Глава 9
С переездом Дока шума в комнате стало больше. Он начинал день с овощного коктейля или каши, из-за чего по утрам гремел посудой или гудел блендером. Сном в гостиной больше никто не грешил, кроме Сережи, которого было не разбудить даже оркестром.
До экзаменов оставалось больше месяца, но преподаватели активно напоминали о сдаче статьей и курсовых работ. Большинство экзаменов было сдачей устной теории по вытянутым билетам, но физкультура и ловля были сдачей на нормативы — для них собирали группу преподавателей, организовали испытания и создавали индивидуальную локацию для проверки знаний.
Денис особо не уделял время зубрежке, предпочитая вечерние тренировки в зале и работу. Теоретических знаний должно было хватить, чтобы получить проходные баллы и не привлекать излишнего внимания, а от того, сколько времени теории уделял Стас, сводило челюсть. Стас просыпался вместе с Доком или не ложился вовсе, жалуясь на сбитый режим и бессонницу и, когда вечерами Денис возвращался в комнату, все ещё сидел за столом, бормоча себе слова под нос в свете лампы.
Запах сигарет с куртки уже не выстирывался и в конце концов Денис завел правило — вешать их верхнюю одежду на крючки в разных сторонах от двери.
Курить в гостиной стали чаще, поэтому мокрый носок с сигнализации вообще не снимали, изредка опрыскивали пульверизатором. Стас курил на подоконнике, Сережа на верхней кровати, и выглядели они как две вороны в организованных птичьих гнездах из подушек.
– Твою дивизию! — зашипел Стас, отпрыгивая в сторону.
Сережа выглянул со второго этажа, чтобы посмотреть на прожженный сигаретой подоконник.
— Задумался? — возвращаясь к книге в руке, спросил он.
— Да пипец. Как решать будем? — Стас ещё раз осмотрел повреждение и затушил сигарету в пепельнице так резво, что чуть не опрокинул ее на пол, — коменда нас убьет, если увидит.
– Не нас, а тебя, мы тебя сразу ей сдадим, — улыбнулся Егор.
Денис тоже не сдержал смешка. Они двадцать минут молчали до этого, погруженные в учебники и конспекты, только Стас без эмоций смотрел в ночь за окном и, совсем утонув в мыслях, позабыл про сигарету в руках.
– Отличные вы, конечно, ребята. Надежные товарищи...
Денис выпрямился, разминая мышцы и наблюдая как Стас паникующе мечется из стороны в сторону, пытаясь найти чем можно было закрыть черную точку с серой полосой.
– Даже не думай, — тут же зашипел Егор, протягивая руку к своим краскам. — Тронешь, получишь в челюсть.
– Земелька нашептала?
– Мой кулак.
– Накрой пледом и забей, — отмахнулся Сережа.
— Это в вашей общаге никто не следит, а у нас тетка ходит каждые выходные из-за первокурсников. Они совсем без мозгов.
— Потому что курят в общежитие? — улыбнулся Денис. — Ну да, это они конечно мерзавцы.
Смешки прервал настойчивый стук в дверь. Стас схватил с кровати плед и разом бросил его в сторону пораженного подоконника, а ещё руками попытался вытолкнуть дым из комнаты.
— Капец, это точно карма, — сквозь зубы прошипел он, подходя к двери.
— Какая карма? — забубнил Сережа, — сейчас десять вечера, никакая каменда в это время с поста не встанет. Наверное, Док вернулся.
— Его не будет сегодня, — ответил Егор, поднимаясь со стула у мольберта, чтобы ополоснуть руки от краски в раковине.
Стас открыл дверь и в комнату заглянула красивая первокурсница, явно принарядившись для свидания — яркое красное платье, туфли, сумочка в руках. Она заглянула за спину Стасу, пытаясь кого-то усмотреть в комнате. Денис тоже поднял на неё взгляд, вспоминая как поймал её однажды выходившей утром из комнаты Егора месяц назад.
— А Егор здесь?
Тот ещё не успел включить воду в раковине, но по тому как резко он повернулся к ребятам и покачал головой, стало ясно, что о своем присутствии сообщать не намерен.
Прежде, чем Стас успел что-то ответить, сраженный красотой девушки, вмешался Денис:
— Его нет.
— Жаль, — она поджала губы. — Можете передать, что я заходила? Он сразу поймет.
Стас кивнул.
Как только дверь закрылась, он повернулся на Егора, словно спрашивая как получилось, что эта красавица его ищет. Егор пожал плечами и наконец сполоснул руки под проточной водой.
— Надо с подоконником что-то делать, — вспомнил Денис, поглядывая в сторону сваленных подушек. — Коменда это так просто не оставит. Можно вызвать мастера. В пару тысяч обойдется.
Стас тяжело вздохнул, путаясь рукой в волосах.
Пришлось вызывать.
Мастер пообещал приехал через пару дней, а до того дня решили закрыть подоконник пледом.
***
Атмосфера приближающихся экзаменов заметно влияла не только на их комнату. Студенты становились все менее спокойными и все более нервными. Даже широкие коридоры, не позволяющие энергии задерживаться, стали заполнены не поддающимися контролю чувствами.
Волнение в воздухе стало настолько ощутимо, что Денис всерьез начал подумывать о том, чтобы запастись защитой — камушками или медным монетами, но тогда и его силы начнут работать через призму и ощущения энергии начнут требовать малых, но усилий. Да и преподавали не смогут не заметить созданного руками щита. Можно было бы придумать оправдание, что Денис обратился к факультету амулетных сил в связи с недавними событиями, но это все равно привлекло бы внимание, ведь это означало бы высказать всем, что он чувствует мир острее других студентов.
В очередной раз ожидая начало занятий, Денис подошел к единственному свободному месту на втором этаже у самого окна. Открыл учебник, стараясь естественным светом подсветить страницу с древними иероглифами, чтобы лучше запомнить миниатюрные изгибы. Штрих вправо, штрих влево, в месте угла следовало давить сильнее.
Ведение иероглифов и история были самыми сложными для Дениса предметами.
Он тяжело вздохнул и, отвлекаясь, поднял глаза на окно, где раскинулся двор.
В самом центре стоял Егор, а напротив него девушка, которая заходила к ним вчерашним вечером. Вокруг толпились первокурсники.
Дать Денису присмотреться внимательнее не дала незнакомка, мягко похлопавшая его по плечу.
— Извините.
Денис повернулся на девушку, в раз понимая, что где-то её уже видел. Её короткие рыжие волосы как у мальчишки, резонировали с растянутым свитером, выделяющимся ярким голубым пятном. Тонкие треснутые губы, совсем обескровленные, усталые серые глаза, смотрящие уверенно и прямо, казались иронией на фоне сероватой кожи. Она была симпатична, не красива, но симпатична. Была у неё особая привлекательность.
— Можете подсказать, где кабинет географии? — спросила девушка.
Денис постарался напрячь память, чтобы вспомнить, где мог её видеть раньше.
— Направо, предпоследняя от коридора дверь.
— Спасибо, — она слабо улыбнулась, уже отворачиваясь к коридору, тогда-то он наконец вспомнил.
— Постойте! Я видел ваш танец, — сказал он, не придумав ничего умнее. — Вы были очень красивы.
— Мой танец? — удивилась она.
— Да, на экзамене. В самый первый день. Вы были поразительны.
Девушка нахмурилась, пытаясь понять не видела ли она его в ответ.
— Я проходил мимо и случайно застал вас. Вы же поступили на факультет информаторов?
Она кивнула.
— Денис, ловчий второго курса, — не робея, представился он. — Теперь понятно почему вы не знаете где кабинет географии. Информаторы редко покидают первый этаж.
— Нина. Да, вы правы, обычно я ходила с одногруппниками, но сегодня преподаватель меня задержал.
— Дать дополнительное задание?
— Нет, я хотела поступать на защиту, но не прошла отбор, по художественному мастерству меня обогнали, — разочаронно вздохнула Нина. — Конкурс на факультет защитных сил оказался слишком труднопроходимым. Даже не знала, что чтобы изучать амулеты и талисманы нужно столько всего уметь. Преподаватель сказал, что там появилось место и что они готовы ещё раз устроить для меня тестирование.
Денис не сдержал улыбки от её слов.
— Это же замечательно.
— Ага, — без радости ответила она.
Из распахнутого окна раздался девчачий визг. Денис повернулся к нему, чтобы посмотреть, что произошло и увидел, как Егор, отмахиваясь от девчонки, спешно скрывается в дверях общежития. Все стоящие вокруг первокурсники расступились, заинтригованно переглядывались между собой.
— Извини, мне нужно идти. Приятно было познакомиться!
— И мне, — улыбнулась Нина на прощание.
Денис рванул вниз по коридору, вылетая из первой парадной.
В общежитии Денис резво поднялся на четвертый этаж.
Около двери, ведущей в их комнату, уже стояла Александра с подругами и надрывно барабанила в дверь.
— Что происходит?
Денис подошел ближе, заглядывая за спину и зеленых волос Александры, на Стас, спорящего с ней и выглядящего едва ли спокойнее.
— Вытащи его сейчас же.
— Угомонись сначала и истеричек своих тоже выключи, — Стас отвечал экспрессивно, хотя Денис не видел его глаза, а руки его были спрятаны в карманы шорт.
Даже от такого Стаса разило напором за версту.
— Что происходит? — серьезно вмешался Денис, когда Александра повернулась и толкнула Стаса в грудь. Тот отвечать не стал, лишь ногу за спину выставил, чтобы не упасть.
— Твой дружок прилюдно унизил мою сокомандницу, — отстаивала Александра.
— Она сама начала к нему лезть, — защитил Стас. — Твоя подружка с самого начала знала, что ему отношения не нужны, нет, полезла же со своим мнением.
— Да он на глазах у всех сказал, что она на один раз.
— А чего она прям на дороге к нему с вопросами лезть начала? Сама же своих овец привела.
Денис еще раз осмотрел их и столпившихся у стен любопытных девчонок, прикидывая как ему самому попасть в комнату, чтобы проверить состояние Егора.
— Твой дружок грубиян. Нельзя так говорить девушкам, они и так ранимые. Что мне теперь ей сказать?
— Не знаю, скажи, что теперь ей надо к психологу и что одного ты уже знаешь, — Стас отодвинул её в сторону и освободил себе проход к двери.
— Стас! Заставь его извиняться.
— Не буду я ничего его заставлять делать. Посчитает нужным, сам извинится.
Он вдруг понизил голос и наклонился к ней близко-близко, Денис затаил дыхание, наблюдая, как до прикосновения их губ оставалось несколько сантиметров:
— Александра.
Стас так резко открыл дверь и прошмыгнул внутрь комнаты, что только Денис со своей реакцией и успел за ним успеть. Александра осталась снаружи. Дверь захлопнулась.
— Всегда работает, — улыбнулся Стас. — Девочки такие девочки.
Егор сидел напротив мольберта, игнорируя стук и кричащую за дверью Сашу. Ругалась она грязнее Дока, а у Дока была особая любовь к сквернословию.
— Егор, ты звонил мастеру? — первым же делом спросил Стас, хватая немытое зелёное яблоко из миски с фруктами.
— Сказал, что приедет к десяти вечера, — отозвался тот, нанося мазок гуаши.
Стас скрылся в спальне, прихватив с собой учебник по речевому мастерству и закрыл дверь.
Денис остался один на один с Егором, пытаясь прочесть по его лицу хочет ли тот обсудить произошедшее.
На картине тремя пятнами расплывалась та самая корзина, из которой Стас минуту назад стащил яблоко. Денис никогда не видел, чтобы Егор заканчивал картину до конца, обычно он оставлял одну или две детали, даже не снимая угля.
Александра за дверью подозрительно замолкла, а затем напоследок крикнула всем расходиться.
— Не смотри на меня так, — произнес Егор, не поворачивая головы. — Хочешь в чем-то упрекнуть?
— Хочу спросить как ты себя чувствуешь.
Егор отложил кисточку в сторону и выпрямился, разминая шею.
— Ничего особенного. Ничего не чувствую.
— Тогда это наверное хорошо, — кивнул Денис, поднимаясь с места и старательно игнорируя взгляд, направленный на его спину.
— Стой, — остановил Егор. Денис уже было вздохнул, приготовившись к серьезному диалогу. Может он и не был психологом, но за других переживал не меньше врачей. — Мастера по ремонту надо будет провести сегодня вечером в общагу. Дашь ему свой пропуск?
Денис поджал губы, понимая, что никто здесь от него помощи не ждет.
— А что с комендой делать?
— Стас разберется.
Денис задумался. За все месяцы обучения его ни разу не попросили при прохождении в общежитие предоставить пропуск, на нем даже фотографии не было, только имя, фамилия и номер группы. Денис даже не был уверен, что знает, где тот лежит.
— Если найду, то дам.
Егор отвернулся обратно к мольберту.
На этом их разговор закончился.
Денис скрылся за дверью спальни, задумываясь, почему ничего не почувствовал от Егора.
Он сел на кровать и попытался напрячь память в какие дни чувства Егора были достаточно сильными, чтобы их можно было описать. Было ли дело в картинах? Ведь одни картины были натюрмортами, другие пейзажами, третьи портретами неживых людей, изредка Денис видел ещё странный не поддающийся описанию стиль — сюрреалистические вселенные. Сиреневые облака, салатовые реки, фантастические живые существа. Их Егор заканчивал всегда и в отличие от остальных прятал не под кроватью в тубусах, а в своей комнате.
Иногда глядя на них Денис чувствовал тревогу.
— Думаешь, он не переживает? — между делом спросил Денис, когда Стас бросил в него подушку.
— Уверен, ему все равно. Не удивлюсь, если на него ещё больше девчонок после этого случая вешаться будет. Они же чокнутые, что с них взять.
Денис пожал плечами, забираясь на кровать и поднимая с тумбы одну из своих тетрадок, лишь бы чем-то занять нервозность в руках.
— Эй, — Стас поднял голову, заставляя Дениса отвлечься. — И о девке той тоже не думай. От твоих мыслей сейчас и мне дурно станет. Не знал, что ты такой альтруист.
— Ты не читаешь мысли.
— Зато считываю твою кислую мину. Егор, мягко говоря, плохой человек, если его дергать. Он сдерживаться не станет и нахамит, и нагрубит, и пошлет, тебе надо мириться и лишний раз к нему не лезть. Думаешь, он просто так того психа столкнул из окна?
— Что значит столкнул? — резко очнулся Денис.
Стас прикусил губу и тут же опустил глаза в книгу.
— Стас! Ты не можешь это просто так вбросить.
— Черт, ну ты и затычка. Ну парень узнал, что Егор геомант. По земле гадает, земля ему лучше рун вторит, и весь вечер бросал об этом шутки. Говорил, что Егор в условиях города ничего не может, не носит ли тот с собой ведро с землей или копается ли тот руками в болоте.
— И Егор его столкнул? — побледнел Денис.
— Сначала напоил, а потом столкнул, да. Тот, наверное, даже не понял, но мы с Доком видели своими глазами. Так что ему все равно на девчонку, ясно?
— Ясно, — подтвердил Денис, стараясь отогнать дурные мысли прочь.
Тугой ком волнения загудел внутри ещё сильнее.
— Воспитание у него такое. Видел его отца?
— Видел.
— Ну вот и делай выводы.
Больше Стас эту тему не поднимал.
***
У Дениса была вечерняя рабочая смена и отработав её, он поспешил в общежитие, где благополучно передал пропуск мастеру — тучному мужчине в синем костюме. Егор забрал бумажку и отправил Дениса гулять по затемненному двору.
Не зная чем себя занять, Денис осмотрел пару старшекурсников у пятой парадной, быстро скрывшихся за дверью, готовящуюся гулять всю ночь компанию у самой арки и знакомую девушку, стоящую лицом к граффити. Ее рыжие короткие волосы и голубой свитер напомнили о Нине.
Денис решился подойти к ней ближе.
— Привет.
— Как тебе? — спросила она, не поворачивая головы. Это действительно была Нина.
Денис внимательно посмотрел на бледно-розовых карпов, потемневших без солнца, и ставших синими, словно сливовый джем.
— Могло бы быть и лучше, — честно ответил он.
— Думаешь, человек, который это делал - старался?
— Думаю да, — кивнул Денис. — Вряд ли он хотел испортить стену с граффити, на которой и без того не было сильно хороших рисунков.
— Этих карпов нарисовала я, — вдруг оборвала Нина и голос ее надорвался. Она почти плакала. — Все смеются и ужасаются им, а у меня иначе просто не получилось. Преподаватель хочет, чтобы я ещё раз попыталась сдать экзамен по художественной графике, но я даже карпов нарисовать не могу. Как я буду выводить иероглифы и маскировать их в картины или рисунки? — Нина вдруг и правда заплакала, пряча глаза за ладонями. — Всю стену испортила.
Денис не знал, что ему говорить или делать. Он почувствовал себя заложником ситуации. Ему хотелось уйти, но Нина извинилась раньше.
— Мне не стоило этого говорить, — помотала головой Нина, успокаиваясь. — Я наверное тебя напугала.
— Ничего. Мы все-таки на ловчиев учимся.
Они продолжили смотреть на двух уродливый карпов перед собой, пока Нина еще не отошедшая от минутной истерики, не спросила:
— А что ты здесь делаешь в такое время?
— Ну, — улыбнулся Денис, — мой сосед по комнате прожег подоконник, так что меня попросили мастеру по ремонту одолжить пропуск.
— У меня ни разу не спросили пропуск. Ни при входе, ни при выходе.
— У меня тоже.
Они обменялись смешками, понимая, что перестраховка в данной ситуации - глупость.
— А как прожег? — не желая создавать пауз в диалоге, спросила Нина.
Денис долго решался, что ему сказать — правду или ложь. За правду им всем грозило отчисление, да и доверять незнакомке никогда не было его приоритетом.
— Курили, да? — раньше догадалась Нина, кивая сама себе. — Не говори мне, что это не так. Мой отец тоже однажды у нас дома прожег. Случайно, конечно, но все-таки. Я потом его три дня отдирала от черной полосы всей химией, что у нас дома была.
— Я не курю, — Денису вдруг показалось важным это сказать. Хотелось в глазах Нины выглядеть привлекательнее, но она только улыбнулась на это замечание.
— Не удивил. У нас на курсе вообще почти никто не курит. Единицы только, которые бросить уже не могут. Все остальные так и твердят, что это привлекает темную энергию. Здесь такие ответственные люди учатся. Это удивительно.
У Дениса вдруг дыхание сперло, когда Нина заговорила про ответственных. Он услышал в ее словах свои мысли.
— Я тоже был удивлен первое время.
— Но мне кажется, не все так просто, — Нина наконец-то повернулась на него и Денис увидел какие красивые, не подведенные ни стрелками, ни тушью у нее глаза. Мелкую россыпь веснушек на ее щеках целовала ночь, обветренные губы ветер, а широкий бледный лоб влажность. — Все, кто приходит учиться на ловчиев, должны хорошенько затянуться перед поступлением. Большинство же здесь вживую видели то, что приходит потом всем нам во снах.
Ее тихий ровный голос не должен был напоминать о пережитом, но он напомнил.
— Всем нам однажды было страшно.
Денис поджал губы, понимая, что Нина имеет ввиду. Он знал человека, которому возможно страшно прямо сейчас, человека, о котором Денис позабыл, как о затонувшем в море корабле.
— Мне надо идти, — вдруг осознал он, срываясь с места. — Извини, спасибо за разговор. Еще увидимся.
Нина непонимающе заморгала, сбитая с толку, но Денис не нее уже не смотрел. Ему нужно было на Сенной рынок.
В очередной раз прокрутив в голове улицу и возможный путь, он свернул в сторону площади.
Игорь открыл ему практически сразу и узнал по лицу мгновенно.
— Вы же тот парень, с которым мы познакомились на рынке, — сказал Игорь, качая головой. — Куда вы пропали?
— Дела были, — не в манере Кости ответил Денис, слишком поздно это осознавая. — Мне внезапно поплохело и я вспомнил о встрече с друзьями.
— И решили выйти через окно?
— Петр Первый прорубил окно в Европу, я же тоже через окно оказался на встрече со своими друзьями.
Игорь мягко покачал головой, проходя через гостиную. Лишь одна жёлтая лампа с белобрысой шелковой челкой горела у комода рядом с фарфоровыми статуэтками, пока выключатель на кухне не щёлкнул.
Денис осторожно прикрыл за собой дверь, прислушиваясь к эмоциям, исходящим от Игоря. Тягучее смирение касалось кожи мало ощутимым дуновением. Ни злости, ни разочарования, ни обиды.
Лярва все также сидела на диване, уставившись рыбьими глазами в выключенный телевизор.
— Будете чай или кофе?
— Если зелёный есть.
Костя ненавидел зелёный чай. В общежитии стояла только баночка черного, и Денис давился им, словно бы такая маленькая деталь могла его выдать перед живущими с ним.
Здесь не было нужды врать. Денису хотелось выпить зелёный чай.
Денис пошел на кухню и присел на свободный стул. Окно было распахнуто, но без ветра занавеска выглядела безжизненной.
— Как ваши дела? — спросил Денис, принимая в руки кружку.
— Иногда мне кажется, что на меня что-то давит, — признался Игорь. — То что меня прижало.
— Вам бы отпустить эту боль. Я не психолог, но знаю по опыту, что жить с тем, что держит воспоминания тяжелее.
— Это слишком ценные воспоминания. Моя мать была для меня всем.
Денис кивнул в кружку, прекрасно понимая слова Игоря. Они ненадолго замолчали.
— Воспоминания не уйдут, но вот боль сменится облегчением.
Денис краем глаза заметил, как шевельнулась лярва, повернувшаяся на их разговор.
Он поднялась на длинные кривые ноги и бесшумно подошла.
Игорь покачал головой, не видя чудовище, а вот Денис, прижал ноги к полу, и застыл, делая вид, что не видит лярву возвышающуюся в дверном проеме.
— Мой брат был для меня всем, — набираясь смелости признался Денис. — Мы росли вместе с десяти лет, больше никого не было. У меня была только одна задача — защищать его, но даже с ней я не справился.
— Так вы совсем один, так давно, — грустно отметил Игорь, сжимая большие ладони вокруг своей чашки.
— Может быть, я найду здесь человека, ради встречи с которым и приехал, но брата это не вернет.
Игорь медленно кивнул.
— Как он умер?
Денис поджал губы.
— Его убили. Я тоже должен был умереть тогда.
— Но что случилось?
Денис не знал.
— Я не знаю.
Круглые бездушные глаза мелькнули прямо перед лицом. Все темное растянутое тело, оперевшись руками о ножки стула, склонилось перед Денисом.
Денис не дрогнул. Она не могла причинить вред. Она чувствовала горе и пыталась его вытащить, чтобы заставить Дениса подпитывать её собой.
— Вам бы сюда солнечного света.
Игорь понимающе кивнул.
— Знаете, если вы считаете, что вы должны быть на его месте и вам просто повезло, то вы не правы. Мама всегда говорила, что даже везение нужно заслужить.
— А смерть? Разве смерть можно заслужить?
— Возможно, ваше везение в том, чтобы осуществить путь, предначертанный судьбой. Вам дали шанс проверить, ваша жизнь - то, что необходимо миру. Теперь остается только служить ему.
Денис едва ощутимо покачал головой.
— Про судьбу слишком часто говорят, но вдруг ее и не существует вовсе.
Лярва отступила.
— Жить, потому что он бы этого хотел. Так вам нравится больше? — спросил Игорь.
— У вас была хорошая мама, — отметил Денис, радуясь, что у Игоря никогда не будет химеры.
Лярва была олицетворением отчаянья, но химера... Химера была олицетворением внутренней незащищенности. У Игоря была защита — его вера в слова матери, а значит дальше отчаяния горе в его душе не разрастется до необратимой катастрофы.
Только если кто-нибудь не вмешается.
Данис пришел проверить это — не поселилась ли в квартире живая химера. Лярва может раствориться путем долгой реабилитации, химеру пришлось бы уничтожать насильно.
— Вы не хотите сменить обстановку? — приличия ради спросил Денис.
— Съездить на море? Конечно, я уже взял билеты, — подтвердил Игорь. — Через две недели улетаю в Краснодар, там снял себе домик. Хочу начать заниматься садоводством, как это любила делать мама.
Денис улыбнулся.
— Почему не сейчас?
— Мне интересно, что задумали те люди.
— Люди? — не понял Денис.
— Они приходили в день, когда вы ушли. Они уверяют, что могут создать новый мир, проводят собрания, — чем больше Игорь говорил, тем сильнее Денис бледнел. — Я не верю таким, мне кажется, им доверять не стоит, но несколько собраний все же посетил.
— Что они сказали?
— Вы о них знаете?
— Вы сказали про новый мир.
Игорь кивнул.
— Да, они хотят создать новый мир на обломках старого, поэтому они хотят привлечь внимание людей, взорвав Марсово поле завтра в десять утра.
Денис настолько изменился в лице, что Игорь непонимающе поднял глаза.
— Вы не бойтесь. Я не верю, что это возможно.
Зелёный чай наконец-то стал холоднее и его можно было выпить. Денис опрокинул в себя кружку залпом, но вкуса не почувствовал.
— Спасибо, что сказали, — он поднялся с места. — Мне пора идти. Хотя давайте обменяемся контактами? Я забегу к вам на неделе и принесу подарок перед отъездом.
— Подарок? Что вы хотите мне дать?
— Амулет. Я принесу вам амулет.