+42
Тэхен на террасу выходит, солнце глаза слепит, и он жмурится. Весёлый смех ребенка его внимание привлекает, и альфа видит, как малыш Юнги ходить учится. Юнги, Хосок сидят на лужайке, ребенка к себе подзывают, а тот, шатаясь, но делает шаги. Это вызывает улыбку Тэхена, он даже о перила облакачивается, наблюдает, умиляется. Сейчас, даже и не скажешь, что все было ужасно чуть больше года назад.
Тэхен обратно в дом заходит, вниз спускается, остальных членов большой семьи ищет, чем те заняты, узнать хочет. В гостиной Чимина и его малыша находит, они перед телевизором сидят, мультфильм смотрят.
— Па! Ба! — малыш Тэхена замечает, на ноги поднимается, удерживаясь о подлокотник. Чимин, переживая, как бы малыш не упал, за спинку придерживает, и тоже на альфу смотрит.
— Я, конечно, не уверен, — смеётся Чимин. — Но он тебя, кажется, за отца принимает.
— А кто я ещё? — удивлённое лицо делает, а спустя секунду смеётся, на руки ребенка поднимает. Он поцелуй на щеке маленького омеги оставляет и говорит. — А-бу!
Малыш смеётся, а Чимин умиляется, как Тэхен любит своего племянника.
— Ну, что, Джун, — Тэхен в сторону лужайки идёт, на руках ребенка несёт, от отца уводит. — Пойдем к Гук~и?
Тэхен раздвижную стеклянную дверь отодвигает, и на свежий воздух выходит, и как только дверь обратно закрыть решается, любимчик всех, золотой ретривер, выбегает на улицу и носится поблизости с омегами и маленьким альфой, которого назвали Чонгуком, в честь его отца.
— Вайт! — со смехом пытается его остановить Хосок, хватая того за лапы и, притягивая в свои объятия. — Какой ты непослушный!
Юнги Гук~и на руки поднимает, и, на подошедшего Тэхена смотрит.
— Быстро растут, — говорит. Тэхен только кивает, Гук~и целует. — Жаль Чонгук его не дождался.
— Никогда не думал, что Чонгука можно любить, — усмехается Тэхен со скорбью. — Тебе понадобилось его потерять, чтобы понять, что он что-то для тебя значит.
— Да, кажется, будто вечность прошла.
— Ладно, давай не вспоминать, — Тэхен останавливает омегу, наблюдая, как Хосок игриво пса за уши треплет, а тот его на траву валит. Вайт с первого дня с этой семейкой, полюбил Хосока. Возможно, это случилось из-за того, что Хосок уделял ему столько времени, сколько ни один из них. У Чимина вскоре совсем времени не стало, спустя пару недель и Юнги времени лишился. Омеги своим детям себя посветили, и Тэхен тоже, а вот Хос, хоть и играл с малышами, но время для Вайта всегда находил. Даже спал с псом в обнимку, вспоминая, как обнимал мужа. Вайт стал ребенком Хосока, вот и любовь его завоевал.
— Кушать пора, я проголодался, — говорит Тэхен, когда Джун его за большой палец хватает. — А ты проголодался? — на ребенка смотрит.
— Я уже все приготовил, — смеётся Хосок. — Я вам, как домработница.
— У меня ребенок, — оправдывается Юнги с улыбкой.
— Да, у вас у всех дети, — смеётся Хосок. — А у меня вот, большой ребенок, который внимание требует.
Полтора годами ранее.
Юнги последним в машину садится, дверь захлопывает. Тэхен о том, как они дальше поступят, рассказывает, Чимин вопросы задаёт, Хосок своими делами занят. Юнги телефон достает, в сеть выходит.
Как только Хосока привезли, Тэхен документы в охапку, и на выход направился, прихватив омег. Самолёт, что приготовил для них Намджун, как и должен был, прилетел в Италию, где они спокойно, под чужой личностью, перелетели в Австралию, там на автобусе в другой город, и так очень долгий путь создал паутину, по которой их не должны были найти.
— Боже, — внезапно выдает Хосок, закрывая рот рукой. — Так не должно было случиться.
Хосок телефон непонимающим омегам передает, новости читать заставляет. Юнги в слух читать начинает:
— Крупнейшие бизнесмены Кореи и Китая устроили перестрелку на вечеринке в особняке Чон Чонгука. Причиной этого стали личные разногласия двух крупных компаний, как говорят свидетели. В результате погибло 132 человека. Инцидент произошел вечером в субботу на вечеринке. Местный телеканал 12 News со ссылкой на полицию отмечает, что среди погибших сам владелец особняка Чон Чонгук. Правоохранители нашли его на месте происшествия со множественными огнестрельными ранениями. Пострадавших госпитализировали.
Тэхен в зеркало заднего вида видит, как омега в слезах читает, сам себя добивает. Потому телефон выхватывает, и в окно выкидывает, хотя только недавно его купил, чтобы омега на связи был.
— Он не мог умереть, — дрожащими губами выговаривает Юнги, когда Хосок со слезами к нему голову поворачивает. — Кто угодно умрет, но Чонгук не мог!
— Юнги, успокойся, — приказывает альфа, сидя за рулём. — Вспомни, он тебя в комнате держал. Он злодей, наплюй.
Хосок Тэхена ударяет, а тот только вздыхает. Да, они шокированы, но сейчас никак не до скорби по тем, кто злодеев из себя корчил.
Хосок откидывается назад, прикладывает ладонь к губам, чтобы затолкнуть обратно рвущуюся наружу истерику и не веря смотрит на дорогу. Не может быть. Чонгук сильный. Он самый сильный из всех, кого он когда-либо знал. Его никто не может убить. Это невозможно.
Только дышать не выходит, внутри все свинцом обливается, лёгкие сжигает. Хосок единственный, кто настолько сильно любил Чонгука. Единственное, что он всегда хотел, так это счастья для брата. Брат только обретать его начал, и тут умирает?
Нет. Нет. Нет. Не может быть такого. Как вообще его сметь принять можно? Хосок в собственных слезах захлёбывается, на слова ободрения альфы не реагирует. Себя винит, что в предателя влюбился, что замуж за него вышел. Если бы не эта свадьба, Чонгук бы сейчас живым был, никуда не исчезал.
Юнги губы в кровь кусает, понимает, что без этого альфа все никчёмным кажется. Какой теперь смысл жить? Да, Юнги бы смерть выбрал, лишь бы рядом с Чонгуком не оказаться, но только сейчас доходит, что игнорировать, ненавидеть альфу, просто привычкой стало, хотя внутри все всегда тянуло только к нему. Осознание только в тот момент пришло, как о смерти Чонгука услышал. Как вообще он может любить его? Он ведь ужасно обходился с ним, играл, терзал. Но сердце всегда ему одному принадлежало.
А Чимин, как только слезы друзей увидел, своих сдержать не смог. Он так боялся остаться без любви, что пришел именно к этому. Теперь он снова один, снова в серой рутине жизни. Намджун точно мертв, мертвы все, никто из того ужаса живым не вышел бы. А пострадавшие, о которых говорят новости, парочка телохранителей, которые испугались за свою жизнь и бросили хозяев.
Омеги с самого начала знали, что потеряют, но осознание только сейчас пришло, когда об этом дали понять. Ничего уже не будет, как раньше, все сломано, и нужно, как-то, жить дальше. Ради детей. Ради племянников. Ради друг друга. Альфы своей жизнью пожертвовали, дабы спасти их, не понимая, что омеги внутри тоже погибнут, когда главных любимых людей потеряют. Этот день омеги никогда стереть из памяти не смогут. Он впечатается в память намертво, вспоминаясь постоянно.