Глава 22
= Лалиса =
– Никогда не встречал человека, который так сильно стремится лишиться зубов.
Услышав ворчание Чонгука, я оторвала взгляд от сообщения Юны. Сердце ухнуло куда-то вниз. На ковре в коридоре, прижавшись спиной к нашей двери, сидел Телис. Голубоватое свечение от экрана телефона мерцало у него на лбу. Заметив нас, он встал и изобразил раскаяние на неопрятном лице.
Его мотив огорошил меня, как раскат грома. Телис и Чонгук начали продуманную игру. А я была объектом – мячом, который они перебрасывали.
Внезапно план, который вынашивали мы с Телисом, показался мне ужасно глупой затеей. Затеей, в которой я больше не стану участвовать, потому что у моего сообщника инстинкты самосохранения, как у пьяного мотылька.
– Лалиса. – За все время, что мы знакомы, он еще никогда так не рвался со мной увидеться. – Нам нужно поговорить. Я не могу перестать о тебе думать.
Я сбавила шаг. В кои-то веки Чонгук оказался прав. Телис так и напрашивался, чтобы его прихлопнули.
– Я окончательно перестал тебя понимать после слова «думать». Твой убогий интеллект едва справляется с базовыми функциями. – Чонгук размашистым шагом пересек коридор, схватил Телиса за шиворот и прижал его к двери. Его голос, как и всегда, источал спокойствие. – Что это ты, по-твоему, делаешь, Ким?
Телис извивался как вырванный из земли червь.
– Возвращаю то, что принадлежит мне.
Я чуть не фыркнула. Ну и клише.
– Что ж ты сразу не сказал? – Чонгук отпустил его, достал из бумажника незаполненный чек и пришлепнул его к груди Телиса. – Держи.
Чек, кружа, упал к его ботинкам.
– Что это?
– Компенсация, которую я выплачу, когда ты подашь иск за то, что сломал тебе нос.
– Ты не ломал мне...
Чонгук впечатал кулак прямо в лицо Телису. Из носа моего бывшего жениха хлынула кровь. Потекла по костюму и окрасила ковер алым цветом. Он пошатнулся и припал к стене.
Из моих легких вышел весь воздух.
– Какого хрена?! – простонал Телис, зажимая ноздри пальцами. – Я вызову полицию.
Чонгук изобразил неподдельный интерес и с легкостью провел ключ-картой через электронный замок.
– И что ты им скажешь? Что прилетел прямиком из штатов, чтобы соблазнить чужую жену?
Телис втиснулся между Чонгуком и дверью.
– Я хочу поговорить с Лалисой. Я заслуживаю права поставить точку.
Я гадала, какие страшные преступления против человечества совершила в прошлой жизни, чтобы заслужить этих двух психопатов на роли возлюбленных. Более того, если я захочу ребенка (а я хочу), то, скорее всего, родится он от Чонгука.
Я вздохнула и оттолкнула Телиса в сторону носком туфли, стараясь не задеть пятна крови.
– А это не может подождать, пока мы не вернемся домой? Прости, Тел, но это немного... неожиданно. К тому же мне, наверное, стоит отвезти тебя в боль...
– Сам доедет. – Чонгук распахнул дверь и провел меня внутрь, загораживая Телиса широкими плечами. – Это не первый случай, когда чей-то муж ломает Телису кости, и, судя по его выходкам, не последний.
Телис ринулся вперед.
– К Черити я даже не прикасался.
Как я и говорила: страшные преступления.
Чонгук поднес палец к его лбу и толкнул, отчего ошалевший Телис ударился в стену.
– Если еще хоть раз увижу тебя рядом с моей женой, даже сам Бог не сможет тебе помочь. А теперь приведи себя в порядок. Выставляешь американцев неотесанными, какими нас и считают французы.
Он захлопнул дверь. Мысль о том, чтобы помочь Телису, задержалась у меня в голове на две секунды. А потом я вспомнила, что он пришел сюда не без причины, и, скорее всего, эта причина – желание сорвать мой медовый месяц или составить заговор против моего мужа. Любой ценой. Включая меня.
Казалось, никто не беспокоился о моих интересах, кроме меня самой. Чем больше я об этом думала, тем более заманчивой мне казалась мысль забеременеть. Таков самый быстрый способ вынудить Чонгука вернуть меня обратно в Чапел-Фолс, сохранив и честь, и брак. Конечно, он спрячет меня подальше от своей семьи. Может, даже даст развод, чтобы мне точно не достались никакие привилегии Чона.
Я повела плечами. Забудь о случившемся. Приступай к операции «Деторождение». Да, у моей стратегии были очевидные недостатки, но даже малейший шанс родить ребенка и вернуться домой возобладал над ними.
Шоу начинается.
– Пока ты не начала ныть по поводу носа Телиса... – Чонгук снял пиджак и повесил его на вешалку. – Я запрещаю тебе приближаться к другим мужчинам. Пока ты моя жена, ты ни при каких обстоятельствах не будешь вступать с ними в сговор или трахаться. Я прошу не так уж много.
Я промолчала. Мне не хватило духу его успокоить. К тому же ссора помешает моим планам на сегодняшний вечер. Я подтолкнула Чонгука к двери и прижала ладонь к его груди. Прямо над сердцем, бьющимся медленно и размеренно. Казалось, мы простояли так целую вечность.
Наконец он нахмурился.
– Накладываешь на меня заклинание Генри Плоткина?
В горле невольно зародился смех, но я подавила его. Постыдная правда заключалась в том, что перспектива лишиться девственности с Чонгуком кружила мне голову. Можно провести полноценное научное исследование о том, как настолько холодный человек мог источать такое пронизывающее тепло всюду, где меня касался.
Я нарисовала сердце поверх его сердца.
– Я хочу, чтобы ты меня кое-чему научил.
– Видимо, хорошим манерам.
– Я больше думала о том... чем занимаются в постели.
– Зачем? Похоже, сон – твоя основная специальность.
– Чонгук. Давай серьезно.
Он облизал губы. Очевидно, эта идея показалась ему заманчивой. Мы прижались друг к другу грудью. Я провела пальцем по его кадыку.
Чонгук остановил меня, схватив за запястье.
– Почему у меня вечно такое чувство, будто ты играешь со мной в игры, Печенька?
Потому что так и есть.
Я надула губы, глядя на него из-под ресниц.
– Я всего лишь хочу, чтобы мы хорошо провели время в наш медовый месяц. Я устала чувствовать себя несчастной.
А затем, чтобы показать ему, что настроена серьезно, я расстегнула молнию платья и спустила его. Оно заструилось по телу как водопад. А поскольку я не надела нижнее белье (его очертания проступали бы через ткань платья), то теперь предстала перед ним совершенно голой. Взгляд Чонгука блуждал всюду, лаская каждый сантиметр моего тела. Для человека, который так упорно старался, чтобы мне было плохо, он обладал странной способностью заставить меня почувствовать себя желанной.
У него дернулся кадык. Я знала, что несмотря на безупречное самообладание, он хотел вытворять со мной неописуемые непристойности. Чонгук задумчиво провел пальцем по моему животу, ребрам и очертаниям груди.
– Я хочу почувствовать тебя внутри. – Мой взгляд был прикован к его лицу. – Неужели ты даже не рассмотришь такую возможность? Даже в наш первый раз?
– Нет. – Слово сорвалось с его губ хрипло и резко. Его прикосновения посылали пламя желания по моей коже. – Но если сейчас начну растягивать твой задний проход, то, вероятно, через неделю смогу взять тебя туда, когда вернусь со встречи, которая состоится в следующую среду в Нью-Йорке.
На языке вертелась дюжина резких вариантов ответа. А именно, куда он мог бы засунуть свое предложение. Но так я выдам себя с потрохами. Сейчас я должна притворяться покладистой женой, которая больше всего на свете хочет переспать со своим мужем.
– Ладно... – Я прокашлялась. – Я... Я куплю себе одну из этих...
Тьфу, как они вообще называются? Я не настолько невинна. Знала, что это такое. Даже видела как-то раз на Amazon.
– Анальных пробок, – подсказал Чонгук.
– Да, эм... их.
– Ни к чему. У меня есть электрическая зубная щетка – идеальное стартовое приспособление для анальных игр. Отличная ширина и форма, а вибрации доставят тебе удовольствие.
Я не могла поверить, что веду этот разговор со своим мужем.
Не могла поверить, что он хотел засунуть мне в зад зубную щетку.
Чонгук всматривался в мое лицо, ожидая реакции. Не дождавшись, он добавил:
– Подпусти меня к своей заднице, Печенька, и я заставлю тебя кончать дни напролет.
Череда проклятий вертелась на языке, умоляя дать ей волю. Во что я ввязалась? Глупая девчонка с глупыми планами. Легкомыслие всегда давалось мне ценой, которую я не готова была платить. И все же я знала: он ожидает, что я откажусь. Как бы сильно меня это ни пугало, я не дам ему одержать победу.
Я обняла его за шею.
– Ладно.
– Ладно?
– Ты меня слышал. Идешь на попятную, муженек?
Решив вывести меня на чистую воду, он пошел в ванную и вернулся с зубной щеткой. Я уставилась на нее безумным взглядом. На вид она и правда была не слишком большой, но перспектива засунуть ее в мое самое интимное отверстие вызывала истерику. Я не хотела этого. Не потому, что видела в этом что-то плохое, а потому, что еще не исследовала множество других точек на пути к раскрытию своей сексуальности. По ощущениям это было похоже на прыжок на противоположный утес.
Я стояла голая и дрожала в ожидании указаний Чонгука.
Он включил зубную щетку. Симфония жужжания и гула заиграла между нами, а потом он выключил ее снова.
– Нет ничего постыдного в том, чтобы получать удовольствие менее проторенными путями. – Я не ответила. Он снова нажал на кнопку. – Уверена, что хочешь этого?
Я старалась сдержать дрожь.
– Да.
– На кровать, Печенька.
Я забралась на кровать, наблюдая, как он приближается. С каждым шагом мое сердце опускалось все ниже и ниже, пока я не почувствовала, как оно колотится между бедер.
– Развернись.
Я послушалась и встала на четвереньки. Почувствовала позади себя его тепло. К моему удивлению, он не ввел щетку внутрь. Напротив, обхватил меня рукой за живот и потянул назад. Прошелся губами по спине и осыпал поцелуями до самого горла. Он ласкал мою грудь, стоя сзади, и касался языком подбородка, отчего между моих бедер разлилось тепло.
Мне нравились его прикосновения, поцелуи и внимание, но я не могла находиться в моменте. Только не с кровью Телиса на его пальцах и пугающим осознанием того, что он хотел со мной сделать. Я могла лишь замереть и ждать неизбежного, проглатывая желчь.
Чонгук опустил пальцы между моих ног, собрав немного теплой влаги. Затем распределил ее сзади, лениво выводя круги возле входа и дразня. Я вся напряглась и закрыла глаза.
Он замер.
– Печенька?
– Да сделай это уже.
Стало тихо. Очень тихо. Слишком тихо. И тут я поняла, что облажалась. Чонгук обхватил меня за талию и перевернул на спину. Я упала на облако роскошных подушек, не смея моргнуть из страха, что к тому же еще и расплачусь впервые. Дурацкая зубная щетка все еще была у него в руке.
Я до крови прикусила язык.
– И что ты смотришь?
– Ты плачешь.
Я не плакала. Но была чертовски близка к этому. Честно говоря, близка как никогда. Я поджала губы и промолчала. Я провалила свой план. Разбила его на осколки, которые теперь не собрать. Дурацкий Чапел-Фолз со своими дурацкими правилами. Весь город что, вымер бы, если бы дал мне набраться немного опыта в соблазнении?
Чонгук бросил зубную щетку на тумбочку.
– А еще дрожишь.
Я чуть не задохнулась, когда щетка пролетела мимо, будто она могла проникнуть в меня по собственной воле.
– Просто немного замерзла.
События в очередной раз повернулись неожиданным образом, и Чонгук, заключив меня в объятия, прижал к своей груди. Я не знала, что удивило меня сильнее: его человечная реакция или размеренное биение его сердца возле моего. Вся моя злость из-за проваленного плана обернулась облегчением. К своему ужасу, я начала дрожать. Знала, что он не выносит слабость. А еще знала, что никогда в жизни не чувствовала себя такой слабой, лежа голой и уязвимой в объятиях мужчины, которого ненавидела, и жаждая его утешения.
Он обхватил мою голову, будто я была для него драгоценным, прекрасным созданием, и гладил по волосам, касаясь виска губами. Я ожидала, что следом он скажет мне, чтобы не плакала. Но Чонгук упорно отказывался вписываться в шаблон.
– Ты никогда этого не просила, Лиса. Я прекрасно понимаю. Все мужчины в твоей жизни подводили тебя, и я в том числе.
На меня снизошло озарение. Мысли унеслись в его детскую комнату, перебирая фотографии. Корешки билетов. Любовь. Чон Чонгук не родился бессердечным чудовищем. Когда-то давно он любил. До Морган.
В конце концов, Чонгук разорвал объятия. Я всмотрелась в чернильную темноту сквозь французские окна. Должно быть, уже перевалило за полночь. Он обхватил мою щеку ладонью.
– Забудь об анальных играх. Мы еще много чем можем заняться.
Я кивнула.
– Я знаю. Правда. Просто я расстроена, потому что... – Я напоминала себе о своей цели, пока Чонгук все еще балансировал на хлипкой грани между участливым человеком и хорошо знакомым мне чудовищем. – Мне грустно, потому что я никогда не узнаю, каково отдаваться мужчине в традиционном смысле слова, – промурлыкала я, придав лицу самое невинное выражение. – Ты ведь уже занимался этим? Ты ведь... трахался?
– Ты знаешь ответ на этот вопрос.
Я шмыгнула носом.
– Да, знаю.
Он помолчал.
– Даже если бы я захотел тебе это продемонстрировать, у меня здесь нет презервативов.
– Я понимаю.
– Нет, не понимаешь.
– Ты прав, не понимаю. Я никогда не познаю, что такое секс, потому что ты никогда не станешь им со мной заниматься. Конечно, я расстроена. Имею на это право.
Чонгук встал с кровати и принялся расхаживать по комнате. От него исходило мощное, почти осязаемое чувство вины. Значит, у него все же есть совесть.
Я бегала взглядом, следя за каждым его движением, пока наконец он не остановился перед кроватью.
– Оденься.
Я не стала спорить, окончательно увязнув в желании испортить Чонгуку жизнь. В чемодане нашлись белые хлопковые трусики и атласная майка лавандового цвета. Я уже собралась надеть штаны в тон, как вдруг Чонгук перебил.
– Хватит. Иди в кровать.
Я почесала висок.
– Разве ты только что не велел мне...
– Пока я, мать твою, не передумал, Печенька.
Ого!
– Раз уж ты так вежливо просишь. – Я неспешно подошла к кровати и упала на нее. Чонгук уставился на меня.
– Ложись спать.
– Что?
– Ложись. Спать, – рявкнул он медленнее и громче.
– Я и в первый раз тебя услышала, но...
– Скоро вернусь. – Он взял бумажник и ушел. Просто ушел. Безо всяких объяснений. А как же «пока я не передумал»? Может, он все же передумал?
Решив, что сегодняшний день и так был богат на события, я опустилась в сладкие объятия сна. В своих снах я погружалась в книги. В твердых обложках и пахнувшие чернилами. Со словами, мирами и существами, которые были такими далекими и незнакомыми.
В моих снах не было чудовища под видом мужа.
А самое главное, в них не было жестокого разочарования под видом брака.