ИМПЕРАТРИЦА

    ЛИСА.
Вот же блииииин.
Это было чертовски напряженно.
Мое сердце бешено колотится о ребра, и мне кажется, что каждый нерв в моем теле воспламенился от желания.
Влечение, которое я испытываю к Чонгуку, не дает мне покоя, но я пока не готова перейти к следующему шагу.
Буквально вчера я проклинала его и посылала к черту. Потребуется нечто большее, чем то, что он предоставил маме безопасное жилье и обращался со мной как с нормальным человеком, чтобы я простила его за то, что он похитил меня и заставил выйти за него замуж.
   
Я заглядываю в холодильник и достаю банку содовой. Не успеваю я открыть банку, как Чонгук забирает ее у меня и открывает.
На его лице появляется горячая ухмылка, когда он возвращает ее мне.
   
— Я не хочу, чтобы ты нагружала левую руку, пока она как следует не заживет.
   
— Спасибо. — Я проскакиваю мимо него и направляюсь к двери. Когда я пересекаю фойе, Чонгук обнимает меня за плечи и подводит к раздвижным дверям, ведущим на веранду.
   
— Давай посидим немного на пляже.
   
Он отпускает меня, чтобы открыть двери. Когда мы выходим на улицу, я делаю глоток апельсинового газированного напитка, который мне очень понравился ранее.
Сегодня вечером немного прохладнее, но не так холодно, как в Уайтфише.
   
— Какие здесь зимы? — спрашиваю я.
   
— Неплохие. Ночи бывают холодными из-за ветра, дующего с океана.
   
Мы спускаемся по ступенькам на пляж, и, пройдя немного, Чонгук снимает пиджак. Я останавливаюсь рядом с ним и смотрю, как он кладет его на песок, а затем жестом предлагает мне сесть.
Ладно, не буду врать. Это довольно мило.
Я сажусь и вдавливаю дно банки в песок, чтобы она не перевернулась.
Чонгук садится прямо рядом со мной, наши бока и руки соприкасаются.
Он сгибает ногу в колене и кладет на нее руку, прежде чем посмотреть на меня.
Я поджимаю ноги под себя и смотрю на океан, в то время как Чонгук не отрывает от меня взгляда ни на секунду.
   
— Из-за тебя я чувствую себя неловко, — бормочу я.
   
— Почему?
   
— Потому что ты пристально смотришь на меня.
   
— Почему из-за этого ты чувствуешь себя неловко?
   
Я пожимаю плечами и набираю немного песка в правую руку, а затем пропускаю его сквозь пальцы.
   
— Просто так.
   
— Разве можно меня винить? — бормочет он, и в его голосе появляются соблазнительные нотки, которые оказывают на меня странное гипнотическое воздействие. — Как я могу не смотреть на самую красивую женщину на этой планете? От тебя невозможно отвести взгляд. Ты – невероятное произведение искусства.
   
Чонгук ошеломляет меня этими словами, и из меня вырывается нервный смешок, в то время как мое лицо вспыхивает.
Я откидываюсь назад и смотрю на ночное небо, бормоча:
— Посмотри на звезды, Чонгук. Они намного красивее.
   
Он ложится спиной на песок, подложив руку под голову, чтобы использовать ее как подушку. Похлопывая себя по груди, он говорит:
— Ложись.
   
Я знаю, что раньше говорила маме, что мы должны извлечь максимум пользы из нашей ситуации, но, возможно, это уже перебор.
Следует ли мне бороться сильнее или просто смириться с тем фактом, что я замужем за Чонгуком?
   
— Перестань слишком много думать, — бормочет он, и его тон звучит почти нежно. — Пожалуйста, ложись, Лиса.
   
Этот дружелюбный и кокетливый Чонгук гораздо лучше, чем тот мудак, который похитил меня и заставил выйти за него замуж.
Желая, чтобы это странное спокойствие между нами длилось дольше, я ложусь и кладу голову ему на плечо. Он обнимает меня, и я прижимаюсь к его груди. Я чувствую, как его дыхание согревает мои волосы, прежде чем он целует меня в макушку.
Приятно знать, что он может быть нежным.
Глядя на мерцающие над нами звезды, в моей голове всплывает воспоминание, и я шепчу:
— Stellina (Маленькая звездочка).
   
Чонгук напрягается подо со мной, и я мгновенно чувствую перемену в его поведении.
Мирное спокойствие исчезает, и когда я запрокидываю голову, то вижу, что черты его лица напряжены, как будто ему больно.
   
— Я сделала что-то не так? — спрашиваю я, приподнимаясь.
Он крепче обнимает меня и прижимает к себе, качая головой.
   
— Просто никогда больше не произноси этого слова.
   
— О. — Очевидно, что это слово задело его за живое. — Могу я спросить, почему?
   
На его лице снова мелькает боль.
— Об этом я ни с кем не говорю.
   
Я никогда не воспринимала Чонгука как человека, способного чувствовать боль. Он был для меня лишь безжалостным боссом мафии, который берет то, что хочет. Но, лежа на пляже, я понимаю, что он тоже способен на эмоции.
Какое-то время Чонгук остается напряженным рядом со мной, но потом, наконец, снова расслабляется.
   
Он спрашивает мягким тоном:
— Что тебя злит?
   
— Если кто-то мешает мне читать.  -
Его грудь сотрясается от беззвучного смеха.
   
— Только это?
   
— А еще быть похищенной и насильно выданной замуж за босса мафии, — добавляю я и удивляюсь, что в моих словах нет резкости.
   
— Это и так очевидно. — Я слушаю, как он делает глубокий вдох, а затем говорит: — Прости, Лиса. Я должен был поступить лучше.
   
Он двигается, частично перекатываясь на меня. В итоге моя голова оказывается на его бицепсе, и когда он смотрит на меня с раскаянием, я чувствую, что моя решимость еще немного ослабевает.
   
— Мне следовало пригласить тебя на ужин, как и полагается нормальному мужчине.
   
— Да. Обычно так поступают все нормальные люди.
   
Его голос звучит низко, глубоко и ужасно соблизнительно, когда он говорит:
— Я обещаю пригласить тебя на тысячи ужинов.
   
— А что, если наше первое свидание окажется неудачным? Я же после него не смогу отделаться от тебя.
   
На его лице расплывается улыбка, и я смотрю на этого чертовски сексуального мужчину, как ошеломленная идиотка.
   
— Первое свидание не будет неудачным, — говорит он очень уверенно.
   
— Это мы еще посмотрим, — шепчу я.
   
Взгляд Чонгука скользит по моему лицу, и от того, как он смотрит на меня, у меня возникает ощущение, будто кроме меня ничто в этом мире его совершенно не волнует. Сейчас все его внимание сосредоточено на мне.
Медленно он наклоняется ко мне, и меня накрывает такая сильная волна предвкушения, что мое сердцебиение начинает биться с бешеной скоростью.
Не позволяй ему поцеловать тебя!
   
Глаза Чонгука застилает желание, и, черт возьми, от этого у меня внутри все сжимается. Затем выражение его лица становится хищным, и я, как беспомощная добыча, понимаю, что у меня нет ни единого шанса против него.
Я чувствую его дыхание на своих губах.
Чувствую его древесный аромат.
Чувствую жар, исходящий от его сильного тела.
Я не могу противостоять сильному влечению к нему и, думаю, он это знает.
В самую последнюю секунду он поворачивает голову и целует меня в левую щеку, прежде чем прошептать:
— Умоляй меня, Лиса.
   
— О сексе? — восклицаю я. — Ни за что!
   
Когда он смеется прямо у моего уха, по моей коже бегут мурашки.
   
— Не о сексе. — Его губы скользят по моему подбородку, и я почти стону, сжимая правой рукой его плечо. — О поцелуе.
   
Мой разум кричит "нет", в то время как мое тело страстно шепчет "да".
Я толкаю его в плечо, отворачиваясь.
   
— Нет.
   
Я удивляюсь, когда Чонгук не настаивает, соблюдая данное им обещание.
Он переворачивается на спину и снова кладет другую руку под голову.
   
— Будь готова завтра в шесть вечера к нашему первому свиданию.
   
Чувствуя, будто играю с огнем, лежа рядом с ним, я сажусь и поджимаю ноги под себя. Глядя на лунный свет, отражающийся в океане, я говорю:
— Одного свидания явно будет недостаточно, чтобы загладить свою вину за то, что ты сделал.
   
— Знаю. — Он тоже садится и, протянув руку мимо меня, берет банку содовой и делает глоток. Протягивая ее мне, он говорит: — У меня впереди целая жизнь, чтобы завоевать тебя, Лиса. Нельзя стать главой мафии, быстро сдавшись. Я от тебя так просто не отстану.
   
— Вау, — бормочу я. — Именно это и мечтает услышать каждая девушка.
   
Он хихикает, уголок его рта приподнимается в опасной ухмылке, от которой я забываю, кем он является на самом деле.
Поднимаясь на ноги, я говорю:
— Я иду спать.
   
— Хорошо.
   
Глядя на него сверху вниз, я спрашиваю:
— Ты не пойдешь?
   
Он качает головой.
— Спокойной ночи, principessa. Надеюсь, я тебе приснюсь.
   
— Спокойной ночи. — Я пересекаю пляж и поднимаюсь на веранду. Войдя в гостиную, я оглядываюсь через плечо и, несмотря на темноту, вижу, что Чонгук смотрит на меня.
   
Отлично. Он только что заметил, как я оглянулась на него, и, вероятно, сочтет это победой.
Я иду на кухню и выливаю остатки содовой в раковину, а затем выбрасываю банку в мусорное ведро. Направляясь в свою спальню, я закрываю за собой дверь и смотрю на ключ в замке.
Этим вечером Чонгук без труда бы подчинил меня себе.
Но он не поцеловал меня, когда я сказала "нет".
Не запирая дверь, я решаю рискнуть. Если этот особняк станет моим домом навсегда, я хочу чувствовать себя здесь в безопасности. Я доверюсь Чонгуку и буду надеяться, что он правда не причинит мне вреда.
   
Я хватаю шорты с майкой и направляюсь в ванную. Не желая сидеть в ванной, я быстро принимаю душ.
Приготовившись ко сну, я забираюсь под одеяло и беру телефон, лежащий рядом с кроватью.
Увидев сообщение от мамы, я нажимаю на него.
Черт, она написала так много!

МАМА:
Не хочу признавать, но у Мартины гораздо лучше, чем у Николо. Она сказала, что нам следует называть друг друга по именам, ведь мы одна семья, нравится нам это или нет. Мы даже высказали друг другу свое недовольство по поводу свадьбы. Она не хотела, чтобы Чонгук вступал в брак по расчету, но, поскольку он босс, никто не смеет ему перечить.
Было очень приятно поужинать с тобой, даже несмотря на то, что там был Чонгук.
Боже, этот мужчина такой упрямый, он меня бесит.
Но я помню, что ты сказала. Я постараюсь извлечь максимум пользы из этой ситуации.
Главное, чтобы он не причинил тебе боль. Если причинит, я не буду к нему так снисходительна.
Не могу дождаться завтрашней встречи.

   
Усмехнувшись, я качаю головой, пока набираю ответ.

   
Я:
Я рада, что ты подружилась с миссис Чон. Увидимся завтра в девять утра. Сладких снов, мам. Люблю тебя!

   
Сегодняшний день всплывает в моей памяти. После встречи с мамой я чувствую себя гораздо лучше.
И то, что Чонгук был добр ко мне, очень помогло.
Если он продолжит и дальше так на меня давить, я рано или поздно сдамся, потому что он мне очень нравится и это становится все труднее игнорировать.
Если бы он как нормальный человек пригласил меня на свидание, а не похитил, я бы влюбилась в него в мгновение ока.