ей.
Она потянулась взять... и вдруг он поднял руку выше, удерживая книгу в воздухе.
— Мы можем поговорить? — тихо, но прямо.
Лейла замялась, в носу защекотало от волнения. Она опустила глаза, спрятала нос в воротник его кофты.
— Джуниор...
— Просто пару слов, — сказал он, опуская книгу чуть ниже, но не отпуская её. — Я знаю, тебе неловко. Но мне нет. Мне было приятно тогда. Это был ты, настоящая. И мне нравится эта ты.
Лейла вздохнула, не глядя в глаза.
— Я была пьяна. Я ничего не помнила. Это было... глупо.
— Нет, — мягко, с нажимом сказал он. — Это было искренне.
Она наконец подняла взгляд. И он поймал её. Зрительный контакт. Его любимое. Её — пугающее. Но сейчас... она не отвернулась.
— У тебя руки были холодные. Помнишь?
— Чего?
— На стадионе. Ты дрожала. Я дал тебе куртку. Ты дотронулась до моей руки, а потом отдёрнула. Помнишь?
Она кивнула.
— А знаешь, что я подумал?
— Что я странная?
Он рассмеялся.
— Нет. Что ты — огонь внутри. Но не все знают, как к тебе подступиться. Я... хочу знать.
Он сделал шаг ближе. Они были почти впритык.
— Можно... я просто подержу твою руку?
Лейла молча смотрела на него. Сердце било в висках. Пальцы дрожали.
И вдруг — она сама медленно протянула руку. Он осторожно взял её в свою. Горячую. Надёжную.
— Видишь? — прошептал он. — Уже теплее.
Она чуть улыбнулась.
— Ты всё ещё пахнешь карамелью, кстати.
— А ты всё ещё... слишком высокий.
— Идеально подхожу, чтобы доставать тебе книги.
— Или держать за руку.
— Или это.
Он мягко потянул её руку к своим губам и поцеловал костяшки пальцев. Лейла снова покраснела и спряталась в воротник, но уже не убегала.
— Я... попробую не бояться, — прошептала она. — Но... дай мне время.
— Сколько хочешь, — улыбнулся он. — Я подожду.