Глава 21 - Слоан
Прошлое — октябрь 2014 года
— У тебя все в порядке? — бормочет тетя Джен, присаживаясь на край кровати. Я здесь уже неделю и почти не покидала эту комнату. Я знаю, она беспокоится обо мне, но что еще мне оставалось делать, когда я потеряла любовь всей своей жизни и свой дом всего за несколько часов?
— Я в порядке, — говорю я, заставляя себя улыбнуться. Она бросает на меня взгляд, который говорит, что она знает, что я лгу.
— Может, сейчас ты и не в порядке, но будешь.
Тетя Джен — сестра моей мамы, которая не имеет никакого отношения ни к моему отцу, ни к его бизнесу и живет в маленьком домике в Тусоне, штат Аризона. Она преподает в местном колледже и сказала мне оставаться с ней столько, сколько мне нужно.
Я едва заметно киваю ей, и она вздыхает, хлопая себя руками по бедрам, прежде чем встать.
— Вот и все, вставай и одевайся. Я достаточно долго наблюдала, как ты чахнешь в этой комнате, приготовься, чтобы мы могли выйти.
Я знаю, что у нее добрые намерения, но покидать дом — это последнее, чего я хочу.
— И даже не пытайся спорить со мной. Ты свободна, Слоан. Ты вольна поступать со своей жизнью так, как тебе заблагорассудится, так что возьми себя в руки и будь той, кто вернет свою жизнь обратно. Мы начнем с посещения колледжа, и я проведу для тебя экскурсию, поскольку знаю, что ты всегда хотела получить диплом, — говорит она, подмигивая.
В ее словах есть смысл. Всю мою жизнь контролировали другие, и поступить в колледж — это то, чего я всегда хотела. Есть только одна проблема.
— Как я должна платить за колледж? Ты же знаешь, что мой отец никогда не согласится.
Она закатывает глаза, уперев руки в бока. — Девочка, ты же знаешь, что у моих родителей и родителей твоей мамы были деньги, не так ли? Если бы твоя мама была здесь, она бы сдернула с меня шкуру заживо, если бы я не потратила эти деньги на тебя. Единственная причина, по которой она оставила эти деньги мне в своем завещании, а не тебе и твоему брату, заключается в том, что она знала, что ваш отец возьмет под контроль ваши счета. Но эти деньги всегда предназначались вам двоим, Слоан.
При упоминании моей мамы у меня на глаза наворачиваются слезы, но они не льются. Не думаю, что у меня хватит сил плакать.
— Хорошо, — говорю я, решительно кивая. Я собираюсь встать с кровати, но останавливаюсь на полпути, когда ослепляющая боль пронзает мой живот, и я вскрикиваю.
Моя тетя оказывается передо мной через несколько секунд, ее руки протягиваются, чтобы поддержать меня, прежде чем я падаю вперед на пол.
— Что случилось? Что происходит?
Я всхлипываю, поднимаясь на ноги, боль все еще пронзает меня. — Я не знаю.
Я смотрю на свою тетю, только она не смотрит на меня. Нет, она смотрит на кровать. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, на что она смотрит, и вижу лужу крови на кровати с того места, где я только что была. Я смотрю вниз и обнаруживаю, что мои пижамные штаны тоже залиты.
— Что происходит? — Спрашиваю я, мой голос срывается, поскольку паника нарастает внутри меня.
— Я... я не знаю, но яотвезу тебя в больницу.
Поездка в больницу была ужасной. Моя тетя живет недалеко, но по мере того, как мы подъезжали ближе, боль усиливалась в десять раз. К тому времени, как мы подъехали к входу, я была безутешна, не могла ни двигаться, ни говорить, мне было так больно.
Моей тете пришлось ворваться внутрь и вызвать персонал, чтобы забрать меня, потому что я просто не могла пошевелиться.
Меня только что уложили на больничную койку, и тетя Джен меряет шагами угол, пока мы ждем, когда меня осмотрит врач.
— У тебя есть представление о том, что это может быть, не так ли? — Спрашиваю я, когда, наконец, не могу больше выносить тишину.
Она смотрит на меня с глубокой печалью в глазах и медленно кивает. Я собираюсь открыть рот и спросить ее, что это, но дверь открывается, и внутрь заходит доктор. Медсестра следует за ним по пятам, толкая тележку с каким-то приспособлением сверху.
— Мисс О'Брайен, я доктор Вэлли, а это Рина, ваша медсестра. Вы не против, если мы вас осмотрим? — спрашивает он, и я киваю. Медсестра подходит ко мне, и ее губы растягиваются в легкой улыбке, прежде чем попросить меня поднять рубашку.
— Есть ли какой-нибудь шанс, что вы можете забеременеть? — спрашивает врач, брызгая чем-то холодным мне на живот и начиная двигать зонд взад-вперед. Меня охватывает паника, и я пытаюсь вспомнить свои последние месячные, но это было всего три недели назад, так что я почти уверена, что не беременна.
— У меня были месячные в прошлом месяце, так что я не думаю, что... — Я замолкаю, заметив, как хмурятся брови доктора, когда он смотрит на экран.
Кажется, он возится с зондом и экраном целую вечность, прежде чем осторожно разворачивает тележку и поворачивается ко мне лицом.
— Простите, мисс О'Брайен, но, похоже, вы действительно были беременны. У некоторых женщин все еще бывают месячные во время беременности, и, похоже, вы были примерно на четвертом месяце беременности. Я очень сожалею о вашей потере, если вам нужно...
Я не слышу остального, что он говорит.
Кровь приливает к моим ушам, пока я лихорадочно ищу выход.
Беременна.
Ребенок.
Умер.
У меня мог бы родиться девочка или мальчик. Частичка нас с Марко.
Марко.
О боже, это убьет его.
Нет. Нет, не убьет. Потому что ему никогда по-настоящему не было дела. Все это было ложью.
И теперь я одна.
Кажется, я еще более одинока. Потому что моего ребенка больше нет.
Что я сделала, чтобы это произошло?
Могла ли я сделать что-то другое, чтобы предотвратить такой исход?
Как, черт возьми, прошло четыре месяца, а я не имела ни малейшего представления?
Если бы я знала раньше, могла бы я что-нибудь сделать, чтобы этого не произошло?
Единственному человеку, который способен помочь мне пройти через это, на меня наплевать. Ему будет наплевать на потерю нашего ребенка.
Наш ребенок.
Это все моя вина. Я виновата в этом.
Из-за меня скончался малыш Романо, и мне этого никогда не простят.
Я никогда себе этого не прощу.
Должно быть, последнюю фразу я произнесла вслух, потому что медсестра хватает меня за руку и садится позади. Я пытаюсь сосредоточиться на ней, но мои мысли путаются. Я отчетливо слышу, как моя тетя плачет рядом со мной, но слишком трудно сосредоточиться на чем-то одном.
— Послушай меня, Слоан. Это была не твоя вина. Ты ничего не делала, чтобы вызвать это, и ты ничего не могла сделать, чтобы остановить это. Иногда такие вещи случаются, и — извини за мой язык — это чертовски ужасно. Мне знакомо это чувство, милая. Я знаю. И я обещаю тебе, ты справишься с этим. Но сначала нам нужно провести процедуру, хорошо?
Я смотрю в ее добрые глаза и медленно чувствую, что возвращаюсь в настоящее, моя спираль медленно спадает.
Я могу пройти через это, нокем я стану, когда пройду?