неЛЮБОВЬ

В этот вечер мужчины собрались в гостиной, за большим дубовым столом. В воздухе витал аромат дорогого виски и крепкого табака. Они пили, обсуждали дела, смеялись грубо и беззаботно. Жёнам же было запрещено пить — строгий порядок, установленный годами.

Но Мадонна всегда была исключением. Она сидела рядом с Олегом, тонкими пальцами обхватив бокал с тёмным алкоголем, и лениво вращала его в руке, глядя, как жидкость преломляет свет от люстры. Губы тронула мягкая, почти детская улыбка — редкость для неё. Олег позволил. Её снова сделали особенной.

— Ты хоть закусывай, — спокойно сказал он, глядя, как она делает ещё один неторопливый глоток.

Мадонна звонко рассмеялась, запрокинув голову назад. Виски приятно жгло горло, но сам факт того, что он позволил ей нарушить правило, почему-то грел сильнее алкоголя. Она пила и смеялась над глупыми шутками мужчин, от чего её светлые волосы слегка растрепались, а зелёные глаза блестели в полумраке комнаты.

Олег наблюдал за ней молча. Её расслабленность забавляла его, но в глубине души что-то раздражало. Не то чтобы он не любил её улыбку — он просто привык видеть её другой. Колкой, сдержанной, вечно дерзкой. А сейчас перед ним сидела девушка, которая впервые позволила себе расслабиться, без попыток контролировать ситуацию, без саркастических отговорок.

Её смех эхом отдавался в его голове, и в какой-то момент он понял — ему нравится этот звук.

Мужчины, привыкшие к алкоголю, пили как воду. Густой дым сигар заполнял комнату, разговоры становились громче, но они оставались собранными, трезвыми в своей привычной манере. А вот Мадонна…

Три бокала — и её уже заметно качало. Щёки порозовели, губы чуть приоткрылись в легкой, беззаботной улыбке. Она облокотилась на спинку стула, небрежно откинув голову назад, её светлые волосы спадали мягкими волнами.

— Боже, как хорошо, — выдохнула она, запрокидывая бокал, но промахнулась и едва не пролила.

Олег перехватил её запястье и забрал бокал.

— Хватит.

— Да лааадно, — она лениво махнула рукой, снова смеясь, и Олег в который раз поймал себя на том, что слушает этот смех, будто музыку.

Она выглядела слишком живой, слишком безоружной. В этом доме, полном лжи, боли и насилия, такие моменты были редкостью.

— Я трезвая, — наигранно серьёзно заявила она, подняв указательный палец вверх.

Дима усмехнулся.

— Конечно. Попробуй встать.

Мадонна дерзко фыркнула, поднялась… и тут же чуть не упала. Олег без лишних слов схватил её за талию, удерживая. Она прижалась к нему, её ладонь оперлась на его грудь, пока она пыталась восстановить равновесие.

— Ой, — рассмеялась она, поднимая на него пьяные, блестящие глаза.

— Доигралась? — его голос был низким, чуть хриплым.

Она лишь улыбнулась.

Она не отстранилась. Напротив, её пальцы лениво скользнули по его рубашке, будто изучая текстуру ткани. Она всё ещё улыбалась — искренне, открыто, почти по-детски.

— Ты хоть закусывай, — устало пробормотал Олег, садя её обратно на стул.

— Я не хочу есть, я хочу пить, — надула губы она, подперев щёку рукой.

— А завтра будешь страдать.

— Неправда, — её взгляд был тёплым, затуманенным, но в нём всё ещё читалось упрямство.

Олег только тяжело выдохнул, наблюдая, как она тянется за его бокалом, но в последний момент он перехватил её руку.

— Всё.

— Ты строгий.

— Кто-то же должен тебя контролировать, — его голос был спокойным, но в глазах читалось что-то другое.

Мадонна смотрела на него, не отводя взгляда, и вдруг широко, по-настоящему искренне улыбнулась.

— Олееежа, — протянула она с насмешкой.

Олег вздёрнул бровь.

— Что?

— Олежа, — снова повторила она, словно пробуя это имя на вкус.

Он поморщился.

— Не называй меня так.

— Почему? — её голос был мягким, почти мурлыкающим.

— Просто не надо.

Она задумчиво наклонила голову, изучая его лицо.

— Ты странный.

Олег усмехнулся.

— Знаю.

Она снова тихо рассмеялась, облокотившись на стол. Мужчины продолжали свои разговоры, кто-то смеялся, кто-то что-то обсуждал, но Олег почти не слышал их. Он слышал только её.

— Олежа, — прошептала она с хитрым блеском в глазах, будто снова дразня его.

— Мадонна, — предупредительно произнёс он, сжимая её запястье.

— Что?

— Ложись спать.

Она сделала обиженный вид, но, когда он встал и взял её за руку, послушно пошла за ним. Она доверяла ему. Даже в пьяном состоянии. Даже несмотря на всё, что было между ними.

И это пугало его больше всего.

Она лежала, уткнувшись лицом в подушку, её голова гудела, будто внутри кто-то долбил молотком. Даже лёгкий сквозняк, проскользнувший в комнату, заставил её застонать.

— Убейте меня, — пробормотала она, натягивая одеяло выше.

Олег сидел рядом, неторопливо листая документы. В отличие от неё, он выглядел собранным и спокойным, будто вчера не было этого вечера, её пьяных улыбок и дерзких прозвищ.

— Вставай.

— Нет, — её голос был приглушённым из-за подушки.

— Я разрешил тебе пропустить завтрак, но обедать ты пойдёшь.

Она застонала ещё громче, сжимая голову руками.

— Я не хочу видеть их лица.

— Это не обсуждается.

Мадонна тяжело вздохнула, медленно повернув голову, чтобы посмотреть на него.

— Я что-то сделала?

Олег мельком взглянул на неё.

— Кроме того, что назвала меня «Олежа» на весь стол?

Она резко села, но тут же застонала от головокружения.

— Блядь…

Её лицо вспыхнуло.

— Я так сказала?..

— Не один раз.

Она с ужасом прикрыла рот рукой.

— Всё. Я больше никогда не буду пить.

Олег хмыкнул.

— Посмотрим.

— Нет, правда. Я больше не притронусь к алкоголю.

Он закрыл папку и встал, наклоняясь к ней.

— Тогда приведи себя в порядок, и через пару часов спускайся.

Она уткнулась лбом в колени, снова застонала.

— Лучше убей меня…

— Поздно, — его голос был сухим, но в глазах мелькнул слабый намёк на усмешку.

Когда он ушёл, Мадонна провела рукой по лицу.

— Чёрт…

Она вспомнила свою улыбку, смех, его взгляд, чуть дольше, чем обычно, задержавшийся на ней. Вспомнила, как позволила себе быть… собой.

И ей стало не по себе.

Никогда больше.

Она выбрала тёмные прямые штаны с высокой посадкой и облегающий чёрный топ, открывающий её изящные ключицы. Волосы собраны в небрежный пучок, пара прядей выбилась, придавая образу лёгкую небрежность. Минимум макияжа, только идеально очерченные губы и лёгкая тень на глазах.

Когда она посмотрела на себя в зеркало, ей показалось, что даже отражение было недовольно предстоящей встречей.

— Ну и зачем я туда иду? — пробормотала она, закатив глаза.

Но выбора не было.

Спускаясь вниз, она слышала приглушённые голоса, лёгкий звон посуды. Она вошла в столовую и сразу почувствовала на себе взгляды.

— О! Почётная гостья пожаловала, — усмехнулся Влад, откидываясь на спинку стула.

— Может, ей ещё отдельный стол накрыть? — лениво добавила Юля, сжимая ложку.

Остальные молчали, но её появление точно не осталось незамеченным.

Она вздохнула, медленно подходя к своему месту.

— Не бесите меня с утра, — буркнула она, садясь.

Олег сидел напротив. Его взгляд скользнул по ней – быстрый, но внимательный. Она заметила это, но никак не отреагировала.

— Удивительно, что ты вообще спустилась, — хмыкнул Александр.

— Да мне самой интересно, — бросила она, беря вилку.

Олег молча смотрел на неё, чуть заметно качнув головой. Он видел, как она раздражена, как терпит эти взгляды, но всё равно сидит здесь. Взрослеет. Меняется.

И остаётся всё такой же чертовски стильной.

Она равнодушно смотрела на тарелку перед собой. Яичница с сыром. Апельсиновый сок.

— Боже, ну сколько можно… — пробормотала она, отодвигая тарелку.

Она не поднимала глаз, но чувствовала его взгляд.

Олег медленно поставил вилку, скрестив руки на груди.

— Кто сегодня отвечал за меню?

Голос был спокойный, но ледяной.

Домработницы и повара замерли, переглядываясь.

— Мы... мы думали, что…

— Вы не должны думать, вы должны знать, — его взгляд прожигал насквозь. — Сколько раз повторять? Она не ест молочное. Она не пьёт апельсиновый сок.

Гробовая тишина.

— Это не повторится, — пробормотала одна из женщин, опуская голову.

Олег резко встал, и работники буквально вжались в стены.

— Если ещё раз повторится — вылетите отсюда к чёрту, — бросил он, проходя мимо них.

Мадонна закатила глаза.

— Герой, — тихо, с усмешкой бросила она.

Он остановился, развернулся к ней.

— Тебе нравится есть то, что ты не переносишь?

Она пожала плечами.

— Мне вообще ничего здесь не нравится.

Он хмыкнул, смотря на неё.

— Терпи.

Она усмехнулась:

— Терплю.

Юля и Лена снова завелись. Их раздражала Мадонна – слишком выделялась, слишком важная, слишком свободная.

— Думаешь, раз тебе всё можно, то ты лучше нас?! — выкрикнула Лена, сверкая глазами.

— Нет, я просто не шлюха, — спокойно ответила Мадонна, зная, что её слова ударят по больному.

— Да ты… — начала Юля, но вдруг ухмыльнулась. — Ну конечно. С таким-то детством, как у тебя… Недаром мать от тебя отказалась.

Тишина.

Мадонна даже не вздрогнула, но внутри вспыхнуло что-то тёмное.

Она спокойно подошла к Юле и резко ударила её в лицо. Голова Юли дёрнулась назад, губы окрасились кровью.

— Повтори, — ровным голосом сказала Мадонна.

Юля молчала, тяжело дыша.

Мужские голоса прервали напряжение.

— Хватит, — спокойно сказал Олег.

— Концерт окончен, — бросил Влад, наблюдая за ними с явным интересом.

— Женщины, прекратите этот цирк, — добавил Дима, ухмыляясь.

Юля и Лена тут же сменили тактику. Опустив головы, они заискивающе пробормотали извинения перед мужьями.

Мадонна молча развернулась и ушла.

Олег смотрел ей вслед.

Она никогда не извинялась.