Глава 16
Две недели прошло с тех пор, как они попали в аварию. Близился ноябрь. Голубое небо скрыли тучи и туман, листья потемнели и опали скупыми костлявыми феями, даже день стал тусклее и короче, словно кто-то зима без разрешения забрала у него несколько часов вечера.
Выход на вылазки с Катаной после учебного времени пришлось обменять на работу, теперь у Дениса не было дополнительного заработка и он был вынужден использовать те накопления, что успел сохранить в кармане. Стипендию подняли всего на несколько тысяч, хотя больше половины учащихся третьего курса отчислились. Сейчас на факультете ловчиев число студентов едва ли достигало тридцати человек.
Впервые первокурсники, поступившие с началом семестра осенью, выделялись настолько сильно — большинство из них понятия не имело, что произошедшие события летом случились по вине тех, с кем им придется выступить в противостоянии по окончанию обучения.
Хотя даже не смотря на прибытие новеньких, академия заметно опустела. Особенно это было видно из окна лестничной клетки между вторым и третьим этажами. Двор стал голым.
— На что ты смотришь? — Денис повернулся на голос, который так давно не слышал.
Нина облокотилась о решетку и тоже взглянула на стену с граффити. Её рыжие волосы уже отросли до плеч, а веснушки сошли на нет без яркого солнца.
Денис с горечью осознал, что её внешний вид его больше не будоражил. Не из-за веснушек. Они просто слишком давно виделись.
Может он сам слишком изменился?
В голове многое было сплющено.
— На карпов, — не задумываясь ответил он.
— Их же нет.
— Поэтому и смотрю.
— Наконец-то можно смотреть и не отводить взгляд? — рассмеялась она. — Это Егор меня научил. Он одной ночью помог мне их перерисовать. Теперь ими можно гордиться. Спасибо.
Денис ещё раз бросил взгляд на изящных ряб, сплетенных хвостами.
— Где ты умудрился руку сломать? — спросила Нина.
— Я же ловец. Мы всегда покалеченные, — правдиво ответил Денис. — Правда, которую не говорят до третьего курса.
— Ты прав. Хотя мне кажется неправильно, что нас заранее не предупреждают о многих вещах.
— Разве? Ты бы пошла в академию, если знала, что почувствовав твоё знание на тебя может напасть лярва?
Нина задумчиво свела брови на переносице.
— Кто-то же должен этим заниматься. Кто будет защищать людей, если не мы? Обычные граждане не знают ни о лярвах, ни о химерах, ни о темной энергии, от которой спасают талисманы. А даже если бы знали, разве из-за этого все стали бы отказываться от нас? Кто-то же учится на врачей и полицейских, людей надо спасать и защищать. Это работа такая. Просто когда ты идешь на полицейского, ты сразу представляешь, что будешь ловить преступников, а что ты предстаешь, когда идёшь на ловчего?
— Наверное, что будешь заниматься пассивной охотой, — предположил Денис. — Иногда будешь связываться химеру как уличную собаку.
— Вот именно. Это неправильно. На вас нападают, и нападают очень страшные монстры. А ещё ты знаешь, что вы более подвержены депрессии, алкоголизму и зависимостям? Именно из-за высокой чувствительности, которая развивается на работе.
— Ага, — кивнул Денис. — Слышал. Подожди, а ты откуда...
Нина улыбнулась, протягивая ему ладонь в кулаке.
— Я поступила.
Она открыла ладонь и перед ними повисла красная подвеска—стекляшка на крепком ремне.
— Егору я тоже подарила, только зеленую. Я вложила в эти талисманы все свои силы. Преподаватель сказал, что на первых и вторых курсах получаются не самые сильные обереги, но точно самые искренние.
Денис не сумел сдержать улыбки.
— Спасибо.
Талисман блеснул у него на шее, отзываясь.
— Как я рада, что подошел, — выдохнула Нина.
— На что направлен?
— На чуйку. Чтобы лучше чувствовать темноту. Её сейчас много, поэтому иногда ты не знаешь, какая действительно несет опасность.
— А разве не вся? — улыбнулся Денис.
— Конечно нет, с какой-то можно и подружиться.
Над ними раздался звонок, оповещающий о начале пар, и Нина на прощание взмахнула ладонью, обещая ещё увидеться.
Денис вновь бросил взгляд на талисман на груди и сжал его в ладони, собираясь с духом.
Он шел к Мастеру, ему нужно было немного веры в хорошее.
Денис постучался. Седобородый мужчина поднял голову и поправил очки на переносице, отвлекаясь от письменной работы.
— Здравствуйте, — кивнул Денис, закрывая за собой дверь. — Мне нужно с вами поговорить.
— Конечно, — не выдавая эмоций, подтвердил Мастер и закрыл журнал.
Наверное, он решил, что я буду подавать заявление на отчисление, подумал Денис, не зная с чего начать диалог, чтобы не взболтнуть лишнего.
Денис придумывал слова весь вчерашний вечер, но в итоге все они перемешались и стали пустыми - ценностью в пять копеек.
— Ты пришел сюда, чтобы...
— Я слышал про женщину, которая владела силой расщеплять химер и лавр, — перебил Денис, потому что молчание затянулась. — Без вреда для создавшего их человека она могла рассеять энергию. Я знаю, что вероятность, что человек выживет двадцать процентов, если химеру просто сжечь. Это крайне мало.
Мастер кивнул.
— Откуда у тебя эти знания?
— Мой брат не держал клятву о неразглашении, — солгал Денис. — В любом случае, я ищу её, потому что она моя родная тетя. Пеларгея - сестра моей матери.
Мастер заинтересовано поднялся с местами, подошёл к окну и закрыл жалюзи, словно это могло помочь избежать подслушивания.
— И в день, когда мы с ребятами попали в аварию, мы ехали к ней домой. Нам надо встретиться.
— Боюсь, что встреча с ней невозможна, — учтиво отметил Мастер.
— Но почему? Вы её прячете от Закаленных?
— Потому что она мертва. Она умерла в 2001 году. Я тогда был студентом исторического факультета, а мой отец Мастером и директором этой академии. Мы лично оплакивали её с советом в день похорон.
Денис опустил глаза, не веря в услышанное.
— Удивительно, что именно ты оказался её родственником, потому что совет тщательно скрывает как её родной город, так и все семейные связи. Это лишь случайность, что мы послали приглашение именно тебе.
— Нет, — покачал головой Денис, пытаясь вернуть голосу потерянную уверенность. — Не случайность. Я не верю в случайности.
— Если ты говоришь про то, что мы знали, кто ты, то это не так.
— Но кто-то же знал, наверное?
Мастер поджал губы, прекрасно понимая о чем ведется речь.
— В те года совет состоял из других людей. Вся академия, как и город были пропитаны негативном. Мы только начинали ступать на путь очищения.
Денис задумался.
— Значит вы не знали, кто я?
Мастер покачал головой.
— Я написал тебе только потому что получил рекомендательное письмо от Мастера из Костромы, который обучал твоего брата. Твой брат отзывался о тебе, как об очень талантливом и ответственном человеке, который хочет покинуть небольшой городок и поступит в Санкт-Петербург. Затем произошедшие события... Я не мог просто проигнорировать просьбу человека, который умер спустя несколько дней.
— Но...
— Мы не собираем информацию о семьях. Если бы ты решил поступать сюда по общему конкурсу и не указал, что Денис Никифоров твой брат в резюме, мы бы этого даже не узнали. Так лишь совпало, что у Стаса не осталось в команде ловчего, а мы с Майором пришли к выводу, что не можем оставить их команду без поддержки. Они все крайне одаренные ребята.
Денис поджал губы, собираясь с мыслями.
— Я думал, что вы послали мне приглашение не только потому что мой брат оказался мертв, но и потому что мне больше некуда было идти.
Мастер вдруг удивленно взглянул на него.
— А что случилось с твоими родителями?
Денис бросил взгляд на закрытую дверь, не решаясь признаться вслух.
— Северинги выследили их, когда узнали, что упустили Пеларгею и та сбежала в Санкт-Петербург.
— А вы с братом...
Денис покачал головой, как бы говоря, что об этом говорить не намерен.
— Почему вы удивлены? В моем деле написано, что моим опекуном стал брат, когда ему исполнилось восемнадцать.
— Да, он стал им в восемнадцать, но Пеларгея покинула свой город, когда ему должно было быть десять...
Денис молча смотрел Мастеру в глаза.
— Где вы были восемь лет? В твоей анкете нет никаких записей о приюте или детском доме.
— Он взял всё на себя, — признался Денис, стараясь уйти от темы разговора. Не было нужды поднимать ушедшее время. Он пришел к Мастеру, чтобы поговорить о другом. — Мне нужно убедиться, что Пеларгеи больше нет. Разрешите посетить её дом. Предупреждая ваши догадки, я скажу сразу, что у меня нет её сил, я не она, меня не нужно проверять.
— Костя, — понимающе остановил Мастер. — Я знаю, что у тебя нет её сил и это был не дар, как уверены Закаленные, это было проклятие. Использование древней магии для современных людей возможно только путем обмена крайне опасными вещами.
— Дом Пеларгеи.
— Костя, — остановил Мастер. — У тебя нет лицензии, я не отпущу тебя и не подвергну твою жизнь опасности.
— Но мне это нужно! Я хочу попасть туда, вдруг там есть что-то, что осталось только для нас с братом.
Мастер скрестил руки на груди и тяжело вздохнул, обдумывая слова.
— Вы ведь знаете, что я все равно туда поеду, вопреки вашему ответу.
— Безрассудное решение, если полиция тебя поймает, то ты будешь исключен из ловчего общества и более никогда не допущен до обучения и экзамена получении лицензии.
— Навещать дом умершего родственника — не вылазка.
— Навещать засекреченные координаты — вылазка. Я знаю откуда у вас адрес, — констатировал Мастер, — и будет крайне глупо отправиться туда после того, как брат Егора вызвал такой переполох.
Денис поджал губы.
Мастер вздохнул.
— Константин, тебе нужно знать, как работало то, что Пеларгея сумела в себе пробудить. Пеларгею любили все, она была выдающимся ловчием, доброй и жизнерадостной, самоотверженной и свободолюбивой, она выступала защитником как людей, так и химер, но эта доброта сыграла с ней злую шутку. В стремлении превзойти и себя, и смерть, она так много отдавала своей энергии, что в какой—то момент просто перестала контролировать ее расход. Она умерла всего лишь в тридцать один год, истощив свое тело.
— Этого не может быть, — покачал головой Денис.
— Абсурд. Такова правда. Магия древних — опасная вещь. Она не поддается контролю, не поддается объяснению и крайне редко поддает своей истории.
— Но Северинги ищут её зачем-то...
— Путем обмена энергии химер они создали взрыв, а не концентрацию в сосуде, как хотели первоначально.
— Откуда вы знаете, чего они хотели первоначально?
— А разве они не все этого хотят? — улыбнулся Мастер. — Их задача взять под контроль силу, способную подчинить мир — воскрешать мертвых, менять материю, контролировать сознание. Это всё утерянная магия, она же магия древних. Мы не даём им вернуть то, что вернуть невозможно, потому что их попытки и эксперименты приводят к катастрофам. Ты ведь понимаешь о чем я, да?
Денис медленно кивнул.
— Это хорошо. Это всё, о чем ты хотел поговорить?
— Нет. — отрезал Денис. — Я хочу увидеть её дом. Она... Она всё ещё моя кровь, я хочу найти место, где она жила, где она похоронена, где...
Мастер вновь свел брови, обдумывая слова.
— Вся ваша компания так безрассудна, — признался он, — знаешь, я не могу дать тебе разрешение на посещение её дома, однако... если ты договоришься со своим наставником по практике, то это будет лишь занятие, а не нарушение правил.
— Вы говорите про Катану?
Мастер кивнул и бросил быстрый взгляд, даже несмотря на прозвище понимая о ком ведётся речь.
— Однако, между нами, я обязую тебя пройти недельную подготовку. Вы поедете в субботу строго в утреннее время, когда активность химер минимальна и, ты можешь не сомневаться, её деревня — крайне опасная зона, химеры стягивались на её энергию, как на мед ещё при жизни. Сейчас там уже практически ничего не должно было остаться, но лучше перестраховаться, так что попроси у преподавателя по защите амулеты и обереги.
Денис впился ногтями в кожу руки и подавил тяжёлый вздох.
— Вдвоем я вас не отпущу. С вами ещё будет информатор.
— Стас?
— Нет. С лицензией. Бывший напарник того, кого вы зовете Катаной. В тех районах сейчас активно ищут "Окровавленное лезвие", если ты понимаешь о ком я говорю.
Денис послушно кивнул.
— Закаленным тоже что-то нужно от дома Пеларгеи. Мы пока не понимаем что.
— Мы?
— Да, мы — это совет.
Денис покачал головой.
Даже если бы знали, чего хотят Закаленные, Мастер ему бы этого ему точно не сказал.
Попрощавшись, Денис покинул кабинет и вернулся в общежитие, дожидаться вечерней тренировки.
***
Стас так активно пытался выпытать, почему Денис со сломанной рукой вообще намылился куда-то идти ближе к одиннадцати вечера, что чуть не свалился с подоконника.
Егор спас Дениса от потока вопросов и опоздания на первую дополнительную практику, давая ему возможность прошмыгнуть к двери гостиной и отвлекая на повисший в воздухе упрек:
— Я не собираюсь выбирать между запахом твоего курева и минус нулем градусов за окном, если хочешь курить, вали на улицу.
В первые дни после аварии Егор был особенно раздражительным. О чем в тот день они переговорили с Ритой и что он чувствовал из-за того, что избежал воспоминаний о перевернутой машине, Егор наотрез отказывался обсуждать, но Денис не мог не обратить внимание, что картины из-под кисти теперь выходили непривычно мрачными и ужасно сюрреалистичными — с разводами от фантастического карнавала красок. Теперь их сложно было назвать пейзажами или натюрмортами. Стас как-то обмолвился, что думает, что у Егора в голове нечто крайне неэтично пытается вернуться на место.
Это многое бы объяснило.
Вот и сейчас уродство в виде токсичного розового слона, ставшего детем инцеста, расцветало между блестками солнечных дождей на холсте размером полметра на полметра.
— Рита не звонила? — между делом спросил Денис, когда Стас вышел за ним из парадной, прогнанный Егором курит на улице.
— Ни разу.
— Они поссорились?
Стас щелкнул зажигалкой и облокотился о перила. От холодного осеннего ветра щипало глаза.
— Я не понимаю поссорились ли они. При ссоре же есть вероятность, что люди помирятся.
— А здесь нет?
Стас в ответ только плечами пожал:
— Может это и к лучшему.
Денис ожидаемо склонился вперед, вдавливая металлическую палку в живот и грозясь головой рухнуть на мокрый после дождя асфальт.
— С его проблемой нам не помочь.
— Будто ты собирался, — оскалился Денис, прекрасно зная, что Стас первым рванул бы к Рите, если бы не был уверен, что это всё больше не испортит.
— Будто собирался ты, — в ответ шикнул Стас.
Чужие проблемы Денис хотел решать меньше всего. Ему потребовалось три дня, чтобы заглушить в себе чувство вины. Сколько бы грехов не произошло по его вине, ввязываться в их искупление и поддаваться на альтруизм Стаса, желания не было.
— Так куда ты идёшь? — докуривая, продолжил Стас. — На свидание с той хорошей рыженькой девочкой?
Денис молча указал на четвертую парадную.
— И Нина мне не нравится, — отмахнулся он с упреком.
— А по тому как ты на нее слюни пускал и не видно было.
— Сегодня впервые за несколько недель увиделись и мне ничего.
— Прошла симпатия?
— Похоже.
Денис выпрямился и хрустнул суставами, не давая прижатой к груди руке двинуться.
— Я сказал Мастеру, что ищу Пеларгею, потому что она моя тетя, а он ответил, что она мертва. Он назначил мне дополнительные, чтобы... — Денис вдруг сделал паузу, понимая, что сказать правду сейчас — значит ещё больше довериться.
— Чтобы что?
— Чтобы, ну, я стал сильнее, наверное, — в конце концов почти честно ответил он.
— Класс, — протянул Стас, хотя Денис так и не понял поверил ли тот сказанным словам. Затем Стас на прощание хлопнул его по плечу. — Тогда передавай Серёже привет.
— А? — удивился Денис, но Стас уже закрывал дверь парадной.
Звонкий хлопок разделил их.
В четвертой парадной, как и в первом, были крайне высокие потолки с лепниной под фонарями и стилистическими балками, красно—черная плитка пола, в темноте казавшаясь окровавленной и целые ряды кабинетов. Студентам без лицензии не разрешалось заходить дальше балюстрады, один в один повторяющей балюстраду главного корпуса академии.
Без второй парадной, четвертый казался уже, даже несмотря на силы древних, расширяющие пространство.
Этот корпус практически всегда пустовал, как и общежитие пятой парадной, лишь один предмет проводили для ловчиев третьего курса в его стенах — потерянную историю ловчего общества.
Факультеты четвертого курса не вылезали отсюда. Здесь проводили экзамены на получение лицензии, встречи со знаковыми лицами, приехавшими помочь с последствиями действий Закаленных и первый и самый пугающий экзамен третьего курса, после которого отсеивалось две трети студентов — первое живое знакомство с химерами. Для одних оно заканчивалось похвалой от преподавателей и дополнительными баллами на экзамене, для других психологическими или физическими травмами. В любом случае, пройти его должны были все без исключения.
— Костян, — в спину произнес голос Сережи. — Что ты здесь делаешь?
— Меня Мастер послал дополнительно заниматься сюда.
— Понятно, — только и отрезал тот разговор.
Сережа спустился с балюстрады на площадку и сбросил с плеча рюкзак, а поверх кожанку с цепями и заклепками, оставшись в одной футболке.
Врачи говорили, что нужно еще время, чтобы восстановиться после операции, несколько месяцев минимум, но Сережа был неуступчивым и упертым, ссылаясь на учебу и невозможность терять время.
В чем именно заключались тренировки удалось понять не сразу. Тритак, декан факультета ловчиев, пришедший проводить занятия, ничуть не удивился, увидев Дениса рядом с Сережей, лишь приветственно взмахнул рукой и скрылся в подсобном помещении за небольшой дверью.
— Раз вы оба покалеченные, тренировки на скорость сегодня не будет. Будете сидеть и пытаться ментально подавить, — со скрежетом вытаскивая огромную квадратную клетку, произнес Тритак. — Тренировка закончится к двум часам.
Широкий холл отражал эхом голоса и глухие шаги. Через минуту к звукам прибавился скрежет и знакомые слабые завывания. Денис побледнел, прекрасно понимая, что в клетке метр на метр, обвешанной камнями и оберегами, сидела полностью сформированная химера.
— Вы сейчас шутите, — сделав шаг назад, Денис уже было приготовился броситься в бегство.
Он почувствовал себя запертым, дыхание сперло, сердцебиение участилось, даже тело свело непривычным страхом.
— Не переживай, она не лярва и не сможет видоизмениться, чтобы пролезть между прутьями.
Лярва безобидна в сравнении с безобразным чудовищем в клетке.
— Что вы собираетесь делать? — обратился Денис к преподавателю, выставляя руки перед собой, чтобы начать отбиваться.
— Учить вас, конечно же.
Только сейчас Денис обратил внимание, что Сережа, стоящий рядом, не шевелился. Он так и замер с безжизненным лицом и бледной кожей, покрытой цветными татуировками на рукавах, в тусклом свете казавшимися ярче, чем были на самом деле.
— Вы не бойтесь, — продолжил Тритак. — Пока она за такими замками, даже целая толпа химер клетку не вскроет, — он задумчиво огляделся, — если они вдруг начнут защищать друг друга.
Денис боялся не химеры, а того, что Тритак мог с ней сделать. Верить в слова преподавателя следовало только в случае его смерти. Верить в слова Матера не следовало вовсе.
Тритак поднял на Дениса взгляд, словно оценивая откуда могла взяться такая реакция. Денис стойки не менял — бей или беги.
— Все в порядке, — осторожно продолжил Тритак, понимая, что взгляд не выпускает из поля зрения ни дверь, ни сцену балюстрады, ни клетку, ни самого преподавателя. Все было под контролем, кроме захлестнувшего чувства дежавю. — Тебе стоит глубоко вдохнуть, я уже отхожу от клетки, видишь?
Денис не стал реагировать, а молча наблюдал, как клетка остается стоять в центре.
Тритак послушно поднял морщинистые старческие руки, показывая, что не имеет больше власти.
— Чему я хочу вас научить, так это контролю. И химеры, и лярвы реагируют на реакции — они знают, что вы их видите, а если видите, значит чувствуете. Вас можно коснуться. Однако существует метод невидимки. Ваша задача убедить химеру, с которой вы остались один на один, что она не может вас коснуться и тогда то, в случае если она захочет до вас дотронуться, её лапа пройдет, как через обычного человека.
— Вы будете её выпускать? — монотонно спросил Сережа.
— Разумеется нет, — Тритак опустил руки, видя, что Денис остается настороженным. — Она на вас смотрит, да?
Сережа медленно кивнул.
— Ваша задача убедить химеру, что ее взгляды проходят мимо. Когда вы научитесь брать под контроль себя, я позволю вам прикоснуться к ее лапе, но уж поверьте, это будет ой как нескоро.
— Но лярв мы не убеждаем, что не видим.
— Лярвы не такие чувствительные, они реагируют только на яркие эмоции.
Тритак развернулся на пятках туфель и засвистел, уходя прочь. Дверь за ним оглушительно хлопнула.
Денис осмотрелся, проверяя ловушки и возможную слежку. Он трижды пожалел, что не взял с собой ни одного амулета.
— Замечательно, — отметил Сережа, садясь на один из стульев в первом ряду.
— Все ваши тренировки такие? — поинтересовался Денис, не давая себе возможности расслабиться.
— Примерно. Большинство.
— Он просто оставляет тебя рядом с клеткой?
— Мне этого хватает.
Сережа поднял голову, поглядывая продолжает ли химера на него смотреть. Смотрела не двигаясь.
— Какие—то бессмысленные тренировки, — не сдержался Денис. — И чему это нас учит? Оставшись с ней один на один, ты все равно напрочь забудешь включить режим невидимки.
— А ты слышал про это состояние вообще?
— Никогда.
— Вот и я никогда. Наверное, этому учат уже после получения лицензии. Я слышал, что даже после ее получения, ты проходишь целую систему. Понятно почему ловчие в основном одни старперы.
Денис плюхнулся на пол и начал пялиться на химеру в ответ. Если Тритак сказал, что это нужно прочувствовать, значит надо учиться чувствовать.
Химера застыла каменным изваянием, лишь кончик лысого хвоста медленно ходил из стороны в сторону, касаясь то одной решетки, то другой. Выпущенные когти вцепились в бетонный пол и прорезали цементные ранки, из которых кровью посыпались крошки.
Денис отвел взгляд на сцену за спиной химеры, а когда вернул, понял, что надежда на то, что та сама потеряет к нему интерес, развернулась кривым оскалом.
— На нее смотреть можно. Нужно барьер внутри поставить, — оповестил Сережа.
— Откуда знаешь?
— Тритак рассказывал.
Денис попытался расслабиться, отпуская и страх, и волнение, становясь пустым облаком.
Химера ожидаемо опустила плечи. Следующая долгая минута пошла.
— Как ты после операции? — поняв, что тишина становится невыносимой, спросил Денис.
— Я проснулся без селезенки и с новым шрамом на животе. Мягко говоря, так себе.
— Ты к нам практически не заходил.
— Были причины.
Химера непонимающе отвернула взгляд, но когти не убрала. Ощущала.
Денис в сотый раз поблагодарил себя за высокую чувствительность, которую развил за время жизни с братом.
— У тебя хорошо получается, — прокомментировал Сережа раньше, чем Денис успел подумать, что можно ещё сказать, чтобы понять винит ли Сережа его за то, что машина попала в аварию. Вряд ли винил, он ведь не знал, на кого Северинги ведут охоту.
— Слушай, — медленно проговорил Денис. — Мне нужно...
— Извини, — раньше оборвал Сережа. — Я уже виделся со Стасом, но он практически не пострадал, поэтому дослушивать меня не стал.
Денис непонимающе посмотрел на него.
— Это из—за меня мы перевернулись.
В воздухе отчётливо повисло напряжение. Денис практически раскрыл себя и то, что на него ведут охоту, а Сережа решил вину заглушить самокопанием?
— Слушай, вряд ли...
— "Окровавленное лезвие" ищет меня. В тот день он вылетел в левой стороны, я видел его на мопеде. Я его чуть не сбил, пришлось резко сворачивать на встречку.
— Почему? — только и выдавил Денис, когда Сережа сполз с сидений и они оказались сидящими рядом на одном уровне.
— Помнишь, мы делились, как научились видеть лярв? Я тогда промолчал. Мои родители были не особо верующими в паранормальное. К тому же у отца всегда были проблемы с алкоголем, порой иногда он забывался и уходил в недельные запои, раз или два в год, а я был маленьким, чтобы понимать насколько эти проблемы имели серьезный характер. Однажды я просто почувствовал нечто темное, мама тоже почувствовала, мы обсуждали это во встречу, когда я вырос, но она никогда не видела, понимаешь? — Сережа повернул голову на Дениса, ни на что не рассчитывая, но тот кивнул. — Лет в шесть я пришел и присмотрелся, словно оценивая состояние отца, а там она сидела. Фиолетовая и словно дымящаяся, мне так поплохело, когда я понял, что она знает, что я её вижу. И это точно не собака была. Собаки не могут такое сотворить.
— Химера напала на тебя?
— Да, рванула как бешеная. Вот такая же, — Сережа кивнул в сторону клетки, где химера откликнулась на движение. Денис тут же попытался почувствовать себя невидимкой и подумал, что у Стаса этот прием должен выйти лучше. — Мама была в ужасе, когда увидела, она обвинила отца, что он напал на меня с ножом. Там все было в крови, просто все.
Сережа поднял руку и показал перекрытые тату царапины. Денису пришлось провести по руке ладонью, чтобы прочувствовать их.
— На бедрах практически невозможно скрыть, мне мастер так и сказал, когда я к нему в салон заявился. Интересно, что он даже не удивился, увидев объем работ, хотя это ловчий меня туда привел в шестнадцать, который, ну, и нашел меня в больнице, — признался Сережа. — Ловчие забрали меня в приют и следили, чтобы я с отцом не виделся, так он и умер однажды... Но суть в том, что за год до этого во дворе я познакомился с мальчиком, его семья была приличной и его мама иногда приглашала меня к ним поесть. Нас выпускали во двор целой стаей детей, так что никто особо ни о ком не заботился, а она сразу сказала, что рада, что мы с ее сыном сдружились.
Повисло молчание. Денис не стал задавать дополнительных вопросов не думает ли Сережа, что он для мамы мальчика был связующим звеном с химерой, которую мог создать зависимый отец.
Сережа продолжил сам.
— Даже когда меня забрали ловчие, я сбегал к нему, мы росли вместе, встречались после школы и я затащил его играть на барабанах в свою рокерскую группу. Школьную рокерскую группу, она быстро распалась, ещё классе в восьмом.
— Что с ним случилось?
— Я не знаю, что с ним случилось, но он был и есть ребенок Закаленных. Он пытался познакомиться меня с их миром, но я быстро просек, что их видение меня не устраивает и начал искать альтернативу. Благо, альтернатива давно нашла меня сама.
— Ты предложил ему пойти с тобой? — мягко уточнил Денис.
— Да, но ответ всегда был очевиден. Он выбрал семью, а я мог не понять его выбора, ведь мне казалось, что наши идеи схожи. Думаю, он до сих пор придерживается мнения, что выбрать семью не значит выбрать Закаленных. Жизнь рядом с ними сильно исказила его видение, — покачал головой Сережа. — Мне иногда казалось, что он сходит с ума и его голова просто не справляется.
— Да, — подтвердил Денис, вспоминая через что проходил сам, хотя и признавать этого не хотел. Шторм закончился, а он не помнил, как его пережил, — я понимаю.
Денис опустил глаза на свои руки, чувствуя боль от слов. Метка Северингов осталась пожизненным клеймом и ничто не способно было её выжечь с тела.
— Я никогда не хотел поступать на ловчего, — продолжил Сережа. — Мои родители были медиками и я хотел продолжить их путь, но так же я не хотел оставлять этот странный открытый мне мир, поэтому мне пришлось делать выбор между медицинским университетом и этим местом. Когда я впервые пришел сюда и можно сказать сделал выбор, я увидел, что в КАРП есть возможность поступления на направление психологии — это было сигналом. Я мог совместить две мечты, но потом я так же увидел, что возможность поступления имеется лишь после окончания обучения в меде. Мне было восемнадцать и конечно же у меня не было высшего медицинского образования, и это также означало, что мне придется потерять минимум шесть лет, чтобы вновь вернуться сюда.
— Слишком долго?
— Тогда казалось да. Мне хотелось поскорее получить лицензию и найти его. Я пошел напрямую к Мастеру и положил документы с баллами ему на стол, может ты не поверишь, но у меня были высшие оценки по всем предметам.
— И что сказал Мастер?
— Что академия не делает исключений, — улыбнулся Сережа. — Я тогда чуть на месте сердечный приступ не словил. К тому же я уже тогда был забит татуировками и знал, что ко мне может быть пренебрежительное отношение.
— Он не взял тебя? — расстроился Денис.
— Он спросил меня про мое стремление, тогда я ему заявил, что ищу парня, который когда—то исчез из моей жизни.
— Ты говорил о...
— Окровавленное лезвие. Он взял себе кличку, когда начал танцевать по указке Закаленных. Мы виделись с ним со средней школы лишь пару раз, и однажды, когда мы сидели в темноте комнаты, он мне шепотом заявил, что намерен меня убить, потому что я — все что связывает этого психопата и нормальный мир.
Денис вздохнул, представляя насколько жутко это могло звучать. Сережа поднял голову наверх.
— Это была наша последняя встреча. Прошло восемь лет, я закончил обучение в медицинском и поступил сюда, иногда всплывали новости о его делах. Мастер мне уже единожды заявил, что будет держать меня в курсе всего. Обещание он сдержал. Должно быть, дела Закаленных подтолкнули его выплыть наружу и показаться, поэтому он выследил мою машину. Так и получается, что я ищу его, чтобы спасти, а он меня, чтобы спастись.
— Черт, это...
— Жутко, да. Но это правда.
Химера, засопев, по кошачьи легла на пол, игнорируя и разговоры, и внимательный взгляд, и движения рук. Денис наконец—то расслабился полностью и посмотрел туда же, куда смотрел Сережа. Над ними растекалось огромное чёрное небо с россыпью звезд.
— В Питере же не видно звезд, — заметил Денис.
— Говорят, эти стекла особенные, они показывают небо, которое было много лет назад.
— Опять магия древних?
— Опять.