Часть 13
Солнце било в окно, как ни в чём не бывало.
Будто не было ни крика, ни слёз, ни разбитого сердца — ничего.
Мир, как всегда, двигался дальше.
И ей, как всегда, приходилось догонять.
Т/и стояла перед зеркалом. Лицо — чуть припухшее от слёз, но без единого намёка на слабость. Она нанесла холодный макияж — никаких нежных оттенков, только сдержанные, резкие линии.
Чёрная подводка, как чёткий удар скальпелем. Губы — выкрашены в глубокий винный, почти чёрный. Волосы — гладко убраны назад.
На ней был плотный корсет с острыми кожаными вставками и длинное пальто в пол, на плечах — красная вышивка в форме демонических символов. Каждое движение было точным, резким, как у машины, заведённой на месть. Никаких украшений — только кольцо, которое подарил Гриша когда-то «по приколу». Она его не сняла.
Хлопнула дверь. И т/и — без эмоций, без колебаний — вышла из дома и села в такси.
— Гот зал. Быстро, — бросила она водителю.
Пока машина ехала, она молчала. Смотрела в окно, сцепив руки в перчатках. Не о Владе. Не о себе. Вообще — ни о чём. Просто тишина. Спокойствие перед бурей.
У гот-зала толпились операторы, бегали ассистенты, кто-то курил в сторонке. Всё кипело, как обычно перед съёмками.
Т/и вышла из машины, и в ту же секунду на неё обратили внимание. Кто-то попытался подойти — она только смерила взглядом, и человек замер на месте.
— Привет, ведьма, — раздался голос Марата, подходящего к ней от входа. Он смотрел на неё внимательно. — Ты в порядке?
Т/и кивнула. Холодно.
— А когда я была не в порядке?
Он не стал настаивать.
— Все уже почти собрались. Пойдём, осталось только оценки узнать.
Она пошла первой. С ровной спиной и чётким, отстранённым выражением лица.
Внутри всё кричало. Но снаружи — идеальный ледяной панцирь.
Гриши не было.
И это злило сильнее всего.
Т/и стояла у стены, чуть в стороне от общей суеты — стилисты поправляли Виктории воротник, Соня смеялась с Максимом, кто-то шумел за кадром. А она будто выпадала из кадра. Внутри — тишина, ровная, как перед бурей. И пустота.
Она посмотрела вниз, на свои ладони, потом подняла голову, будто всматриваясь в воздух перед собой.
— Гриша... — тихо позвала. — Вернись. Пожалуйста.
Воздух сгустился, стал будто плотнее, и через секунду рядом с ней, чуть в тени, будто из воздуха, вытек знакомый силуэт — темный балахон, ехидная ухмылка, только теперь без обычного веселья в глазах.
— А я думал, ты меня всерьёз гонишь, — буркнул он. — Даже обидеться хотел.
Но голос у него был мягче, чем обычно. Почти... тёплый.
— Я злилась, — ответила она. — И не знала на кого.
Он склонил голову, рассматривая её внимательно.
— На себя злилась, ведьма. Как всегда. А надо бы на других.
— Он... — начала она и осеклась. — Он сломал во мне что-то.
Гриша подошёл ближе. Не дотрагивался, но она ощущала его рядом так, будто он был живым. Теплым. Надёжным.
— Ты не из тех, кто ломается. Ты из тех, кто трещит, а потом сам себя сшивает медной проволокой.
— Ну или заколачивает гвоздями, — добавил он с кривой усмешкой.
Т/и выдохнула. Долгий, глубокий выдох.
— Спасибо, что вернулся.
— Я никуда и не уходил. Просто стоял в стороне. Пока ты дралась сама с собой.
Она чуть улыбнулась — устало, но по-настоящему.
— Нам пора?
— Всегда готов, — кивнул Гриша. — Вперёд, королева шторма.
Из глубины зала донёсся голос Марата:
— Т/и, на площадку! Камеры готовы!Она выпрямилась. Лёд в её взгляде больше не был холодом. Это был контроль. Сила. Она шагнула вперёд, Гриша — за ней, чуть в тени, как всегда.