Признание..
Мы шли домой. Её холодные пальцы сжимали мою ладонь, дрожащие, словно листья под первым осенним ветром. Она вся мелко тряслась не от холода, нет. От страха. Я чувствовала это кожей, каждым своим нервом. Она молчала, смотрела себе под ноги, и я тоже не нарушала тишину. Было темно и прохладно, воздух пах ночной свежестью и тревогой.
Я вдруг вспомнила про кофту в портфеле. Остановилась.
– Стой, — сказала тихо я.
Она вздрогнула и с опаской повернула голову, её глаза тут же наполнились паникой, будто я вот-вот исчезну. Я молча открыла портфель, достала мягкую серую кофту и протянула ей. Она неуверенно взяла её, взглянула на меня, как будто спрашивая разрешения, и накинула на плечи. Её руки всё ещё дрожали, но чуть меньше.
Мы снова пошли. Уже не за руку. Я не решилась взять её первой, испугалась, что нарушу тонкий баланс, который держался на одной ниточке доверия. Мы молчали. Только наши шаги раздавались по пустой улице.
И вдруг, её ладонь коснулась моей. Медленно, будто боясь, но уверенно. Она переплела пальцы с моими, сжала крепко. Я тоже крепко сжала её руку. Мы больше не говорили. Не надо было слов.
Дошли до дома. Поднялись по ступенькам. Я медленно отперла дверь. Внутри было темно и тихо родители мои и её уже спали. Она, не сказав ни слова, быстро сняла кроссовки и почти бегом ушла в комнату.
Я осталась в коридоре. Медленно, будто в каком-то сне, сняла обувь, повесила ключи на полочку, прошла в свою комнату. Поставила портфель у стены, достала зарядку и воткнула в розетку. Телефон начал заряжаться. 4%.
Переодеться? Наверное. Но сначала душ. Хотелось смыть с себя напряжение, тревогу, да и просто побыть одной, выдохнуть. Я достала серые свободные шорты, белую футболку, чистые носки и пошла в ванную.
Вода текла по коже. Горячая, обволакивающая, успокаивающая. Я стояла под струями, пока зеркало запотело, а мысли уходили глубже. О ней. Только о ней. Не внешность, не это заставляло сердце колотиться. А её суть. Глубина в глазах, то, как она морщит нос, когда нервничает, как говорит будто с паузами между словами она вкладывает в них больше смысла. Она была для меня больше, чем просто человек. Я осознавала это.
Я вымылась, вытерлась, оделась и встала перед зеркалом, расчесывая мокрые волосы. Почистила зубы. Проверила телефон 00:02, 20% заряда.
Балкон звал. Там было прохладно, но в этой прохладе было что-то успокаивающее. Я вышла. Подышала. И вдруг боковым зрением её силуэт. Кира стояла на своём балконе. Я повернулась.
– Ты как? — спросила тихо.
– Такое… не очень. — она посмотрела вниз.
Я подошла ближе к ограждению.
– Помнишь, ты говорила, что я могу к тебе прийти хоть через балкон?
Она улыбнулась, чуть заметно:
– Помню. Я тогда нервничала… просто ляпнула.
– Смотри, что могу. — я ухмыльнулась.
И шаг за шагом начала залезать на перила своего балкона. В носках. Глупо, да. Скользко. Опасно. Но я не думала. Только чувствовала нужно быть рядом с ней. Хоть так.
– Ты что творишь?! Спускайся! — закричала она, в голосе отчётливо звучала паника.
– Всё норм. — кинула я, уже закидывая ногу.
Я медленно, аккуратно перелезала. Высота подо мной казалась нереальной. Но я не отрывала взгляда от неё. Кира стояла на своём балконе, руки прижаты к груди, глаза мокрые, блестящие. Я осторожно перекинула одну руку, потом другую, опёрлась ногой, и, наконец, соскочила на её балкон.
Она тут же подбежала и обняла меня. Резко. Сильно. Будто я вернулась из мёртвых. Я вцепилась в неё в ответ, зарывшись лицом в её плечо.
– Холодно. Пошли в комнату, — прошептала она.
Мы зашли. Её комната была как и раньше знакомая. Но теперь всё чувствовалось иначе. Потому что она рядом.
Сели на кровать. Болтали. Смех вырывался сам собой, воспоминания лились одно за другим. Как Камилла в детстве села в лужу, как носила подгузники до четырёх лет, как бегала босиком. Про то как Кира познакомилась с Лёшей. То как она в детстве не любила кашу. Мы смеялись, пока не начали зевать.
Я смотрела на Киру. Её губы, её лицо, её движения. Сердце сжималось от нежности и боли. Потому что я не могла позволить себе поцеловать её. Потому что она моя сестра. Потому что недавно ей причинили боль. Потому что я не имела права.
– Поздно. Давай спать, — сказала она, растилая кровать.
– Я пойду. Спокойной ночи.
– А я думала… мы вместе ляжем.
– А. Ну, давай. — я улыбнулась, тепло.
Мы легли. 01:34. Я попросила зарядку она дала. Подключила телефон. Свет приглушён. Я лежала на спине. Она рядом. И вдруг её рука опустилась мне на живот. Лёгкое, тёплое прикосновение. И мы заснули так.
Я проснулась раньше её. 11:27. Она спала, прижавшись ко мне. Я не могла оторваться от её лица. Мне казалось, что между нами стало ближе. Что-то случилось, что-то изменилось. Но я испугалась. Я не в её вкусе. Я не знаю, что сказать, когда она проснётся.
Я тихо освободилась от её руки, на цыпочках вышла. На кухне кто-то ел. Я прошла в свою комнату, легла на кровать. Смотрела в потолок. До полудня просто лежала, потом пошла в ванную. Потом к Камилле.
– Ну что? — спросила я, садясь к ней на кровать.
– Заставили его извиниться на камеру. Я тебе потом скину. — сказала она посмотревши на меня.
– Хорошо.
Я встала и пошла. В коридоре увидела Киру она как раз выходила из ванной.
Я переоделась: спортивки, худи, кепка. Очки. Взяла сумку, вышла из дома. Гуляла. По улицам, по мосту. Просто шла и думала. О ней.
А дальше… ничего.
Каждый день одинаковый. Проснуться, выйти, вернуться, лечь. Я избегала её. Потому что не могла иначе. Потому что рядом с ней я чувствовала, как теряю контроль.
Четыре дня как в тумане.
И вот утро. Балкон. Прохладно. Я зашла обратно, посмотрела на часы 09:12. Переоделась. И тут стук.
– Да? — сказала я.
На пороге стояла она. Кира. Медленно вошла. Закрыла дверь.
– Привет… — её голос дрожал.
– Привет, — я не смотрела долго, спрятала кофту в портфель.
– Я поговорить хотела.
– Говори.
– Ты меня избегаешь?
Я выдохнула. Злость и боль кипели внутри:
– Что случилось? Серьёзно? Тебе правда это так важно?
– Да… — она опустила взгляд. – Мне важно.
И тут я сорвалась:
– Я не могу больше, ясно? У меня просто крышу сносит! Ты моя сестра. А я думаю о тебе каждую секунду. Я не могу видеть, как к тебе прикасаются другие. Я с ума схожу. Понимаешь? Я хочу засыпать с тобой, просыпаться с тобой. А нельзя! Ты мне нравишься, очень сильно. Больше всего на свете я хочу с тобой быть. А так не должно быть. Я не могу больше это скрывать. Ты меня больше не увидишь… я больше не могу так жить…
Слова вырывались из меня, как буря. Я вдруг замолкла. Тишина. Только наше дыхание. Я посмотрела ей в глаза.
– Прости… — выдохнула я. И она…