Глава 1. Пленник
Глава 1. Пленник
Дэмир оставил меня и отправился в неизвестном направлении. Я не могла этого понять. После получения двух дополнительных меток его тело и дух пытались принять новый поток магических сил, и Дэмир лежал едва ли ни при смерти. Хоть Вэйдун и облегчил его страдания, введя в глубокий сон, было удивительно, что Дэмир смог так быстро оправиться и найти в себе силы на долгое путешествие. Да ещё и домой. На кой ему вообще понадобилось возвращаться домой? Почему он так внезапно ушел, ничего никому не сказав? Я не могла представить, что творилось на тот момент у него в голове. Вэйдун дал самое вероятное и наиболее логичное объяснение его выходке: после посещения Мофа у Дэмира мозги были как бы набекрень. От этого спокойнее не становилось. Возможно, Дэмир даже сам не понимал, что творил, а значит, находился в опасности.
Как Мэй и обещала, она задействовала своих шпионов, цанрен. В тот же день несколько человек были отправлены расследовать исчезновение Дэмира.
Я понимала, что не получу известия сию же минуту, поэтому мне оставалось только набраться терпения и ждать. Это оказалось очень мучительно. Возникали мысли броситься на поиски самостоятельно, но я не знала, с чего можно начать. Более того, раз за дело взялись профессионалы, я могла помешать им или вовсе испортить расследование.
Цанрен действовали тихо и незаметно, точно призраки. Они выискивали информацию любого рода и подбирались к людям, к которым, казалось бы, невозможно подобраться. Так же тихо они убивали: вот живет человек, а на следующий день его будто и не существовало вовсе. Раньше я не знала, что в Баифане существует подобная структура. По рассказам Вэйдуна и Мэй эти шпионы вообще представлялись сверхлюдьми. Я даже спросила, не обладают ли они случайно способностями, на что мне ответили, что цанрен страшны и без них. В общем, если кто и должен был заниматься поисками Дэмира, так это они.
Чтобы отвлечь меня от переживаний, Вэйдун предложил мне потренироваться со способностями. Я отказалась, потому что учить меня уже собирался Дэмир. За эти слова Вэйдун меня чуть не отлупил.
— Не тупи! — воскликнул он. — Дэмира здесь нет. И мы не знаем, во что он ввязался. Ты можешь быть ему нужна и лучше тебе при этом уметь пользоваться своей силой!
После этого справедливого замечания я сама была готова просить Вэйдуна, чтобы он меня обучал. К счастью, мне не пришлось этого делать, стоило только подтвердить его правоту, как Вэйдун сам выволок меня из комнаты в Сад персиков и сразу же начал занятие.
Однако сконцентрироваться на учебе у меня не получилось. В голову настойчиво лезли воспоминания о том, как мы тренировались в этом саду с Дэмиром. Я пожаловалась на это Вэйдуну, и он перенес наши тренировки в Сад Феникса, поместив меня в непривычную обстановку.
После небольшой вступительной лекции о том, какой огонь опасный, необузданный и разрушительный, Вэйдун вынес из беседки табурет и поставил на него свечу в канделябре
— Ну давай посмотрим, на что ты способна. Зажги ее, — приказал он мне.
Я неуверенно покрутилась перед свечой, не зная, как к ней подступиться.
— Что ты вертишься, просто подожги.
Я встала перед табуреткой и направила на фитиль палец. Ничего не произошло.
— Я не знаю как, — призналась я, чувствуя себя дурой.
— Ты видела когда-нибудь горящую свечу?
— Конечно.
— Так просто представь ее.
Я представила, закрыв глаза, но свеча по-прежнему не загорелась.
— Ни у кого не получается с первого раза, пробуй еще, — подбодрил меня Вэйдун.
Я пробовала. Все мои попытки оказались тщетными. Мне начинало казаться, что я либо не получила никаких способностей, либо Вэйдун ошибся, сказав, что красная панда дарует огонь.
— Может, у меня не огонь, — поделилась я сомнениями.
— Ты общалась с духом огненной панды?
— Да.
— Тогда это огонь. Ты должна поверить в то, что ты можешь это сделать. Главное, это вера в себя и воображение.
В качестве демонстрации Вэйдун повертел передо мной пальцами, и вокруг его руки, точно браслеты, обвились ленты тьмы, а потом из них стали собираться различные фигуры: птица, цветок, гроздь винограда. Они возникли легко, буквально из ничего, и так же легко растворились, не оставив после себя и следа.
Я могла только открыть в изумлении рот и вытаращить глаза.
— Ты можешь делать то же самое и с огнем. Давай, Шамай, представь огонь. Это проще, чем кажется.
Мне почему-то вспомнился побег из гробниц. Тогда я устроила пожар с помощью огненного масла и факелов. И тут я поняла, что моя способность не могла быть иной. Духи, вероятно, надо мной подшутили. Или решили, что раз я спаслась из заточения с помощью пожара, открыв тем самым для себя дверь в новую жизнь, то отныне огонь станет для меня особой фишкой.
Ошибки быть не могло. Красная панда действительно дарует огонь.
От этого понимания, мое тело охватило незнакомое тепло, а пальцы стало покалывать. Не успела я опомниться, как из-под ног выползла волна огня и змеей заструилась в сторону табуретки со свечой. За считанные мгновения я зажгла не только свечу, но и табуретку и значительный кусок травы.
— Духова мать! — выругался Вэйдун.
Пламя распространялось бесконтрольно и едва не задело его. Он крутанулся, как танцор, из-за чего черные подолы его ханьфу взмыли вверх, и выпустил из себя облако черноты, которое вмиг загасило расползающийся огонь. Табуретка развалилась, превратившись в гору обугленных досок.
— Неплохо, — изрек Вэйдун, одергивая рукава, задравшиеся от таких телодвижений. — Но стоит поаккуратнее.
В моей голове проявило активность чужое сознание.
— Я ошибалась, когда решила, что Дэмир точно огонь, — заметила Юёр. — На самом деле, огонь — это ты.
— Я думала, что больше тебя не услышу, — проговорила я.
— В смысле? — не понял Вэйдун.
— Ой, — смутилась я, ведь даже не заметила, что сказала это вслух.
— А, ты это своей старухе, — понимающе протянул он.
— Ты знаешь?! — опешила я.
— Грандмастер Цяо Ян рассказал мне, что ты одержима духом-юёр. Понимаю, что у каждого из нас есть свои секреты, поэтому не буду акцентировать на этом внимание.
— А Дэмиру ты так и не рассказала, — заметила Юёр с укоризной.
Я бы рассказала, — теперь я отвечала ей мысленно. — Изначально я думала, что выдумала тебя, а ты и рада была подыгрывать. Но теперь бы рассказала, если бы он не ушел.
— Куда он от тебя денется, уверена, что мы еще на твоей свадьбе погуляем.
Я на это очень надеюсь.
— Не отвлекаемся, пробуем дальше. — Вэйдун уже вынес вторую табуретку и установил на нее новую свечу, выудив из горы обугленных досок грязный канделябр. — Зажги свечу.
Если выпускать пламя с помощью воображения оказалось не так трудно, то контролировать его размеры было в разы сложнее. У меня не получалось зажечь фитиль так, чтобы не подпалить окружающие предметы. Вэйдун быстро тушил мои провальные попытки своей тьмой, чтобы я не спалила весь сад. К концу занятия свеча так и не горела, зато в траве образовалось много черных проплешин, а вторая табуретка едва не повторила судьбу своей предшественницы.
— Твоя способность действует по тому же принципу, что и моя, — объяснял Вэйдун. — Ты создаешь потоки энергии из пустоты. В отличие от Дэмира или Альтаира тебе не нужно управлять какими-то предметами в материальном мире. Дэмир не может создать металл, а Альтаир — песок. Мы можем создать огонь и тьму. В этом у нас плюсы. Однако и минусы очень большие. Наши способности требуют большего контроля и сосредоточенности. Тебе нужно будет иметь полную власть над своими эмоциями. Разозлишься — и не заметишь, как спалишь целый город.
— Не очень воодушевляет, — признала я.
— Чтобы этого не произошло, нужно работать над собой, поэтому мы сейчас будем успокаиваться. А то после еще нескольких таких занятий мой сад... — Вэйдун печально оглядел проплешины. — Ну, не будет у меня больше сада.
— Прости, — пискнула я.
— Идем со мной.
Вэйдун потянул меня к клумбе, где росли розы всевозможных оттенков: красные, желтые, персиковые, малиновые.
— Любишь розы?
— Они красивые, но мне не очень нравится их запах, — честно ответила я.
— Понюхай вот эту. — Вэйдун указал на персиковую розу.
Я принюхалась, ожидая почувствовать резкий, бьющий по ноздрям аромат, но эта пахла мягко и отдавала медом.
— Разные сорта пахнут по-разному. Некоторые могут пахнуть ландышем, другие мхом, третьи малиной, — объяснил он. — Вот это — медовая роза.
Ни за что бы не подумала, что Вэйдун, правитель, которого опасался даже мой дядя, может разбираться в цветах.
— Хорошо, эти мне нравятся, — сказала я. — Но к чему это?
— Жалко будет, если ты спалишь нечто такое прекрасное. Созерцай природу, слушай шелест листьев и пение птиц. Запоминай эмоции, какие у тебя это вызывает. В воспоминаниях ты можешь к ним вернуться, чтобы успокоиться, когда не сможешь сдерживать свое пламя.
Мы прогулялись по саду, послушали, как бежит пересекающий сад ручей, и понаблюдали за насекомыми и птицами.
— Тебе может казаться, что это просто растения, насекомые и животные, что они незначительные и что не случится ничего страшного, если уничтожить парочку, — говорил Вэйдун. — Может, так это и есть. Мы рвем растения и убиваем животных, чтобы их есть. Никакой катастрофы от этого не случилось. Это вопрос нашего выживания. Но когда дело доходит до бессмысленного, ничем не обусловленного уничтожения, это верный путь не на ту дорожку. Все мы часть природы, из нее вышли и туда же вернемся. Не будешь ценить то, что тебя окружает, не будешь ценить и чужие жизни.
Я удивлённо посмотрела на Вэйдуна. Похоже, сегодня он поставил для себя цель выбить меня из равновесия. Слова красивые, да только что-то меня в них смутило. Через некоторое время я поняла, что именно.
— Ценить чужие жизни? — переспросила я. — Ты говоришь о том, что бессмысленное уничтожение — это плохо, хотя сам несколько дней назад приказал уничтожить всю алтан-газарскую делегацию, кроме Тугана и генерала Шенера. Самые опасные люди остались живы, но от простых слуг и солдат ты приказал избавиться.
Вэйдун повернулся ко мне в профиль и уставился на ручей. На его лице залегли тени, а челюсть напряглась, будто он что-то сдерживал внутри себя.
— Да, — после некоторого молчания ответил он. — Все верно. Я знаю, о чем говорю. Я не говорю, что нужно брать с меня пример. Ты должна стать лучше. Чужую жизнь не вернешь. Как я говорил, люди, которым духи даруют силы, могут воображать себя героями, высшими существами, почти что богами. Но на самом деле это не так. Мы ни над кем не возвышаемся и не становимся важнее других. Мы по-прежнему остаемся людьми, только ответственности у нас появляется больше. Именно поэтому я закрыл Мофа. Именно поэтому я считаю, что правители государств не должны обладать способностями, рано или поздно они будут использованы во вред людям. Твой дядя отличный пример. Я отличный пример.
Я молчала. Он говорил так мрачно и болезненно, что обвинять его в лицемерии мне сразу расхотелось. Более того, за такие мысли мне даже стало стыдно.
— Я не должен был становиться правителем, — продолжил он. — Мэй должна была унаследовать престол, ее готовили в императрицы, меня — нет. Так сложилось из-за того, что я получил способности. Мы собирались короновать Мэй, когда нам исполнится двадцать пять, но внезапная смерть отца изменила все наши планы. Мэй не хотела занимать место отца, ей было страшно и она боялась, что не справится. Она сбежала и долгое время жила за пределами столицы. Я стал императором только потому, что у меня не было выбора. Но теперь время Мэй пришло. Стране нужен тот, кто понимает, что делать.
— Почему тогда ты получил метку, когда был ребёнком? — тихо спросила я, чтобы получше разобраться в его истории. — Тебе ведь тогда было пять. Ты сам отправился в Мофа или тебя отвели родители?
— Отец отвёл. На то были причины, — ответил он.
По его лицу было попятно, что рассказывать об этих причинах он вовсе не намерен.
Я решила, что тут, возможно, замешана какая-то болезнь, как у Дэмира. Или ещё какое-то тяжелое обстоятельство, распространяться о котором Вэйдуну неприятно.
Так или иначе, теперь я понимала, что Вэйдуну, возможно, намного тяжелее, чем кажется. Неудивительно, что он таскает с собой фляги с пятидесяти пяти градусным вином.
— Когда мы свергнем дядю, я стану правительницей со способностями, — заметила я. — Это противоречит твоим взглядам.
— Знаю. Я не хотел, чтобы ты получала метку, но обстоятельства вынудили. Я лишь надеюсь, что не ошибаюсь в тебе и ты сможешь быть лучше нас всех.
Я ощутила жгучую и необъяснимую потребность, чтобы Вэйдун во мне не ошибался и гордился мной, поэтому теперь собиралась приложить для этого все усилия.
— Теперь будем медитировать, — перевел он тему. — Садись рядом.
Вэйдун опустился в траву, сев в позу лотоса, и выпрямил спину. Я повторила его позицию.
— Закрывай глаза и освобождай сознание. Забудь про все, ни о чем не думай.
Я послушно закрыла глаза, но не могла понять, как это сидеть и ни о чем не думать. Мои мысли ведь работали сами по себе. Как ни старайся, в голове все равно хоть что-нибудь да будет крутиться. Может, я должна в такой позиции задремать?
— Я сказал, не думать, — повторил Вэйдун властным голосом.
— Как не думать? — спросила я.
— Сосредоточься на дыхании. Глубокий вдох, глубокий выдох.
— Тогда я буду думать о дыхании.
— А ты о нем не думай.
На словах это, конечно, звучало легко и просто, однако на деле я вообще не понимала, что нужно делать, а главное — для чего.
Минут через десять Вэйдун вскочил, прервав наше упражнение.
— Пока что все. Сиди так четыре раза в день в разное время.
— Ладно, — ответила я.
Говорить о том, что ничего не поняла, я побоялась. Может, после нескольких таких упражнений смысл медитации до меня все же дойдет.
— А теперь иди на кухню и попроси, чтобы тебе заварили чай «Глаз Феникса».
— Это какой-то особенный чай? — поинтересовалась я.
— Да, он помогает снять напряжение.
— А ты со мной не пойдешь?
— Нет. Мне нужно сходить по делам. Если нужна будет компания, то приходи ко мне через час.
Я не стала выпытывать, что у него за дела, потому что успела понять, что когда Вэйдун хочет что-то рассказать, он говорит это сам, а если не хочет, то всякие расспросы только больше замыкают его в себе.
Мы разошлись, и я отправилась на кухню. Там меня встретили с нескрываемым удивлением и даже некоторым недовольством. Девушки, с которыми я работала в первые дни моего пребывания во дворце, теперь меня не очень жаловали. Их было нетрудно понять, но все-таки от обиды это понимание не спасало. Я ведь ничего такого не сделала, чтобы заслужить подобное отношение. Единственной, кто относилась ко мне с радушием, оставалась круглолицая Линь, у которой я была в помощницах, когда еще тут работала.
— Привет, — сказала я, подходя сразу к ней. — Мне нужен какой-то чай под названием «Глаз Феникса». Можешь, пожалуйста, мне его заварить?
— Любимый чай принца, — сразу определила она. — Садись.
Я села за столик, за которым обычно обедали служанки. Сейчас он пустовал, потому что все девушки были заняты готовкой и уборкой.
Линь долго заваривала чай в глиняном чайничке, а потом принесла его мне за стол и аккуратно налила в пиалу. Я ощутила глубокий аромат жасмина, а когда попробовала сам чай, то по вкусу поняла, что именно им Вэйдун отпаивал меня, когда я очнулась после получения метки в Мофа.
— Если у тебя есть свободное время, то можешь посидеть со мной, — пригласила я Линь.
Она охотно села.
— Кара... то есть... я до сих пор не знаю, как к тебе обращаться, — неуверенно начала она.
— Да, Кара.
— Говорят, ты шпионка?
— Вроде того.
— Про тебя еще много что говорят.
— Вряд ли даже половина из этого — правда, — заметила я.
— Расскажи правду, — попросила она.
Самую настоящую правду я, конечно, рассказать не могла, но поделилась хотя бы тем, что могла за нее выдавать.
— Я действительно жила во дворце в Алтан-Газаре и служила принцессе Шамай. Когда началась война, мне пришлось покинуть свою страну. Во время своих скитаний я познакомилась с Дэмиром, который обучил меня боевым искусствам. Принц Вэйдун нанял нас, чтобы мы помогли Баифану противостоять алтан-газарцам.
Эту легенду я уже десять раз обдумала и выучила, чтобы как-то объяснять свое пребывание рядом с принцем. В истории нарочно использовались частички правды, чтобы мне было легко ее запомнить и не запутаться.
— А почему твой учитель недавно ушел из императорского двора? — расспрашивала Линь.
Эх, знать бы мне это самой, — невесело подумала я.
Но в ответ пришлось солгать, чтобы все это не выглядело слишком странно.
— Он отправился на задание, — придумала я. — Не могу рассказать, на какое именно.
— Понимаю. А вы с принцем Вэйдуном... — Линь замялась и даже немного покраснела. — Я просто слышала, что иногда он остается у тебя на ночь.
— Нет, принц Вэйдун для меня как старший брат. К тому же, у меня уже есть жених.
— И кто это? — У Линь взметнулась брови на лоб.
— Дэмир.
Он ещё пока об этом не знает, — добавила я про себя. — Но как только я его увижу, то сразу поставлю его перед этим фактом.
— Ну вот и правильно, — поддержала меня Юёр. — Хватит ходить вокруг да около.
Тема нашей беседы с Линь быстро перешла от меня на Дэмира, а после мы вообще стали обсуждать всякую неважную ерунду.
Через полчаса болтовни Линь опомнилась и побежала работать.
Мне стало неудобно за то, что я ее так задержала, однако в глубине души я чувствовала удовлетворение от того, что просто уютно поболтала. Как с подружкой. У меня, правда, никогда не было той, кого можно назвать подружкой, но мне казалось, что если бы была, то мы бы болтали примерно так.
За время разговора я выпила целый чайник «Глаза Феникса». Я ожидала, что после него меня склонит в сон, поэтому отправилась отдыхать в Сад персиков. Однако когда легла в кровать, то поняла, что чай не действует усыпляюще. Он только подарил мне легкость, и я перестала так сильно накручивать себя из-за Дэмира. Заставлять себя спать я не стала, поэтому выбралась из кровати и отправилась в соседнюю комнату.
После ухода Дэмира я уже успела проверить ее несколько раз, чтобы найти подсказки к разгадке того, почему он так внезапно ушёл. Ничего дельного я обнаружить не смогла. И не была уверена, что мне попадётся что-то сейчас. Однако не зайти просто не могла, это стало для меня уже своего рода ритуалом.
Дэмир забрал с собой кое-какие вещи, но все же не все. Пропали родительские дневники, парные клинки и кое-что из одежды. Все остальное, в основном, баифанские ханьфу, осталось здесь. Он собирался явно в спешке, о чем говорил оставшийся в комнате хаос. И это был единственный вывод, который вообще было возможно сделать о его уходе.
Где бы ты ни был, надеюсь, что с тобой сейчас все хорошо, — мысленно произнесла я и покинула комнату.
Решив, что час уже прошел, я вернулась в Сад Феникса. Вэйдун уже был там. Он пригласил меня в беседку, и мы сели отдыхать.
— А где твой друг Альтаир? — поинтересовалась я.
— Уехал, — ответил Вэйдун.
— Зачем он вообще приезжал?
— В гости. На самом деле я пригласил его на коронацию Мэй.
— Но... он ведь не мог так быстро приехать на коронацию.
— Мог, если я пригласил его месяц назад.
— То есть... — задумалась я. — Ты все это спланировал? Ты заранее знал, что во время приезда Тугана отречешься от престола?
— Да. Время Мэй пришло. Я не делился с ней своими планами, поэтому она так отреагировала.
— Надо же, а ведь мне показалось, что ты сделал это с бухты-барахты.
— Я редко делаю что-то, как ты выразилась, с бухты-барахты.
***
Я провела следующие два дня примерно по такому графику: в первой половине дня обучение с Вэйдуном, потом чай «Глаз Феникса» и болтовня с Линь, а после свободное время все с тем же Вэйдуном.
Мэй со мной редко виделась, она была занята императорскими делами и мобилизацией армии, поэтому вместе с советниками пропадала в рабочем кабинете и разрабатывала стратегии. Мы пересекались с ней только на обедах и ужинах. Поскольку времени поговорить с ней у меня было мало, я старалась задать все интересующие вопросы за эти короткие встречи. Именно поэтому все наши трапезы сопровождались разговорами о войне и политике, но узнать что-то конкретное пока не получалось. Мэй сказала, что все ещё слишком непонятно и когда у неё появится более точная информация, она ее сообщит.
— Дэмир говорил, что пару раз заходил к тебе поздно вечером, — спросила я за одним из ужинов, отступив от привычных тем разговоров. — Он сказал, что ему нужен был твой совет.
Я спросила это без обвинения, из чистого любопытства.
— Было дело, — признала Мэй.
— А можно узнать, что за совет?
— Шамай, — сказал Вэйдун таким тоном, как будто я спросила что-то глупое. — Неужели ты не понимаешь?
— Что? — растерялась я.
— Они обсуждали ровно то же, что и мы с тобой.
— Что именно?
— Вашу свадьбу, — ответила Мэй. — Он спрашивал, можно ли провести ее здесь. Я сказала, что, конечно же, можно.
Я растерялась ещё больше. Неужели Дэмир тоже планировал нашу свадьбу? Тогда его побег казался ещё более непонятным.
— Как наш пленник? — перевела тему Мэй.
— Все так же, — неохотно ответил Вэйдун.
— Нам бы не помешала его помощь.
— Я делаю все, что в моих силах.
— Вы говорите о Тугане? — спросила я, не сразу поняв, о ком речь.
— О нем самом, — сказал Вэйдун. — Я навещаю его каждый день. Благовония, разговоры и лекарства не возвращают ему здравый ум и ясность мысли.
Я задумалась, и у меня возникла идея.
— А что, если я с ним поговорю? — предложила я. — Может, он узнает меня и что-то вспомнит.
— Сделайте хоть что-то, лишь бы его похищение имело для нас какой-то смысл, — едва ли не взмолилась Мэй.
— Отчего бы не попробовать, — согласился Вэйдун.
На следующий день после нашего занятия и пятнадцатиминутной медитации я шла уже не за чаем «Глаз Феникса», а в тюрьму в сопровождении Вэйдуна. Теперь я понимала, что за дела у него были, когда он пропадал на целый час.
— Ты не додумался позвать меня раньше? — поинтересовалась я.
— Нет. Это была только моя проблема. У меня и в мыслях не было, чтобы попросить у кого-то помощи.
— Это не только твоя проблема. Теперь это проблема для всей страны.
Мы шли по галереям и по дороге столкнулись с тремя служанками, которые вынырнули из-за поворота. Они присели в легком поклоне и посторонились, освобождая нам дорогу.
— Какая она странная, — раздался шёпот, когда мы свернули в соседнюю галерею.
Я притормозила.
Вэйдун сделал ещё несколько шагов и остановился тоже.
— Она постоянно ходит с принцем, — продолжали служанки. — Я слышала даже, что принц отвёл ее в Мофа. Обычных людей казнят, если они наведываются в этот город.
— Интересно, что она делает, раз принц так с ней носится?
— Ты действительно хочешь знать? — ответили на это, и прозвучало это как-то двусмысленно.
Я глянула на Вэйдуна, и мои щеки загорелись от смущения и негодования, возникших одновременно. Но Вэйдун только с интересом прищурился, глядя перед собой невидящим взглядом и сосредоточиваясь на разговоре.
— Если честно, не сказать, что она хороша собой, — продолжалось обсуждение. — В Алтан-Газаре наверняка найдутся девушки и посимпатичнее.
— Самой красивой девушкой Алтан-Газара была принцесса Шамай, — протянули в ответ. — Вряд ли сейчас там найдётся кто-то красивее нее.
— Но наверняка найдётся кто-то красивее этой Кары. Была служанкой, а теперь ходит в платьях императрицы Мэй и строит из себя необычайно важную персону. Без покровительства принца она ничего из себя не представляет.
Я глубоко вдохнула, и воздух в моих ноздрях как-то злостно просвистел.
Знали бы они, что сравнивают одного и того же человека!
— Помните, как она заливала нам, что мастерица боевых искусств? На самом деле она просто обычная куртизанка. Приехала с одним, потом перекинулась на другого. Думаете, просто так что ли господин Дэмир уехал отсюда?
Не знаю, зачем я стояла и слушала это. Теперь мое настроение оказалось испорчено на весь день. Я сжала кулак и дернулась, но меня остановил Вэйдун, схватив за предплечье. Я недоуменно уставилась на него. Он что, хотел, чтобы я оставила все как есть?
Вэйдун только покачал головой, как бы говоря, что мне не стоит вмешиваться, и сам решительно направился в сторону служанок. Когда он свернул за угол, все разговоры мигом затихли.
— Однажды, — начал принц, и в его голосе при этом звучала зловещая нотка, — мой дед император Цинъян казнил своего верного телохранителя за то, что тот нелестно высказался о его супруге, то бишь моей бабушке императрице Ло. Дело было в том, что у бабушки слегка косил один глаз, и телохранитель счёл нужным обсудить это с другими стражниками, причём так неаккуратно, что император услышал это собственными ушами. Телохранитель в тот же день был казнен через повешение.
Вэйдун многозначительно замолчал. Служанки вообще не издавали никакого звука, и я побоялась, что они там все от страха упали в обморок.
— Думаю, мораль истории ясна, — заключил Вэйдун.
Ему не ответили, и тогда он коротко рассмеялся.
— Что такое? Нечего сказать? Но вы же так любите поговорить!
— Простите, принц! — тут же взмолились служанки, и я услышала их всхлипы и даже плач. — Мы больше так не будем! Мы действительно гадкие люди!
— Возможно, времена изменились, и я не могу казнить вас за злые сплетни, но это не значит, что вы останетесь безнаказанными.
— Нет, пощадите, принц! — заплакали они с двойной силой.
Я испугалась, что Вэйдун сейчас их покалечит —мало ли, чего от него можно ожидать, — поэтому выскочила из-за поворота и налетела на него, оттолкнув в сторону.
Три девушки, которые сплетничали, сидели зареванные на коленях и со страхом смотрели на принца.
— Ты что вытворяешь? — удивился он.
— Пусть ты и принц, но ты не можешь просто взять и побить девушек за то, что у них длинные и злые языки! — возмутилась я.
— Побить? — переспросил он. — Я хотел их уволить.
— Нет, принц! — взревели девушки. — Лучше побейте нас, только не увольняйте!
— А? — нахмурился Вэйдун.
— У нас семьи, младшие братья и сестры, которые не проживут без наших зарплат!
— А чего вы тогда себе позволяете, раз так дорожите этой работой? Такими темпами сами скоро станете куртизанками.
— Мы больше не будем. Госпожа Кара, простите нас за такие слова. — Зареванные и полные мольбы глаза обратились в мою сторону. — На самом деле мы вам просто завидуем, оттого и говорим все эти вещи!
— Ай, — фыркнул принц, махнув рукой. — Я сообщу госпоже Цинь, пусть она сама решает, что с вами делать. И, что бы она ни решила, хочу, чтобы впредь вы знали, что принцесса Кара — моя сестра. Ее статус в этом дворце равнозначен моему. И отношение к ней должно быть таким же, как ко мне.
— Мы поняли, простите принцесса Кара, такого больше не повторится, мы все поняли...
— Так-то они сейчас заговорили.
Вся эта ситуация мне совсем не нравилась, а разбирательство, которое устроил Вэйдун, тем более. Я взяла его под руку и поспешила увести подальше, чтобы поскорее забыть этот конфликт, как страшный сон.
— Уж лучше бы я сама на них наорала, — недовольно сказала я.
— Этот дворец отныне твой дом, я не позволю, чтобы о тебе так говорили, — ответил Вэйдун.
— Я не хочу, чтобы ко мне хорошо относились только потому, что ты так сказал.
— Если бы на них наорала ты, то они бы вообще не стали к тебе хорошо относиться.
— Ладно, смысл сейчас спорить, — оборвала я. — Что сделано, то сделано.
Мы замолкли и поспешили в темницы, где держали Тугана. Тамошние стражники сразу поняли, куда мы идём, поэтому без разговоров сопроводили нас к нужной клетке и отворили решетку.
Туган так и лежал на кровати в бессознательном состоянии. Я с опаской подошла к нему и глянула в его землистое лицо.
— Он ведь... — я запнулась. — Живой?
— Живой, — подтвердил Вэйдун. — Я его разбужу. Но не пугайся того, что увидишь. Я с ним ничего не делал. Это последствия того, что над его разумом долгое время издевались.
Вэйдун взмахнул руками. В темнице и без того было темно, но тени вокруг будто сгустились. От пола клочьями стали подниматься облака тьмы. Они поползли, точно щупальца, в сторону лежащего Тугана, обволокли его тело и без особых усилий приподняли, усадив его в кровати. Вэйдун подошёл к нему и коснулся рукой его лба. Туган открыл глаза, и вышло это так резко, что я шарахнулась. Его глаза светились, даже сияли различными цветами, вспыхивая и погасая, как молнии. В них не было никакой осознанности, в них ничего не было, только пустота. Это выглядело страшно, особенно вкупе с внешним видом Тугана: он был бледный с треснутыми губами и растрёпанными чёрными волосами, которые липли к щекам.
От того гордого и самодовольного парня, который приехал в Баифан, чтобы жениться на Мэй, не осталось и следа.
Я не успела начать разговор, потому что Туган внезапно заверещал, и его тело стало беспорядочно выбрасывать молнии. К счастью, Вэйдун оказался продуманным. Его щупальца из тьмы никуда не делись, по-прежнему струясь вокруг Тугана, и поглотили молнии сразу, как они возникли.
Мне хотелось схватить кузена за плечи и хорошенько его встряхнуть, да только он наверняка бы шандарахнул меня молнией насмерть.
Все, что мне оставалось, это на него закричать:
— Туган! Ты помнишь меня?!
Туган замолчал и уставился на меня. Мне показалось, что в его взгляде мелькнула осмысленность, и я едва не поверила, что все могло так просто закончиться. Разумеется, я не могла привести Тугана в чувство одной лишь фразой, учитывая, что Вэйдун потратил на это уже несколько дней. Туган только глупо похлопал глазами, как животное, которое не понимает, что от него хотят, а потом со всхлипом сказал:
— Просто убейте меня наконец.
— Мы не собираемся тебя убивать, мы хотим тебя вылечить, — ровным и спокойным голосом сообщил Вэйдун.
— Я больше так не могу, они повсюду. — Туган обвёл комнату взглядом и скрючился, как будто пытался от кого-то пригнуться.
Я косо огляделась. В тёмной камере с шершавыми каменными стенами было пусто, как в новенькой гробнице.
— Это образы в твоей голове, — спокойно объяснял Вэйдун. — Твои собственные мысли. Ты можешь ими управлять, они твои. Всю жизнь тебе вкладывали в голову чужие мысли, ты не умеешь обращаться с собственными, но ты должен научиться.
Трудно было поверить, что еще пару недель назад они готовы были друг друга поубивать в тронном зале, а теперь Вэйдун нянчился с Туганом, как с ребёнком.
— Уберите, уберите, я так больше не могу! — заверещал Туган и разразился новыми всполохами молний.
— Прогресс все-таки есть по сравнению с тем, что было сначала, — вздохнул Вэйдун. — Но этого недостаточно.
— Туган, ты помнишь меня? — Я аккуратно приблизилась к нему, чтобы не напугать. — Меня зовут Шамай, я твоя двоюродная сестра.
— Нет, нет, нет! — Он зарыдал, схватился за волосы и едва не вырвал их с корнем.
— Так, хватит. — Вэйдун взмахнул рукой, и Туган стал успокаиваться, медленно закрывая глаза. Так же медленно тьма Вэйдуна уложила его обратно в кровать. — Он ещё иногда себя калечит. Один раз вообще собиралась биться головой об стену, и она бы треснула, как арбуз, если бы я вовремя его не остановил.
Я была в ужасе. Пока Туган спал, он выглядел мирно, но в бодрствовании он совсем на себя не походил.
— Я стараюсь ему помочь, — продолжил Вэйдун. — Но пока единственным выходом вижу снова взять его под контроль и ослаблять этот контроль постепенно, вот только сделать это некому, а возвращать его Жанбулату я не хочу.
— А ничего друго сделать нельзя?
— Он должен научиться управлять своими мыслями. Пока он не понимает, кто он такой и что за образы возникают в его голове. Но, повторюсь, прогресс есть.
— Значит, он все-таки сможет прийти в себя? — с надеждой спросила я.
— Не знаю.
— А что с генералом Шенером? — спросила я.
— О, он ещё жив. Он находится в другой камере, подальше от Тугана.
— Он не говорил ничего полезного?
— Он ничего не знает. Ни про способности Жанбулата, ни про местонахождение ещё одного убежища духов. Хотя мы и так логически проанализировали все возможные места и пришли к выводу, что Южные горы Алтан-Газара — самое вероятное место.
— А что-то насчёт планов дяди?
— Нет. Он вообще ничего не знает. И он не врет. Мне думается, генерал Шенер вовсе не генерал, а просто рядовой солдат. Единственный, кто может что-то рассказать, это Туган, но он... не может.
— Значит, они подготовились, — заключила я. — Вероятно, они думали, что вы можете похитить кого-то из делегации, но вряд ли рассчитывали, что это будет сам принц.
— Они о нас невысокого мнения. Печально, что мы ему соответствуем. — Плечи Вэйдуна поникли. — Пошли отсюда.
— Пошли.
— Шамай, я обещаю сделать все возможное, чтобы привести твоего брата в чувство.
Я кивнула. Мне было очень жаль Тугана. Я его плохо знала, но всё-таки раз его разум все это время контролировали, то он ни в чем не виноват. И мне хотелось, чтобы он поправился. Мне хотелось узнать, каков мой кузен на самом деле. О чем он думает и чего на самом деле хочет. Я считала его таким же чудовищем, каким являлся его отец, однако оказалось, что Туган всего лишь его очередная жертва.
Мы покинули темницу и отправились обратно в резиденцию императора.
Там нам подали вездесущий чай «Глаз Феникса», который уже не успокаивал меня, а раздражал.
— Есть новости по поводу войны? — спросила я.
— Мэй перебрасывает армию к границам с Алтан-Газаром. Наверное, она собирается напасть на ближайшие населенные пункты.
— Ты ей не помогаешь?
— А смысл? Я не изучал политику и стратегию, поэтому мои идеи вряд ли покажутся нормальными. — Вэйдун пожал плечами. — Но я буду помогать ей во всем, в чем смогу. Год моего правления для Баифана выдался не самым лучшим.
— Говорят, что Жанбулат опасается тебя и считает сумасшедшим.
— Я очень рад, если он так действительно считает. Я не скажу, что я на сто процентов адекватный, но играть роль полного безумца было непросто.
— Значит, ты притворялся? — нахмурилась я.
— Не совсем. Но в принципе я пытался создать образ непредсказуемого сумасшедшего, чтобы Алтан-Газар держался от нас подальше. На самом деле я в своём уме, хотя иногда действительно могу быть непредсказуемым.
— Я заметила.
— Ладно, сестрица, допивай свой чай, и будем медитировать.
— Снова?! — возмутилась я.
— После такого шокирующего похода в темницу тебе надо найти гармонию внутри себя.
Я стала пить нарочно медленно, чтобы приступить к медитации как можно позднее.
К счастью, от медитаций меня избавили вовсе. В Сад Феникса забежал военный в чёрном ханьфу и с серебристым мечом, висящем на поясе. Мужчина не выглядел как обычный стражник. Он даже не походил на офицера обычных стражников. Его волосы были гладко собраны в высокий пучок, который прямо стоял на макушке, собранный в кожаную оправу. Гладкая и аккуратная одежда производила впечатление, точно ее только что отшили на заказ. Дорогое и блестящее оружие, украшенное резьбой и каменьями, говорило о том, что человек этот живет в достатке. Прямая спина, уверенная походка и твёрдый взгляд это только подтверждали. Мужчина явно был кем-то важным, причём он сам это знал.
— Принц. — Гость упруго поклонился.
— Появились новости? — понял Вэйдун.
— Да.
— Сестрица, — обратился ко мне Вэйдун. — Этот человек — генерал Ван. Он глава цанрен. И у них появились новости насчёт Дэмира.
Я вытаращила глаза на главу шпионов.
— Объект, то есть ваш зять, был замечен в городе Ши два дня назад, но он уже успел его покинуть, — отчитался тот. — Пока неизвестно, куда он направился дальше, но мы будем это выяснять.
— Он там останавливался? — спросил Вэйдун.
— Да, переночевал в постоялом дворе «Дом чая».
— Отлично. Туда мы отправимся.
— Но если он ушёл, зачем нам туда ехать? — спросила я.
— Кое-что проверим сами. Кое-что могу проверить только я. А вы продолжайте искать. Хочу, чтобы к нашему возвращению, у нас была ещё информация. На это у вас три дня.