Дорогой контракт

Минхо стянул с плеч пальто, бросив быстрый взгляд на Хана.

– Может, перекусим? – предложил он, стараясь говорить непринужденно.

– Мы сюда трахаться приехали или жрать? Время, между прочим, тикает. Будешь тормозить – доплачивать придется, – отрезал Джисон, скрестив руки на груди. В голосе звучала напускная грубость, скрывающая смущение.

– Какой ты меркантильный, – усмехнулся Минхо. – Сразу бы сказал, что не голоден.

Щеки Джисона вспыхнули румянцем, губы недовольно поджались.

– Мы здесь стоять будем или ты соизволишь проводить меня в спальню? – выпалил он, стараясь скрыть неловкость за дерзостью.

– Хах, шлюха должна знать свое место, а не вопросы задавать, – протянул Минхо, в его голосе заиграли соблазнительные нотки. – Но раз уж я твой первый клиент, так и быть, помогу тебе войти в роль. Соблазни меня, – произнес он, вальяжно откинувшись на спинку дивана.

Джисон опешил от такой наглости.  Минхо сразу взял быка за рога, да еще и с таким напором. Он прикусил губу, стараясь скрыть улыбку. В глубине души ему нравилась эта игра.

– Соблазнить? – переспросил он, приподняв бровь. – Ну, это мы умеем. – Он медленно подошел к дивану, двигаясь плавно и грациозно. Остановившись напротив Минхо, он наклонился, проведя кончиками пальцев по его щеке. – Что вам больше нравится, господин? Нежность или грубость? – прошептал он, заглядывая в глаза.

Минхо не ответил, лишь внимательно наблюдал за ним, в его взгляде читался неподдельный интерес и… желание. Джисон ухмыльнулся, чувствуя, как в нем просыпается азарт. Он знал, что контролирует ситуацию, и это ему нравилось. Он опустился на колени перед Минхо, продолжая смотреть ему в глаза.

– Может, начнем с поцелуя? – предложил он, придвигаясь ближе. Его губы коснулись губ Минхо, сначала легонько, словно пробуя, а затем все настойчивее и требовательнее. Он углубил поцелуй, позволяя языку проникнуть в рот Минхо, исследуя каждый уголок. Руки скользнули под пиджак, ощущая тепло тела. Он чувствовал, как учащается дыхание Минхо, как напрягаются его мышцы. Он знал, что тот уже на крючке.

Отстранившись, он прошептал:

– Ну что, достаточно соблазнил? Или мне стоит продолжить?

Минхо, с влажным блеском на губах, не отрывал взгляда от Джисона, замершего между его ног.

– Продолжай, – прошептал он, приподняв бровь в нетерпеливом ожидании.

Джисон, словно крадучись, коснулся бедра старшего и начал медленно поглаживать его. Затем, перехватив руку Минхо, он нежно прикоснулся губами к кончикам его пальцев. В следующее мгновение он уже заключал средний и безымянный пальцы в горячий плен своего рта, не сводя глаз с Минхо. Ухмылка, хищная и довольная, тронула губы старшего, когда он наблюдал за этой картиной. Внезапно Джисон отстранился, вынул пальцы и вновь встретился взглядом с Минхо.

– Может, вместо твоих пальцев мой рот примет что-нибудь… другое? – промурлыкал он с дерзкой ухмылкой.

– Ах, какой же ты грязный, – прошипел Минхо, чувствуя, как волна возбуждения захлестывает его, и принялся расстегивать брюки.

Замок на брюках Минхо звякнул, нарушив тишину комнаты. Ткань соскользнула вниз, обнажая бугристую плоть, готовую к ласкам. Джисон, не теряя времени, наклонился и обхватил его губами, жадно втягивая в себя. Минхо застонал, запрокинув голову назад, его пальцы судорожно вцепились в растрепанные волосы Джисона.

Язык Джисона скользил вверх и вниз, лаская головку и ствол, вылизывая каждый миллиметр. Минхо чувствовал, как напряжение нарастает в нем, как кровь пульсирует в висках. Он пытался сдержать стоны, но они вырывались помимо его воли, сливаясь с влажными звуками, доносившимися от губ Джисона.

Хан, оторвавшись на мгновение, посмотрел на Минхо снизу вверх, в его глазах плясали чертята. Он облизал губы и, словно дразня, прошептал:

– Тебе нравится, хён?

Минхо лишь хрипло выдохнул в ответ, не в силах вымолвить ни слова. Джисон, ухмыльнувшись, вновь вернулся к своему занятию, углубляя ласки, доводя Минхо до грани безумия. Вскоре комната наполнилась громкими стонами и прерывистым дыханием, а затем – долгожданным облегчением.

Минхо отстранился, высвобождая член изо рта Хана, и, медленно обхватывая его рукой, позволил семени излиться на лицо Джисона. Волна жара прокатилась по телу. Джисон, словно дразня, коснулся языком выступивших капель, и Минхо почувствовал, как его разум мутится от нового прилива возбуждения.

– Ах, какой же ты, сука, развратный, – прошептал Минхо, запрокинув голову.

Джисон, облизнув губы, резко сбросил с себя кофту и, не теряя ни секунды, залез на Минхо.

– Хён, тебе понравилось? – промурлыкал Джисон, выводя игривые узоры пальцем на груди Ли сквозь тонкую ткань рубашки.

– Ты уверен, что я первый? – с сомнением спросил Минхо, поднимая взгляд на Джисона. Но, увидев его лицо, он понял, что готов вновь сорваться в пучину наслаждения. – Ты… так заводишь.

– Уверен, более чем, – прошептал Джисон, скользя бедрами по уже вновь набухшему члену Минхо.

Минхо перевернул их, оказываясь сверху. В его глазах плясали черти, губы растянулись в хищной ухмылке. Он впился в губы Джисона жадным поцелуем, сминая их и кусая. Джисон ответил со стоном, запуская пальцы в волосы Минхо, притягивая его ближе.

Минхо оторвался от губ Джисона, оставляя дорожку влажных поцелуев по шее, ключицам, спускаясь ниже. Джисон задыхался от прикосновений, из груди вырывались тихие стоны. Он чувствовал, как его тело горит от желания, как каждая клетка кричит о большем.

Минхо, не теряя времени, расстегнул ремень на джинсах Джисона, одним движением стаскивая их вместе с боксерами. Он полюбовался на открывшийся вид, на налившийся кровью член Джисона, дергающийся в предвкушении.

– Ты прекрасен, – прошептал Минхо, опускаясь ниже и беря член Джисона в рот. Джисон издал громкий стон, запрокидывая голову и хватаясь за подлокотник дивана. Минхо играл с ним, доводя до грани, а затем отпуская, заставляя Джисона извиваться и просить большего.

Наконец, Минхо отстранился, поднимаясь и смотря на Джисона горящими глазами. Он снял с себя рубашку, бросая ее на пол.

– Не забывай, это только начало. Вся ночь впереди, – прорычал Минхо и снова впился в податливые губы Джисона, словно хищник в добычу.

Одним рывком подхватив Хана на руки, он понес его в спальню, где безжалостно бросил на кровать. Не давая опомниться, обжигая нетерпением, Минхо вошел в него грубо и стремительно. Крик сорвался с губ Джисона, болезненный и отчаянный. Минхо нравилось слышать стоны, но крик раздражал. Зажав рот Хана ладонью, он начал двигаться с яростной быстротой, входя до самого предела, доводя до грани.

Слезы градом катились из глаз Джисона, смешиваясь со стонами, запертыми в груди. Он беззвучно молил о пощаде, умолял остановиться, но Минхо был глух к его мольбам, одержимый лишь собственной жестокой похотью. Наконец, с хриплым стоном, он кончил внутрь Джисона.

– Ну как тебе, сучка? – прошипел Минхо, в его голосе клокотала злоба. – Еще не пожалел, что продался, грязная ты шлюха?

Джисон лишь судорожно ловил воздух, задыхаясь от боли и унижения. Не получив ответа, Минхо грубо перевернул его, поставил на четвереньки и вновь вошел, не церемонясь, словно ломая изнутри.

Боль пронзала все тело, каждая клетка кричала о пощаде, но Минхо не останавливался. Его движения были резкими и безжалостными, словно он пытался вырвать из Джисона душу вместе с криками, которые он так усердно сдерживал. В голове пульсировала лишь одна мысль: "За что?". За что он должен терпеть эту боль, это унижение, эту жестокость?

Когда Минхо, наконец, отстранился, Джисон рухнул на кровать бесчувственным телом. Слезы продолжали литься, но теперь он даже не пытался их сдерживать. Внутри было пусто и холодно, словно там образовалась огромная черная дыра, поглотившая все чувства и эмоции.

Минхо стоял над ним, тяжело дыша. Он словно наслаждался тем, что причинял Джисону боль, словно это было его лекарством, его спасением.

Собрав остатки сил, Джисон попытался отползти подальше от Минхо, но тот схватил его за волосы и грубо притянул обратно.

– Ты никуда не уйдешь, пока я не позволю, – прорычал он, сжимая волосы в кулаке. – Ты мой, понял? Мой до последнего вздоха.

– Ах! – выдохнул Джисон, хватая ртом воздух. Сердце колотилось в груди, отбивая безумный ритм, а страх ледяными пальцами сжимал горло. Казалось, Минхо готов истерзать его здесь и сейчас, до последней капли.

– Грязный мальчишка, – прошептал Минхо, обжигая кожу уха горячим дыханием и скользким прикосновением языка.

Дрожь пронзила Джисона от макушки до пят. Внезапно Минхо отпустил его волосы, и Джисон, лишенный опоры, рухнул на кровать. Без единого слова Минхо вышел из комнаты, оставив его лежать в изнеможении и смятении.

– Что это вообще было? – прошептал Джисон в пустоту.

Минхо, уже одетый, стоял на кухне.

– Пожалуй, я был излишне резок… Зато теперь дважды подумает, прежде чем раздвигать ноги перед кем попало, – пробормотал он, принимаясь за готовку.

Стрелки часов приближались к часу ночи.

Джисон сидел на краю кровати. Сон неумолимо клонил в объятия, но он знал, что не может себе этого позволить. Впереди — долгая, изнурительная работа. Поднявшись, он вышел из комнаты и направился на кухню, где застал Минхо, хлопочущего у плиты. Тот поднял взгляд.

– Устал, наверное? – неожиданно мягко спросил Минхо.

– Нет…

– Можешь принять душ, – сказал Минхо, указывая на дверь ванной комнаты.

– Спасибо, – пробормотал Джисон, слегка поклонившись.

– Ах да, совсем забыл представиться. Я Ли Минхо.

– Хорошо, Хо, – ответил Джисон и направился в душ.

Джисон стоял под струями горячей воды, позволяя ей смыть с себя не только грязь, но и липкий страх, все еще сковывавший движения. «Хо…» – пронеслось в голове. Это звучало почти ласково. Пытаясь разобраться в произошедшем, он не находил ответов. Минхо казался ему загадкой...

Выйдя из ванной, Джисон обнаружил на кровати чистую одежду. Запах свежести приятно щекотал ноздри. Переодевшись, он вернулся на кухню, где Минхо уже накрыл на стол. Аромат еды разбудил зверский голод. Он не ел ничего с самого утра.

– Садись, – пригласил Минхо, не поднимая глаз.

Джисон робко присел за стол. Молчание давило, и он не знал, как его нарушить. Минхо выглядел спокойным и сосредоточенным, словно ничего не произошло. Он ел с аппетитом, не обращая внимания на смущенный взгляд Джисона.

– Ешь, – коротко бросил он, заметив нерешительность юноши.

Джисон послушно взял палочки и принялся за еду. Вкус оказался восхитительным, и он, забыв о страхе и неловкости, уплетал все за обе щеки. Минхо наблюдал за ним с легкой усмешкой. Каким бы странным и пугающим ни был этот человек, он только что накормил его. И это, как ни странно, согревало.

– Спасибо, Хо, это было восхитительно, – проговорил Джисон, и на его лице робко проступила улыбка.

– Отдохнешь немного, и продолжим, – бесстрастно отрезал Минхо.

Джисон поджал губы, словно пробуя на вкус горькое осознание. Он понимал, во что ввязался, но теплилась надежда… Может быть, только Минхо такой? Может, следующие клиенты окажутся другими? Не такими… жестокими?

– Хорошо, – тихо прошептал Джисон.

– Кстати, ты мне показался неплохим. Дай номерок, – с усмешкой произнес Минхо.

– Номер? Хорошо, – отозвался Джисон и продиктовал цифры.

Минхо записал номер в телефон и взглянул на часы.

– Хм, два часа… Спать, наверное, хочешь? – спросил Минхо.

– Нет, – ответил Джисон, хотя веки предательски тяжелели.

Прошло некоторое время, прежде чем Минхо решил возобновить их прерванное занятие. Они сидели в спальне, и вдруг Минхо отложил телефон в сторону.

– Может, начнем? – с игривой улыбкой поинтересовался он.

Джисон тоже убрал телефон, переводя взгляд на Минхо.

– Давай.

– Кстати, ты умеешь соблазнять. Еще как, – прошептал Минхо, оценивающе глядя на младшего.

– Хочешь еще? – промурлыкал Джисон, подаваясь вперед.

– Ага, – выдохнул Минхо, закусив нижнюю губу.

– Ты полный зверь, Минхо. Тебе действительно так нравится быть собственником?

Джисон забрался на бедра старшего, обхватывая его шею руками.

Минхо издал приглушенный рык, обвивая руками талию Джисона. Он перевернул младшего, оказавшись сверху, и склонился к его губам. Джисон ответил на поцелуй, вкладывая в него всю свою неуверенность и одновременно – зарождающуюся дерзость.

Поцелуи становились все более требовательными, руки Минхо скользили по телу Джисона, вызывая мурашки. Джисон отвечал на прикосновения, стараясь запомнить каждое ощущение, каждый вздох. Он хотел понять, что заставляет его так реагировать на этого человека, что кроется за маской безразличия Минхо.

Они двигались в унисон, словно танцуя древний танец соблазна и подчинения. Джисон чувствовал, как грань между реальностью и игрой стирается, как он все больше теряет контроль над ситуацией. Но в то же время, он ощущал странное, волнующее чувство свободы – свободы от собственных страхов и сомнений.

Минхо отстранился, заглядывая в глаза Джисону. В его взгляде мелькнуло что-то, что Джисон не мог понять – то ли восхищение, то ли насмешка. Он провел пальцем по щеке Джисона, оставляя легкий след.

– Ты действительно особенный, – прошептал Минхо, и его голос звучал непривычно мягко. Джисон затаил дыхание, не зная, что ответить. Он понимал, что ввязался в опасную игру, но почему-то не хотел останавливаться.

В комнате эхом отдавались приглушенные стоны и влажные шлепки тел. Джисон, словно холст, вновь был исписан спермой. Минхо, с последним, глубоким толчком, излился внутрь Хана, наполняя его до краев.

– Это было прекрасно, Джисон. Спасибо, – прошептал Минхо, нежно целуя парня в висок.