Глава 2
Не зная прошлого, нельзя любить настоящее, думать о будущем.
Сергей Михалков, "Всё начинается с детства"
******
- Что вы такое говорите? - в серых глазах миссис Пирс виднеется самый настоящий ужас, она хватается за сердце и всем телом облокачивается на своего помощника, которого раньше я никогда не видела.
Он мёртв.
И хотя в душе я по-прежнему выкрикивала сотню обвинений в свою сторону, слёз плакать больше не было. На смену беспрерывной истерики пришло понимания случившегося. Он мёртв.
Этот яркий солнечный день, и та дождливая холодная ночь: всё происходящее в недавние дни казалось будто бы таким страшным, пронзающим до костей и пугающим сном, что казалось нереальным пережить наяву. Да и я бы осмелилась убить человека, даже того, который в одно мгновение из убийцы превратился в любимого, а затем в предателя, скрывавшего правду о моей семьи? Кто-то вообще заслуживает подобной участи?
Но ведь я старалась быть хорошей, старалась избавить себя от него простым заключением в тюрьму, которого он заслуживал по праву. Чёрт возьми, я слишком многое потеряла в этой жизни, и нет, не просто что-то физическое, а по большей части моральное: себя и своих родных. Мои такие чистые глаза цвета океана окутала пелена злости, именно поэтому я надеялась найти хотя бы в чём-то смысл, даже когда этим смыслом стала банда мафиози. Старалась ведь...
- Мой сын... - женщина не могла поверить в случившееся. - Он умер?
Доктор словно вышел из минутного транса, нахмурил свои густые чёрные брови и подняв голову поочередно посмотрел на каждого из нас.
- Нет, что вы, он перенес клиническую смерть, - меня не на шутку начинает бить озноб, - четыре минуты и двадцать три секунды мы стимулировали его сердце, стараясь не потерять все жизненно важные функционалы мозга. У нас получилось.
Врач переминает с ноги на ногу. Его мысли теряются, слишком видно как он устал и хочет наконец-то уйти домой отдыхать, но сейчас мужчина лишь потирает надавленную от очков переносицу и прячет руки в глубокие карманы своего белого хирургического халата.
Мать Доминика истерически рассмеялась, она с надеждой схватилась за руку помощника и взглянула в его глаза, ища в них поддержку, но сама излучала уверенностью, что всё будет хорошо. Этот её смех разнесся по всему пустому коридору больницы Порт-Эллена, а мне стоило больших усердий, чтобы не упасть прямиком на пол держась за разбухшую голову и не перекричать её своим криком наполненным не то разочарованием, не то радостью, что не стала убийцей.
- Спасибо доктор, вы словно вернули меня к жизни...
- Есть ещё кое-что.
Тихонько поднимаюсь с места и в этот момент наши с Клэр взгляды пересекаются. Могу поспорить, что она явно стала ощущать облегчение от сказанных врачом слов.
Улыбается мне.
Врач снова замолкает и просит всех расступиться, указывая на хирургов, которые бегут позади нас с кушеткой, на которой без сознания лежит окровавленный человек...
Я давлюсь приступом паники смешанным с рвотой и отворачиваюсь к белоснежной стене. Никогда не забуду, как выглядел Доминик в ту ночь.
Тогда в висках заныло, мир вокруг стал расплываться. Я считала, что стала убийцей.
В сознание пришла только утром, и тут же рванула сюда, где всю ночь дежурила Клэр. Оказывается, вечером она приехала не одна, а вместе с Калебом, они приняли решение в мою пользу, если так можно сказать, вместе погрузили нас в машину Клэр, и я, как оказалось, всё время просила отвести в полицию, а только потом отрубилась.
Калеб остался на месте происшествия и сам вызвал знакомую нам полицию. Он решит это дело вместе с Мэйсоном Миллером, полицейским из Нью-Йорка. Если решит...
Врачи быстро проскакивают в реанимацию, и врач продолжает:
- Он в сознании, - не сдерживаюсь и удивленно охаю. - Но он ничего не помнит.
И снова мы переглянулись.
- В каком смысле не помнит? - женщина прижимает к телу черную сумочку, ей и так слишком больно осознавать, что за той дверью лежит Доминик.
Мы делаем шаг вперёд.
- Что именно он не помнит? - Клэр отпускает меня и, под пристальным взглядом миссис Пирс, продолжает идти навстречу врачу.
- Кхм, - седовласый хмурится. - Как сам говорит пациент, последний отпечаток в памяти это день, когда его брат напал на него с женой.
- Господи, - пальцы зарываются в волосы и не обращая внимание на боль с силой оттягивают их.
Он только помнит тот последний день, когда мы с ним были вместе как пара. Это даже смешно.
Долгое время мне было просто не чего сказать. Весь этот чертов день я мысленно уже сидела за решеткой в тюрьме, а за стенами тюрьмы должны были хоронить одного из членов семьи Пирса, а именно моего мужа, который погиб от рук своей собственной жены.
Всхлипываю, в моем животе растёт ребенок, отец которой её не помнит, которого я чуть не убила. Как бы я потом смотрела ей в лицо? Чтобы сказала?
- Не беспокойтесь, вашему сыну проведут все необходимые терапии, и в скором времени память вернётся.
Она выдыхает и теперь наконец-то улыбается.
- Миссис Пирс, - теперь обращается ко мне.
Я поднимаю голову и жду, пока мимо пройдут очередные пациенты, на этот раз это был ребёнок на инвалидной коляске с родителями, выглядит он неплохо, но по выражению заплаканого лица видно, как тот страдает.
- Он хочет вас видеть.
Теперь то было вовсе не до смеха. Если собрать весь пазл в кучу, то получается, что Доминик ничего не помнит ни про ребенка, ни про меня, ни про аварию, и к тому же у него амнезия.
Но я...
В моей памяти по прежнему стоит вчерашняя ночь и это разбитое лобовое стекло. Он ведь никогда не простит меня.
Мне становится немного стыдно. Я знаю, что не имею права появляться перед ним, как ни в чём не бывало, но моя совесть грызёт душу изнутри и требует просить у него прощения. Это малое, что я могу сделать для него.
Закрываю глаза, а когда открываю передо мной стоит миссис Пирс.
- Не смей отказаться, - она укоризненно осматривает меня с ног до головы и потом кладет руку на плечо. - Будь моя воля, ты бы уже находилась в тюрьме под стражей.
Женщина начинает сжимать руку, делая мне больно.
- Это малость, которую ты можешь для него сделать. - Такой её коварный взгляд угнетал меня ещё больше.
Я киваю.
- Эллен... - Клэр перехватывает меня на пути к палате и сердито смотрит на женщину.
- Ты не в том положении, чтобы отговаривать её, Кларисса Симонс, - было странно увидеть, как в душе у подруги воюет две стороны. Она не хотела меня отпускать, но знала, что я обязана ему хотя бы простым "Привет".
- Клэр, - я улыбаюсь ей. - Всё будет хорошо.
Она молчит. Знает, что это не так.
Я делаю шаги вперёд и уже через пару метров подхожу к коричневым дверям, ведущим в палату мужа.