слизеринская ошибка || 𝑹𝒆𝒈𝒖𝒍𝒖𝒔 𝑩𝒍𝒂𝒄𝒌

от автора:
прошу ставить реакции и писать комментарии, ведь это и поднимает мне мотивацию писать и выкладывать главы дальше.

В понедельник началась ещё одна неделя, которую Айрис предстояло пережить в Слизерине, со всеми этими постоянными встречами с одногруппниками, включая Регулуса. Тот, как обычно, сидел на первых партах, в то время как Айрис — на последних, совершенно не вникая, о чём говорит преподаватель и какой вообще сейчас урок.

Раньше у неё были большие проблемы с учёбой — сколько бы она ни старалась нагнать материал, всё заканчивалось провалом. Но у Поттер была хорошая интуиция и язык — стоило сказать что-то наугад, и это оказывалось правдой. Большинство слизеринцев это раздражало, особенно когда им приходилось работать с ней в паре: Айрис вечно смеялась и ничем не помогала. В этом вся она.

Регулус же учил всё до мелочей и открыто недолюбливал таких, как Айрис, называя их оболтусами. Но несмотря на это, ей все пытались помочь, хотя она всегда отказывалась — пока не наступала крайняя необходимость.

Айрис была плоха в школьной теории, но объективно — умнее большинства. И все это знали. Поэтому её всё равно любили.

С момента перевода в Слизерин характер Айрис не изменился, как и она сама. Но большинство студентов Хогвартса предпочитали держаться на расстоянии, одновременно пытаясь быть к ней ближе. Её считали источником проделок и шуток, называли ещё одной мародёркой, и это Айрис никогда не нравилось.

Даже Барти, Эван и Регулус забыли о сцене в библиотеке, и, кажется, Регулус уже отменил свой план. Но все они оставались настороженными, хоть и старались не показывать этого. Они знали, что рано или поздно Айрис отомстит — это было делом времени.

Спасением для Поттер в Слизерине стала Доркас. Хоть они и были на разных курсах — Айрис на третьем, а Медоуз на четвёртом, — их разговоры были удивительно лёгкими. Вид Доркас внушал ощущение, что она холодная и скрытная, но стоило посмотреть, как она ведёт себя с Айрис, — и в это уже не верилось.

Слизеринцы и сама Айрис прекрасно понимали: она останется на факультете до конца. И когда-нибудь вольётся в него полностью. Но пока сама Поттер не собиралась этого делать.

Сейчас шёл урок зельеварения. Айрис сидела с какой-то девушкой, имени которой даже не знала. Та молчала, но внимательно слушала, что говорил преподаватель. Айрис скучала на каждом уроке, хотя всё равно краем уха подслушивала речь профессора.

Соседка по парте толкнула её, и, не понимая, в чём дело, Айрис повернулась. Девушка молча протянула ей какую-то записку.

Айрис развернула листок, на котором был небрежный, чуть наклонный почерк — она сразу узнала его. Почерк Доркас. Даже если та не была на ее курсе, Медоуз всегда находила способ передать сообщение.

Не будь такой унылой слизеринкой. Ты слишком умная, чтобы сидеть в тени.

Помни, у тебя есть я. И если кто-то будет смотреть косо — я выцарапаю им глаза. Чисто в воспитательных целях. Даже если это и мои же.

— Доркас, которая знает, что ты опять ничего не записываешь. Я знаю что это твой последний урок, поэтому иди в гостиную, и встретишь там меня.

Айрис не смогла сдержать усмешку и чуть склонилась над котлом, прикрывая лицо. На секунду день стал чуть легче.

Но не успела Айрис спрятать записку, как кто-то вдруг поперхнулся — прямо над ней. Гораций Слизнорт. Декан Слизерина.

Айрис медленно подняла голову, осмотрев его с ног до головы.

— Мисс Поттер, чем вы заняты? — произнёс он с прищуром, уперев руки в бока.

— Ничем, — не скрывая свою безделенность, ответила слизеринка, лениво моргнув в сторону котла.

Гораций скрестил руки на животе, подошёл чуть ближе, и его усы чуть дрогнули — Слизнорт терпеть не мог, когда его игнорировали. Особенно на его же уроке.

— Ничем? А я-то уж подумал, что вы с кем-то ведёте тайную переписку. — Он сделал театральное движение рукой, будто хотел выдернуть у неё листок, но Айрис уже успела засунуть его обратно в карман мантии. — Разумеется, ошибся. Вы ведь наверняка внимательно слушаете, как варится зелье Живой Смерти?

— Конечно, профессор, — протянула Айрис с натянутой невинной улыбкой. — Мы тут с котлом душевно общаемся.

Кто-то хихикнул на передних партах, и Гораций шумно выдохнул, с трудом скрывая усмешку. Он знал Айрис не первый день — и понимал, что спорить с ней бесполезно. Особенно когда у неё на лице эта ленивая, наглая ухмылка Поттеров.

— Если душевные разговоры с котлом помогут вам сдать экзамен — я только за, — пробормотал он. — Но я всё же рекомендую направить душевность на переливание настойки лунного мака, мисс Поттер. Сейчас.

Айрис нехотя взяла ложку и лениво помешала зелье. Соседка по парте молча повернулась обратно к своим записям.

Слизнорт ушёл дальше по рядам, ворча что-то про "таланты, растраченные в пустую", а Айрис, прищурившись, снова посмотрела на свою сумку. Встретиться с Доркас... идея звучала не так уж плохо. По крайней мере, это было лучше, чем пытаться слушать, как зелье должно "взвизгивать при добавлении рога единорога".

Айрис заметила, как с другого ряда парт Регулус смотрит на неё с саркастичным выражением, словно щенячьими глазами, полными презрения. Он откровенно демонстрировал своё «дизлайк». Айрис закатила глаза и на долю секунды показала ему язык. Регулус только вздохнул и закатил глаза в ответ, как будто увидел перед собой что-то настолько нелепое, что хотелось отвернуться — что он и сделал. Айрис только ухмыльнулась от его реакции.

После урока Айрис пришлось чуть ли не будить — настолько отключилась. Когда она наконец очнулась, то первой вылетела из кабинета, быстрым шагом направляясь в сторону гостиной.

На одном из поворотов, где, казалось бы, никого не было, она резко врезалась в Пандору. У той из рук посыпались учебники.

Та, казалось, вообще не заметила столкновения, но на лице её мелькнула едва заметная тень недовольства. Молча она наклонилась, собрала книги с пола и взглянула на Айрис, как на помеху, которую нужно просто игнорировать.

— Ты как всегда, Поттер, — произнесла она, не поднимая глаз. — Уж не думаешь ли, что можешь просто так без предупреждения врезаться в меня и остаться без последствий?

Айрис невольно хмыкнула. Она всегда знала, что Пандора — это та ещё штучка, властная, манипулятивная и уверенная в себе. Не зря она была частью их круга. Но несмотря на свою жесткость и стервозность, в чём-то Айрис была на неё похожа. Может быть, не так открыто, но в глубине души она понимала, что в Пандоре есть что-то, что было ей знакомо. Обе они были умными, сдержанными, и часто играли в игру на грани манипуляций.

— Уж извини, не заметила, — Айрис сделала шаг в сторону, пытаясь скрыть усмешку. — Просто слишком уверена в себе.

Пандора не ответила сразу, но ее взгляд всё же выдал лёгкое недовольство. Она подняла голову и с холодным спокойствием снова посмотрела на Айрис.

— Ты всё ещё не научилась? — произнесла она, в голосе не было ни злости, ни милости. — Уверенность — это не всегда то, что помогает в нашем мире.

Айрис сжала губы, её взгляд стал чуть более холодным. Она поняла, о чём говорит Пандора. В какой-то момент их было так много общего: та же уверенность, та же самоирония, даже эти же жесткие взгляды, которые скрывают внутреннюю неуверенность.

— Не переживай, — Айрис ответила с лёгким вызовом, встречая её взгляд. — Я, в отличие от тебя, не стремлюсь быть самой умной и важной в комнате. Просто мне не нравится, когда кто-то строит из себя.

Пандора прищурила глаза, но не ответила. Она просто поднесла книги к груди, словно это было её оружие. И Айрис заметила, как она делает шаг в сторону, возвращая всю дистанцию между ними.

Айрис вернулась в реальность, когда Пандора с последним взглядом исчезла за поворотом. Поттер знала то, что она учится на пятом курсе, и многим нравится. Айрис пошла дальше, но в голове крутились мысли о том, что в её и Пандоре так много схожего, что даже забавляло её. Может быть, когда-то это станет причиной для их столкновений, а может, наоборот — для понимания. Но пока она просто продолжала идти в свою сторону, зная, что никто не сможет сделать её слабой.

Айрис вошла в гостиную Слизерина, быстро оглядев помещение. В углу у камина сидела Доркас, с книгой в руках. Она заметила Айрис и сразу же улыбнулась.

— Ну что, — начала Доркас, — опять зелья не усвоила?

Айрис хмыкнула, опускаясь в кресло напротив. — Как обычно. Вон, на этот раз Слизнорт меня не поймал.

Доркас закрыла книгу и положила её рядом, взгляд её стал более серьезным.

— Помни, ты согласилась со мной пойти на балет. Время пришло, и отказы не принимаются, — сказала девушка, наклоняясь за упавшими книгами.

Айрис пожала плечами:
— Справедливо. Я всё ещё не против. Но знай — если у меня что-то не получится с первого раза, я сразу это брошу.

— Ответ принят, Поттер, — усмехнулась Пандора, поднимая последний учебник.

И вот, она уже пришла на тренировку с Доркас. Но, честно говоря, она не могла предсказать, что её ждёт. После того как она стянула с себя мантии, туго обвиваясь эластичной лентой на волосах, она почувствовала себя странно. Вроде бы ничто не изменилось, но в воздухе витал какой-то совершенно новый запах — запах сцены, запах труда, запах напряжения.

Когда Айрис и Доркас вошли в зал, сразу стало понятно, что это не просто место для тренировок, а именно балетная студия, где не просто танцевали, а вырабатывали силу и терпение. Пол был покрыт линолеумом, а в дальнем конце стояли зеркала, которые, кажется, охватывали всю ширину зала, создавая иллюзию бесконечности. Прямо перед ними стояла преподавательница — высокая женщина в черном костюме, с твердым взглядом и осанкой, которую невозможно было не заметить. Звали ее — Миэль Альтер.

В зале было множество девушек, по которым сразу было видно — они давно в этом деле. Каждая из них вела весёлую дискуссию, разминая суставы и ловко вытягивая ноги в сложные позиции.

Миссис Альтер подошла ближе к вошедшим девочкам и окинула Айрис оценивающим взглядом с ног до головы. Затем перевела взгляд на Доркас — и улыбнулась.

— Миссис Альтер, я привела свою подругу, — сказала Доркас, указывая на Айрис. Та непринуждённо улыбнулась:
— Айрис Поттер.

Альтер обошла новенькую кругом, будто изучала экспонат, и Айрис почувствовала лёгкое смущение.

— Мешок. Сразу видно, — бросила без тени сомнений Мисс Альтер, вставая перед ней.

Айрис изогнула бровь:
— Простите?

— Не прощаю, — отрезала та.

С этого момента Айрис поняла, куда она попала. А полное осознание пришло позже — когда Доркас начала подбирать для неё пуанты, по приказу Альтер. Подъём, длина стопы, форма пальцев — всё имело значение. Оказалось, выбрать подходящую пару было куда труднее, чем Айрис думала.

Когда Доркас наконец облегчённо выдохнула, найдя идеальные, и протянула их Айрис, та потянулась за ними — но остановилась, когда подруга начала сгибать пуанты пополам и отрывать внутреннюю вставку. Айрис с недоумением посмотрела на неё.

Медоуз, заметив это выражение, просто улыбнулась:
— Так надо.

— А, раз так... ну ладно, — пробормотала Айрис, всё ещё не понимая происходящего.

Когда пуанты уже были на ногах, она ощутила, как их жёсткие боковины неприятно сжимают ступни. До этого она, конечно, разогрела пальцы и стопы, но в этих розовых «малышках» это не имело никакого значения.

Айрис сильно отличалась от остальных в зале. Девушки были худыми до измождения, у многих на пальцах были повязки, и сквозь тонкую кожу проступали кости. Поттер это немного смутило. Её всегда называли худой — спортивная, подтянутая, с сильными ногами — но тут она вдруг засомневалась.

Мисс Альтер велела повторять за стоящими впереди, потому что Айрис не имела ни малейшего понятия, что делать.

— И запоминай позиции, чтобы мне сто раз не пришлось объяснять, — грубо прошептала Мисс Миэль ей на ухо. И Айрис поняла: выбора у неё нет.

Впереди стояла высокая блондинка с хрупкой спиной и точёными руками. Но Айрис чувствовала — эта девушка сильная и выносливая. Она казалась старше Айрис года на два-три, и лицо её было до боли знакомо.

Сзади Доркас наклонилась к уху и прошептала, чтобы никто, особенно Альтер, не услышал:
— Она из Хогвартса. Когтевран.

И Айрис сразу поняла, откуда её знает.

Айрис едва заметно скользнула взглядом по девушке, потом чуть отодвинула голову назад и шепнула:
— Многие тут с Хогвартса?

Доркас уверенно кивнула.

Айрис нервно огляделась, пытаясь сосредоточиться на происходящем. Зал был полон девушек, каждая из которых уже занимала свою позицию. От них исходила такая уверенность, что даже Айрис, несмотря на всю свою решимость, чувствовала себя не в своей тарелке. Она замерла на мгновение, наблюдая за тем, как все девушки принимают свои позы, вытягивая ноги, поднимая руки в идеальных углах, как будто это был не просто танец, а нечто гораздо более серьезное.

— Так, начнем с первой позиции, — сказала Мисс Альтер, отрывисто и четко.

Айрис перевела взгляд на нее и приняла положение: ноги в «первой позиции», пятки соединены, а носки разведены в стороны. В этот момент она ощутила, как мышцы на ее ногах напряглись, как будто сама поза требовала от нее физической силы и полной концентрации. Тело пыталось привыкнуть к напряжению, и, несмотря на жесткость пуантов, она пыталась сохранить стойкость. Ноги начали болеть, мышцы начинали сжиматься, но она старалась не подать виду.

— Почувствуй, как твое тело работает в этой позиции. Если ты не чувствуешь напряжения, значит, ты не правильно стоишь, — сказала Мисс Альтер, проходя мимо и проверяя каждого.

Айрис заставила себя немного ниже опуститься в позу, еще больше растягивая свои бедра. Она заметила, как остальные девушки сохраняли идеальную форму, словно ничто не могло выбить их из этого состояния. Проблема была в том, что ее тело не привыкло к такой нагрузке. Но она не могла показаться слабой, и с каждым новым моментом все больше ощущала, как изнутри ее тело начинает сопротивляться.

— Теперь вторая позиция, — снова раздался голос.

Айрис на автомате развернула одну ногу в сторону, а вторую немного выдвинула вперед. Эта позиция ощущалась более расслабленной по сравнению с первой, но только вначале. Стоя в ней, Айрис почувствовала, как напряжение перешло на другие группы мышц. Бедра горели, а в пояснице нарастающая боль отдавалась в позвоночнике. Но она продолжала стоять, хотя каждый угол тела чувствовал себя неестественно. Когда она пыталась держать баланс, ее колени дрожали, и в какой-то момент ей стало совсем тяжело.

— Не забывай, позиция должна быть идеально вытянутой. Ноги не должны быть согнуты, даже немного, — строго добавила Альтер, обходя Айрис и подавая сигналы другим девушкам, которые все выглядели как одно целое. Не было ни малейшего сомнения в том, что их тренировки в зале — это дисциплина, граничащая с жесткой самодисциплиной.

— Теперь поднимем ноги в «третью позицию, — снова сказала Альтер.

Айрис почувствовала, как ей становится труднее. Подняв одну ногу, она заметила, как ощущение несоразмерности между её мышцами и гибкостью её тела увеличивалось. Мышцы бедра не слушались, а пальцы на ногах в пуантах чувствовали себя отнюдь не удобно. Тем не менее, Айрис пыталась удержать концентрацию, стараясь не позволить боли выйти на первый план. Боль от переполненных пуантов начинала отдавать даже в пальцах рук, и глаза начинали слезиться от усиливающегося напряжения.

— Держи корпус ровно. Не сутулься. Ты должна быть стройной, как дерево, — снова услышала она голос Альтер.

Айрис стиснула зубы, осознавая, что она не может ошибаться. Даже маленькая ошибка здесь могла стоить ей всего. Она следила за каждым движением других девушек, подражая их точности, но так и не могла достичь того же уровня гармонии. Легкость, с которой они выполняли упражнения, для неё оставалась недосягаемой.

В это время Доркас, стоя сзади, тихо шептала ей, показывая на свою позу. «Держись, Айрис. Ты справишься». Но её слова лишь добавляли тяжести, как будто подсказывая Айрис, что ей нужно держаться еще крепче, как если бы на ней висела вся нагрузка зала. Поттер вздохнула, пытаясь сосредоточиться на себе, не отвлекаясь на других.

Миэль Альтер снова подошла, проверяя правильность позы. «Ты не напрягаешь лодыжку, поднимай пятку», — говорила она, снова проверяя её позицию. Айрис сдержала стон, но послушно попыталась откорректировать положение.

Когда тренировка продолжалась, каждая новая позиция давалась Айрис всё сложнее. Боль в ногах, запястьях и бедрах становилась невыносимой. Однако, несмотря на это, её стремление не уступить было сильнее. В глубине души она знала, что только преодолев такие моменты, она может справиться с любыми испытаниями.

Все эти позиции длились недолго — вскоре дело дошло до растяжки. Айрис была готова зарыдать крокодильими слезами, глядя на хрупких, словно вот-вот сломаются, девушек, которые спокойно садились на шпагаты и тянули ноги. У Айрис ломило всё тело. Она прекрасно понимала: её тело явно не предназначено для шпагатов — а уж тем более для того, чтобы сесть на них сразу.

Перед преподавателем выстроилась очередь девушек, которые сначала сами разминались, прежде чем их начнут «тянуть». Айрис не отставала и повторяла за ними, как могла. Доркас времени зря тоже не теряла.

— Если болит — значит, всё правильно делаешь, — сказала она, глядя на уже измотанную Поттер. От этих слов Айрис не стало ни капли легче.

Она попыталась сесть на правый шпагат. И, хотя оставалось не так уж много до полного, каждое движение отзывалось болью. Доркас, с улыбкой на лице, наблюдала за её попытками, но, заметив, как быстро движется очередь, занервничала за подругу.

Левая нога Айрис давалась куда хуже. Поттер вздрогнула от громкого крика позади и резко обернулась — увидела, как чья-то нога лежит на станке сантиметров в пятидесяти от пола, а преподаватель буквально наваливается сверху. Айрис чуть не стало дурно от этого зрелища. Эта девушка была явно профессионалка — до такого уровня Айрис, казалось, как до Эвереста. И что же тогда будет с ней?..

Увидев её лицо, Доркас, не теряя времени, прикрыла Айрис рот ладонью и развернула её к себе:

— Тебя так не будут. Это для тех, кто хорошо садится на шпагат.

Айрис чуть-чуть успокоилась, но всё равно чувствовала себя бегемотом на роликах. Любое движение — как будто в последний раз. Она даже представить не могла, что с ней будут делать.

— Не легче, — пробормотала она.

Когда очередь дошла до Доркас, Айрис наблюдала со стороны и молилась, чтобы та выжила. Но Медоуз была просто идеальна. Она не издала ни единого звука, пока её буквально сгибали и тянули во все стороны. Айрис искренне восхищалась ею — ведь за этим стоял огромный труд.

После всех шпагатов Доркас, с полузакрытыми глазами, подошла к Айрис как умирающий лебедь.

— Доркас, ты просто шикарна! Сколько ты вообще занимаешься, чтобы добиться такого результата?!

— Месяц, — спокойно ответила она, садясь в бабочку.

Глаза Айрис распахнулись.
— Как? За один месяц? Серьёзно?

— Да. У меня природный талант, — без тени сарказма сказала Доркас.

Айрис поначалу не поняла, что она имеет в виду, но Доркас пояснила:
— Талант в спорте — это когда ты особенно не занималась, а всё даётся почти сразу. Движения рук, ног, направление, бедра — всё это у меня уже было до начала. Поэтому мне с балетом легко.

Айрис улыбнулась, осознав, как сильно ей повезло с подругой.
— Везунчик ты, конечно, — сказала она, но когда Мисс Альтер подозвала её, добавила, вставая:
— А вот я — нет.

Айрис встала на одно колено, пытаясь в последний раз убедить себя, что справится. Альтер молча подошла сзади, крепко схватив её поднятую ногу и сразу же начала поднимать её выше. Нога Айрис начала дрожать, мышцы сопротивлялись, но Альтер не замедляла действия. Каждое движение было чётким и уверенным, а взгляд её был холодным и сосредоточенным, как у мастера, который не допустит ошибки.

Айрис сжала зубы, но не могла сдержать себя. Боль в бедре была невыносимой. Мышцы, которые никогда не испытывали такой нагрузки, протестовали, а кожа будто горела от растяжения. Слёзы начали катиться по её щекам, но она не позволяла себе вздохнуть или сдаваться. Держала свою позу, несмотря на то, как всё внутри неё кричало от боли.

— Чувствуешь, как растягиваются мышцы? Это больно, но нужно потерпеть, — услышала она голос Альтер, который был таким же строгим, как всегда. — Ты не можешь сдаться на этом этапе. Это твой предел, а ты должна его преодолеть.

Айрис смотрела на свою ногу, которая была практически вертикальна. Боль была невероятной — как если бы её бедро разрывалось. Но она всё равно пыталась удержать её, не давая себе соскользнуть. Каждое движение Альтер заставляло её чувствовать, как мышцы начинают отказываться, и изо всех сил она пыталась поддерживать баланс.

Слёзы продолжали катиться по её лицу, но она не могла остановиться. Чувствовала, как от каждого нового тянущего движения её тело становилось всё слабее. Но Альтер не прекращала. С каждым новым моментом, с каждым движением, с каждым тянущим усилием Айрис испытывала всё больше боли. Мышцы начали подниматься, будто хотели вырваться из её тела, и даже дышать становилось тяжело.

— Ты не рухнешь, Айрис, — сказала Альтер, и голос её был полон решимости. — Ты должна это сделать. Скажи себе: ты можешь. Продолжай.

Айрис не могла выдавить ни слова. Она уже не ощущала, где её тело, где её душа. Она просто держалась за свою ногу, чувствуя, как её ноги становятся ватными, как давление на бедра уже невыносимо. Но даже в этом состоянии, несмотря на слёзы, несмотря на страх и боль, она продолжала стоять в этой невыносимой позе.

Когда Альтер отпустила правую ногу Айрис, и та сама медленно опустилась на пол, Поттер была не в состоянии даже пошевелить ею. Она не чувствовала ногу вовсе — словно её больше не существовало. Глядя в пол с заплаканным лицом, Айрис понимала, что тренировка ещё не закончилась, а она уже тысячу раз пожалела, что согласилась прийти.

Тем более, у неё ничего не получалось с первого раза. И именно это злило Айрис больше всего.

— Теперь левую, — раздался ровный голос Альтер.

Айрис сглотнула, мысленно прощаясь с жизнью.

Айрис почти не могла понять, как её снова подняли на одно колено. Всё вокруг было расплывчато, её сознание словно замедлилось, и она ощущала только свою правую ногу, которая не слушалась её. Левую же схватили с такой силой, что она едва успела среагировать, когда её буквально вырвали с пола. Вновь эта знакомая, яростная боль, которая начала охватывать всю её нижнюю часть тела, и снова невыносимое ощущение, будто её мышцы вот-вот лопнут.

— Держись, Поттер, — строго сказала Альтер, не обращая внимания на её слёзы.

Айрис не могла выдавить ни слова, она не чувствовала ничего, кроме безумной боли, которая буквально разрывала её изнутри. Слёзы текли по её лицу, но это не было чем-то необычным для неё. Они стали её частью — неразрывно связаны с этим моментом. Но как же было тяжело! Даже в самых ярких кошмарах она не могла представить себе, каково это — оказаться в таком положении, когда каждое движение вызывает боль в самых глубоких частях её тела.

Слёзы продолжали литься по её щекам, не прекращаясь, а в ушах звучали собственные стоны. Каждое движение, каждый момент растяжки ощущались как тысяча иголок, пробивающих её кожу. Но она не могла позволить себе сдаться. Пусть тело слабеет, пусть каждый мускул кричит, но она знала: это необходимо. Альтер не остановится, пока не будет достигнут идеальный результат. И, несмотря на всю боль, Айрис пыталась держать позу, несмотря на то, что мышцы на её левой ноге буквально взрывались от напряжения.

Балерины в зале продолжали следить за ней. Некоторые из них посматривали с сочувствием, другие — с раздражением, но сейчас Айрис было абсолютно всё равно на то, что о ней думают. Она не могла думать о других, о мнении. Её единственная цель — не рухнуть. Не потерять себя в этом болевом шоке, не поддаться слабости, которую она чувствовала. Потому что она знала: если она сдастся, это будет всё. И этот момент был гораздо страшнее боли.

Нога не просто болела — она ощущалась как чуждая, как будто ей уже не принадлежала. Каждый сантиметр её бедра, колена и голени горел, и она не могла понять, сколько времени прошло. Айрис просто сидела в этой растяжке, её тело отчаянно сжималось, а мозг кричал, но слова не выходили наружу.

— Тебе нужно больше растянуться, — сказала Альтер, продолжая тянуть её ногу. — Это еще не конец.

Айрис сжала зубы, не в силах ответить. Каждое слово миссис Альтер, каждое её движение было как холодный нож, который срезал последние остатки её сопротивления.

Когда, наконец, мучения Поттер закончились, она просто легла клубком на холодный пол, не чувствуя ни ног, ни спины, ни собственного достоинства.

— Потенциал есть. Но добиваться идеала будем очень долго, — бросила миссис Миэль, небрежно окидывая Айрис взглядом, и, как ни в чём не бывало, ушла, оставив её на полу — с телом, полным боли, и опухшим от слёз лицом.

— Эй, Поттер, — донёсся сверху чей-то незнакомый, но красивый женский голос.

Айрис едва слышно выдохнула:
— Это ангел со мной говорит?..

Она приоткрыла глаза и увидела над собой ту самую девушку, которая стояла впереди неё в начале занятия.

Рядом стояла растерянная Доркас, не зная, как помочь. Когтевранка протянула руку Айрис, и та, приподняв бровь, всё же позволила вытянуть себя с пола.

— Неплохо для первого раза, — сказала незнакомка, скользнув взглядом по Айрис с ног до головы. Выглядела Поттер, мягко говоря, так себе. — Я Каса. Будем знакомы.

И, не дожидаясь ответа, Каса ушла, оставив Айрис стоять, еле удерживаясь на ногах и глядя ей вслед.

— Ты держалась, молодец! — попыталась приободрить её Доркас.

Айрис только кивнула.

Тренировка продолжалась. Опытные балерины легко и изящно крутили пируэты, а те, кого ещё нужно было учить, выстроились в другой стороне зала. И в этой «другой» стороне была только Айрис.

Пируэт — как ей объяснили — это полный оборот (или несколько) на полупальцах или пальцах одной ноги. Айрис, открыв рот, смотрела на вращающихся девушек, стараясь понять технику.

Сначала Альтер велела ей просто наблюдать, а потом, когда Айрис, по её мнению, «впитает суть», подойти и повторить.

Поттер старалась. Запоминала, мысленно разбирала по деталям. Попыталась повторить — вышло... ужасно.

— Поттер! Как сопля расхлябанная, соберись! — раздался крик Альтер на весь зал.

И Айрис, сжав зубы, опустила взгляд и устало выдохнула.

Айрис сглотнула ком в горле. Она чувствовала, как её тело скручивает боль, как ей сложно на каждой новой попытке, но в её голове звучал один и тот же ответ: она должна! Она должна хоть как-то научиться, иначе всё это не имеет смысла. Если она не справится, она снова окажется не в своей тарелке, как всегда.

Миссис Альтер схватила её за плечо, держа крепко, как если бы не сомневалась, что она сделает это правильно. Она заставила Айрис снова выпрямиться, потом протянула руку и указала ей на одну из балерин, которая изящно выполняла пируэт.

— Вот так! — сказала Альтер, и её жест был резким и уверенным. — Ты должна быть такой же. Ты не просто крутить свою ногу, ты должна почувствовать, как ты скручиваешь свою ось. Будь уверенной. Давай, Айрис!

Айрис сжала зубы, пытаясь заставить свою ногу быть такой же легкой и точной, как у той девушки, но её движения были неудовлетворительными. Поворот был невыносимо трудным, ноги не поддавались, и всё тело казалось тяжёлым, как будто его тянуло в разные стороны. Она чувствовала, как её колени ломит, как она не может остановиться на одном месте.

Когда её нога не смогла зафиксироваться в нужной позиции, и она едва не упала, Альтер резко схватила её за руку и подтолкнула назад.

— Ты будешь выполнять всё так, как я сказала! Я не собираюсь повторять за тобой, как для ребёнка, — сказала она, насмешливо поглядев на Айрис. — Прекрати жаловаться, сосредоточься! Сначала ты не можешь удержать равновесие, потом вообще двигаешься, как кукла на нитках. Где твоё чувство тела?

Айрис замерла на секунду, ощущая этот холодный укор в словах. Миссис Альтер не оставляла ей никаких поблажек, но в то же время давала шанс, единственный шанс, чтобы она доказала себе, что может. И это было ужасно, но в то же время – нужно было сделать всё, чтобы не потерять контроль.

С трудом, но Айрис снова попробовала скрутить движение, не ожидая ни мгновения легкости. Она почувствовала, как её суставы скрипят, а тело напрягается в сотнях мест, но, несмотря на боль, она пыталась. Боль стала чем-то вроде постоянного фона, с которым нужно жить.

— Ну вот, так держись, — холодно произнесла Альтер, но в её голосе была нотка удовлетворения. — Видишь? Так и должно быть.

Айрис, всё еще сжав зубы, стояла в позе, ощущая, как её тело кричит, но она всё-таки сделала это. И в этот момент, хотя всё вокруг казалось тяжелым, она почувствовала, что не так уж и беспомощна.

Тренировка закончилась только спустя час, и, полностью вымотанная и усталая, Айрис переоделась в свою обычную одежду: чёрные джинсы клёш, подвеска, кеды. Кофту она решила не надевать — было слишком жарко, тем более Айрис была вся потная и мокрая. При всём этом на тренировке все одевали обтягивающие вещи, и Айрис не была исключением. Ей было безумно неудобно в одних колготках и специальном комбинезоне, надетом поверх них. Она чувствовала себя словно голой.

Доркас тоже собиралась, но вдруг её позвала миссис Альтер, и та попросила подождать её в раздевалке, пока она не вернётся. Собравшись, Поттер уселась на скамейку и задумалась. Она не понимала точно, что чувствует к этому спорту. Это первый спорт, в котором у неё не получилось что-то с первого раза, как обычно. И это не давало Айрис покоя. Она хотела доказать самой себе, что она на что-то способна в балете. Перед ней стоял важный выбор: она могла бросить этот спорт и больше не страдать, или продолжить тренироваться, становясь лучше и сильнее.

Альтер вывела Медоуз из женской раздевалки, в которой сейчас творилось что-то странное, и начала говорить:

— Сделай так, чтобы Поттер продолжила ходить. Ей многому предстоит научиться, и если она не забьёт на это, её ждут огромные успехи. Нам нужны новые сильные балерины, и она — идеальный вариант.

Доркас улыбнулась от слов про свою подругу. Она считала так же.

— Уговорю.

— Вот и молодец, свободна.

Зайдя обратно в раздевалку, где было на удивление тихо, Доркас удивилась, увидев, как вокруг Айрис собрались все балерины. Поттер что-то увлечённо им рассказывала, и те с интересующимся видом кивали и слушали её.

— Кхм.

— О, Доркас, — сказала Поттер, посмотрев на слизеринку. — Пока, девочки, — сказала она, схватив свою сумку и выходя из женской раздевалки, где хором с ней попрощались.

Выйдя из небольшого, уже старого здания, Доркас спросила:

— О чём вы там уже говорили?

— Ай, ни о чём.

— Как твои ощущения вообще?

— Честно, это безумно тяжело. А ещё, — уже громче и эмоциональнее сказала девушка, — на первом занятии я должна была заниматься без пуант, но эта мисс явно так не считала.

Доркас хохотнула.

— Она хотела проверить тебя. Однако ты справилась отлично. Ты будешь продолжать тренироваться?

— Да, — решительно сказала Поттер, принимая окончательное решение. Она должна доказать самой себе, что хоть чего-то стоит в балете.

Доркас не была приделу счастью. И дальше они шли обратно в свою школу по вечернему Хогсмиду, наблюдая за вечерней атмосферой.

Когда девушки зашли в гостиную Слизерина, они увидели Регулуса, сидящего с книгой в руках перед камином. Он поднял взгляд на открывшуюся дверь.

— Привет, Доркас, — сказал он, даже проигнорировав Айрис. — Поттер, ужасно выглядишь, — добавил он, едва заметно улыбнувшись.

— Тебе порадировала?

— Рег, Айри! Ну что за дела? — сказала мать Тереза, Доркас. Те лишь поджали губы.

Доркас уселась на диван рядом с Регулусом, потащив за собой Айрис, и та снова оказалась рядом с ней. Поттер почти упала в лежащее положение от усталости. Блэк даже не пошевельнулся.

— Между прочим, Регулус, мы были на балете, — сказала Медоуз, хватая своего друга за ухо, от чего тот смешно скривил голову.

— На балете? — переспросил Регулус, отводя ухо и с подозрением глядя сначала на Доркас, потом на Айрис. — Ты издеваешься?

— Ага, представляешь, — пробормотала Айрис, не открывая глаз. — И жива осталась. Едва.

Регулус чуть склонил голову, всё ещё смотря на неё, будто пытаясь понять, шутка ли это. Потом тихо фыркнул.

— Вот это я, пожалуй, не ожидал. Поттер — и в балетной пачке.

— Я не была в пачке, придурок, — буркнула Айрис, всё ещё не поднимая головы.

— Жаль, — с лёгкой насмешкой произнёс он. — Это бы я посмотрел.

Доркас закатила глаза, хлопнула подушкой по его плечу.

— Ты как старик, честное слово. Лучше бы сказал, что гордишься.

— Горжусь, — сразу, без особого энтузиазма, сказал Регулус. — Если завтра она всё ещё сможет ходить, я скажу это громче.

Айрис фыркнула, но уже с усталой ухмылкой. В комнате стало как-то спокойно. Всё казалось чуть мягче, чем обычно. В гостиной никого не было, все были по комнатам готовясь ко сну.

Айрис была злопамятной, и она прекрасно понимала, что кто-то из троицы притроицы ждал подставы от Поттер. Но она решила поступить умнее. Её местью будет тишина и маленькие гадости, из-за которых Барти точно переживал бы за следующий день. Больше всего Айрис хотела отомстить Краучу. Регулус её особо не тревожил: у них не было дел друг с другом, и это абсолютно устраивало каждого. Эвану она, когда будет возможность, припомнит его поведение раз и навсегда.

Но также Айрис была легка на подъем. Если перед ней искренне извинятся, и у неё будет хорошее настроение, то Поттер может и простить человека. Однако иногда ей нравилось подколоть, напомнив о прошлом, давая понять, что она всё помнит.

Коридоры замка казались особенно пустыми этим вечером. Айрис шла наугад, просто чтобы проветрить голову — день был слишком длинным, люди слишком шумными, а её собственные мысли слишком неугомонными. Тяжесть висела где-то внутри груди, будто недосказанность, которую она не могла вытащить наружу.

Тёмные гобелены шевелились от лёгкого сквозняка. Свернув за угол, она заметила приоткрытую дверь — тусклый свет пробивался наружу, мерцая, как пламя свечи. Айрис замерла, а потом, ведомая чем-то неуловимым, шагнула внутрь.

Это была старая, заброшенная комната, вся покрытая пылью. Полки с книгами, покрытыми паутиной. Треснувший глобус. И посреди всего этого — зеркало. Высокое, тяжёлое, с вырезанной рамой, покрытой серебряной вязью. Оно манило к себе, почти дышало. Айрис подошла ближе.

Она не знала, чего ожидать. Наверное, просто себя. Может, немного усталую. Может, немного раздражённую.

Но то, что она увидела, вызвало холод по спине.

Отражение было... неправильным. Лицо смотрело на неё её глазами — голубыми, чистыми, но в них была отстранённость, будто оно знало то, чего не знала она. Черты были всё те же — знакомые, каждое утро в зеркале, и всё же — чужие. Волосы чуть светлее. Взгляд — глубже. Лицо — холоднее. В этом отражении не было Поттера. Не было того упрямого огня, что жил в Джеймсе, не было даже намёка на их родственную связь. Она и Джеймс... они никогда и не были похожи, но сейчас это чувствовалось особенно сильно. Почти до боли.

Айрис наклонилась ближе, прищурилась. Серебряная поверхность осталась неподвижной, только где-то в глубине показалась едва различимая тень — не человек, не фигура — просто тень смысла. Как намёк. Как будто зеркало не показывало ей правду напрямую, но... подсказывало.

"Ты — не та, кем ты себя считаешь."

Этих слов не было, но она почувствовала их. Чётко. Как удар. Как будто зеркало само ей это шепнуло — не слухом, а внутри.

Она отпрянула на шаг назад, почти споткнулась.

— Что за чушь... — пробормотала она, но голос звучал глухо, неуверенно.

Она попыталась отвести взгляд, но всё равно продолжала видеть это лицо. Своё. Но не своё.

Айрис сглотнула, разворачиваясь на пятках. Дыхание сбилось, руки подрагивали. Она не знала, что это было — магия? иллюзия? игра воображения? — но что-то в ней сдвинулось.

Когда она снова вышла в коридор, всё показалось обычным. Стены. Факелы. Ночь.

Только одно уже не было обычным — она.

Айрис резко открыла глаза, сердце стучало будто после падения. Она глубоко вдохнула, пытаясь понять, где находится. Огонь в камине, мягкий диван под боком, сонная тишина — гостиная слизерина. Всё было на месте. Всё... обычное.

Доркас мирно спала рядом, уткнувшись в подушку. А Регулус сидел в кресле напротив, не отрываясь от своей книги. Он даже не посмотрел в её сторону, будто вовсе не заметил, что она проснулась так резко.

— Ты разговаривала во сне, — без особой заинтересованности бросил он, не поднимая взгляда от страницы.

— Да? — Айрис потёрла лицо ладонями. — Что говорила?

— Не знаю. Я не слушал.

Она села, потянувшись. Голова была тяжёлой, мысли спутанными. Сердце никак не могло успокоиться после того странного сна — или чего бы это ни было. Регулус молчал. Страницы шелестели в тишине.

— Я... наверное, пойду в спальню, — пробормотала она, поднимаясь на ноги, перед уходом накрыв спящую Доркас пледом.

— Угу.

— Спасибо, что не пнул, пока я валялась тут.

— Не было цели.

Айрис уже отошла к ступенькам, когда остановилась, бросив взгляд через плечо.

— Если бы ты увидел себя, но... немного другого. Ты бы задумался?

Регулус перевернул страницу.

— Нет. Я и так себя с трудом перевариваю.

Она коротко фыркнула. Ни усмешки, ни раздражения — просто фырканье.

— Ладно. Спокойной ночи, Блэк.

— Бывай, Поттер.

И она ушла, оставив его одного, среди света камина и шелеста страниц, и спящей Медоуз на диване.

Поначалу это было почти смешно.

Барти потерял перо. Ну, с кем не бывает? Оно просто исчезло с парты во время трансфигурации. Он искал, ворчал, одолжил у Эвана — и забыл.

Чернила в сумке — разлились. Прямо на новую рубашку, на учебники, на конспект по зельям, который он делал всю ночь. Крышка флакона будто сама открылась. Ну, ладно. Не повезло.

Потом — зелье, которое внезапно начало пениться и испортилось. Баллы сняли. Виноват? Ну, вроде как да. Но ингредиенты он взвешивал точно. Что-то было не так.

На следующий день его метлу подменили. Он понял это только в воздухе. Скользкая, сломанная, чуть не влетел в кольцо. Грохнулся. Синяк на боку. Никто ничего не видел.

Айрис сидела в трибуне. Не смеялась. Просто наблюдала. Как всегда. Спокойно. Холодно.

И тогда он начал понимать.

Это была не месть. Это было что-то другое. Медленное. Липкое. Под кожей.

Айрис не говорила с ним. Не трогала его. Не смотрела. Но с каждым днём он просыпался с мыслью — что сегодня?

На подушке оказалась жаба. В бутылке с водой — невидимый, но устойчивый запах болиголова. В кармане мантии — мышиный хвост. Он сходил с ума.

И каждый раз, поднимая голову, он где-то на заднем плане замечал её. Не всматривающуюся. Не злую. Просто — рядом.

И это пугало сильнее всего.

А Айрис поняла что открыла для себя новые способы мести.

———
ивзиняюсь за отсутствие. тгк — cazerinss