ДАНИЭЛЬ

Ведь ничего не имело значения для неё. Ничего. Кроме того, что в данный момент он просто был рядом. Крепко сжимал её руку своей сильной ладонью и приветливо улыбался залу — с благодарностью и почтением. И никому не было заметно, как напряжены его глаза. Ещё минуту назад он полностью отдавался их выступлению, вкладывая в каждое движение частицу своей души, но при этом не проявляя ни одной лишней эмоции. А сейчас — собран. Серьёзен, как никогда. И снова скрылся за привычной маской равнодушия...

— Софи, дорогая, сколько ты уже тут сидишь? Скоро ужинать, — голос матери безжалостно вырвал из чертогов воображения.

— Хорошо, — прозвучало в ответ, лишь бы она не поднялась проведать меня.

Нехотя пришлось слезать с любимого кресла. Наша библиотека была наполнена множеством книг, благодаря чему можно было засиживаться здесь целыми днями.

— Дорогая, может, тебе стоит переодеться? Я забыла сказать, что твой отец пригласил гостей, — мама тепло улыбнулась, остановившись у камина.

— Конечно, мам, — бросив книгу обратно на полку, тоскливо вздохнула. Она никогда не любила мои толстовки.

Спускаясь по лестнице на второй этаж, где находилась спальня, мысленно поблагодарила судьбу за то, что библиотека располагалась на третьем — там не доносился гул с других этажей.

Натянув простой чёрный сарафан, принялась расчёсывать каштановые пряди. Краситься для этого вечера не было ни малейшего желания. Редко когда пальцы сами тянулись к косметике.

Звонок в дверь возвестил о прибытии гостей.

Направляясь в гостиную на первом этаже, пыталась сохранить дружелюбную улыбку. Но, увидев его, по телу пробежал омерзительный холод.

Зачем он здесь?

— О, Софи, добрый вечер, — Конор нагло ухмылялся, оглядывая с ног до головы.

Катись к чёрту! — взвыла про себя к небесам.

— Добрый... Здравствуйте, миссис Метьюсон, — вежливо приобняла мать Конора.

— Располагайтесь в гостиной, пожалуйста, — лишь бы поскорее уйти от его похотливого взгляда.

Зайдя на кухню, лихорадочно искала отговорку, чтобы избежать ужина.
Только бы не сидеть за одним столом с ним.

— Солнышко, пора за стол, — мама слегка улыбнулась и торопливо вышла.
Слишком поздно.

Медленно прожёвывая кусок мяса, старалась не поднимать глаз — знала, что он уставился.
В животе затянулся тугой узел, есть не хотелось вовсе. Просто делала вид, что поглощена процессом.

— Софи, как дела в университете? — обратился мистер Метьюсон.

— Вполне хорошо, — сухо ответила, кивнув.

— На следующей неделе собираемся в театр. Не хочешь присоединиться? — спросил Конор, ухмыляясь.

Так и хотелось фыркнуть и уйти.

— Постараюсь найти время. У студента его не так уж много, как вам известно, — пробормотала, отпивая из бокала.

Остаток ужина отец обсуждал бизнес с мистером Метьюсоном и мистером Паркером — друзьями и партнёрами.

После все переместились в гостиную, включая меня — по просьбе отца.

— Я ненадолго отлучусь, — прошептала матери и вышла.

Умывшись ледяной водой, уставилась в зеркало, твердя себе, что всё будет хорошо.

Закрыв дверь ванной, потянулась к выключателю в коридоре.

— Ох, Софи, нехорошо игнорировать мои звонки, — Конор приблизился так близко, что в ноздри ударил тошнотворный запах его туалетной воды.
Слишком сладкий. Лучше бы никогда не слышать своё имя из его уст.

— Оставь меня в покое! — рванулась прочь, но мерзавец прижал к стене.

— Ты будешь отвечать, когда я звоню, — прошипел он, демонстративно вдыхая аромат волос.

— Отпусти, — попыталась оттолкнуть, понимая, что бессильна против его силы.

— Ну что, сладкая? Думаю, не надо напоминать, на что я способен.

— Ты угрожаешь мне? — злобно выдохнула, чувствуя, как глаза предательски застила влага.

Нет. Я не стану плакать перед ним.

— Нет, зайка, просто предупреждаю, — его отвратительная улыбка вызывала лишь ненависть.

Он знал, что я не смогу дать отпор — выше вдвое и сильнее, а ещё пользовался моей пугливостью.

— Дай уйти, — прозвучало тихо, но без дрожи.

— Сейчас отпущу. Но в следующий раз — нет, — слегка отступил, позволяя пройти.
— Рано или поздно ты станешь моей.

Вырвавшись, бросилась на второй этаж. Слёзы уже не сдерживались.

Прислонившись к закрытой двери, рыдала, сжимая кулаки.

Никогда. Никогда. Никогда.

Не буду его. Ни за что. Лучше смерть, чем его мерзкие руки.

Сорвав сарафан, залезла в душ, пытаясь смыть с кожи его прикосновения и тошнотворный запах.

Всё началось несколько месяцев назад, когда Конор увидел меня в офисе отца. С тех пор он «ухаживал» — если можно назвать так его навязчивость.
Но даже с первого взгляда он вызывал отвращение. После отказов начал угрожать. Мне было стыдно признаться кому-либо. Надеялась справиться сама. Однажды, когда назвала его омерзительным, он чуть не ударил — к счастью, вошла домработница. Он был способен на всё ради своей цели. Даже на насилие.