Глава 18.
Настал день венчания Лоренсо и Есении. За прошедшее время Флетчер пару раз присылал цветы и записки, которые девушка оставляла без ответа. Все эти знаки внимания Лоренсо выбрасывал, а письма сжигал, не читая, Есения не была против: её больше волновало письмо с объяснениями, которое она ждала с момента первой короткой записки от анонима, но его не было, поэтому девушка начала думать, что это просто какая-то злая шутка, о которой не стоит больше вспоминать и уж тем более рассказывать кому-то. Единственной хорошей новостью стало то, что ирландцы окончательно поправились, и обе женщины остались на Барбадосе: одна работала служанкой у Майлза и Пруденс, другая — у Лоренсо и Есении, детишки остались у вторых, поступив в полное распоряжение Вито, полюбившего их как своих брата и сестру, которых у него никогда не было, за исключением Есении.
Айрин — рыжеволосая веснушчатая женщина с большими зелёными глазами, в которых снова появилась жизнь, но осталась печаль — стала личной служанкой Есении. Конечно, девушка не считала её служанкой как таковой, но пользовалась её некоторыми услугами. Общались они между собой на английском, смеясь друг над другом из-за акцента и незнания некоторых слов — такое общение сблизило их, они даже пытались научить друг друга своему языку, что в итоге запутало их ещё больше, и они решили ограничиться английским. И вот сейчас Айрин помогала Есении со свадебным платьем и причёской. А тем временем Лоренсо, Майлз, Пруденс и Вито ожидали прихода единственного на острове священника, который наконец-то починил крышу своего дома. Да и сегодняшнее венчание принесёт ему денег, которые он потратит на очередной ремонт своей лачуги, поэтому он спешил, чтобы все началось ровно в установленное время, а уж о качестве тем более можно было не беспокоиться.
Раздался стук в дверь, Лоренсо подумал, что это священник, и пошёл открывать, но на пороге стоял посыльный с конвертом в руках. Испанец странно посмотрел на него и спросил:
— Что это?
— Это для мисс Есении, передать нужно сейчас, — коротко ответил мальчуган, протягивая конверт Лоренсо, тот молча взял его в руки и, кивнув головой, дал посыльному монетку, тот сразу схватил желанную добычу и умчался. Лоренсо ещё минуту постоял рядом с открытой дверью, вертя конверт в руках. В его мыслях сразу возник Флетчер, но конверт не был подписан, и на графа это не похоже. У него чесались руки вскрыть и прочитать письмо: чем-то тревожным веяло от конверта, сердце мужчины сжалось, но он переборол это чувство, чтобы не омрачать венчание, и попросил Вито занести письмо Есении. Парень взял конверт, заметив состояние испанца, но вида не подал и сразу поднялся на второй этаж. Он постучал в дверь, ему открыла Айрин с весёлой улыбкой:
— Вито? Что случилось? Священник уже пришёл?
— Пока нет, тут письмо для Есении.
Как только девушка услышала слово «письмо», сердце заколотилось как сумасшедшее, она подбежала к Вито и выхватила конверт из его рук со словами:
— Оставьте меня одну, пожалуйста.
Айрин и Вито переглянулись, но молча удалились, закрыв за собой дверь и спустившись вниз. Есения, которая уже была готова к венчанию, села на кровать и дрожащими руками открыла конверт, затем достала письмо, и только сейчас до неё дошло, что и это письмо, и та первая записка были написаны на испанском языке, значит, все то, что было там написано — не шутка. Преодолев сильное волнение, она начала читать: «Вот и настал день твоего замужества, но, к счастью или к сожалению, это уже выберешь сама, тебе не суждено выйти замуж сегодня, и тем более за этого испанца. Прямо сейчас ты отправляешься назад, в Испанию. Корабль тебя ждёт в порту. Но сначала ты устроишь маленький спектакль: появишься в своём платье перед женихом, и когда святой отец задаст тебе главный вопрос, ты ответишь «Нет!» и убежишь. Опыт у тебя уже есть! Ах, да, ты, конечно, подумала: почему бы тебе согласиться на это. Так вот, я скажу, что ты согласишься, потому что я все знаю про твоих родителей, тебе ведь это тоже интересно, не так ли? Выбор невелик: или родители, или жених! Я надеюсь, что ты примешь правильное решение. И еще: не вздумай никому говорить об этом, иначе это плохо кончится для всего твоего окружения! Жду встречи, Фернандез!»
Есения выронила письмо, по щекам текли слезы, сердце стучало так громко, что звук отдавался в ушах. «Что это? Зачем так жестоко? Я… Я не хочу выбирать, это не честно. Что мне делать?»
— Есения? — позвала девушку Айрин, — ты в порядке? Священник уже здесь.
Есения быстро вытерла слезы и, постаравшись придать бодрости своему голосу, ответила:
— Да-да, буду через десять минут.
Айрин спустилась вниз и сообщила всем, что невеста скоро будет. Через десять минут девушка появилась на лестнице, стоя на верхней ступеньке. Лоренсо с восхищением смотрел на свою невесту, никто из гостей не замечал её заплаканные глаза, кроме Вито и Айрин. Спустившись вниз на дрожащих ногах, Есения встала рядом с женихом. Пока священник зачитывал молитву, девушка последние мгновения смотрела на своего возлюбленного, слезы текли по щекам, мысленно она прощалась с Лоренсо. Где-то далеко отголоском прозвучало его уверенное и радостное «Да», теперь настал черёд Есении: святой отец задал свой главный вопрос, и она чётко услышала его, заливаясь горючими слезами, девушка тихо ответила:
— Нет.
Все гости ахнули, Есения повернулась к Лоренсо и то, что она увидела, будет всегда её преследовать в кошмарных снах: в его глазах не было злости, не было обиды, там была боль, боль, когда тебя предают и бросают не в первый раз, боль, от которой ты избавился и практически забыл, но она вернулась. Лоренсо с таким отчаянием смотрел на женщину, стоявшую рядом с ним, что сердце её рвалось на части. А его губы едва прошептали: «И ты тоже».
— Прости меня, любимый! — И чтобы не расплакаться в голос, Есения быстро побежала к выходу, никто не остановил её, потому что все были в сильном оцепенении. Она поймала экипаж и уехала в порт, не переставая плакать. Лоренсо бесшумно опустился на колени и закрыл лицо руками, нет, он не плакал, он просто не мог понять, почему она это сделала, почему так жестоко, если она не хотела выходить за него, почему не сказала раньше. Пруденс подошла к нему и положила руку на плечо, он скинул её и повернулся ко всем со словами:
— Убирайтесь все! Я хочу побыть один! Вон! Вон!
Его голос звучал как у дикого зверя: он также ревел. Все молча подчинились, зная, что ему сейчас и так тяжело. И когда в гостиной никого не осталось, Лоренсо взял бутылку рома и, открыв её, начал пить прямо из горлышка.
В дверь постучали, он не отреагировал, тогда стук раздался ещё раз.
— Да кто там ещё? — рявкнул он, подходя к двери. — Я же сказал убираться.
Лоренсо открыл дверь, там стоял Джеймс Флетчер с цветами.
— Я опоздал? Вас можно уже поздравить, мистер Дельгадо?
— Пошёл вон!
— Что случилось? — Джеймс пока не понимал, что происходит. — Где невеста, гости?
— Откуда мне знать, убирайся! — Лоренсо уже не мог выносить этого человека, ох, и как же у него чесались кулаки. А сейчас, что Есении нет рядом, он может их размять.
— Мистер… — только начал говорить Джеймс, но закончить ему не удалось, так как он почувствовал огромный кулак на своей скуле. Он пошатнулся и не удержал равновесие, а когда пришёл в себя, то дверь уже была закрыта, но последние слова испанца он услышал четко: «Как давно я мечтал съездить тебе по физиономии, скользкий аристократишка!»
Флетчер встал, прикладывая ладонь к месту удара.
«Сумасшедший испанец!» — с этими мыслями он сел в свой экипаж и поехал в дом своей давней знакомой, которая ждала его с нетерпением.
— Ну, что? Как все прошло? — прямо с порога начала допрос женщина, и тут она увидела распухшую щеку графа, — о, Боже, что это?
— Не нужно, Сэм, твой психованный испанец сотворил все это.
— Сейчас принесу что-нибудь холодное, а ты расскажи, что случилось, — Саманта побежала на кухню.
А Джеймс сел в кресло и приложил холодный стакан для виски. Когда Сэм вернулась и передала графу смоченный в ледяной воде носовой платок, он рассказал ей все, что было.
— Понимаешь, дорогая, твой план по соблазнению этой испанки не сработал, мне также не удалось ничего о ней узнать, но, судя по тому, что я видел там, он был сломлен, и причина мне неизвестна, но я могу догадываться, что она бросила его.
— Хм, звучит так, что или он ей надоел, или у неё есть ещё враги, — задумчиво произнесла Саманта. — В любом случае, с моим планом или без него, они оба страдают, ну, или он один, а это главное. Видимо, кто-то там, на небе, мне помогает.
— Надеюсь, я тебе больше не нужен? Не хотелось бы снова встретиться с этим психом.
— Спасибо тебе, Джеймс, можешь возвращаться в Англию, а я добью его, и месть моя будет завершена. — Сэм победоносно улыбнулась.
— Что ты собираешься делать? — испуганно спросил граф.
— Всё уже сделано, я просто надавлю на больное место и расковыряю его.
— Господи! Прощай, Саманта, — Джеймс заторопился к выходу, — удачи!
— Прощай!
Все слуги в доме Лоренсо закрылись в своих комнатах, чтобы не докучать хозяину и лишний раз не злить его, а Вито отправился на поиски Есении верхом: он был уверен, что во всей этой истории виновато то письмо. А Лоренсо так и остался сидеть в гостиной с бутылкой рома, которую он почти всю опустошил. Он смотрел в одну точку, а в голове проносились образы: мать, Николь и Есения — все его потери, и он винил во всем себя.
— Ну, здравствуй, любимый, — Лоренсо услышал знакомый голос и вздрогнул, затем он повернулся к дверям, и его глаза наполнились яростью.
— Что тебе нужно?
— Ах, ничего, я просто хотела поздравить тебя со свадьбой, но, смотрю, она не состоялась, — позлорадствовала Саманта.
— Тебе какое дело? — Лоренсо откинул бутылку в сторону и встал с пола, неровной походкой он подошёл к ней.
— Фу, ну, и запах от тебя, — поморщилась Сэм.
Испанец криво усмехнулся и заплетающимся языком сказал:
— Раньше тебе любой запах нравился.
Он подошёл почти вплотную к гостье и обхватил её за талию одной рукой, резко прижимая к себе. Саманта пыталась оттолкнуть его, но ей не удавалось, поэтому она решила освободить себя словами:
— Как ты себя чувствуешь, после того, как она тебя бросила прямо перед свадьбой? Чувствуешь боль? Невыносимо, да? Теперь ты понимаешь меня, дорогой.
Чем больше говорила Саманта, тем злее становился Лоренсо, рука на её талии все крепче сжималась, он прошипел:
— Так это ты все подстроила, стерва?
— Я хотела, но не так, кто-то отомстил за меня, и я очень рада, что вы страдаете оба, — надменно ответила она. — Ты ничтожество, Лоренсо, тебя никто не любит, ни одна женщина не будет с тобой никогда, все уходят от тебя, и в этом виноват ты сам.
Всё, что она сейчас говорила, он и так знал, но слышать эти слова из уст другого человека, да ещё и женщины, было намного больнее, чем он осознавал, и ярость с новой силой захватила его: руки сами потянулись к белой нежной шее Саманты Вильям.
— Помогите! — закричала она, вцепившись в руки Лоренсо.
— Заткнись, — он потряс её и повалил на пол, усевшись сверху, он начал сильнее сдавливать её шею, женщина уже хрипела.
Словно в тумане перед Лоренсо возник Вито, который еле-еле оттащил его от жертвы. Саманта начала кашлять, хватаясь за горло, она села на полу и прохрипела:
— Прав был Флетчер, когда сказал, что ты психованный.
— Флетчер? — Лоренсо снова кинулся к ней и схватил за волосы, запрокинув её голову назад, — отвечай, откуда ты его знаешь?
Саманта заплакала, но ответила:
— Это я попросила его соблазнить твою испанку, но ничего не получилось у нас. Отпусти меня!
Мужчина резко отпустил её волосы и прошипел в лицо:
— Убирайся, мразь!
Саманта ползком выбралась из дома, а Лоренсо стоял на коленях со стеклянными глазами.
— Сеньор Дельгадо, — позвал его Вито, но тот не отреагировал. — Сеньор Дельгадо!
— Да что тебе надо, а? Не видишь, что я хочу побыть один?
— У меня есть новости о Есении, — спокойно сказал Вито.
На мгновение взгляд испанца озарился радостью, когда он услышал любимое имя, но в ту же секунду погас:
— Мне-то что, она бросила меня. Уйди, а? — внезапно Лоренсо почувствовал жуткую усталость и рухнул на пол, почти сразу захрапев.
Вито закатил глаза, и решил подождать с новостями до того, как хозяин проснется, тем временем он отправился в дом Майлза Идена.
Первое, что увидел Лоренсо, когда проснулся на полу, это лицо Майлза, склонившееся над ним с осуждающим взглядом. Испанец застонал от головной боли и зажмурил глаза, положив одну руку на лоб.
— Боже, что случилось? — задал сам себе вопрос Лоренсо. И по мере того, как он пытался подняться, дали о себе знать мышцы, которые затекли, пока он спал на жёстком полу, а ведь это прошла целая ночь.
— Вставай давай, — сказал Майлз громко, или так показалось Лоренсо.
— Не ори, голова болит, — взмолился мужчина, пытаясь сесть. — Дай руку.
Майлз подал свою руку и поднял испанца на ноги, тот пошатнулся, превозмогая боль в теле, и медленно подошёл к дивану, чтобы сесть и расслабиться.
— Спасибо, принесите мне кто-нибудь воды, пожалуйста. — Лоренсо осмотрел комнату и увидел помимо Майлза Вито и незнакомого ему мужчину.
— Я сейчас принесу, — быстро отреагировал Вито и помчался на кухню.
— Пока ты приходишь в себя, — начал Майлз, садясь в кресло напротив и приглашая присесть человека, пришедшего с ним, — знакомься, это Николас Докендорф, он занимался поисками информации о Есении.
Лоренсо, когда услышал имя девушки, воодушевился, но и одновременно затосковал, быстро вспомнив, что произошло.
— Здравствуйте! — испанец пытался подняться, чтобы поздороваться за руку, но ему не удалось.
— Сидите, сидите, я все понимаю, — успокоил его Ник.
— Простите, — извинился Лоренсо, опустив голову от стыда.
Тут как раз Вито принёс воду, и это немного сняло напряжение от сложившейся ситуации, и эта вода помогла испанцу ещё больше прийти в себя, чтобы подготовиться к информации, которую добыл этот человек. Сделав глубокий вдох и длинный выдох, Лоренсо спросил:
— Что Вы узнали?
— Всё! — ответил Майлз за Ника. — Приготовься к путешествию!