3
25 июня. Коля чуть ли не несётся по улице к мосту. В начале это был быстрый шаг, который и перешёл в бег. Сколько же эмоций на его лице, с каким рвением он хочет снова увидеть своего друга. Ноги начали болеть, в боку неприятно покалывало, но он бежал дальше. Все же пробегать второй километр и не останавливаться ни разу, задача не из простых. Но когда ты чего-то сильно жаждешь, боль сама по себе утихает, а мозг не воспринимает усталость.
Остаётся пробежать мимо четырех домов, а дальше поворот налево. Ещё три дома и вход во двор, где они договорились встретиться. Коля позволяет остановился только на повороте, чтобы восстановить силы и дыхание. "А то ещё подумает что-нибудь..." Хоть бежать он перестал, но продолжал идти быстрым шагом. Некоторые прохожие удивлялись спешкой юноши, но тот не обращал никакого внимания. Сейчас для него существует только Федя и двор.
Он заворачивает за угол, проходя в глубь. Собирается сказать шутку в качестве приветствия, но тут же замолкает при виде ужасной картины.
—Давай деньги говорю!—кричат парень лет 16. Его рост намного выше роста Федора. Они стоят в упор лицом к лицу. Сзади кричащего находятся ещё двое его друзей. Такие же высокие.
—Че ты с ним возишься?—начал тот, что стоял слева, беря в руки сломанную ветку.—Слышь, если ты не отдашь монетки, то мне придется воспользоваться этим.—парень показательно стучал достаточно большой и широкой веткой об руку.
Стоящий справа тоже начал искать какое-нибудь оружие подле себя, истребляя взглядом землю. Он нашел камень, чуть больше его кисти. И подошёл ближе.
Достоевский упорно молчал, на его глазах даже не читалось какое-либо беспокойство или тем более страх. Ему было настолько все равно. Таких встретить достаточно просто. А заставить их уйти ещё проще, ведь где-нибудь на улицах точно будут бродить комиссары. А если нет, отделения почти на каждом шагу.
—Ты не понял?—спросил парень справа, пока левый замахивался на жертву.
Гоголь прекрасно понимал, что Федор не сможет противостоять тем парням. Скорее его убьют, чем он спокойно отдаст деньги. Видно было, что Достоевский даже драться не собирался, его намерения были совершенно не понятны. Возможно, находясь он в нормальном состоянии, ему было бы не так плевать, и он попытался хотя бы убежать. Но в голове было некое отчаяние, парень сам того не понимал от чего. Просто не было настроения. И причины на то тоже. Может небольшая ностальгия по недавно прочитанной книге...
Коля наскочил на трёх сразу и сбил их не только с толку, но и ног. Хоть он и не был уверен, что может противостоять всем сразу, но сейчас злоба брала вверх. Не дав встать и очнуться от удара, он ударил левого, который тут же застонал от боли. Вожаку он врезал между ног, и тот упал на землю скрючившись. Третий успел кинуть во врага камень, который попал по руке. Николай зашипел, прижимая больное место другой рукой, но также надвигаясь на уже безоружного противника. Тот слегка попятился назад. Но сделав пару шагов, опомнился, что Коля явно младше его, а следовательно у него есть преимущество. Он поднял кулаки, показывая, что готов сражаться. Гоголь понимал, что другого выхода нет. Он накинулся на парня, и тут же получил удар в живот. Видимо тот был обучен сражениям.
Достоевский, воспользовавшись моментом, спрятал деньги за пнем, а сам накинулся на избитых Колей юношей, которые пытались встать. Хоть Федор был далеко не спортивным, но сила в его руках, как и подобает парню, была. Первого он ударил в голову, от чего тот потерял сознание, а сбоку протекла струйка крови. Второго, он вновь ударил между ног, а когда тот отшатнулся, ударил в живот, и вожак вновь упал, он уже точно не мог хоть как-то защищаться и сжимал места ударов. Федор пнул его в бок, от чего лидер застонал. Перевернувшись набок, Федор ударил по рукам. От чего тот начал ещё больше шипеть и мычать. Переводя взгляд на обстоятельства Гоголя, он заметил, что тот еле держится. Взяв часть ветки, которой ему угрожали, он накинулся на третьего парня. Тот явно не приготовленный к такому повороту упал, но продолжил закрываться руками. Гоголь пнул в живот, пока Федор ударял по рукам. Парень держался лучше, чем его товарищи. Не издав ни звука, он продолжил защищаться. Но встать не мог. Федор собирался ударить в голову, но парень лег на землю. Гоголь в очередной раз его пнул. Следующий удар пришелся в бок правой ноги. Палка полетела на голову, но парень тут же укрыл ее руками. Коля воспользовавшись моментом, наступил на живот.
—А-а-а...—протянул парень, опустив руки.
Федор ударил его в нос кулаком. Потекла кровь и парень как и его друг потерял сознание. Друзья не сомневались в этом, поскольку оба дышали и можно было почувствовать их сердцебиение, положив руку на грудь.
Они вернулись к их главе, который успел прийти в чувства и немного забыть о боли. Он с трудом стоял на ногах, держась рукой за плечо. Одежда в некоторых местах порвалась и сильно испачкалась. Проигрывать двум малолеткам он явно не собирался. Он налетел с ударом, от которого Федор спокойно отклонился. На нем до сих пор не выражалось ничего кроме спокойствие. Складывалось мнение, что он полностью контролировал ситуацию.
Парень от этого сильно изумился, и повернувшись обратно к противнику, получил удар от Гоголя в лицо. Упав совсем без сил на землю, он прикрыл глаза.
—Тц.—единственное, что произнес парень.
Переглянувшись друзья направились к воротам из двора. Федор предварительно подошёл к пню и вытащил из прорези несколько монет.
Гоголь остановился на входе, секунду постояв, он накинулся на друга:
—Федь, я переживал.—Коля крепко обнял парня. Он знал, что было бы лучше этого не делать и сохранить дистанцию. Но в груди от страха все сжималось, от страха не за себя, а за друга. Гоголь боялся представить, что могло бы случится, придя он хотя бы на минуту позже. Конечно, Федор не тупой, может что-нибудь бы да придумал. Но все же, те переживания, которые ощутил парень не описать.
Достоевский ровно две секунды стоял удивленный. Он никак не ожидал такой реакции. Удивленность сменилась привычным взглядом, и пока Коля уткнулся носом в плечо, Федор немного улыбнулся. Если быть честным, Достоевский немного испугался. Противостоять в одиночку троим парням, которые старше и явно сильнее, он бы точно не смог. И то, победу они вырвали только благодаря неожиданности и скорости. Но даже такой победе оба парня были очень рады.
Описать счастье, которое испытывал Коля сложно, но вполне возможно. Лёгкий аромат чая исходивший от Федора приятно ударял в нос. Его тонкие красивые руки касались спины. Гоголь смог показать себя с лучшей стороны, если Коля всеми силами пытался доказать вроде как одному другу о своей силе, то этот друг сказал бы, что Николай доказывает в первую очередь себе. Блондин не хотел отпускать худощавое тело, бледное с рождения. Он мог стоять так вечно. Тем более, что на объятья ему ответили. Федор не особо любил какие-либо прикосновения. Но в голове у себя подмечал, что в какой-то степени это приятно.
С огромной неохотой, которая запросто читается, и которую Николай просто не смог скрыть, он отстраняется. Улыбается, как маленький ребенок новой игрушке, и заметив улыбку Достоевского, слегка краснеет. Благо на солнце это совсем не заметно, и парни направляются на другую сторону улицы.
—А, откуда у тебя деньги?—первый вопрос, который хотел задать Коля, ещё когда только начал входить во двор.
—Мать дала, чтобы я купил некоторые вещи в лавке.—спокойно отвечает Достоевский. Снова его привычный взгляд.
Объяснения к возникшему второму вопросу, Гоголь получает от ответа к первому. Идёт минута молчания. Коля думает о своем. Федор рассматривает дома и прочие здания в городе, какие только попадаются по дороге. День, из-за сильного пекла, на улицах редко встречаются люди. Федора, который не любит людные места и шум, это радует.
Лавка находилась как раз на этой стороне улице. Долго не думая, Достоевский заходит внутрь. Гоголь идёт за ним, выделяя небольшой интерес, вещам, которые собирается купить друг. По названию и предназначению понятно, что это будут продукты. Но посмотреть на вид, парень не отказывается.
Федор просит булку хлеба и несколько клубней картошки. Коля осматривает помещение изнутри, подмечая, что таких в городе целое множество, но каждое по своему интересное и немного необыкновенное. Несколько раз взгляд задерживается на Достоевском. И Коля старается его отвести, и сделать вид будто бы он вообще не обращает на него внимания.
Достоевский забирает пакет с съестными припасами. Гоголь снова идёт за ним, как покорный слуга. Федор хотел бы зайти к себе, чтобы оставить провизию и пойти гулять дальше.
—Пойдем ко мне домой? Я оставлю это.—спрашивает Федя. Хоть пакет не тяжёлый, но таскать его не хочется совсем.
—Ага.—отвечает Коля, пристраиваясь сбоку. Улыбка так и не сходит с лица.
Несколько метров они проходят молча. Оба хотят поговорить о чем-нибудь, даже о какой-нибудь ерунде, лишь бы не было молчания. Достоевский не находит тему для диалога, а Коля просто не может решиться на разговор. Но в душе он понимает, что молчать долго не сможет. Однажды они начнут достаточно длинную и объёмную беседу, где обязательно выльется личная информация.
—Куда после пойдем?—спрашивает Достоевский, продолжая смотреть прямо.
—Хм... Не знаю. Куда ты хочешь?—небольшая растерянность выделяется в вопросе. И Гоголь нервно оглядывает улицу, лишь бы придумать куда пойти.
—Можем просто прогуляться по улицам.—отвечает Федор, поднимая руку с пакетом, чтобы почесать нос.
—Можно.—кратко подмечает парень и продолжает мыслить о своем.
За последние дни, а точнее месяц, Достоевский смирился с молчаливостью и немного странным поведением парня. Действительно, зачем выпрашивать слова, если Гоголь не хочет говорить. "Может у него в семейных делах что-то произошло" думал парень.
Мать Федора встретила парней с улыбкой. Что свидетельствовало о хороших новостях. Достоевский оказался в магазине именно по одному из событий: отец получил зарплату 35 рублей.
—Коленька, давно тебя не видела. Проходи, может чай хочешь?—приветливо спросила женщина. На ней было обычное платье темных неярких тонов.
—Благодарю, но мы с Федей пойдем.—ответил парень и остался поджидать друга возле двери.
—Куда вы так торопитесь?—обратилась женщина к двоим, но ответ получила только от одного.
—Никуда, просто хотим подольше погулять.—объяснился Федор и, отдав пакеты в руки матери, удалился.
Гоголь мягко говоря был немного ошеломлён таким ответом, и отвёл взгляд в сторону, делая вид, что рассматривает обои. Они и вправду никуда не торопились, но "подольше" означало причину, почему парень незамедлительно прошел на лестницу, или просто отговоркой?
Николай отправился за ним, не смея задать свой вопрос. Федор не говорил ни слова, будто также как и друг впадая в свои собственные раздумья. Парень был очень умён, и прояснить некоторые вещи в своей голове, да и найти некоторые ответы не составляло труда. Тем более со способностью "читать людей как книгу", ему не составило труда для парочки ответов, которые он хотел бы получить.
Прогулка у них прошла почти без слов. На любую другую дорогу они сворачивали, не задавая вопросов "Куда?" и "Зачем?". Словно читая мысли друг друга. Оба поняли, что гуляют только, чтобы погрузиться в собственный мир, ведь размышлять на свежем воздухе куда приятнее и проще, паралельно наблюдая красивый вид Санкт-Петербурга. Оба также подметили, что выбрали именно такую компанию, зная, что друг друга не прервут, а также успокоят чувство одиночества.
Они вновь дошли до моста, где несколько дней назад наблюдали прекрасный закат. Сейчас он был таким же прекрасным, только большее количество облаков слегка прикрывали уходящие лучи солнца. Гоголь остановился на дороге, где проезжали кареты с лошадьми, везущие дворянин и даже возможно Императора Николая Первого. Завидев лошадей, он поскорее перешёл на тротуар. Достоевский последовал его примеру. И обратил взгляд на друга, который вновь смотрел на землю. Его глаза были совершенно пустые, они смотрели, но не видели не земли, не окружающих, абсолютно ничего.
—Коль.—окликнул Федор, тем самым выводя парня из раздумий.
Гоголь обратил на него слегка опечаленный взгляд. Отчаяние, хоть и выражалось в 10%, остатки которого подросток усердно пытался скрыть, Достоевский без какого-либо усилия заметил. До него даже дошел отрывок мысли, но только часть. Что-то по типу ментальной связи.
—Давай поговорим, я же вижу, что ты мучаешься.—хоть Достоевский пообещал себе не лезть в дела друга, но сейчас ему показалось, что они были не семейными, а скорее личными, касающиеся только Николая. А раз так, то почему бы не найти решение вместе? Доверие между парнями было достаточно высоким. Гоголь никогда ничего не скрывал, так же как и Федор, не смотря на свою замкнутость. Как раз таки именно Коле, он мог говорить всё, не переживая, что его воспримут не так, как это зачастую бывало. В компании Николая, Достоевский был всегда спокоен, более открытым, чем с кем-либо ещё.
Хотя есть ещё Сигма, который наверняка мог бы также хорошо понимать парня. Но поскольку они ещё мало знакомы и пересекаются реже, чем с Колей, Федор не может также просто доверять ему свои секреты и мысли.
Гоголь вздыхает, поворачивает голову и отводит взгляд на воду, сложив руки на груди. Ветерок приятно гладит тело, и лёгкая дрожь проходит через конечности. Парень не знал, что можно сказать и при этом не нагнать на себя никаких подозрений, ведь открывать самую настоящую и в какой-то мере ужасную правду, он был не готов, в первую очередь морально, во вторую физически. Но поговорить и получить хотя бы маленький совет было бы не плохо.
—Ты когда-нибудь чувствовал привязанность к человеку?—вопрос был ужасно тупым, что Коле стало стыдно, он тут же начал думать, что сказать ещё, лишь бы замять эти слова.
—Ну... Вообще нет. Но есть ведь некоторые исключения, которые я избежать иногда не в состоянии. Хоть я до смерти ненавижу привязываться к кому-либо, но если... допустим, полюбить человека...—начал говорить Федор, по-началу говоря с визави, и постепенно отдаваясь размышлениям. Речи его превращались в монолог, чем в ответ на вопрос. Гоголь от таких мыслей сильно испугался и удивился. "Он знает?" первое что пришло в голову парня. К счастью, его друг не заметил замешательства на лице Николая и продолжил говорить:
—Знаешь, сейчас даже любовь далеко не настоящая, так что привязаться к человеку можно не взависимости о его статуса и значения. Это может быть друг, женщина, родитель, знакомый, да кто угодно. Так что...—Достоевский тяжело вздыхает, и нехотя открывает одну из своих карт в его личности.—Да, чувствовал.
Гоголь не в силах скрыть удивление, вопросительно смотрит на визави. "Что?" кроме восклицаний в его голове ничего не происходит.
Федор наблюдает за реакцией, но объяснять свои слова не торопиться, и на естественный вопрос "К кому?" отвечать даже не собирается, уже по своим личным причинам, которые Коля может быть позже узнает. Даже не "может быть", а точно познает.
—Ну а...—Николай хотел спросить что-то ещё, но не мог подобрать слова. Он поднял голову на небо, в надежде найти слова и мысль там.—Что ты делал, находясь в такой ситуации?
"Да я и по сей день нахожусь в этой ситуации" подумал про себя темноволосый и усмехнулся своим же мыслям.
—Ничего, просто ждал...—спокойно произнес парень, зная, что последует ещё не один вопрос. Но оно и к лучшему, наконец-то они поговорят хотя бы о чем-то.
—Ждал?—повторил Гоголь.
—Да.—Федор подошёл к парню, кладя руку ему на плечо и видя к улице.
Николай снова покорно пошел за ним, ни капельки не сопротивляясь. В голове не было даже мысли спросить хотя бы куда они направляются, ведь голова была полностью погружена в смысл слов его друга.
—Знаешь, иногда это наилучшее решение. Ведь сделав что-то сейчас, ты можешь допустить ошибку, а подождав, удостовериться и возможно найти что-то ещё для себя.Я это говорю тебе не только относительно привязанности. А как совет для жизни.—решил поправить свою речь Федор, зная как его слова могут воспринять буквально.
Коля промолчал, тщательно обдумывая каждое слово. Минут пять он не подавал никаких признаков жизни. Достоевский даже слегка забеспокоился, не задел его совет как-нибудь друга.
—Спасибо. Я запомню твои слова.—наконец произнес парень. Серьезность тона, которая ещё больше не подходила парню, сильно поразила Федора, и он тут же начал понимать, что надо было сказать, что-то проще для понимания и мыслей. Гоголь же, напротив был действительно благодарен другу за его слова, ведь они сильно подействовало на его как бы безвыходную ситуацию.
Дойдя до дома Достоевского, Николай сильно изменился и немного оживился.
—Завтра ещё погуляем?—искринне за столько дней улыбнулся парень.
—Конечно.—ответил Федор и улыбнулся с такой же искренностью.
—Пока.—помахал правой рукой Гоголь и пошел к себе.
Достоевский кивнул и пошел по лестнице, поднимаясь к себе в небольшую квартиру.