ДАНИЭЛЬ

Лёгкий осенний ветерок играл прядями моих волос, когда машина Даниэля плавно остановилась у старинного деревянного забора. Через двадцать минут пути мы прибыли на место - уютная ферма раскинулась перед нами, будто сошедшая с полотна художника-импрессиониста. Кирпичные постройки, покосившиеся от времени, окружали просторный двор, где важные куры деловито копошились в поисках зерна. В воздухе витал терпкий аромат свежескошенного сена, смешанный с древесной смолой.

— Мы на ферме? — мои пальцы невольно сжали край дверцы, когда я, захлопнув её, окинула взглядом живописные просторы. Где-то вдали звонко кричал петух, нарушая сельскую идиллию.

Даниэль, облокотившись на капот, следил за мной с едва заметной улыбкой. Солнечные лучи играли на его скулах, подчёркивая благородные черты лица.

— На конюшне, если быть точным, — поправил он, и в его голосе зазвучали тёплые нотки. Он явно наслаждался моим удивлением.

Сердце неожиданно ёкнуло в груди, когда я осознала, куда он меня привёз. В детстве я мечтала о лошадях, но родители считали это блажью.

— Ты серьёзно? — голос предательски дрогнул, выдавая детский восторг, который я тщетно пыталась скрыть.

Он лишь протянул руку, и его пальцы уверенно сомкнулись вокруг моих. Контраст температур заставил меня вздрогнуть — его ладонь была прохладной, тогда как моя горела, будто в лихорадке. Это простое прикосновение пробудило во мне странное чувство — будто между нами протянулась невидимая нить, связывающая навсегда.

Деревянные ворота с тихим скрипом распахнулись перед нами, словно приветствуя давно ожидаемых гостей. Внутри царила особая атмосфера — смесь запаха древесины, кожи и чего-то неуловимо живого. Пожилой конюх с морщинистым, как печёное яблоко, лицом приветливо кивнул:

— Переоденьтесь в костюмы, мисс. Для первого раза у нас есть отличный вариант.

Я пробежалась пальцами по коричневым замшевым бриджам, оценивая, как они облегают бёдра. Сапоги, подобранные точно по размеру, приятно обхватывали икры. Короткий свитер предательски приподнимался, обнажая полоску кожи на животе при каждом движении. Я потянулась за шлемом, но мои пальцы встретили лишь пустоту.

В этот момент раздался лёгкий стук в дверь кабинки, заставивший меня вздрогнуть.

— Ты готова? — голос Даниэля звучал с другой стороны перегородки, низкий и бархатистый, как старое вино.

Сделав глубокий вдох, я распахнула дверь.

— Да. Ну как? — неожиданно для самой себя я сделала изящный поворот, демонстрируя наряд. В зеркале я увидела совсем другую Софи — уверенную, раскованную, почти красивую.

Его глаза медленно скользнули по моей фигуре, и в них вспыхнул тёплый огонёк восхищения.

— Выглядишь так, будто родилась в седле, — губы его дрогнули в сдерживаемой улыбке. — Хотя мы оба знаем, что это не так.

Его шутка вызвала у меня смех, лёгкий и звонкий, будто весенний ручеёк. Настроение поднялось до небес — я действительно была счастлива в этот момент, забыв обо всех тревогах.

Конюшня встретила нас смесью ароматов — свежее сено, древесина, терпкий запах лошадиного пота. Даниэль с уверенностью знатока подошёл к одному из стойл и вывел великолепного белоснежного жеребца. Животное фыркнуло, бросая на меня оценивающий взгляд своими огромными тёмными глазами.

— Ну же, потрогай его, — Даниэль гладил шелковистую гриву, а его пальцы исчезали в густой белой шерсти. — Он не кусается. По крайней мере, не тех, кто ему нравится.

Я сделала робкий шаг вперёд, чувствуя, как дрожь пробегает по спине.

— Знаю, но всё равно страшно, — призналась я, осторожно протягивая руку. Мои пальцы коснулись тёплого бока, и я ощутила под кожей мощную мускулатуру. Лошадь повернула голову, изучая меня своим мудрым взглядом.

— Что? — спросила я, почувствовав на себе пристальный взгляд Даниэля.

Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня с необычным выражением.

— Ничего. Просто ты улыбаешься, — он сделал паузу. — Видеть это... редкость.

В его голосе звучала какая-то особенная нотка, заставившая моё сердце учащённо забиться.

— Про тебя могу сказать то же самое, мистер серьёзность, — я закатила глаза, но внутри радовалась этой лёгкой перепалке. В такие моменты он казался ближе, доступнее.

— Мистер серьёзность? — он фальшиво возмутился, поднимая брови. — Это ты вечно хмурая, как ноябрьское утро перед экзаменами.

Я отвернулась, и внезапная тень пробежала по моему лицу. Непрошеные воспоминания ворвались в сознание — Конор, его грубые руки, отвратительный запах дешёвого парфюма...

— У меня есть причины, — прошептала я, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.

Тёплая ладонь неожиданно коснулась моего подбородка, заставляя поднять голову.

— Софи... — его голос звучал необычно мягко. — Если у тебя проблемы — я рядом. Всегда.

В его глазах я увидела нечто неожиданное — искреннюю заботу и... было ли это понимание? Будто он действительно видел меня насквозь, знал все мои страхи и боли.

— Спасибо, — я заставила себя улыбнуться, отводя взгляд к лошади. — Возможно, когда-нибудь я приму твою помощь.

На тренировочном поле царила тишина, нарушаемая лишь пением птиц где-то вдали. Я стояла, не решаясь подойти к лошади, в то время как Даниэль уже сделал несколько великолепных кругов. Он выглядел потрясающе в седле — спина прямая как струна, мышцы напряжены в совершенном контроле над мощным животным. Настоящий аристократ, рождённый для верховой езды.

— Так дело не пойдёт, — подъехав, он легко спрыгнул на землю, демонстрируя грацию крупной кошки. — Катаемся вместе, раз одна ты боишься.

Прежде чем я успела запротестовать, его сильные руки обхватили мою талию и подняли в седло. Мир внезапно перевернулся, и я вцепилась в гриву, чувствуя, как сердце бешено колотится.

— Боже, Даниэль! Я упаду, точно упаду! — в голосе звучала чистая паника. Подо мной живое существо дышало и двигалось, и это пугало больше всего.

Он легко вскочил позади, и внезапно его грудь плотно прижалась к моей спине, а руки взяли поводья.

— Спокойно, — его дыхание коснулось моего уха, посылая по спине мурашки. — Я тебя держу.

Его запах окружил меня — дорогой парфюм с нотами сандала и чего-то неуловимо мужского, смешанный с лёгким ароматом лошадиной кожи. Тепло от его тела разлилось по моей спине, заставляя кожу гореть. В горле пересохло, и я с трудом сглотнула.

— Всё в порядке? — его губы оказались так близко к моему уху, что я чувствовала каждое движение его дыхания. Одна рука лежала на моём бедре, и это простое прикосновение заставляло кровь бешено пульсировать в висках.

— Да... — мой голос звучал чужим, предательски дрожа.

Но странное дело — страх постепенно отступал, уступая место совсем другим чувствам. С каждым шагом лошади я расслаблялась, всё больше доверяя Даниэлю и его уверенным рукам.

Мы сделали несколько кругов, и я начала понимать прелесть верховой езды. Ритмичные покачивания, чувство единения с мощным животным, ветер в лицо... И за спиной — он. Его случайные прикосновения — то к руке, чтобы поправить хватку, то к талии, будто проверяя, всё ли в порядке — заставляли сердце пропускать удары.

— Молодец, — он откинул мои волосы, обнажив шею. Его пальцы слегка дрогнули, когда он заметил, как кожа покрылась мурашками. — Ты вся дрожишь... Холодно?

— Нет... — я прошептала, чувствуя, как по спине пробегает горячая волна.

— Тогда причина только одна... — его губы коснулись кожи у основания шеи, оставляя горячие поцелуи, которые жгли сильнее любого огня.

Я зажмурилась, кусая губу, чтобы не издать ни звука. Его зубы слегка задели кожу, и по телу пробежала электрическая дрожь.

— Даниэль... — я повернула голову, и наши взгляды встретились. В его глазах горел огонь, который я видела впервые — дикий, неконтролируемый, опасный.

— Да, Софи? — его голос звучал хрипло, будто через силу.

— Думаю, с меня хватит.

Он нахмурился, и в глазах промелькнуло разочарование.

— Что?

— Верховой езды... — я поспешно объяснила. — Ноги затекли.

И я больше не могу выносить эту пытку — быть так близко и не иметь права прикоснуться, чувствовать, целовать...

— А, вот о чём ты... — его лицо просветлело, но в глубине глаз осталась тень.

Он легко соскользнул на землю и помог мне слезть, удерживая в объятиях дольше, чем было необходимо. Его пальцы слегка дрожали, когда они скользнули по моей талии, прежде чем отпустить.

Позже, прощаясь с лошадьми, я смеялась, когда один из жеребцов лизнул мою ладонь в поисках сахара. Его тёплый шершавый язык вызвал у меня приступ смеха — чистого, искреннего, как в детстве.

— У тебя волшебный смех, — его голос раздался прямо за спиной, заставив вздрогнуть.

Я обернулась и увидела Даниэля, прислонившегося к дверному косяку. Солнечные лучи играли в его волосах, создавая золотистый ореол.

— Спасибо, — я заправила выбившуюся прядь за ухо, чувствуя, как теплеют щёки под его пристальным взглядом.

Он протянул руку, и я без колебаний вложила в неё свою.

— Пошли?

— Отвёзешь меня домой? — спросила я, хотя в душе уже знала ответ.

— Нет.

— Почему? — сделала наивные глаза.

— Потому что мы ужинаем. Я голоден, — в его голосе звучала твёрдая решимость, смешанная с обещанием чего-то большего.

Ресторан оказался одним из тех мест, куда обычные люди попадают раз в жизни — если повезёт. Хрустальные люстры, белоснежные скатерти, официанты в белых перчатках. Моя повседневная одежда выглядела здесь вызывающе неуместно.

— Когда сообщим твоим родителям о помолвке? — он играл бокалом, наблюдая, как вино оставляет алые следы на хрустале.

Я замерла, чувствуя, как в груди сжимается холодный ком.

— Когда скажешь ты, — мои пальцы сжали салфетку, превращая её в мятый комок.

— Во вторник удобно?

— Да... — голос звучал неестественно ровно.

Мысль о том, что он приводил сюда других "возлюбленных", жгла изнутри. Сколько их было? Как они выглядели? Целовал ли он их так же страстно, как меня сегодня?

Он неожиданно достал из внутреннего кармана пиджака что-то чёрное и кружевное.

— Ты забыла в прошлый раз, — его глаза смеялись, наблюдая за моей реакцией.

— Даниэль! — я судорожно схватила лифчик и сунула в сумку, чувствуя, как пылают уши. В голове пронеслось: "Какой прошлый раз? Мы же..."

Но он уже отвлёкся на меню, оставив меня наедине с хаосом мыслей.

Ужин прошёл в лёгких спорах о книгах и вине. Мы обсуждали Хокинга, спорили о квантовой механике, смеялись над абсурдными теориями заговора. Но когда в лифте он неожиданно притянул меня к себе, все слова застряли в горле.

— Моя неуклюжая Софи... — его губы были так близко, что я чувствовала их тепло. Дыхание перехватило, а сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди.

Двери лифта открылись с тихим звоном, разрушив момент. Он отстранился, но в его глазах ещё горел тот самый огонь.

— Спокойной ночи, — его голос преследовал меня до самого порога, как обещание продолжения.

— Доброй ночи, Даниэль... — шёпотом ответила я, чувствуя, как дрожат колени.

Только за закрытой дверью я позволила себе глубоко вдохнуть и прикоснуться к губам, которые всё ещё помнили тепло его дыхания.