𝘽𝙖𝙙 𝙡𝙞𝙖𝙧/ 𝙏𝘼𝙀𝙇𝙄𝙎𝙀

Перед тем как начать читать мою работу, прошу вас поставить звёздочку)) Вам ведь не сложно, а мне приятно❤️

____________________________________
Счастье? Оно рядом с каждым из нас.
Оно совсем простое, совсем обычное
и не может быть ложью,
потому что оно— состояние души.

Сегодняшнее утро не было похоже на другие. Лалиса проснулась рано, раньше будильника, а это не могло не радовать. Проснувшись первым делом девушка выглянула в окно и на секунды три переставай дышать, наблюдая за снежными пеленами, что расстилались по всей улице. Снега за ночь намело много. Открыв окно, дабы проветрить комнату и ощутить запах зимы, что был непривычно приятным, Лалиса убедилась в том, что сегодня первое ноября, а значит, по манобановским правилам, начало зимы. Взвизгнув от радости она побежала в ванну, мысленно предвкушая радость сегодняшнего дня.

Зайдя в душевую кабинку и повернув вентиль, с ощущением первых капель воды на теле Манобан по привычке начала петь, совершенно не сдерживая радость, да и голос тоже. Позабыв о парне за стенкой, что скорее всего спал, девушка вытягивала ноты излюбленной песни

—- If I told you that I loved you, tell me what would you say?— Знакомый голос проникает в комнату заставляя прислушаться и немного нахмурить брови, а после и поползти уголкам губ вверх. Выдохнув и приоткрыв один глаз, а после и второй, Ким подымается с кровати принимая сидячее положение и взъерошивая волосы на затылке, слушает.

И в голове пролетает мысль о том, что голос Манобан, что принимает душ, лучший будильник в его жизни.

— If I told you that I hate you, would you go away?— Слышит отрывок песни и сразу вспоминает её. Фигова песня ассоциировалась с Лалисой, толи потому что девушка всегда пела её в душе, толи от того, что текст песни отдалённо Киму что-то напоминал. И он ловит себя на том, что выучил эту песню наизусть. Знал все куплеты и припев, а также скачал её и когда оставался один, слушал вспоминая её.

Подымается с кровати и подходя к двери, что ведёт в ванну, прислоняет лоб к грубому дереву, а рядом с головой кладёт руку. Вдыхает глубоко-глубоко, надеясь почувствовать её запах.

— Now I need your help with everything that I do.— шепчет строчки песни, представляя её сейчас, такую сонную и растрёпанную. Хочется увидеть как она просыпается.— I don't want to lie. I've been relying on you— И дальше он поёт вместе с ней, правда в разы тише, чтобы она не услышала. Поёт и улыбается, как хоров идиот.

И что-то внутри ноет. В голове всплывает её образ, когда она падал с лестницы. Её заплаканные глаза в субботу, перед тем как она уехала на похороны Марка. Интересно, как они прошли? Она сильно там плакала? Там был Сюбин? Они помирились? Тэхён надеялся что нет. Искренне надеялся, ведь этот Чой моральный урод, раз обвинил его Лису в смерти друга. Джису совершенно случайно всё рассказала ему, когда пришла помогать брату с уборкой после уезда Манобан.

Услышав как шум воды прикатился Ким быстро отошёл от двери в ванну, но не заметив гитару споткнулся и уронил её, от чего в комнате раздался дикий грохот, который скорее всего услышала и Лиса.

— Да твою мать.— рычит Ким поднимая вещь и ставя её на место, одновременно вслушиваясь в глухое хихиканье за дверью.

—Доброе утро!— радостный голос вводит его в ступор. Нахмурив брови и перебрав в голове все возможные варианты ответа, он решает по обычному что-то проворчать.

— Ага! Очень доброе, Манобан! Из-за тебя я проснулся в пол шестого утра!— Стараясь придать голосу привычную холодность и грубость произносит он.

— Ты видел, что на улице?— Совершенно спокойно произносит она, будто они с Кимом совершенно нормальные одноклассники.

— Нет, я вообще-то спал.— огрызается парень.

— А. Извини.— более тихо произносит она и видимо выходит из ванны.

***

Выйдя на улицу и натянув перчатки на руки, Манобан взяла в руки снег и подкинула его вверх. Приподняв лицо и закрыв глаза, ощущая капельки снега на белоснежном лице девушка расплывается в улыбке. Вдыхает воздух ощущая в нём непривычный морозец, что разносится по всему телу и вновь запускает горсть снега в воздух наблюдая за ним.

На улице нет никого, что собственно не удивительно, сейчас шесть часов утра, а завтрак только в восемь. На вряд ли в школе найдётся ещё один такой же больной как Лиса, но эта мысль выпрыгивает из головы, когда девушка ощущает лёгкий толчок в спину и мелкий холодок. Снежок. Кто-то запустил в неё снежным комком и душу начинает что-то тепло греть.

Навряд ли кто-то ещё так рано встал, а Ким... Он проснулся. Может это он?

Прикусив нижнюю губу и сдерживая улыбку Манобан разворачивается замечая перед собой одноклассника. Сдерживает разочарование и улыбается ему.

— Ёнджун! Привет! Ты чего так рано встал?

— Приветик,— радостно произносит парень подходя к старосте,— Да проснулся что-то рано, вот и решил выйти на улицу. Снегу намело столько!-- осматривается по сторонам и повернувшись к девушке задерживает взгляд на ней. — А сама то?

— Тоже не спиться.— отворачивается от парня девушка и копошится в сугробе.

— Ясно. Ты слышала о том, что вчера про,— Но речь парня прерывает снежный ком прилетевший прямо в него.— Так значит? — щурит глаза и присев на корточки собирает огромный шар из снега.

— Стой! Не кидай!— выставляет перед собой руки девушка и пятится назад,— вообще-то это не честно! Я всего-то... Йяя— пищит рыжеволосая приседая и позволяя снегу пролететь над головой.

— Ничего не знаю! Вызываю тебя на дуэль по снежкам!— Строго произносит парень и нахмурив брови сверлит девушку взглядом. Пару секунд одноклассники смотрят друг на друга, а потом будто по команде подрываются с мест и отбегают друг от друга, по дороге собирая нужное количество снега для снежков.

— На тебе!— Кидая белый шарик в парня произносит девушка.

Синеволосый ловко уворачивается и кидает ответный снежные ком в Лису. Всё это детское ребячество длиться некоторое время, пока они не выдыхаются и не решают сойтись на мнении, что у них всё же ничья. Присев на скамейку, чтобы отдышаться одноклассники неловко молчат, видимо не находя общих тем для разговора, но тишину резко прерывает Манобан подпрыгнув на месте и развернувшись к парню корпусом.

— Что ты хотел мне сказать?— Спрашивает она приподнимая брови вопросительно. Ёнджун некоторое время непонимающе смотрит на старосту, а после, видимо вспомнив то что хотел сказать, выпрямляется и поворачивается к девушке.

—Вчера по новостям говорили, что Наён и её семья попали в страшную аварию.— Опускает взгляд и замолкает на время, а рыжеволосая хмурит брови стараясь переварить сказано парнем и мысленно стараясь не забыть навестить одноклассницу.— Она и её мама умерли.— Откашлявшись произносит он смотря на насовсем его понимающую девушку.

Манобан некоторое время смотрит на одноклассника, стараясь понять значение слова "Умерли", а когда осознание приходит она вздрагивает. Мотает головой не совсем понимая, как её одноклассница, что ещё в пятницу танцевала с Хосоком на балу, могла умереть.

Лиса не была подругой девушки, но отношения у них были тёплыми, Наён всегда помогала Пранприи, да и та частенько отвечала девушке тем же, а сейчас ей говорят, что она... Умерла. Одинокая слеза всё же трогает щеку девушки и скатывается по ней вниз. Вгруди бегают разные смешанные чувства которые девушка не совсем понимает, да и не хочет понимать. Обидно. Неприятно и от чего-то жутко.

— Эй! Не плачь,— Испуганно произносит парень и стирает слезинку с лица одноклассницы, — А вообще, зачем я тебе это сказал! Ты и так друга потеряла, прости пожалуйста, Прия,— Произносит он осознавая ошибку и смотрит в глаза одноклассницы. Чой мысленно отвешивает себе пиздюлей и соглашается со словами Пака о том, что является редким идиотом.

— Да ладно,— Отмахивается Лиса и выдавливает из себя насовсем понятную улыбку. — Жалко. Она была хорошим человеком.— Выдыхает девушка смотря на снег за парнем.

— Да. Её отец сейчас в комме. У него критическое состояние, но он выжил.

— Он выжил? Это хорошо. Надо будет сходить к нему. Ты знаешь в какой он больнице?— Интересуется Пранприя переводя взгляд на одноклассника и шмыгая носом.

— Точно не знаю,— хмурит брови поднимая взгляд куда-то вверх.— Но по-моему он в той же больнице, что и Дженни.— выдыхает парень.

А Лиса ещё больше выпрямляется, слово струна на гитаре, и немного помотав головой непонимающе, смотрит на парня ожидающе. Чой поймав взгляд девушки не понимает его, но когда до него доходит, что видом об этом инциденте девушка тоже не знала, он закрывает глаза, морща нос и тяжело выдыхает, прикусывая свой язык.

— Твою мать,— шепчет Чой и через мгновение добавляет,— Только не говори, что и об этом ты не знала?

— Что с Дженни?!— Восклицает Лиса слегка наклоняясь корпусом к парню и смотря на него. Сердце бешено колотится, а переживание за когда-то лучшую и любимую подругу накрывают с головой.

Чой надув щёки выдыхает и всхлипывает носом отводя взгляд от Лисы, что кажется сейчас съест его, если он ничего ей не расскажет.

— Ты только не говори никому. Хорошо?— косясь на девушку произносит Джун, и после трёх уверенных кивков со стороны Манобан, продолжает, хоть что-то и подсказывает, что лучше было бы этого не делать. — Её родители нашли её в ванне, в крови. Она вскрыла вены, но слава богу её родители пришли вовремя. Она сейчас в больнице, живая, правда тоже в критическом состоянии. Врачи сказали, что если бы Мистер и Миссис Ли опоздали бы хотя бы на десять минут, то она бы умерла, им ещё повезло, что она вскрыта только левую руку. — Выпаливает он на одном дыхании и искоса смотрит на девушку, что закрывает лицо руками и кажется, начинает плакать.

— Откуда ты знаешь?— Спрашивает она дрожащим голосом.

— Мне Чимин сказал, он каким-то образом оказался у особняка семьи Ли, а когда увидел Дженни на носилках, напросился к ним.

Ёнджун хотел ещё что-то добавить, но всхлип рядом сидящей девушки заставил его прерваться и обратить на себя внимание. Поджав губы и нахмурившись, Чой проклял себя раз тридцать и отругал за то, что плохо умеет успокаивать людей. Переборов некое стеснение, он положил руку на плечо Лисы, ощущая то как оно дрожит.

Он и представить не мог какого ей сейчас. Потерять друга, а теперь узнать и об этом. И он мысленно ударяет себя по лицу, и ставит пунктик на то, чтобы держать язык за зубами. А вообще лучше молчать и не говорить ни с кем.

— Не плачь, При. Сейчас с ней всё хорошо, слышишь?— встаёт со скамейки и встав напротив девушки приседает напротив неё. Переборов неуверенность в действиях и стеснение, он тянется к кистям Манобан и отведя их в сторону заглядывает в её глаза. — При, с ней всё хорошо. Хочешь можем съездить к ней вместе? А? Вы же подруги... Были во всяком. Не плачь, прошу.— Молит он смотря на девушку жалостно,— Ты намного красивей, когда улыбаешься,— Тянется большим пальцем к слезинке и стирает её с щеки.

***

— Алло?— вслушиваясь произносит Лиса, стоя рядом с кабинетом по химии,— Пап, привет, как ты? Как поездка?

— Привет, Лалиса! Всё хорошо, знаешь тут так красиво, думаю на зимних каникулах мы с тобой приедем в Мюнхен вдвоём. Тебе тут понравиться.— Уставшим, но очень радостным голосом произносит отец и мысленно девушка представляет родную улыбку на слегка морщинистом и покрытым щетиной лице.— Ну как у тебя дела? Что нового?

Прикусив щеку и решив, что лучше не стоит огорчать отца последними новостями, девушка принимает решение слегка приукрасить сегодняшний день.

— У меня всё хорошо! Кстати... у моей подруги...— Мнётся девушка не зная как правильно сказать отцу, о том, что она хочет пойти к Дженни в больницу, да и стоит ли? Он будет нервничать за неё и за Ли, а ему и так сложно, каждый день совещания.— она приглашает меня к себе, можно в один из дней мне после уроков съездить?

— Ты уверена? На этой неделе?— голос отца вмиг меняется и становиться обеспокоенным.— Не знаю... не хочется отпускать тебя, может когда я приеду?— обеспокоенность в голове отца слишком сильно чувствуется и пугает рыжеволосую заставляя её хмурить брови.

— Ну... А если меня, то есть нас отвезёт Шин Ву?— Всё же давит на жалость дочь и некоторое время слышит молчание отца. Через минуту мужчина тяжело выдыхает и чем-то шуршит.

— Хорошо, но чтобы он не уезжал и всё время был рядом! И долго не задерживайся, хорошо?

— Хорошо. Пап,— замолкает на секунду и мнётся с вопросом, не совсем понимая поведение отца,— Что-то случилось?— И она чувствовала, что да. Его что-то мучало, да и у неё самой сегодня какое-то странное присутствие. Что-то будто начинает давить и сцепив пальцы на шее, медленно, но верно сжимает их. Кончик носа покрывается холодном, ощущая что-то плохое и не совсем приятное, но Манобан хотелось верить, что это предчувствие обманывает её и дело в новостях, которые она услышала.

— Нет. Ничего. — резко отвечает мужчина.— Мне пора идти, вечером я тебе позвоню. Целую, дочка.— произносит отец и сбрасывает трубку.

Лиса ещё некоторе время смотрит на дисплей телефона, а когда он гаснет, прячет его в карман рюкзака. Облокачивает голову о стену и прижимает дисциплинарную тетрадь ближе. Взгляд тупо направлен на стену напротив, а в голове каша. Джису срочно убежала к лектору, она сдавала доклад. Сюйкуна сегодня почему-то не было, и на сообщения он не отвечал. Ёнджуна вызвала Миссис Кан, ему вроде передали какую-то посылку, а Лиса решила подождать его у кабинета химии.

Заметив движение с права, девушка перевела взгляд на другую сторону коридора и заметила Сюбина, что видимо направлялся к кабинету в котором у них сейчас будет урок. Обида на друга никак не проходила, но вот только желание общаться, кажется, превосходило. Лиса давно поняла, что скучает по нему, да и вообще по старой жизни, когда они все были вместе и всё было хорошо. Это было так недавно. Месяц назад, а сейчас... А сейчас никто ни с кем не общается.

Лиса даже не заметила, как схватила парня за кисть, когда тот проходил мимо неё и делал вид будто не замечал её.

— Сюбин, можно мы пого..,—Но договорить она не успевает, парень резко отдёргивает руку отчего Лиса слегка отстраняется от стены.

— Я не хочу с тобой говорить, Манобан. Мне кажется и так всё ясно! У тебя появилось куча новых друзей, ты ещё и с будущей золовкой сдружилась, но вот только, когда он перепихнётся с тобой где-то в подворотне или скажет, что всё это просто игра. Когда блять он разобьёт тебе твоё сердце и твои глаза откроются, не приходи ко мне. — Сквозь зубы шипит парень и смотрит на неё с неистовой злобой. По телу пробегают мурашки, а Манобан совсем не узнаёт своего лучшего друга. Он так изменился после смерти Марка и всего что произошло.

Она теперь даже не уверена в том, что когда-то общалась с ним. Что когда-то она знала его. Сейчас перед ней совершено другой человек.

— Но... Сюбин, я не понимаю,— Теряется рыжеволосая ненаходя слов и сдерживая ком вместе со слезами, что вот вот прыснут из глаз.

— Не понимает? Серьёзно?... Я не хочу с тобой общаться, Лалиса.

— Но мы же друзья!

— Были! Мы были друзьями, пока ты не выбрала этого... Чёрт. Как ты могла?

— Я никого не выбирала!— И она кажется не замечает, как они переходят на повышенные тона, радует лишь то, что никого в коридоре кроме них нет.— Это ты всё себе понапридумывал!

— Да не уже ли?! Действительно! Это не ты пялишься вечно на него и слюнки пускаешь? Не ты в него втрескалась по уши?

— Я... Я в никого не втрескалась! Как ты не понимаешь!

— Правда?— ухмыляется тёмноволосый отводя взгляд в сторону и скрещивая руки чуть ниже груди. — В таком случае, ответь мне, Пранприя, Я или Ким?— Брезгливо произносит последне слово друг морща губы.

И Лиса застывает на месте слегка открыв рот и затаив дыхание. Чёртчёртчёрт. Как бы ей хотелось сейчас соврать или подыграть, но она не может, не хочет. Язык прилипает в нёбу, а слова и буквы путаются в голове образовывая непонятную кашу. Девушка хмурит брови и отстраняется от друга, не веря в то, что это её Сюбин.

— Я так и знал,— сердито цокает парень,— Ты любишь его.— опускает глаза и развернувшись на пятках уходит куда-то не оборачиваясь и оставляя её одну.

Любит?

Она его любит?

Она любит Ким Тэхёна?

Брови ещё больше хмурятся и на переносице образовывается морщинка. Сердце будто замедляет свой темп, а в голове его образ. Любит.

Неужели она его любит?

И сейчас эта мысль почему-то совершенно не кажется ей абсурдной или неправильной. Наоборот. Она будто греет душу и заставляет ощущать тепло внутри. Кажется что-то внутри говорит о том... что когда-то казалось бы абсурдным. И правда. Онавсегда думала о нём. Каждый час, минуту, секунду. Утром, днём, ночью и перед сном. Он снился и владел главными ролями в мечтах. А ещё она знала, что он любит малину и не ест шоколад и орехи. Он любил слушать американских реперов, а иногда слушал джаз. А ещё...

Она его любит.

И это такое странное чувство. Такое непонятное и непривычное. Она раньше никогда ни в кого не влюблялась, никогда ни к кому не испытывала тёплых чувств, только к родителям, но это другое. И чёрт, ей так хочется проводить с ним как можно больше времени.

Девушка жмурит глаза и встряхивает головой.

— Это самое дно. — Тихо шепчет закрывая лицо руками. Растирает глаза и скользит руками к волосам, зачёсывая выпавшие из причёски волосы назад. Выдыхает и направляется в кабинет. Зайдя в помещение кладёт дисциплинарную тетрадь на стол учителя, который ещё не пришёл и садится за парту, но вот только не за первую, а за третью у окна. Настроения не было. Хотелось что бы день поскорее кончился.

***

Урок химии мастера Ницена только начался, но девушке казалось, что он длился уже целую вечность, Ёнджун любезно присел рядом, когда вернулся от мисс Кан, сейчас парень облокотившись о руку, что-то рисовал в тетради совершенно не слушая учителя. Да ему это особо и не нужно, у него твёрдая пять по химии, да и по остальным предметам тоже. Собственно, это и причина тому, что он позволял себе не слушать учителя, весьма самоуверенно. Хоть Лиса и была такой же отличницей и занимала первое место в рейтинге, прослушать что-то она боялась. Но видимо не сегодня. Сейчас она просто смотрит в окно. Учитель рассказывает инструкцию к предстоящей лабораторной, которую Лалиса уже выучила неделю назад.

В голове Лисы кажется полнейший бардак. Её беспокоила Дженни и новая ссора с Сюбином. Лучше бы она к нему вовсе не подходила. А ещё она немного думала о Киме. Чёрт. Она думала о Тэхёне. Твою мать, как только она представляет его, сразу вспоминает бал. В животе образуется тугой узел, а зубы сами по себе прикусывают губу, чуть ли не продавливая её до крови.

Раздумья Манобан прерывает вибрация телефона, что лежал под пеналом. Посмотрев на учителя девушка тихо вытащила телефон и спрятав его под партой, посмотрела на уведомление. СМС от неизвестного номера. Если честно открывать было страшно, учитывая тот факт, что те письма до сих пор кто-то подкидывал ей в шкафчик, но когда к ней пришло ещё два сообщения разом, девушка не сдержав любопытства нажала на СМС.

Ты сегодня какая-то грустная, утром вроде была весёлой.

Что-то случилось?

Ты так нахмурилась, о чём ты думаешь сейчас?

Лиса прочитала последнее сообщение и подняв голову посмотрела на Кима, что сидел за четвёртой партой, через стол. Ким, облокотив подбородок о ладонь, смотрел на Манобан и улыбался правым уголком губ. Отправитель сообщений найден, девушка лишь хмыкнула что-то себе под нос и слегка покраснев, опустила взгляд обрядно на дисплей.

Ни о чём особенном)

Да? По тебе не скажешь.
Или... Ты думаешь обо мне?

Увидев сообщение парня, Мономан раскрывает глаза в удивлении и подскакивает на стуле, посмотрев на учителя, что что-то писал на доске, она перевела взгляд на Кима, что словно и не двигался. Парень лишь кивнул, намекая, что бы она ответила ему.

Вовсе не о тебе! Я думала об учёбе...

Ага, как же. Я видел как ты думала об учёбе и краснела, кусая губы. Тебе повезло, что кроме меня тебя никто не спалил.

Вовсе нет!!!!! И вообще!
От куда у тебя мой номер?!
Я тебе его не давала.

Жалко, зато вместо номера, ты дала мне кое что более интересное, Лиса😏

И щёки моментально заливаются краской, а в голове та ночь. Девушка хмурит глаза и тяжело выдохнув, начинает печатать.

Кто дал тебе мой номер?

Что это было? Ты что... хах, а это интересно)

Тэхён!!!

У Джису нашёл. Всё? Успокоилась?

Отвечать на сообщение Лиса никак не стала, вновь буркнула что-то себе под нос и положила телефон под бедро.

— Ты что-то сказала?— Повернулся к ней Ёнджун.

— Нет, тебе послышалось,— Улыбнулась девушка и ощутив вибрацию слегка вздрогнула.

— А, Ладно,— кинул Чой и отвернулся продолжая рисовать.

Вытащив телефон и открыв переписку с Тэхёном, девушка опешила.

С какого хера? Где ты этих уёбков находишь?

ЭЙ! Ёнджун не уёбок! Он очень даже милый!

Милый? Смешно

Мило, это когда ты стонала мне на ушко. А ещё мило то, как ты запрокидывала голову и царапала мою спину, одновременно боясь сделать мне больно

Прочитав сообщение, Лису будто ударяет электрическим током, а лицо вмиг приобретает багровый оттенок. Убрав телефон обратно под ляжку, Лиса перевела взгляд на окно и старалась не обращать внимание на вибрацию, но к пятому сообщению девушка не выдержала и посмотрела в телефон.

А представь, прям на этом столе, за которым сидит Мистер Ницен.

Я бы медленно провёл языком от твоего пупка до самой шеи.

Ты бы не смогла стоять на ногах.

На глазах у всех, я бы ласкал тебя.

Как бы отреагировал Ёнджун? Или Сюбин? М?

И Лиса ощущает неприятный узел, что с каждой секундой завязывается всё туже и туже. Становиться жарко, а щёки кажется слишком заметно краснеют. Манобан сжимает между собой ноги, и мысленно бьёт Кима со всей силой что есть.

Это возбуждаете не так ли, Лиса?

Скажи, это намного интересней чем игра в снежки с твоим новым соседом?

Подожди! Ты... тоже это чувствуешь?

Отправляет и слегка повернув голову в сторону, смотрит на Кима, что ухмыльнувшись стреляет в неё заинтересованной улыбкой и что-то печатает.

О чём ты?

Ты что? Не чувствуешь?

Мне кажется тут попахивай ревностью. РРРРР

Отправляет парню и хихикнув смотрит на его реакцию. Ким хмурит брови, видимо от того, что сообщение ему не нравиться и подняв взгляд на Лису испепеляет её. Манобан не сдерживается и подмигивает парню, мысленно подмечая, что позже пожалеет об этом и будет стесняться смотреть на него, но какой-то азарт в перемешку с бабочками в животу, которые любезно щекотят живот, берут вверх. После она убрала телефон в рюкзак и не слышала дальнейших сообщений, что в принципе немного нервировало, ведь ей было интересно узнать, написал ли он что-либо.

— Всем всё понятно?— спрашивает учитель, вытаскивая оборудование и расставляя его по партам. Ученики лишь одобрительно кивают или мычат,— Замечательно! Но перед лабораторной, я бы хотел вас переводить, а то ещё одного взрыва, как в прошлом году, от вашего класса школа не выдержит.— Одноклассники лишь обиженно воют и возмущаются.— Ничего не знаю. Так, Сюбин  отсаживайся к Джугён, Кай садись с Сухо, Ёнджун ты иди к Хосоку,—учитель перечислял имена и говорил кто с кем сядет, в то время как Лиса рассматривала снег за окном, пока сердце вдруг не пропустило болезненно сильный и громкий удар.

— Ким Тэхён, наш главный изобретатель, быстро к Лисе! Она тебе точно не позволит шалостей!— строго произносит учитель поправляя свои очки.

Манобан переводит взгляд на парня, что закатив глаза берёт в руки сумку и движется к её парте. Чёрт, это точно провал. Резко отвернувшись, девушка открывает тетрадь, и судорожно читает написанное в тетрадке. Ким падает на стул рядом, не обратив внимания на то, как девушка моментально сжалась, отодвигаясь ещё дальше. В манобановскую голову бьёт приятный аромат, что кажется слишком знакомым и ... родным. Судорожно, она переворачивает страницу, а когда учитель просит преступить к работе, стараясь не обращать внимания на парня, тянется к колбам с разными растворами.

Бедра коснулось тёплое тело. Взгляд упал вниз и различил, как мягкая зелёная ткань юбки немного задралась из-за соприкосновения с его брюками, и полоска голой кожи над коленками стала чуть шире.

Она это специально, что ли?

Тэхён сцепил пальцы в замок на парте. Мысли, как назло, тут же вернулись к тому моменту, когда он прижимал тело Манобан к стене на чёртовом балу. Какой отзывчивой она была. А затем - её падение и слегка раненое лицо, которое он обрабатывал. Субботнее заплаканное лица. Вспоминает, как через окно наблюдал за её игрой в снежки. Теперь они сидят за одной партой.

Смотрит на неё, замечая как она хмурит брови, видимо почувствовав его взгляд на себе, и заглядывает в конспект, не выпуская из рук стеклянные колбы. Решила спрятаться от него в своих конспектах? От Тэхёна?

И какой-то чёрт дёрнул рыжеволосую в этот момент попытаться сесть поудобнее и поправить слегка задравшуюся юбку, что в принципе устраивала Тэхёна. И из-за лишних движений, она случайно придвинувшись поближе к баскетболисту. Ещё сильнее вжавшись ногой в его бедро. Будто провоцируя. Или давая понять, чтобы он перестал пялиться на нее, но произвело это немного... иной эффект.

Однако теперь его взгляд то и дело метался не на её лицо, а на эту, едва прикрытую тканью юбки полоску кожи

— Эй, ты перчатки и очки надеть не хочешь?—Произносит Ким усмехнувшись. Лиса, что-то буркнув, надевает перчатки и очки, после сразу хватается за колбы, которые минуту назад были обратно положены на подставку и подымает на уровне глаз измеряя количество налитого вещество.

Ким же расцепил пальцы, опуская одну руку под парту. Откинулся на скамье, чтобы не привлекать внимания остальных одноклассников, тоже уткнувшихся в инструкции.

Думаешь, ты здесь самая умная? Ну-ну.

Скрывая усмешку, он легко коснулся кончиками пальцев кромки юбки, мягко скользнув ногтями по тёплой коже. Манобан застыла, моментально окаменев. Как смотрела на голубоватый раствор, так и застыла не отводя взгляда и кажется, даже не дыша. Голова слегка повернулась в его сторону, демонстрируя точёный профиль.

Сжатые губы.

Провокация.

Точно. Господи, она провоцировала его.Кончики пальцев подцепили ткань и немного потянули. Усмешка медленно прикипала к губам. А взгляд выцеплял каждый миллиметр открывшейся кожи.

— Кхм...

Вернулся глазами к её лицу. Она думала. Соображала. Наверное, о том, как избежать этого.

Хера с два ты избежишь. Со мной не играют, маленькая дурочка.

Он видел эти попытки. Пыталась мыслить. Румянец медленно поднимался по нежным щекам на высокие скулы и опускался на шею. Опять

Краснеешь. Давай. Я знаю, что ты чувствуешь. Я знаю.

— Ты чего?— Как ни в чём не бывало спрашивает парень.

Ладонь целиком легла на ногу, отодвигая мешающуюся материю. Накрыла, продвигаясь чуть ниже, на внутреннюю сторону. Ласка. Большим пальцем — по коже, с нажимом.

Губы Манобан приоткрылись, и дрожащий выдох едва не вынес ему мозги. Создавалось впечатление, что языку стало тесно во рту — хотелось, отчаянно, задушено хотелось вылизать её всю. Сейчас.

Он наглел.

И заводился.

Сам это понимал. Он гладил бедро Манобан во время урока, в битком набитом классе, почти на глазах у всех. Ведь стоило кому-то посмотреть на них и опустить взгляд вниз, под парту... От этого ощущения становились ещё ярче, просто зашкаливали.

Опасность.

Ему нравилось гладить её так, зная, что она не осмелится оттолкнуть его руку. Это привлечёт внимание других ребят. Но о них сейчас не хотелось думать. Ни о ком. Только об этом: скольжение, давление, вдохи почти над ухом. Он хотел её.

Что ты делаешь, блин? Что ты снова делаешь со мной. Что...

Пусть все выйдут, исчезнут. Пусть дадут выйти им. Он уведёт её и затрахает до полусмерти за ближайшим углом, потому что у него, блять-твою-мать, стоял. Уже стоял.

— Твоя рука... Прекрати— Одними губами, почти не слышно.

— Как там пропорции? Ты всё верно посчитала? Переливай уже— Старался сказать спокойно, но не знал. Не успел понять или осознать.

Потому что в следующий момент Манобан резко стиснула ноги, зажимая его ладонь в тисках своих бёдер в попытке прекратить.

Глупая.

Боже мой.

Ты такая глупая.

Я так хочу тебя.

Рука двинуться не могла, но пальцы всё равно продолжали обжигать голую кожу. Чуткий слух уловил сбившееся дыхание. Взгляд снова метнулся к её лицу. Близко. Обманчиво карие глаза стали почти чёрными, а то, что Тэхён увидел в них, заставило поёрзать на лавке, садясь поудобнее. И ещё ближе.

Почему чёртовы брюки такие узкие?

Манобан, опустила взгляд, уперевшись им в заметный бугор в его штанах. Неосознанно потёрла бедром о бедро. Неосознанно отправила его в ад.

Зачем?

Она не могла не понимать, что его рука почувствует это движение. Что он его почувствует. Что это распалит его ещё сильнее, вынуждая против воли податься вперёд

— Ким... — и она задыхалась, не смея произносить хотя бы ещё одного слова.

И всё, что ему хотелось — поймать хотя бы один выдох своим ртом.Он покачал головой.

— Тэ-хён, — исправил бесшумно, едва шевельнув губами.Девушка на мгновение прикрыла глаза, и Ким постарался впитать в себя это выражение лица. Полное желания до растекающегося сердца. Невозможности до боли между рёбрами. Смущения до тлеющих углей под кожей.Невысказанных до дерущего кашля слов.

Эти слова... их впору было выплёвывать кровавыми сгустками прямо на пол. Они были больными и горячими. Каждое слово с температурой под сорок.

Обречённое.

Умирающее.

В тебя.

Проникнуть, глубже.

Задыхайся.

— Не забудьте взболтать колбу, после того, как смешаете вещества.

Что? Что он там бурчит? О чём, когда в голове — бешеный марш от одного прикосновения к ней.Теперь из лёгких вырывались рваные выдохи. Ким почти забыл, где находится, сжимая горячую кожу.Когда она стала горячей?Он даже не заметил. Она всё ещё смотрела. Прямо, не скрываясь. Смотрела на его член, который так пошло, туго оттягивал ткань брюк.

О чём ты думаешь, Лили?

Скажи, о чём ты думаешь.

О чём твой взгляд.

Я знаю, чего ты хочешь.

Но девушка только инстинктивно двинулась на лавке, ненароком пропуская на мгновение освободившуюся ладонь юноши ещё дальше под юбку.

Пальцы застыли лишь на миг. А затем стали выводить узоры на обжигающей коже. Замечая, как Манобан начинает слегка подрагивать.

Доведи я тебя до этого тут, при всех... Как бы ты кончила, м? Тихо, закусив губу, или громко, наплевав на всё?..

Он представил. Подушечки пальцев наткнулись на ткань трусов, и по спине прокатил жар, ударяя вниз. Заставляя напряжённую плоть пульсировать сильнее, чувствуя плотность обтягивающей ткани.

Он почти сошёл с ума. Почти сошёл, когда трясущаяся рука вдруг схватила его за запястье. Вот Манобан снова смотрит на него. В глазах — огонь. Но ещё больше в них страха и того, что заставило Кима протрезветь, почти успокоиться. Почти.

Мольба.Неприкрытая, бьющая по живому, по распахнутой ране.

— Пожалуйста... Я прошу тебя, прекрати.

Господи, её так колотило, что захотелось прижать к себе и успокоить, как никогда раньше и никогда больше. Чтобы она просто уткнулась носом ему в шею. Ему почти захотелось попросить прощения. Что он довёл её до этого. Захотелось погладить по волосам, и...Захотелось, но он не стал.

Он в таком же состоянии, если не хуже. Сам виноват. Медленно разжал руку. Скользнул ладонью по коже в последний раз, осторожно оправил юбку. Не сдержался — коснулся ещё. Сквозь ткань. Она прикрыла глаза, облизывая губы. На секунду сплетаясь с ним пальцами, это было странно, дико странно, ощущать её пальцы вот так, но в следующее мгновение она уже отдёрнулась. Глубоко вздохнула, отвернулась и продолжила лабораторную. Ким опустил веки, силясь успокоиться окончательно.В состоянии кружащего, цикличного полёта, что набирал в голове оборотов, было сложно о чём-либо думать.

***

Как только урок кончился, парень вылез из-за парты и направился в коридор с Хосоком, который сегодня был совершенно не похож на себя.

— Слушай, Тэхён. Мне что-то не хорошо, я пойду, прикрой меня.

— Прогуливать собрался?— Дразня произнёс парень, но заметив подавленное состояние друга, откашлялся и кивнув сказал, что прикроет. Хосок кинул что-то вроде "До встречи" и умчался прочь.

Тэхён нахмурился. Друг странно себя ведёт. Что-то случилось, надо будет разузнать.Ну да на что жаловаться — коридор практически пуст, все уде успели разбежаться, а бродить по школе, когда  было так тихо, Ким очень любил. В любом случае не сложно было догадаться, к чему сейчас вернутся его мысли. А точнее. К кому. Юноша уже был готов к привычному противостоянию собственным ощущениям, когда вдруг чьи-то цепкие пальцы сомкнулись на его рукаве, с силой рванув на себя. В какое-то пыльное и вилтмо заброшенное место. Кладовка.

— Эй, что за...

Резко обернувшись, Ким выдернул руку из чужой ладони.

— Это я бы хотела спросить, что это было, — почти змеиное шипение раздалось в полуметре от него. Его маленькая Манобан.

Стоит, пылая своими глазами. Вся такая соблазнительно-злющая. Такой явный контраст с тем, что Манобан представляла собой в последние дни. Совсем не та, дрожащая от удовольствия девушка, прижатая к холодной стене. Сейчас же в ней столько яростного непонимания.

—Что за мини похищение? — он фыркнул, приподнимая брови и скрестив руки на груди, слегка приподняла подбородок.

— Что за выходки, Ким?

Вот оно. Его имя так, будто это непростительное, брошенное прямо в лицо. Столько яда и злости. Вот, что копилось в тебе до конца лекции, а?

— Какие ещё выходки?— он опёрся бедром о ближайшую полку, едва сдерживая усмешку.

— Такие... Я, знаешь... ты... Блин! — Манобан топнула ногой и нахмурила брови пискнула от злости, и он едва не улыбнулся на этот жест бессильного гнева. — Ты знаешь, какие, ясно?

Тэхён вздохнул, запрокидывая голову, уставившись вверх и подавляя желание закашляться от пыли. Оттолкнулся от полки и медленно прошёлся по маленькому помещению. Чувствовал напряжённый взгляд у себя между лопаток. Он наверняка выглядел нелепо в этой комнате. С потолка на тонких нитках спускались пучки пыли, а от стен веяло такой заброшенностью, что хотелось кривиться.
Кладовую явно не посещали уже несколько лет.

—Здесь уютно, да?

—Иди ты на фиг! Ответь мне!

Она и не думает понижать тон. Тэхён хмыкнул. Пожал плечами и сделал ещё пару шагов, останавливаясь у непонятного прямоугольного полотна. Провёл пальцем по ткани, соскребая пыль.

—А может быть, ты начнёшь, м?

—Я?!

Он медленно повернулся и слегка прищурился.

— По поводу того, что... ты делала утром со своим очередным другом.

Манобан молча сверлила его взглядом, не двигаясь с места. Вглядывается так, как если бы у него выросли рога или он был темой её нового доклада.

— И что ты так отчаянно пытаешься во мне высмотреть?

— Смысл твоих слов, как минимум.

— Всё очень просто. Я надеюсь, ты больше не повторишь этого?

— Повторишь? Хах, извини конечно, но я считаю, что в праве сама решать как проводить своё время. — она, по привычке, приподнимает подбородок и хмурит брови,— И ты не в праве... — её взгляд забегал по захламлённой комнате. Тэхён приподнял голову, наблюдая за тем, как Манобан старается подобрать максимально правильные слова, с прохладной усмешкой.

— Не в праве? А я разве говорил об этом?

— Да. Я вижу.— Она дёрнула головой и сделала резкий шаг вперёд, указывая на него пальцем.— Тебе вечно что-то не нравиться! А особенно люди с которыми я общаюсь. Ты не имеешь никакого права как-то влиять на меня и на моё общение.

Эта фраза его разозлила. Ким рыкнул, сжимая руки в кулаки.

— Да ты себя видела?! Сомневаюсь! Выглядела так, будто ты в него влюбленна! Что это было, кстати? Твоё поведение весьма странно!

— Странно? Ничего не было! Я не влюбленна в него, мы дурачились и только! Если ты уж так ревнуешь, то мог бы и спуститься, может вместо него оказался бы ты,— слишком резко и неосознанно выпалила она и видимо не совсем поняв, что сказала, продолжила,— А теперь твоя очередь. Что за чертовщина была в классе?

—Не понимаю, о чём ты.

— О, Господи Боже мой! Конечно же о том, что ты распустил свои руки!

Распустил, да. Потому что на её грёбаные ноги не купится только слепой. А Тэхён не был слепым. Он отлично видел эту задранную юбку и, если сильно постараться, мог даже воскресить в уме прикосновение собственной ладони к её бедру. Мог. И тут же почувствовал горячую волну. Плохой знак. Поэтому Ким только грубовато рассмеялся, складывая руки на груди. Всем своим видом показывая, что её слова ни капли не несут правды. Манобан скептично приподняла брови.

—Ты ведёшь себя как идиот.

Он знал это. И задавался вопросом - почему? - уже который день. Поэтому смешки начали умирать на его губах, стоило Лисе раздражённо покачать головой и уверенно зашагать к двери. Когда ладонь сжалась на ручке, Ким понял, что лихорадочно ищет слова, которые можно было бы бросить ей в спину.Чтобы не оставаться в дураках и... остановить.

— Это тяжело, да, Манобан?

Она обернулась через плечо.

—Пытаться говорить с таким недоумком, как ты? Да.

Пропустил мимо ушей.

—Принять как факт. Ты хочешь меня.

—Ох, да что ты...

—Когда я прикасаюсь к тебе, тебя трясёт от желания, и ты хочешь, чтобы я это не прекращал.

Лиса хлопнула ресницами. Потом ртом. Подбирала слова.

Адски комично - Тэхён наслаждался каждой секундой.

—Ты... самовлюблённая, наглая скотина! - выдохнула наконец, собравшись кое-как с мыслями. И выпустила дверную ручку, делая несколько шагов к нему. —Не смей говорить ничего подобного.

—Не жди ответного комплимента, Манобан.

Интересно, у неё вспыхнули щёки? Не рассмотрел. Но голос был напряжён:

—Не я полезла к тебе на уроке!

—Не ты, — он сдвинулся с места и плавно начал приближаться к ней. - Но мне нравится смотреть, как эта упрямая сука в тебе переламывается пополам, открывая другую твою сторону.

— Зачем ты делаешь это?

Он закатил глаза.

—Делаю что?

—Показываешь всё в своём отвратительном, пошлом и грязном свете? — Лиса сложила руки на груди, расправляя плечи. И добавила, покривившись: — Это низко.

—Еще скажи, ты не за этим меня сюда затащила. Так я тебе и поверил, — Ким незаметно облизнулся, вспомнив ощущение в зажатой её бёдрами руке, розовые от возбуждения щёки, сбитое дыхание.

—Ты меня не получишь, заруби себе это на своём дурацком избалованном носу, — буря во взгляде Манобан бушевала с прежней силой.

—Да ну? Я поимею тебя в любой момент, стоит мне только захотеть, Лили. Стоит мне только коснуться тебя - и ты уже течёшь. Как сегодня, на глазах у химика.

—Не сможешь.

—Уверена? - он остановился в нескольких шагах и смотрел на Лалису, прищурив глаза. Она стрельнула в него холодным взглядом. Едва сдержалась, чтобы не показать самоуверенному кретину язык.

—Я уже сказала, Ким. Уверена на самый максимум своей уверенности. И кстати, теперь, когда мы уладили этот глупейший и нелепый вопрос, позволь мне спросить тебя об одной важной... ай!

Она даже глазом не успела моргнуть, когда Тэхён оказался рядом с ней, сжимая предплечье своими пальцами.

—Ты... что ты...

—Что?— он поднял брови, глядя на неё с таким выражением лица, словно ничего особенного не происходит и кто угодно не может войти в это помещение в любой момент.Например, учитель физры, чей голос только что раздался снаружи, но, слава богам, тут же растаял в отдалении.

—Немедленно отойди от меня, кретин!

—А что, если не отойду?— шепнул Ким, притягивая её к себе. — Ты же не хочешь меня.

Как назло, коридор начал наполняться голосами, а Лиса чувствовала только руки, которые осторожно провели по её плечам. И от этого прикосновения тело покрылось мурашками, хотя рот послушно повторил вопящие в голове слова:

—Отпусти меня сейчас же.

—Нет, — только теперь она поняла, как он глубоко дышал. Это придыхание заставляло сердце замирать.

—Страшно, да? Вдруг сюда кто-то зайдёт, да? - шептал он, наклоняясь. Касаясь горячими поцелуями её шеи, отчего в голове начало шуметь.

— Ким, немедленно...

—Ты же не хочешь меня,— выдохнул он, проводя ладонями вверх, оглаживая ключицу, широко открывая рот и вылизывая горло Лисы, отчего ноги ещё чуть-чуть - и предательски подогнулись бы.

Она проглотила дрожащий выдох. Постаралась сосредоточиться на звуках из коридора. Старалась не думать о том, что врала нагло ему в лицо, о том, что не хочет .

Зубы Тэхёна задели кожу под подбородком. От болезненных мурашек Лису затрясло. В следующую секунду Тэхён уже толкнул девушку в сторону покрытого Толстой коркой пыли стола. Она сама не поняла, когда схватилась за его плечи. "Совершенно ведь не хотела никакого контакта с этим человеком". Совершенно. Никогда больше. Но как можно противостоять этим прикосновениям? Тэхён оторвался от её шеи и теперь жадно проводил по ней ладонями, оглаживая и лаская большими пальцами, наблюдая за этими движениями горящими глазами. Мозг тут же подкинул картинку: гостиная, Лиса, прижатая спиной к стене, и его руки, которые никак не могут сомкнуться на горле. Как всё изменилось

— Что ты делаешь? — она понизила голос до шёпота, стоило ей коснуться ягодицами края столешницы. Девушка смотрела в поблёскивающие в темноте глаза Кима, которые застыли в нескольких сантиметрах от её лица. Он что-то задумал.

—Хочу поделиться с тобой одной тайной, - таким же заговорщическим шёпотом ответил, слегка наклоняясь к ней, отчего кончики их носов соприкоснулись.— Я смогу раздеть тебя где и когда угодно.

Лалиса моргнула, немного приходя в себя. Вздрогнула, когда он стиснул её талию и приподнял, сажая на парту. Моментально сжала колени, тут же, однако, уперевшись ими в его бёдра.Он слишком близко.

—Ты... прекрати немедленно. Отойди от меня.

Его руки легко скользнули по её плечам, забираясь под свитер и снимая его через голову. Ладони пробежали вверх, по ткани рубашки, возвращаясь к острым ключицам и опуская один палец в углубление прямо под шеей, скрытое наглухо застёгнутой рубашкой. Голос Манобан, которая всё ещё что-то бормотала, дрогнул.

Подушечки пальцев легко обвели первую пуговицу рубашки над зелёным галстуком и, чуть надавив, вытащили её из петли. Манобан тут же перехватила его руку.

—Ты... — что-то в её выдохе заставило его поднять глаза.—Ким, зачем?

— У тебя никогда не было так, Манобан?.. — тихо прошептал он, смещая руку чуть ниже. — Хотя... конечно, не было. Ты же всё ещё почти девственница.

Следующая пуговица уже была расстёгнута, когда Лалиса нервно облизывала губы, стремительно краснея, почувствовала внезапно и слишком остро, что её белье всё ещё мокрое после того, что Тэхён вытворял на химии. И внизу живота снова начинало жарко тянуть. Господи, этот человек однозначно сведёт её с ума. Для него это - ничего.

Лиса не будет... не хочет в этом участвовать. Не может. Больше не может.

Тёплые ладони скользнули по её животу и бокам, вызывая дрожь по спине и завязывая в груди горячий узелок. Провели по рёбрам и спустились вниз, к бёдрам, к подолу юбки.

—Ты не знаешь, как это. Когда вдруг понимаешь, что хочешь трахнуть рыжеволосую заучку. Прямо в этот самый момент... — снова начал произносить он низким голосом, не отрывая взгляда от её глаз, отчего каждый волосок на теле вставал дыбом. — И ты хочешь этого так сильно, — ладони поползли по дрожащим ногам вверх, обхватывая коленки, разводя их в стороны, делая шаг, чтобы стать ближе, —что ни о чём другом думать не получается.

Её дыхание сбилось, и от ощущения этой вседозволенности, Ким чувствовал, что сам начинает задыхаться. Он легко скользнул костяшками по бёдрам.

—Не хочешь, да?

—Ким, пожалуйста.

Руки уверенно заскользили вверх, под юбку, пальцами охватывая нежную кожу, останавливаясь на границе её трусов. Дыхание Пранприи участилось, и она вцепилась в его пальцы сквозь ткань.

—Стой.

И он замер. Прижимаясь к ней, ощущая грудью тепло её кожи, глубоко и рвано дыша. Чувствуя под ладонями мягкое бельё. Снова, чёрт, снова насквозь влажное.Позволь мне, Лили.Блин, позволь мне, сейчас. Тэхён медленно наклонился, не отрывая от неё взгляда. Замечая, что она почти незаметно поднимает голову навстречу. Опуская потяжелевшие веки и ведя приоткрытым ртом по уголку её губ, он сжал пальцами кожу её разведённых ног.

Лиса застыла и тихо выдохнула, отчего по телу поползли горячие мурашки.Нет, не целуй её. Тебя понесёт. Ким, держи себя в руках. Она просто пропадёт. Точно испариться. В тебе. С тобой.

Да, всенепременно.

Легко, почти невесомо, он коснулся кончиком языка её нижней губы. Девушка вовсе перестала дышать, не двигаясь, будто впитывая в себя это влажное прикосновение. Тонкие пальчики на его запястьях сжались. Он лизнул уголок её губ, играючи, а Лиса обомлела от этого. И в следующий же миг приоткрыла рот. Язык проник в неё вместе с коротким выдохом, полустоном. Голова запрокинулась. Тэхён целовал её так, будто это было последним, что он успеет сделать в жизни.

Последним, что он мог сделать.

Она не поняла, когда успела выпустить его руки, позволяя тёплым ладоням поднырнуть под ткань и гладить горячую кожу тазовых косточек. Не поняла, когда её пальцы успели зарыться в шоколадные волосы, перебирая их. Мягкие, густые, светящиеся контрастом с белой рубашкой. Не поняла, когда вдруг начала отвечать на его поцелуи, пытаясь втянуть в себя твёрдый язык, обхватить его губами и скользить по нему, сходя с ума от вкуса.Самый потрясающий вкус был у этого человека, вжимающегося сейчас в неё настолько, что горячая выпуклость, трущаяся о раскрытую Манобан, вызывала безостановочную дрожь.

Как легко он возбуждается, - и эта мысль шарахнула по мозгам прежде, чем была допущена и одобрена, заставляя девушку оторваться от ищущих губ и прижаться, насколько это было возможно, к тяжело дышащему телу. Рассыпая быстрые поцелуи по открытой шее, привычно пахнущей дождём, отчего заходилось сердце. Тэхён послушно откинул голову, прикрывая глаза и стискивая зубы, позволяя ей касаться себя, обводить языком выступающий кадык и всасывать подрагивающую кожу, вызывая горячую пульсацию в паху.

Движения его рук на её бедрах стали сильнее и глубже. Ближе к ней. Нужно притормозить, иначе...Он освобождает руки и подносит их к тёплому подбородку девушки, останавливая. Быстро расстёгивая оставшиеся пуговицы на её рубашке, над которыми остался туго завязанный галстук. Подхватывая Манобан под спину, заставляя выгнуться, отчего полы расстёгнутой одежды разошлись в стороны. Манобан приоткрыла губы, громко выдохнув и отвернув голову, словно стараясь заглушить рвущиеся стоны, когда рот Кима накрыл её сосок сквозь лёгкую ткань лифчика.

—Ох... —она выгнулась, подаваясь навстречу. Чувствуя, как его зубы слегка сжимают и тянут, но практически тут же горячий язык зализывает укус сквозь ткань. И снова.Снова.Рука судорожно зарывается в его волосы.— Сними...

Тэхён не понял. Слишком увлечён своим занятием. Но повторный громкий выдох заставил едва ли не зарычать.

—Сними его, —и дрожащие пальцы касаются лифчика. Ким отрывается от неё. Въедается в губы глубоким поцелуем, поддевая бретельки и стаскивая их по плечам. Сдвигая бюстгальтер вниз, практически на живот, тут же обхватывая грудь ладонями и слегка сжимая, погружая язык в мягкий рот. Пропуская соски между пальцев.С губ Лисы слетает отрывистый стон, и Ким вздрагивает, пряча лицо у неё в волосах.

—Ш-ш-ш, - тихо шепчет он, и девушка чувствует его дыхание под ухом, закусывая губу, выгибаясь навстречу, пытаясь теснее прижаться к ласкающим ладоням.

Твёрдый, горячий.

Так близко.

Дразнит.

Невыносимо жарко.

И она вдруг чувствует - как это.

Когда вдруг понимаешь, что хочешь трахнуть баскетболиста. Прямо в этот самый момент. Девушка опускает руку, резким движением выдёргивая полы его рубашки из брюк. Запуская ладонь под ткань, проводя по рёбрам и груди. Он чувствует каждое её движение. Судорожно выдыхает, сдерживаясь. Ловит ладонями пылающее лицо, несколько секунд вглядывается в горящие, почти чёрные глаза.Спускается одной рукой по её животу, минуя собранную на талии юбку. Вниз. Снова заставляя Манобан выгибаться.

—Хочешь меня,—одними губами. Явно не вопрос.Она широко открывает рот, откидывая голову назад, когда один его палец скользит в неё до основания. Начинает медленные движения. Вперёд. Назад. Она подаётся к нему бёдрами.Он добавляет второй палец, растягивая, слегка разводя их и проникая глубже.Вперёд - сильнее, а назад - медленно, будто позволяя прочувствовать. Она дрожит, едва сдерживаясь, чтобы не сдвинуть ноги, стиснуть его внутри, ощущать плотнее.

—Ты хочешь меня.

—Д... да...

Глаза закрыты. Дыхание рваное, тяжелое, как у Кима.

—Ты такая... мокрая...

Он опустил глаза, задыхаясь от возбуждения. Распахнутая блуза открывает взгляду дразняще напряженные соски, дрожащий живот, крошечное углубление пупка, широко разведённые ноги, скомканная, собранная на талии юбка, сдвинутые вбок трусы и его движущаяся рука. Он смотрит, как влажные пальцы выскальзывают из неё и врезаются обратно, заставляя стройное тело извиваться, а ноги - лихорадочно дрожать.

Давай, Манобан. Давай...По-прежнему тугая, боже. Учащая движения, он сжимает зубы, представляя, что почувствует, когда войдёт в неё по-настоящему. Глубоко и сильно. Так, словно в поисках дна, конца этому сумасшествию. Только его видимо нет. Против воли прижимается пахом к внутренней стороне её бедра и трётся об него. Сухо сглатывая. Выдыхая сквозь зубы.

Ещё.

Немного сильнее.

Пульсация.

Жар.

Такой, что вот-вот прожжёт плотную - бля... такую плотную - ткань штанов. А глаза неотрывно следят за движениями собственных пальцев.Поднимает взгляд обратно к её лицу. Дрожащие, искусанные губы.

Моя девочка, ты уже близко.

Рука движется быстрее, а мысли невозможно ухватить, ни одной. Накаляются, как железо под открытым огнём. Яростные мысли наравне с яростным трением.

Моя. Заучка.

Он очерчивает и надавливает большим пальцем на твёрдый бугорок клитора - голова Лисы запрокидывается сильнее, а рука, которой она придерживалась за столешницу, судорожно соскакивает и случайно задевает стоящую рядом швабру, едва не роняя еёна пол.

Ким стискивает зубы, чувствуя, что ещё немного - и он просто кончит от безостановочного трения члена о брюки и того, как её мышцы сжимают его пальцы.

— Пожалуйста... Тэхён...

Тихо, едва слышно, где-то на грани звучания. И снова он больше не Ким. Снова по имени. Слегка вибрируя горлом, с растяжкой. У неё во рту в этот момент... наверное, так жарко. Так судорожно-сладко-сильно... войти, ощутить стенку глотки. Медленно... а потом... ускорить темп. Сильнее... сильнее, блять.

Вдалбливаться до мяса.

Твою мать.

— Что, Манобан? Чего ты хочешь?— глухо, с хрипами от тяжёлого дыхания.

Она, казалось, не понимает. Не слышит. Словно из параллельной Вселенной. Облизывает сухие напрочь губы, словно пробуя свои мысли на вкус, продолжая двигать бёдрами в такт его ласке. Тэхён знает, о чём она думает.

— Скажи мне, вслух, я хочу это услышать,— он слабо контролирует свой голос, отстраняя руку и скользя влажными пальцами вверх по её животу, под складки задранной юбки. Манобан  открывает помутневшие глаза.

— Я... хочу тебя,— спотыкается на этом признании, которое едва не раздробило Киму мозги. Несколько секунд он загнанно дышит, глядя на неё, раскрытую перед ним.

— Как? — выдыхает, впиваясь взглядом во влажные губы. Шею и ниже, в торчащие соски. Это подбило планку его самоконтроля.

Она опирается на трясущуюся руку, обхватывая ладонью его затылок. Привлекая к себе, удивляясь краем сознания, почему он так легко позволяет сделать это. А затем прижимается к напряжённым губам, скользя языком в его рот. Отрываясь только для того, чтобы зашептать:

— Глубоко и сильно, тебя, просто тебя, сейчас, пожалуйста ... — лихорадочно, на протяжном стоне, дублированном им самим - потому что от этих двух слов он снова на пределе. Совсем не из её высокоморального лексикона. Но так, чтобы не было сомнений. И сама... О, да, блять! Сама кладёт руку на упирающийся ей в бедро бугор.

Ким мечтал об этом прикосновении с той ночи в её спальне. И об этих словах, которые она будет говорить, задыхаясь, извиваясь под ним. А тонкие пальчики тем временем судорожно мечутся по его ширинке, пытаясь нашарить молнию. Быстро, очень быстро доводя его до сумасшествия.

Резким рывком он сдёрнул Манобан на самый край стола. Навис над ней, вынуждая выгнуться, откинуться спиной на парту, выставляя вверх возбуждённую грудь. Прямо под его губы. И не сдержался, снова втянул просящую ласки горошинку в рот, чуть прикусил, чувствуя, как короткие ногти впиваются в его шею.

— Боже...

И на этом моменте, вжираясь взглядом до крови из глаз в запрокинутое лицо, он понимает, что всё. Выдержка лопнула. Разорвалась. Покатилась к хуям. Исчезла. Просто - её нет.

Едва успевает расстегнуть брюки, прежде чем она снова тянется к его губам. А он целует. Слишком нежно, наверное, словно подготавливая к тому, что сейчас может быть... снова неприятно. Ведь у девственниц так и бывает?

— Лили?..

Плюёт на вопросительную интонацию. Плюёт на эту фальшивую заботу. Потому что она, нафиг, не фальшивая.

— Да,— шепчет в его губы.

И Лалиса на секунду напрягается, когда он медленно входит в неё, натужно выдыхая сквозь зубы и стон. Замирает на несколько секунд, пока руки, сжавшиеся на плечах, не разжимаются. Не тянут его за ткань - на себя. Будто давая условный сигнал: можно.

И первый толчок уносит.

Ким не ожидал, что его стон прозвучит так громко. Он не слышит себя. Слышит только её, двигаясь, сначала осторожно, а затем - быстрее, глядя как Манобан запрокидывает руку за голову, будто в поисках ориентира, скребёт по столу, но лишь комкает слой пыли в ладони. А Тэхён вбивается. Сильнее и сильнее, задушенно рыча. Знает, что можно. Что она хочет этого. И по её судорожным сжатиям, по почти до крови закушенной губе он понимает: она близко. Так неотвратимо близко. И только ускоряется, толкая её в полёт с этого обрыва.

Лиса делает это тихо. Без вульгарных криков. Просто стоны резко прекращаются. Она выгибается, натягивается как струна, распахивая рот. Но из него не вылетает ни звука.

Да, детка. Моя девочка.

— Тэ...

И это становится последней каплей. Он с рыком насаживает её на себя, впиваясь пальцами в бёдра, чувствуя, как низ живота сводит зарождающимся оргазмом, который в следующее мгновение выплёскивается в тугую влагу струей спермы. Дрожь прокатывает по спине, пояснице. Жужжит в ладонях, заставляя вздрагивать, делая последние, выжимающие толчки. А потом замирает, горячо дыша в её мокрую шею.

В попытке... хотя бы немного прийти в себя.

Тело слегка дрожит. Рубашка основательно прилипла к спине.

— Вот, как это должно быть, — хрипло, на ухо, не выходя из неё, ощущая, как спазмы вокруг его члена постепенно стихают. Всё ещё немного ошалевший от того крышесносного секса, которым пропахла здесь каждая пылинка, он поднимает голову. —Понятно?

Она быстро кивает, но ему кажется, что даже не понимает сути вопроса. Обманчиво карие глаза затуманены, а одна рука всё ещё сжимает ткань его рубашки на плече. Тэхён перебарывает в себе желание улыбнуться, только хмыкает.

— Можно отпускать, Лили. Химия последний урок, к четырём нам надо быть у Мисс Эймбрамсон, помнишь?

И тут же клянёт себя за это. Потому что она с треском возвращается на землю. С грохотом слетает с небес, врезаясь в собственное тело. Моргая и резко выпрямляясь.

— Господи, Ким,— произносит осипшим голосом, лихорадочно оправляя юбку. Он готов откусить себе язык, отступая и натягивая брюки непослушными руками. Замечая пятна пыли на рукавах и штанинах. И откуда-то эти мысли. О том, что это могло достаться кому-то другому.

Бред.

Уймись, Ким. Она дала тебе. Что ещё нужно? Ты победил, ведь так? Тогда откуда эти слова, что произносит его рот?

— У нас есть минут сорок, ты успеешь принять душь, если поторопишься. Пошли. И кстати, мне не нравиться, что ты начала общаться с Ёнджуном. Будь аккуратно, мы так и не знаем, кто столкнул тебя с лестницы во время бала.

Манобан, которая уже застёгивала пуговицы на измятой рубашке, вдруг замерла. Тэхён уже стиснул челюсти, ожидая возмущений. Но она молчала. От этого вдруг стало очень херово.

— Ты меня поняла? - голос  жёсткий. - Никакого Цая и этого Ёнджуна! Я не шучу, Манобан. Это ясно?

Скрипнуть зубами на эту грёбаную тишину. Какого чёрта она молчит?

Ревность.

На, засунь себе это в самую глотку.

Да, он её ревнует. Теперь ужё не только к Цаю. Отказывается делить это тело ещё с кем-то.

— Манобан, да мать твою.

Она вздрагивает. Странно вздрагивает. Во взгляде пролетает отголосок страха.

Что это было? Она чего-то недоговаривает. Он чувствует. Знает.

— Ладно,— соглашается она, давая парню мысленно выдохнуть.

Несколько секунд выжидающе смотрел, а затем молча развернулся, следуя к двери. Протягивая руку и подхватывая брошенную сумку. Останавливаясь, стискивая бронзовую ручку, которая моментально становилась ледяной под жёсткой ладонью. Прислушиваясь.

На секунду оборачивается, будто проверяя внешний вид Манобан.

А через мгновение выходит, и девушка понимает условный приказ – следовать за ним через время.

Их не должны видеть вместе.

Дверь закрывается без хлопка, с тихим шорохом, но Лиса всё равно вздрагивает.

Опускает голову. Выдыхает. Против воли прислушивается к себе и приходит в тихий ужас. Сожаления нет.

Он только что трахнул её в заброшенной кладовке, а у неё нет чёртового сожаления, ни одной толики, ни намёка. Только страх, и вызван он не Кимом.

Автор: та-да-да-дам! Долгожданная глава!! Ну как вам?) тут есть маленькие недосказанности, как думаете, о чём они?) Чёрт... мы приблизились к двум самым интригующим мамонтам.

Барьер 30✨ и 30 комментариев💖