27. Прикосновения нежности
Дверь захлопнулась за Сашей с громким стуком, и наступила тишина. Вася стояла посреди комнаты, внезапно осознавая, что они остались одни. По-настоящему одни.
Соня медленно приблизилась, её шаги были почти неслышны на мягком ковре. Она остановилась в сантиметре от Васи, так близко, что та чувствовала тепло её тела сквозь тонкую ткань футболки.
— Наконец-то, — прошептала девушка, и её голос звучал как шёпот прибоя — ласковый, но с глубинным оттенком чего-то более серьёзного.
Вася подняла глаза и увидела в её взгляде то, что заставило её сердце бешено заколотиться. Эти глаза — обычно такие насмешливые, сейчас были невероятно тёплыми, почти нежными.
—Я..., — начала Соня, затем сделала паузу, словно подбирая слова. Её пальцы осторожно коснулись васиных, едва касаясь, будто боясь спугнуть. —Я никогда так не чувствовала.
Вася замерла. Она видела, как горло Кульгавой содрогнулось, когда та сглотнула.
— Раньше для меня всё было просто. Познакомились, переспали, забыли. Но ты...— её голос дрогнул. — Ты не такая.
Романова почувствовала, как по её спине пробежали мурашки.
— С тобой я не хочу торопиться, — продолжила Соня, теперь её ладонь мягко легла на васину щёку. — Мне нравится, как всё происходит. Эти взгляды, случайные прикосновения, эти... ебаные бабочки в животе, когда ты просто смотришь на меня.
Василиса закрыла глаза, прижимаясь щекой к ладони девушке. Она чувствовала лёгкую дрожь в тех пальцах, которые так уверенно держали её всего час назад.
— Я люблю тебя, — наконец выдохнула Соня, и эти слова прозвучали так естественно, будто она повторяла их всю жизнь. — Не знаю, как ещё это сказать. Не знаю, как должно быть правильно. Но я люблю тебя, Василиса Романова. И хочу, чтобы ты стала моей девушкой.
Вася открыла глаза. В них стояли слёзы, но она улыбалась — той самой улыбкой, которая заставляла Кульгавую терять дар речи.
— И я тебя люблю, — прошептала она, чувствуя, как слова вырываются из самого сердца. — Так сильно, что иногда мне кажется, я взорвусь от этого.
Соня рассмеялась — тихо, счастливо, и притянула Васю к себе. Их лбы соприкоснулись, дыхание смешалось.
—Так ты согласна..стать моей? - Осторожно спросила легавая
—Да, Сонь, согласна - Улыбаясь произнесла девушка
— Мы можем просто посидеть?, — неожиданно предложила Вася. —Просто... быть.
Соня кивнула, и в её глазах читалось понимание. Они опустились на диван, и девушка обняла Васю, позволяя той устроиться у себя на груди.
Так они и сидели — в тишине, в тепле, в этом новом, хрупком и таком прекрасном чувстве. Соня медленно водила пальцами по васиной спине, рисуя невидимые узоры, а Романова слушала стук её сердца — ровный, спокойный, живой.
Никакой спешки. Никаких ожиданий.
Просто они.
И этот момент, который казался бесконечным и мимолётным одновременно.
Где-то за окном пролетела птица, где-то зазвонил телефон Саши (они бы проигнорировали), где-то продолжалась жизнь.
Но здесь, в этом маленьком мире из двоих, время будто остановилось, подарив им всю вечность в одном вдохе, в одном взгляде, в одном признании, которое изменило всё.
И когда Вася наконец подняла голову, чтобы поцеловать любимую, это было не страстно, не жадно — а так же нежно, как всё, что было между ними.
Медленно.
Осторожно.
Как первое "люблю", которое только что прозвучало в тишине их общего дома.
***
Утро встретило их мягким солнечным светом, пробивающимся сквозь полупрозрачные занавески. Вася проснулась первой, ощущая тепло Сониного тела, прижатого к её спине. Девушка крепко обнимала её во сне, дыхание ровное и спокойное.
Вася осторожно перевернулась, боясь разбудить девушку, но та лишь глубже вжалась носом в её шею, бормоча что-то неразборчивое.
— Просыпайся, милая, — прошептала Вася, нежно целуя её в лоб.
Соня застонала, приоткрыв один глаз:
— Ещё пять минут...
— Мы опоздаем в школу.
— Пустяки, — Ккльгавая потянулась, обнажая полоску кожи на животе, и Вася не смогла сдержать улыбку.
Они собирались не спеша, в лучах утреннего солнца. Соня, стоя перед зеркалом, пыталась пригладить непослушные пряди, а Вася, проходя мимо, не удержалась и обняла её сзади, прижавшись щекой к спине.
— Прилипчивая, — усмехнулась девушка, но её руки легли поверх васиных.
На кухне их ждал сюрприз — мама Васи, уже вернувшаяся из командировки, расставляла на столе тарелки с горячими блинами.
— Доброе утро, девочки! — она улыбнулась, и Вася увидела в её глазах то самое понимание, от которого на щеках разлилось тепло.
— Мама! Ты когда...
— Ночью. Не хотела будить. Её взгляд скользнул к их сплетённым пальцам, и улыбка стала ещё теплее. — Я рада, что у тебя всё хорошо, дочка.
Соня слегка сжала васину руку в ответ на её нервное движение.
Завтрак прошёл в лёгкой, почти семейной атмосфере. Мама рассказывала о командировке, Кульгавая смешила их историями из школьной жизни, а Вася ловила себя на мысли, что никогда ещё не чувствовала такого покоя.
***
У школьных ворот их уже ждала Саша, нетерпеливо притопывая ногой.
— Наконец-то! Я уж думала, вы опять... — она замолчала, увидев их выражения, и лицо её расплылось в широкой ухмылке. — Оооо, так вот как!
Соня лишь гордо подняла подбородок, а Вася покраснела до корней волос.
— Заткнись, Сань, — буркнула Кульгавая , но в её глазах танцевали искорки.
— Да ладно вам, я же рада за вас! — Саша неожиданно бросилась обнимать их обеих, сжимая в объятиях. — Наконец-то вы перестали дурака валять!
Школьный звонок разогнал их по классам, но весь день они ловили взгляды друг друга через коридоры. На переменах их руки находили друг друга, пальцы сплетались на мгновение — быстро, незаметно, но этого хватало, чтобы сердце забилось чаще.
Учителя ворчали на их рассеянность, одноклассники перешёптывались, но ничто не могло омрачить этого дня. Даже Алина, бросившая на них колкий взгляд, лишь заставила Соню крепче сжать васину руку.
Когда последний звонок прозвенел, они вышли из школы вместе, втроём — Вася, Соня и Саша. Солнце клонилось к закату, окрашивая всё в золотые тона.
— Ну что, любовь-морковь, куда теперь? — спросила Крючкова, подбрасывая в воздух ключи от васиной квартиры.
Соня посмотрела на Васю, и в её глазах читалось столько нежности, что у той перехватило дыхание.
— Домой, — просто сказала Романова.
И в этом слове было всё — и вчерашние признания, и утренние блины мамы, и этот новый, только начинающийся день. День, в котором они были вместе. По-настоящему.
Саша закатила глаза, но улыбка не сходила с её лица:
— Ну что ж... Тогда вперёд, голубки!
И они зашагали по тротуару, где осенние листья шуршали под ногами, будто аплодируя их счастью. Вася чувствовала, как Сонино плечо тёплым пятном прижимается к её, как их шаги синхронизируются, как бьются в унисон их сердца.
Это было начало.
Начало чего-то прекрасного.