8
Опубликовано в 20:01
Про общественное мнение
А НЕ ПОЙТИ ЛИ ВАМ ВСЕМ?..
(K): Ух, ты сегодня сердитая, Сайонарочка моя?
(S): Где был? Весь вечер тебя жду в сети.
(K): Прости! Дела. Но мне приятно, что ты ждешь:) Не сердись!
(S): Сержусь!
(K): Агрессивное поведение меня возбуждает))
(S): Дурак!
...
(K): Ты поговорила со своим обожаемым парнем?
(S): Нет. Струсила.
(K): Тогда у меня еще есть возможность понравиться тебе?
(S): Ты мне и так нравишься:)
(K): Но я не хочу тебя ни с кем делить, Аня! Посмотрим, как ты устоишь от моих комплиментов.
(S): Заинтригована;)
(K): Мне кажется, что твой голос слаще клевера.
(S): На самом деле он всегда простуженный.
(K): Я сегодня шел по Невскому и вглядывался в каждое постороннее лицо, желая отгадать, где же ты...
(S): Отгадал?
(K): Нет, все эти лица были недостаточно красивы для тебя:)
...
(K): Кажется, если я вживую увижу твою улыбку, у меня тут же пропадет пульс.
...
(K): Вот так жил спокойно, а потом меня придавило любовью, словно гранитной плитой. Только о тебе думаю. Все время.
...
(S): Кицууунэ))) Все! Хватит!
(K): Тебе смешно?
(S): Немножко!
(K): Сайонара, тогда ответишь на один очень сокровенный и важный для меня вопрос?
(S): Конечно.
(K): Какой у тебя размер груди?
...
(S): Еще раз пишу: дурак! Заблокирую тебя...
(K): Нет! В нашей стране запрещена эвтаназия! А ведь я безнадежно болен любовью. Хотя, если я тебе надоел... Не мучай. Блокируй. Зачем мне жить в мире, в котором рядом нет тебя?
* * *
Юрий Михайлович торжественно положил на стол плитку молочного шоколада.
– Пожалуйста! – довольным голосом проговорил он. – В это воскресенье не забыл.
– Пап, но ты уже задолжал две шоколадки! – рассмеявшись, проговорила Аня.
– От сладкого зубы портятся. И кожа! – проговорила Мария Ивановна, расставляя на столе чашки.
«И в боках разносит» – с досадой подумала Аня. Которую неделю она не могла начать нормально питаться. Всё какие-то перекусы. А девчонка так и не толстеет. А Нюта Черных, наверное, и режим дня соблюдает и кушает хорошо. Возвышается над всеми в облегающей спортивной форме. Стройная и статная Анна, на которую пускают слюни все парни-десятиклассники на уроке физкультуры.
– Ладно, ограничимся одной плиткой, – вздохнула Аня.
– Ну как прошла очередная неделя в школе, птенчик? – обратился к дочери Юрий Михайлович. – Я столько времени пропадаю на новой работе. Когда возвращаюсь, ты уже, поужинав, торчишь целыми вечерами в своей комнате.
– Всё с кем-то переписывается, – поддакнула Мария Ивановна.
– Переписываться законодательством не запрещено! – покраснев, в свое оправдание воскликнула Аня.
– Ты бы столько времени урокам уделяла, – покачала головой мама. – Представляешь, Юр, на неделе за самостоятельную работу по алгебре двойку получила! Сдала пустой листок на проверку.
– Это был новый материал, и я его не сразу поняла, – принялась объяснять отцу Аня. – Но уже во всем разобралась. И переписала работу. Это случилось еще во вторник...
В тот день Ане было совсем не до алгебры. Как и в последующие дни, когда она в школе практически не общалась с Ваней. Даша, словно нарочно, вцепилась в нее и следовала всюду тенью, боясь, что патлатый окажется рядом. Аню это напрягало. Блондинка не могла взять в толк, почему Дашка так ревностно относится к Ване. Неужели все дело в том, что общение с ним так испортит репутацию? А что, если она правда ревнует? Вдруг между ними что-то было? Слишком яро Куданова реагирует на любые разговоры о лохматом баскетболисте...
– О чем же ты думаешь на уроках? – всплеснула руками Мария Ивановна. – Одна любовь на уме.
Аня посмотрела на папу, который внезапно снова помрачнел.
– Что плохого в любви? – спросила она, не сводя взгляда с отца. – Когда она нечаянно нагрянет.
Отец закашлялся. Нет, с ним точно что-то не то!
– У нас есть в школе одна девочка, – начала Аня, – ее зовут так же, как и меня.
– Тоже Анютка? – растерянно переспросил Юрий Михайлович.
– Ага! Так вот, ее отец ушел в другую семью, к маме одиннадцатиклассника, с которым у Нюты вражда...
– Как в кино, – пробормотала мама.
Отец же снова нервно схватился за край скатерти. Тогда Аня продолжила:
– Если бы наш папа ушел к другой женщине...
Тут Мария Ивановна не выдержала и так громко стукнула кулаком по столу, что вздрогнули все чашки с ложками. И Аня от неожиданности подскочила на стуле.
– Господи, Анна, что с тобой? Вторые выходные подряд заводишь какие-то бредовые разговоры! Это новая школа так на тебя влияет?
Аня не знала, что сказать. Да, кажется, она переборщила. Но видела ведь, что папа что-то скрывает! Почему мама его выгораживает? Как прекратить это вранье?
В дверь позвонили. Мария Ивановна первой выскочила из-за стола.
– Это мама! Нортона привезла.
Аня засеменила вслед за матерью.
– Бабушка! – выкрикнула девочка, когда мама распахнула дверь и впустила в прихожую гостей. – Нортон!
Голландская овчарка с тигровым окрасом уже бросилась в Анины объятия.
– На Московском шоссе страшная авария, – снимая шляпку, пожаловалась бабушка Ани, Тамара Васильевна. – Три машины столкнулись, мы полтора часа простояли. Вы же знаете, как Нортон относится к пробкам.
Пес, услышав слова хозяйки, жалобно заскулил. В коридор вышел Анин папа.
– Здравствуйте, Тамара Васильевна.
– Здравствуй, Юрочка! – Пожилая женщина чмокнула в щеку зятя. – Ну, как твоя работа?
– Кипит! – проговорил Юрий Михайлович.
– Он там днями и вечерами пропадает, – покачала головой Мария Ивановна .
Аня в этот раз промолчала, чтобы снова не попасть в немилость матери.
– Надолго вы нам оставляете своего обормота? – ласково потрепав Нортона по загривку, спросил Юрий Михайлович.
– На неделю, – ответила Тамара Васильевна. – В следующий понедельник у меня с утра самолет. В Кемере сейчас плюс семнадцать!
– Хорошо! – вздохнула Аня.
– Неплохо, – согласилась Тамара Васильевна. – У меня от затянутого серого неба снова мигрень. Анечка, тебя оставляю за главную. Я сменила корм, прошлый Нортон не ел, только растаскивал по квартире и прятал по углам. А вот его подушка!
Аня с готовностью протянула руки к подушке.
– Положу ее в своей комнате. Нортон будет спать у меня. Пойдем, мой хороший, покажу тебе твое пристанище на ближайшую неделю.
Пес, завиляв хвостом, направился вслед за девочкой.
– Даже не переживает, что его в отпуск с собой не берут, – покачала головой Тамара Васильевна.
– Он же любит Анну, чего ему переживать? – засмеялась Мария Ивановна. – Мам, проходи на кухню, мы как раз кофе пьем.
Зайдя в комнату, Аня тут же бросила взгляд на раскрытый ноутбук, где на экране мигало непрочитанное сообщение. Обняв подушку Нортона, девочка присела на край кровати и придвинула к себе ноут. Щелкнула по тачпаду. В сообщении говорилось: «Сегодня в два часа. На Воскресенской набережной. Ты готова встретиться?»
От волнения даже руки задрожали и сердце забилось учащенно. Нортон положил подбородок на колени девочки, и Аня заглянула в его черные преданные глаза.
– Что, мой хороший? – спросила она у пса. – Прогуляемся?