Тени Слизерина

Платформа «Девять и три четверти» всегда была местом суеты и ожидания, но для тех, кто ступал сюда впервые, она казалась совсем другим миром. В воздухе пахло дымом, железом и чем-то магическим, неуловимым.
Ивлин Роузмонт стояла у вагона, крепко сжимая ручку чемодана. Её густые тёмные волосы с рыже-коричневым отливом спадали на плечи, а янтарные глаза внимательно следили за людской толпой. Она не выглядела испуганной, скорее собранной и настороженной. Родители попрощались сдержанно: отец пожелал ей держать голову высоко, мать — не доверять никому слишком легко.
Сотни учеников спешили занять места. Ивлин шагнула внутрь поезда, и шум тут же изменился — стал глуше, уютнее. Она нашла почти пустое купе, поставила чемодан и устроилась у окна. За стеклом мелькали взрослые, машущие руками, но она уже знала: оглядываться назад бессмысленно.
Дверь купе распахнулась с лёгким скрипом. На пороге стоял мальчик, который мгновенно бросался в глаза. Высокий для своего возраста, с длинными светлыми волосами и ледяными серыми глазами, он держался так, будто всё вокруг создано для него.
— Купе свободно? — спросил он, но голос звучал так, словно вопрос был формальностью.
— Половина, — спокойно ответила Ивлин, поднимая взгляд от книги.
Он слегка склонил голову, словно оценивая её.
— Люциус Малфой, — представился он и без лишних колебаний сел напротив.
— Ивлин Роузмонт, — прозвучал её ответ.
Секунду они смотрели друг на друга. Ни один не опустил глаза, и это было похоже на невидимое противостояние.
Поезд тронулся, колёса загрохотали, и вагон наполнился лёгкой дрожью. Сначала они молчали. Потом дверь купе снова открылась, и внутрь ввалились двое мальчишек.
— Извините, тут занято? — один был полноватый, с круглым лицом и слишком короткими рукавами мантии. Второй выглядел щуплым, но глаза его горели живостью.
— Места есть, — сказала Ивлин, прежде чем Люциус успел открыть рот.
Тот прищурился, но ничего не сказал.
— Джулиан Бёрк, — представился щуплый. — А это мой друг Феликс. Мы из... ну, наверное, из будущих слизеринцев.
— Наверное? — холодно уточнил Люциус. — Человек либо принадлежит Слизерину, либо нет.
Феликс смутился, но Джулиан лишь усмехнулся.
— А если я окажусь в Равенкло?
— Тогда ты потратил своё время впустую, — отрезал Люциус.
Ивлин наблюдала за сценой с лёгкой улыбкой. Ей понравилось, как уверенно он держался, но и его категоричность была раздражающей.
— А ты куда хочешь? — вдруг спросил Феликс, повернувшись к ней.
Она закрыла книгу, положила её на колени.
— Туда, где смогу стать сильнее, — сказала Ивлин.
— Вот именно, — вставил Люциус, словно она подтвердила его слова.
Она перевела на него взгляд и едва заметно усмехнулась: «Не слишком радуйся».
Остаток поездки прошёл в разговорах о замке, о заклинаниях, которые они надеялись выучить. Люциус говорил меньше всех, но каждый раз, когда вставлял слово, оно звучало так, будто ставило точку. Ивлин пару раз ловила себя на том, что ей хочется спорить — не для того, чтобы победить, а просто чтобы увидеть, как он реагирует.
К вечеру поезд замедлил ход и остановился. Толпы первокурсников высыпали на платформу. Луна освещала чёрное озеро, а вдали возвышался замок.
— Лодки! Все в лодки! — гулкий голос Хагрида направлял детей.
Ивлин оказалась в одной лодке с Джулианом и Феликсом, Люциус сел в другой, но его взгляд то и дело пересекался с её.
Замок был величественен, и Ивлин почувствовала, как сердце бьётся быстрее. Она знала: это место изменит её жизнь.
Большой зал встретил их светом сотен свечей и зачарованным потолком, в котором отражалось ночное небо. Первокурсников выстроили перед столом преподавателей, а в центре поставили старую шляпу.
— Роузмонт, Ивлин! — позвал профессор.
Она уверенно шагнула вперёд. Сердце билось чаще, но внешне она оставалась спокойной.
Шляпа едва коснулась её головы, и в сознании раздался голос:
— О-о-о, что за любопытный ум. Ты осторожна, но при этом жаждешь признания. У тебя есть амбиции, стремление быть сильной. Отлично подходишь для Слизерина.
— А если я хочу попробовать другое? — мысленно возразила Ивлин.
— Ты можешь хотеть чего угодно, но истинные желания глубже слов. Ты хочешь не дружбы, а силы, не покоя, а влияния. Гриффиндор тебе будет тесен, Равенкло покажется слишком... хаотичным. Хаффлпафф? Даже не рассматривай. Слизерин — твой дом.
— Слизерин! — выкрикнула шляпа.
Стол Слизерина разразился аплодисментами. Ивлин сняла шляпу и пошла к своим. Люциус сидел там уже давно и смотрел на неё с лёгкой, почти незаметной улыбкой.
Когда распределение закончилось, зелёный стол оживлённо обсуждал новых учеников. Люциус подошёл к Ивлин.
— Я был прав, — сказал он тихо, чтобы никто не услышал.
— Ты слишком уверен в себе, — ответила она.
— Это не недостаток. Это оружие.
Его слова прозвучали так, будто он учит её чему-то важному. Она хотела возразить, но сдержалась.
Общежитие Слизерина оказалось величественным и мрачным. Высокие своды, зелёные отблески на каменных стенах, окна, уходящие под воду озера. Для кого-то это место могло бы показаться холодным, но Ивлин почувствовала себя странно... дома.
Когда она наконец оказалась в спальне, девочки вокруг оживлённо обсуждали распределение. Кто-то уже пытался угодить старшекурсницам, кто-то робко жаловался на усталость. Ивлин молчала, прислушиваясь.
Лёжа в кровати с зелёными балдахинами, она долго не могла уснуть. Перед глазами стояли серые глаза Люциуса. Его слова звучали в голове: «Уверенность — это оружие».
— Посмотрим, Малфой, — шепнула она в темноте. — Кто из нас окажется сильнее.
И где-то глубоко в душе ей показалось, что это соперничество и станет началом чего-то гораздо большего.