Отголоски откровений.
Тепло камина разливалось по гостиной Слизерина. Вечер тянулся лениво, словно растянутая нота старой скрипки, и только треск огня нарушал тишину. Ивлин сидела в глубоком кресле, с ногами, подобранными под себя, и перебирала в пальцах серебряный кулон с тончайшими узорами. Его вес ощущался не только на груди, но и где-то внутри, словно он был связан с чем-то большим, чем просто украшение.
На столике рядом лежала книга — та самая, подаренная Эдгаром Флинном. Переплёт был гладкий, тёмно-бордовый, страницы источали лёгкий аромат старой бумаги и чернил. Иногда она проводила рукой по обложке, словно пытаясь на ощупь уловить смысл этого подарка.
— Ты опять смотришь на него, — тихо заметила Серафина, с хитрым прищуром наблюдая за подругой.
— На кулон? — Ивлин постаралась улыбнуться, но уголки губ дрогнули.
— На книгу, — вмешался Джулиан, откладывая шахматы, которыми они с Феликсом до этого увлеклись. — И на кулон тоже. Мы всё видим.
Лидия, которая до этого молчала, прижала подбородок к ладоням и театрально вздохнула:
— Ну, рассказывай. Иначе мы будем строить догадки до утра.
Ивлин откинулась на спинку кресла, стараясь скрыть смущение. Но её янтарные глаза выдавали слишком многое.
— Нет тут никаких тайн, — пробормотала она, хотя сама понимала, что звучит это неубедительно.
Феликс, хмыкнув, переглянулся с Джулианом и резко воскликнул:
— ЧТООООООО?!
Их громкий хор подхватили Серафина и Лидия, и звук разнёсся по всей гостиной. Ивлин вздрогнула и вцепилась в подлокотники кресла.
В этот момент дверь открылась, и внутрь вошёл Люциус Малфой, в окружении своих «теней» — Вернера, Дамиана и Ксавьера. Его походка была неторопливой, но уверенной, волосы блестели в свете факелов, зачесанные назад, как всегда безупречно. Он остановился на полпути, приподнял бровь и холодно спросил:
— Что за спектакль?
Ивлин тут же опустила взгляд в пол, чувствуя, как по щекам пробегает жар.
Джулиан замялся, но Феликс ухмыльнулся:
— Мы тут... э-э... обсуждаем кое-что интересное.
Люциус задержал взгляд на лице Ивлин. Её смущение говорило громче любых слов. Уголок его губ дрогнул, будто он позволил себе редкую улыбку. Он медленно прошёл мимо, но вместо того, чтобы уйти, опустился на диван, стоявший чуть поодаль — примерно в семи метрах от компании.
Его друзья уселись рядом, но Люциус не сводил глаз с Ивлин, хотя делал вид, что слушает Вернера.
— Ну, — Серафина подалась вперёд, понижая голос, — ты же не думаешь, что мы тебя отпустим так просто? Рассказывай. Что за история с книгой и кулоном?
Ивлин покраснела ещё сильнее. Она чувствовала взгляд Люциуса, прожигающий её насквозь.
— Книга... это подарок от Флинна, — наконец выдохнула она. — Эдгара Флинна.
В гостиной повисла тишина. Только пламя в камине затрещало громче.
— С Гриффиндора? — уточнил Джулиан, будто не веря своим ушам.
— Того самого? — добавил Феликс. — Что всегда задирается со старшими ради справедливости?
Ивлин кивнула, уткнувшись взглядом в кулон, чтобы не видеть, как глаза друзей расширились от шока.
— А кулон? — спросила Лидия.
Тут она замялась, потому что сердце сразу забилось быстрее.
— Это... — её голос дрогнул, но она собралась, — подарок от Люциуса.
Все разом ахнули.
— Ты хочешь сказать... — Серафина наклонилась ближе, — ...что у тебя есть подарок и от Флинна, и от Малфоя?
Ивлин молчала, но её лицо говорило само за себя.
Сердце сжималось от чувства неловкости, будто она оказалась в ловушке. С одной стороны — Эдгар, добрый и смелый, чьё внимание согревало душу. С другой — Люциус, холодный, высокомерный, но каждый его жест будто намекал на то, что за этим льдом скрывается огонь.
Она не знала, что ответить друзьям, но Люциус, сидящий поодаль, заметил, как её губы дрогнули. На его лице промелькнуло что-то новое: удовлетворение и одновременно вызов. Он чуть прищурился и продолжил наблюдать, словно ждал, когда она поднимет взгляд.
Ивлин так и не решилась. Она лишь крепче сжала кулон в ладони, чувствуя, что эта простая вещь уже изменила слишком многое.