Глава 17
В субботу утром Денис проснулся, опередив будильник. Стас спал лицом к окну и вжимался в одеяло, пытаясь согреться. Отопление ещё не включили, но холода настигли город и объявились в ночь на тринадцатое ноября.
Бросив взгляд на подаренный тетей амулет на прощание — треугольный зелёный гагат — лежащий в сейфе, Денис схватил его и засунул в карман джинс. Маленький талисман Нины он повесил на шею, пряча между толстовской и футболкой.
Сережа с рюкзаком встретил его у парадной и проводил до машины очкастого типа, которого Денис видел мельком пару раз, выходящим из кабинета Мастера. Очкастый представился Андреем и сообщил, что является информатором Катаны, который дрых без задних ног на переднем сидении в обнимку с оружием.
— Нам ехать чуть больше часа. К девяти уже там будем.
Андрей оказался спокойным парнем. Для информатора это было главное качество, но Денис, привыкший к выходкам и эмоциональным всплескам Стаса, никак не мог это нормально воспринять. Ещё Андрей выглядел смутно знакомым, у него лицо такое было — посмотришь и не вспомнишь, а если вспомнишь, то точно с кем-то спутаешь.
К дому Пеларгеи они ехали под русский панк—рок, которому одними губами подпевал Сережа, и который напрочь не знал Денис. После аварии у Дениса развилась паранойя — он не мог нормально уснуть, если не убеждался трижды перед сном, что кровать не движется. В машине он не мог уснуть вовсе, поэтому молча трясся, рассматривая окруженную лесом дорогу.
Катана проснулся примерно за несколько минут до их остановки, дружелюбно поприветствовал и задал первый же уместный вопрос:
— Ни у кого еды нет?
Этим неловко—волнительным вопросом Катана страшно напомнил Стаса. После него Денис даже начал подмечать в их внешности схожие черты — светлые волосы, худое телосложение, длинные пальцы рук.
А еды ожидаемо ни у кого с собой не было, кроме Сережи. Тот заныкал шоколадный батончик в один из своих карманов под клепками и передал его Катане, предварительно проверив срок годности.
Дачный дом в два этажа с зелёной осыпающейся краской стоял восточной стороной к заснеженному полю, а передом к ухабистой дороге, по которой они приехали, небольшому, уходящему вниз, продолжению поля и густому лесу. Это был угловой участок, самый дальний от шоссе и самый непримечательный из заставленных друг за другом построек.
— Я думал это поселок, а это самая настоящая деревня, — разминая шею, заметил Катана.
— Меня больше пугает ее заброшенность, чем название, — закуривая, ответил Сережа. — Мы когда проезжали, на нас псы лаяли. Машины здесь не частые гости.
— Может местных расспросить?
— Они скажут, что здесь ведьма жила, я уже наводил справки, — закрывая багажник машины, ответил Андрей, в руках он нес небольшой закрытый чемоданчик. Его очки без конца сползали с носа и ему приходилось подтягивать их запястьем руки.
Металлический забор в ромбик призывно скрипнул от поднявшегося ветра.
— Не смотри на снег, хоть в Питере его сейчас нет, всю Ленобласть завалило на прошедшей неделе. Зима близко.
Денис кивнул и отвернулся к дому. На деле ему было менее волнительно смотреть в поле, чем на дом в котором жила его родственница.
Они вскрыли замок калитки и проследовали к входной двери на веранде.
Внутри дома стоял затхлый сырой воздух, так что первым же делом было решено проветрить гостинную и кухню.
— Здесь чище, чем я думал, — осмотрелся Денис, обращая внимание на Сережу, замершего в дверях. — Что такое?
— Изредка совет посылает ловчиев, чтобы наводить порядок, — стоя спиной ко входу, ответил Катана. — На втором этаже её зона и чулан были, там точно пылью надышишься, а на первом вторая спальня, — он в подтверждение своих слова распахнул одну из дверей, где заправленной стояла двуспальная кровать.
Андрей следовал на Катаной неотрывно.
Денис все так же смотрел на замершего в дверях Серёжу.
— Я видел... Неважно.
Не договорив, Сережа развернулся и вышел на улицу.
Однако прислушиваться к его словам Денис не стал и проследил как Сережа уходит по полю в сторону леса.
— Давайте побыстрее уже все посмотрим. Эй, тебе тут больше всех надо, иди в её спальню на втором.
Денис на слова Андрея кивнул, игнорируя поднявшуюся в груди тревогу, и резво сбежал по ступеням в спальню. От застывшего во времени воздуха и поднявшейся пыли закружилась голова. Рядом с кроватью стоял пустой шкаф с распахнутыми дверьми, а напротив туалетный столик с вертикальной трещиной на зеркале. Денис подошел к нему ближе и заглянул, словно примеряя, как в это зеркало могла смотреться Пеларгея, расчесывая свои густые волосы или заплетая косу, как это любила делать мама Дениса, её сестра.
Все вещи вынесли ловчие, ящики пустовали, одежды не было, даже постельное белье заменили дешевыми белыми накрахмаленными полотнами. Если на первом этаже ещё оставались кухонные приборы, диванные подушки и цветочные пустые горшки, то на втором, из её спальни все забрали подчистую.
Во время сна тело человека особенно уязвимо для химер. Энергия в этом состоянии неподвластна. Ловчие лишь хотели убедиться, что дом не впитает её энергии достаточно, чтобы стать проклятием, а не защитой.
Денис провел ладонью по столешнице, замечая прорезь ножом у самого края, ни при нажатии, ни при трении трещина не отозвалась и Денис уже было был намерен уйти, сославшись на испорченность столик, как вспомнил про то взял с собой тётин талисман на веревке. Приложенный гагат не отозвался.
Просто трещина. Может она уронила ножницы, когда подстригала волосы, подумал Денис, возвращаясь к кровати и осматривая их ножки.
Что—то в этой трещине не давало ему покоя и, когда вся комната уже была осмотрена, он вскрыл ящик у столика и осмотрел его изнутри — трещина была не сквозная.
Покопавшись в карманах, Денис выудил жетон, с помощью которого иногда перемещался по городу на метро и вставил в трещину, заставляя её расшириться, тогда железяка скользнула внутрь и провалилась в полость, но только совсем не в ящик.
Осмотревшись, Денис достал ещё один жетон, но в этот раз не дал ему выскользнуть из пальцев, а повернул, словно ключом открывая разрыв. Механизм в туалетном столике щелкнул и ближе к зеркалу открылась дыра, размером с ладонь, из которой разом повалила густая, тяжелая энергия.
Трясущейся рукой, Денис выудил малахитовую шкатулку. Размером десять на десять сантиметров и потряс её рядом с ухом. Теперь гагат в кармане отозвался. Денис почувствовал, как невероятной волной захлестнула энергия из амулета. Огромная сила, сосредоточенная в минерале показала малую часть себя и тут же словно замкнулась обратно, стоило высвободить шкатулку из рук.
Шкатулка вскрылась без кода или ключа и показала ещё четыре различных минерала — янтарь, размером с грецкий орех, гранат с три ногтя, голубой каплеобразный апатит и яркий зеленый нефрит — самый крупный, размером не уступающий гагату у Дениса в руке. Однако эти талисманы в отличие от гагата были пусты.
Денис сложил шкатулку во внутренний карман ветровки и застегнул его на молнию. Предчувствие чего—то нехорошего отдалось в грудине рядом с подаренным Ниной амулетом. Дениса потянуло вниз на первый этаж и, когда он спустился, он замедлился, не выдавая шагов. Стояла тишина.
Дверь между гостинной и лестницей оказалась закрыта, прямо на ступенях он присел на корточки и всмотрелся в щелку.
Что—то не так.
Катана лежал на полу без сознания напротив дивана, над ним копошился Андрей, убирая в рюкзак шприц и использованные растворы.
— Я знаю, что ты слушаешь, ты всегда был крысой, поэтому тебя то и сдали.
У Дениса сердце стало так громко стучать в груди, что казалось оно вот—вот остановится от перенапряжения вовсе. Андрей снял очки и отбросил их в сторону.
— Ты помнишь, что надо сделать? Жизнь за жизнь. Ты пожертвовал нашими, мы пожертвуем твоими.
Денис уже нажал на ручку, как услышал адрес, который ему продиктовал Андрей.
— Нам нужна одна жизнь, — напоследок сказал он. — Спасёшь его или оставишь умирать?
Дверь распахнулась, но кроме Катаны, лежащего на полу, никого в комнате не было. Денис проверил его пульс. Удар пришелся на шею и грудь, но сколько Катана пробудет без сознания, точно сказать нельзя было. Кто знал, что вколол Андрей.
Северинги всегда охотились за жизнью.
Денис резво поднялся на ноги и поспешил на улицу за Андреем, нажимающим на педаль газа. Машина скрылась в облаке густого дыма. Денис еще раз огляделся, следы берц от дороги вели прямиком в лесу, куда и сбежал Сережа, Денис побежал по его следу через заснеженные холмы и равнины, пока сквозь хруст веток не услышал голоса.
Сердце гулко билось в грудине, а в голове засели только адрес, лицо Андрея и сиреневая метка на пястье Денисовой руки. Метка Северинга.
Нужна была помощь.
Срочно нужна была помощь.
Выбежав на поляну, Дениса пронзило странное чувство дежавю, он замер на месте, понимая, что тот, кто стоял в тридцати шагах от Сережи — низкорослый мальчишка в красной кожанке, маске, с лохматыми волосами и безумным взглядом острых глаз — держал в руках пистолет.
Имя Серёжи застряло в горле, неспособное вырваться в пронзительном крике, когда раздался щелчок.
Вороны взлетели с веток и кровь окрасила снег, как январская рябина.
Сережа прижал руку к груди, пытаясь остановить кровотечение, Денис, игнорируя наставления о необходимости разбираться с личным делами лично, рвану вниз к нему. Заметив это, Окровавленное Лезвие развернулся и сбежал обратно к дороге. Сквозь гул в ушах, Денис услышал, как у дороги заводится мотоцикл и как лаем задыхаются псы.
— Черт, что, что делать?
Денис чувствовал себя ребенком, держащим на руках мать. Пальцы сковал озноб, а ноги, казалось, стали деревянными и тяжелыми. Дыхание сперло от ужаса.
— Ты сможешь помочь мне добраться до дома? — с придыханием спросил Сережа, осматривая льющуясь кровь.
На ноги он встать не мог, но Денис кивнул, подхватил его здоровой рукой и поволок прямо по снегу наверх по полю. Яркий кровавый след оставался на пути до самой дороги.
Сережа пережимал рукой ранение и морщась помогал перебираться через ветки.
Деревенские псы смотрели издалека, как они забираются по ступеням в дом.
— Положи его голову на подушку, — тихо—тихо попросил Сережа.
— Кого? — заплетающимся языком спросил Денис.
— Катаны.
Денис осмотрелся, быстро поднялся на ноги и сделал, как сказал Сережа, а затем схватил телефон и набрал номер Стаса.
Стас не брал трубку.
Времени думать об этом не было. Сережа уже стянул с себя кожанку и поднял футболку, оголяя тело. Денис с переживанием и нервяком рухнул к нему на колени, осматривая пулевое.
— Жизненно важные органы не задеты.
— Повезло.
— Это не везение. Он хорошо целится.
Денис комментировать слова не стал, пытаясь сосредоточиться на бледнеющем Серёже, которому требовалось если не переливание, то точно срочная остановка кровотечения.
Сережа тоже это прекрасно понимал.
— Слушай, мы с ним обсудили... кое—что.
— Это неважно.
— Важно, — на выдохе оборвал Сережа. — Там многое было, что касалось и его... и меня... но было ещё кое—что... Он сказал мне... что знает кто ты.
Денис застыл, упираясь глазами в пол.
— Сейчас не об этом, — разрывая руками простынь и перевязывая Сереже грудь, прошептал Денис.
— Очкарик его из-за тебя нанял... Для подстраховки, чтобы ты не сбежал... Денис...
— Заткнись. То что он тебя не убил пулевым, не меняет того, что он перевернул нам машину, — зашипел Денис. — Слышал про Стокгольмский синдром? Ты пытаешься его оправдывать?
— Не переводи тему... у тебя... хреново... получается.
— А у тебя хреново получается объяснять, что мне нужно делать, чтобы ты не истёк кровью на моих руках.
Сережа поджал бледные губы и тяжело выдохнул оставшийся в лёгких воздух.
— Возьми самый широкий нож, который найдешь, промой в снегу и тащи сюда.
На непослушных ногах, Денис побежал на кухню.
— Здесь только ржавые.
— Нет. Возьми из кармана на моих штанах.
Денис резко повернулся, расстегивая широкий карман сбоку от колена, там лежало три лезвия разного диаметра. Самый широкий он послушно выудил на свет и промывал в снегу, пока пальцы не покраснели.
Наконец—то дыхание нормализовалось и мироощущение пришло в норму, оставалось только трезво обдумать случившееся и как—то найти выход отсюда, когда интернет не работал, а связь показывала лишь одну палочку сети.
— Там пуля, — держа нож над огнем зажигалки, констатировал Денис.
— Придется прижигать так.
Сережа схватил его за руку, Денис глубоко вздохнул и разом прижал лезвие к ранению, тут же откидывая нож в сторону. Перемотав рану рваными простынями, Денис ещё раз схватился за телефон, набирая Стасу, но в этот раз телефон отказался даже тянуть гудки.
— Стас не берет трубку, у тебя есть ещё номера, кому можно позвонить?
Сережа медленно покачал головой. Его обветренные губы и без того обескровленные стали совсем неподвижными.
Денис обхватил его за руку, не давая потерять сознание и прижался к пальцам лбом, измеряя температуру. Сейчас ему стало по—настоящему страшно.
Если Катана не очнется в ближайшее время, Сережа не сможет выкарабкаться.
— Этот пистолет был у Саши, если...
— Да тихо, — шикнул Денис, трясущимися руками сжимая ладонь.
— Денис.
— Перестань называть меня этим именем.
— Но это ведь твое... Тебе надо будет сказать, кто в меня стрелял, тебя не должны обвинять в убийстве.
— Никто не будет меня обвинять. Ты не умрешь.
Сколько смертей он уже видел на расстоянии вытянутой руки, но ни одна из них не причиняла ему столько боли. Ни одна не волновала его, потому что все те, кто умирал там, в подвалах, все они были ненужными людьми, ни с кем из них он не пил кофе, не обсуждал пары, не подшучивал из—за девчонок.
Кроме брата.
Тот мир, в котором он жил кончился, и теперь Денис лишь смутно припоминал как пережил прошедший шторм.
Входная дверь распахнулась.
— Твою мать, — первым же делом сказал Стас, вторым делом подбежал с Доком к Сереже, поднимая его, чтобы дотащить до полицейской машины. — Сейчас же сваливаем в больничку. А с Катаной что?
— Без сознания, пульс есть, — на автомате ответил Денис, помогая их разместить на заднем сиденье. — Я на переднем.
Стас отдал место на переднем Денису рядом с Доком, а сам пережал Серёже рану, проверяя не кровоточит ли больше та.
— Как вы узнали, где мы?
— Да я заставил Егора разложить на мои вопросы пару ответов. Логика быстро нашла себя. Сначала ты целую неделю по ночам шлялся неясно где, сегодня я проснулся, а твоя кровать заправлена, вещей нет — попахивало попыткой слиться.
— Где Егор? — игнорируя, продолжил спрашивать Денис, посматривая на кровавый след от леса, который они оставили.
— У Мастера. Мы разделились, а то нам бы машину не дали.
— Нам и не дали, — оскалился Док, вдавливая педаль газа в пол. — Надеюсь, старик не расстроится.
— Вы что её угнали у Майора полиции?
— Да ты не ссы, ну припахает он мне ещё шесть месяцев отработок. Мне даже в кайф, я уже привык забесплатно с ним мотаться.
— Никифоров, — обратился Стас к Денису и тот повернулся. — Тебе нужно глубоко вдохнуть и расслабиться. Мы уже все решили.
— Сейчас как—то не до твоих психологических комментариев.
— Ты выглядишь...
— Как? — ничуть не смутившись, обернулся на него Денис.
— Словно словил паничку.
Денис замер, но затем послушно выдохнул полной грудью, попытавшись успокоить сердцебиение.
Спустя двадцать минут они были между шпилем и зданием метро на площади Восстания, недалеко от больницы. Не смотря на мигалку, машина остановилась в пробке, тогда то Денис и вынырнул из своих мыслей.
— Открой дверь.
— Мы посередине дороги, зелёный сейчас загорится, — отмахнулся Док.
Денис сам нажал на кнопку и вылетел из машины, в ту же секунду красный на светофоре сменился желтым.
Стас открыл дверь, крича ему вслед, но шум в ушах мешал расслышать слова.
Уже в метро, Денис взял трубку звонка и попытался вкрадчиво объяснить, что выбора у него не было.
— Ты куда мать твою свалил? — взревел Стас так, что люди, стоящие рядом обернулись.
— Стас, прости, так надо.
— Ты за очкастым погнался? Так и знал, что что—то знаешь. Оставь это полиции и Мастеру, ну че ты лезешь туда?
— Я не... Не могу оставить это другим. Они не знают, что делать, а я знаю. Северинги искали меня и сейчас нашли. Я же из них, понимаешь? Я видел, что они делали и...
— А потом что ты будешь делать? За тобой до конца жизни они будут на поезде Кострома—Питер приваливать? Всю жизнь будешь в одиночку с ними бороться?
— Нет, я... Других не будет, — бегло закончил Денис. — Мне мстят только определенные люди.
Вагон поезда открылся, девушка над головой объявила следующую станцию метро.
— Все, давай.
— Никифоров, у тебя совести нет, когда вернешься, я тебя лично в землю втолкаю и...
Что ещё намерен был сделать Стас, Денис не дослушал.
Двери закрылись. Звонок был сброшен.
***
Шаги стучали по каменной лестнице как в тот день, двадцать третьего апреля. Огромная площадка, построенная под полянами Гражданского проспекта раскинулась подвальным залом из серого камня.
Теплый свет свечей, разложенные махровые одеяла и пустые клетки, обвешанные талисманами и оберегами. Все помещение пропитанное темной густой энергией отдавалось сбившимся дыханием и глухим стуком. Тени копошились у самых границ. У потолка. Денис вскинул голову, поражаясь масштабу подвешенных в клетках химер — они извивались и скрипуче лаяли, вот—вот готовясь вырваться.
Андрей стоял у самого алтаря спиной к Денису и тот подошел вплотную, старательно игнорируя крики над головой.
— Так ты последний. А где ещё одна? — поглубже заталкивая волнение, проговорил Денис.
Андрей отошел в сторону, демонстрируя алтарь. Девушка с каштановыми кудрями стояла, сложив руки на груди, и тихо бормотала слова. Однако не это сковало Дениса от ужаса: на алтаре перед ними лежал Игорь.
— Как в тот день, да? — усмехнулся Андрей. — Кто—то ценный, принесенный в жертву, кто заставит твое тело трепетать.
Денис покачал головой, старательно игнорируя слова Андрея.
— Только вас была тогда толпа, а нас сейчас здесь трое.
Андрей его слова тоже проигнорировал.
— Знаешь, я ведь приехал из Питера специально, наплел Мастеру, что в каникулы нужно обязательно увидеться с родителями.
— Не сомневаюсь, — оборвал Денис, продолжая рассматривать девушку с меткой на руке. — Из семнадцати нас осталось двое... если тебе так хочется, ты можешь занять место одного из мертвых.
Андрей оскалился.
— Ты же знаешь, так нельзя.
— Через дорогу на красный тоже нельзя перебегать, но иногда это правило нарушают.
В ответ Андрей усмехнулся.
— Если бы ты не хотел избавиться от метки, ты бы сюда не пришел. Неудобная вещица для ловчия, да?
Денис отвечать не стал. Ответ был очевиден.
— Я так понимаю, ты ничего не рассказал Мастеру, иначе бы за тобой следили, а может и вовсе не взяли бы на обучение. Ты играл двойную игру, служа и нам, и ловчим. С десяти лет Северинги воспитывали тебя, посвятили в свои ряды, а что сделал ты? Начал сдавать нас преподавалям в училище в Костроме. Что за сюр. Северинги послали тебя шпионить за ними.
— Если бы среди преподавателей не было крыс, никто бы этого не узнал, — шикнул Денис.
— Но они были. Вот вам и сообщество ловчиев. Каково быть предателем среди предателей?
Андрей резко схватил Дениса за здоровую руку.
— Это меня должны были посвятить.
— А, так это ты тот неудачник, — оскалился Денис, вырывая руку. — Я обошел тебя дважды, когда получил её, потому что место освободилось, и шесть месяцев назад.
— Ты должен был сдохнуть!
— Но я не сдох, даже когда вы приковали меня к алтарю и заставили смотреть, как энергия химер пожирается магией древних. Это не моя вина, что все вы полегли, это вы попытались забрать у меня метку насильно.
— Ты хочешь сказать, что ничего не получилось, потому что это было не твое желание? — захохотал Андрей, вновь хватая его за руку. — Желание ни от чего не зависит. Тебя сковали, как предателя и приволокли, чтобы отдать мне эту метку, сделать меня с ними одним целым. Ничего не получилось лишь потому что тот, кто читал заклятие допустил ошибку.
— Нет, — покачал головой Денис. — Он все делал верно и все слова его были верны.
— Ты то откуда знаешь?
— Потому что за десять лет я повидал десятки передач.
Девушка замерла, вытянула шею и глубоко вздохнула, распахивая глаза.
— Когда пришла моя очередь передавать метку, я почти ожидал этого. Я лишь...
— Не ожидал, что они возьмут для этого твоего брата, да? — вновь захохотал Андрей. — Для метки нужна жертва того, с кем ты имеешь хотя бы какие—то теплые взаимоотношения. Я был готов положить всех, — распростер он руки. — И тогда, и полгода назад. Я бы все отдал за то, что досталось тебе даром.
Андрей резко приложил их скованные с Денисом руки на грудь Игоря и девушка начала шептать по—новой.
Денис сжал руку, намереваясь ее вырвать, но услышал, как дверь за спиной захлопнулась. Тело пронзила острая боль. Метка на руке загорелась сквозь слой тонального средства и Денис почувствовал, как задыхается от сковывающего истощения.
Первая химера напротив показалась из тени.
Денис сосредоточился, пытаясь применить навык невидимости. Химера не должна была видеть, что он её может почувствовать.
Андрей нажал на кнопку и химеры повалились с потолка прямо на каменные блоки, сжимаясь и медленно испаряясь, словно облитые кипятком кубы льда. Хищные твари рванули к ним, вгрызались клыками в ноги, но только их клыки пронзали кожу, как становились едва ощутимы. Все повторялось вновь.
— Нет, — закачал головой Денис, падая на колени, — я не позволю забрать ни мою, ни его жизнь.
От боли сковало руки, когтистая лапа с размаха впилась ему в шею. Картинки одна за одной мелькали перед глазами — шерсть, клыки, лезвия, боль, кровь, раны.
Волна огня охватила тело. Разлитый по углам бензин поджегся от упавшей свечи и окружил химер.
Первая, стоящая прямо напротив, разом вспыхнула и тут же опустела.
Грудная клетка Игоря под ладонью Дениса безжизненно опустилась.
Игорь был мертв.
Настоящее и прошлое перемешались единым целым, создав ужасающий день, и тогда Денис больше не смог сдерживаться. Он пронзительно закричал, зажмуривая глаза. Горячая волна охватила его тело, вынуждая вздрогнуть. Рука Андрея в руке ослабла и упала на ступени.
Денис открыл глаза, всматриваясь в потолок и утирая с лица кровь. Опустив глаза вниз, он вскрикнул вновь, но в это раз не от боли, а от ужаса.
Вся поверхность пола у ног была исписана кровавыми подтеками.
— Нет, нет, только не снова.
Но остальной зал оставался пустым. Вне алтаря больше не было крови. Химер тоже не было.
Непереданная метка оставалась гореть.
Трясущимися руками Денис достал из кармана гагат, осознавая почему и в день смерти брата тоже выжил. Гагат висел на его шее под футболкой. Амулет Пеларгеи спас его вновь.
Еще раз осмотревшись, Денис вскочил на ноги, оставляя три трупа рядом с алтарем — Игоря, Андрея и девушки.
Наполненный гагат снова почувствовался пустым.
— Я понял, — шепотом произнес Денис, прикрывая глаза, чтобы не чувствовать своих же слез. — Ты поглотил их, чтобы отдать и рассеять.
На трясущихся ногах он подбежал к двери, но только его рука потянулась к ручке, ведущей к лестнице, как та сама распахнулась, и перед ним возвысился Майор, бросивший беглый взгляд на кровавую картину за его спиной.
Катана тоже стоял там, скрестив руки на груди, и молчаливо оценивал масштаб произошедшего.
— Тебе придется объясниться, — вкрадчиво пояснил Майор, протягивая руку перед собой.
Денис послушно вложил свои, уверенный, что на нем окажутся наручники, но Майор покачал головой, измеряя пульс.
— Я ничего не брал.
Майор выругался сквозь зубы, отворачиваясь к Катане, который непонимающе нахмурился.
— Этот гаденыш у меня из машины забрал рацию.
— Вы про Дока? — осторожно уточнил Денис, пытаясь восстановить дыхание.
— Ну разумеется.
Уже через несколько десятков минут Денис сидел на голой земле, не чувствуя холода, и выщипывал пожелтевшую траву руками. Открытую дверь, ведущую в подвалы, окружил полицейский наряд.
— Ты как? — услышал он голос Катаны.
— Дерьмово, — признался Денис. — Всё осмотрели?
— Работы ещё много, — покачал головой Катана, выходя из зала. — Похоже это далеко не все туннели, лишь малая их часть, удивительно, что Закаленные отдали их в распоряжение какого—то чудика.
— Он сказал, что помогал Закаленным. Наверное, большинство мятежей — его рук дело.
— Знаешь, мы были с Андреем в одной команде на первом и втором курсе, он никогда не отличался общительностью. Для информатора это нормально, да, но от него так и веяло чем—то жутким, странно, что я не заметил...
Денис покачал головой.
— Шпионы на то и шпионы, чтобы их было тяжело вычислить. Ты же не винишь себя?
Катана пожал плечами.
— Как Сережа?
— Жить будет. Навести его после разговора с Мастером, и... — Катана сделал странную паузу, — расскажи тому всё, хорошо?
Денис пожал губы, отводя взгляд в сторону, пока Катана возвращался к Майору.
— Слушай, а как вы узнали, где я?
— То что мне вколол Андрей парализовало меня, а не вырубило. Я слышал, что он говорил.
Майор подвез Дениса до академии и проконтролировал, чтобы тот дошел до кабинета Мастера.
Денис с опасением постучался, словно надеясь, что Мастер не сможет его принять.
Мастер стоял к двери спиной и смотрел в окно, созерцая набегающие облака.
— Все пошло не по плану, да? — вкрадчиво спросил он, когда Денис закрыл за собой. — Кажется, планы вообще никогда не идут так, как должны. Может в этом и есть их особенность?
Денис не знал, что ему нужно было говорить. Обо всем, что произошло в доме уже доложили Катана и Сережа, если тот пришел в норму в больнице. Однако, Мастер нашел главную лазейку и задал вопрос прямо, без лишних слов:
— Почему ты выжил?
— Потому же, почему этот дом может вместить в себя академию и общежитие.
— Сила Пеларгеи, да? Если бы ты владел ей, мы бы уже почувствовали.
— У меня есть ее наследие, — вкрадчиво ответил Денис, пытаясь понять, чего от него ждет Мастер.
Похоже тот чувствовал вину за то, что не уследил, что Андрей причастен к Северингам, потому что уже через несколько минут сказал:
— В таком случае, ты в самом деле везучий парень.
Слова прозвучали с надеждой и верой в лучшее, искренние и правдивые, даже не перебившие последующий факт:
— Вы ведь не заберете талисман у меня?
— Мне он не нужен. Это твоя память, как и тот загородный дом. Если ты дашь разрешение о разглашении вашей родственной связи, то он перейдет в твое полное владение.
Слова были настолько неожиданными, что вытолкнули Дениса из мыслей. Талисман на груди молчал.
Он тихо проговорил:
— Мне нужно вам кое-что рассказать про академию в Костроме, в которой я был и том, что мне нужно было делать из-за тех, кто работает там.
Мастер заинтересовано поднял на него голову. Денис вздохнул, набираясь смелости:
— Начнем с того, что я не тот, за кого себя выдаю. Я не мой брат. Я не Костя.
***
В больнице пахло хлоркой и спиртовыми растворами.
В коридоре у палаты Сережи спиной к выходу стоял Егор и с кем-то активно спорил по телефону. От его вида у Дениса внутри потеплело, даже не смотря на то, что поздороваться не вышло. Егор просто его не увидел.
Однако сначала надо было зайти не к Сереже.
Александра приветственно улыбнулась уголком губ, скорее ради приличия, нежели радости. На её щеках и лбу уже заживали ссадины, но на шее ещё располагался бандаж. Правая нога от щиколотки до бедра покрывал гипс.
— Как себя чувствуешь? — спросил Денис.
Она не заинтересовано покачала головой.
Стас как-то сказал Денису, что Александре уже провели три операции, но так и не смогли восстановить раздробленную кость, а потому заменили ее металлическим стержнем.
— Я принес тебе кое-что.
Денис достал малахитовую шкатулку и передал ей прямо в руки.
— Мне жаль, — искренне произнес Денис, будто бы извиняясь за то, что они потащили ее с собой, не уговорили пристегнуться в машине и допустили аварию.
— Спасибо, — тихо произнесла Саша, понимая, что замок на ней не закрыт.
Внутри лежали талисманы.
— Могу я забрать только шкатулку? Мне минералы не нужны. Но она ...
— Конечно, — кивнул Денис. — Давай я уберу их к себе.
Она кивнула и вдруг заплакала, сразу же утирая слезы с щеки.
Денис вышел, тихонечко прикрывая за собой дверь и оставляя ее наедине с собой.
Через две палаты от нее раздался крик знакомого голоса и Денис улыбнулся, поторапливаясь к друзьям.
— Ну потому что третья часть вышла ещё в прошлом году, а для четвертого эпизода как бы время надо, — Док сидел на подоконнике, опираясь руками между ног и болтал красным кедом из стороны в сторону.
Стас бесцеремонно поставил себе боком стул и, перебирая нитки на коленках джинс левой рукой, вслушивался как Егор, стоящий у стены, спорит с Доком.
— Да, но вот ты реально играешь по мере выхода?
— Конечно. Я что бессмертный, чтобы ждать, пока разработчики всё выпустят.
— То есть Майор тебя всё-таки прибьет рано или поздно?
Док рассмеялся и откинул голову к стеклу.
Сережа повернул голову и первым заметил Дениса, вошедшего в палату. На взгляд Серёжи повернулся Стас и глаза его загорелись. Обсуждение компьютерных игр отошло на второй план.
— Черт, Никифоров!
— Вы как? — спросил Денис, улыбаясь. — Сереж?
— Уже придумал каким тату закрою шрам.
— Да, папаша, это просто пушка, — воскликнул Док. — Мы предлагаем лаву и вулкан, чтобы тип будто земля вокруг затвердела и там бум — взрыв, огонь, уголь.
— Уголь? — насмешливо нахмурился Егор.
— Они уже устали шутить, что я теперь им как отец, — понимающе отметил Сережа, обращая внимание на сомнительный взгляд Дениса.
— При чем тут отец?
Настала очередь Егора пояснять:
— Мой папаша хромой, потому что поймал пулю в бедро от Закаленного, теперь пуля пришлась в нашего отца.
— Отца.
— Отца!
Одновременно закончили они.
Денис засмеялся так, что от резкого движения перевязанная рука заболела.
— Сам то ты как? — когда смех стих, спросил Стас, — Майор сказал, что из-за отсутствия лицензии мы теперь все должны говорить, что это Катана из машины на площади Восстания рванул и все что там произошло — его рук дело.
— Вам ничего из событий не рассказывали?
— Старик только накричал на меня и припахал к отработке, — пожал плечами Док. — Ничего нового.
Стас кивнул, явно намекая:
— Так расскажешь?
Денис сжал рукой низ футболки, набираясь смелости.