Третий лишний?

Тэхён поцеловал Минхёка в лоб и щёчки, ещё раз стиснул в руках, вызывая смех у него, а потом передал Хосоку. Он вытолкал альфу во двор, и тот вдохнул полной грудью свежий воздух, пытаясь прийти в себя, избавляясь от возбуждающего действия течного запаха Чимина. Тэхён передал ему сумку с вещами, ещё раз повторил все наставления, и показал блокнот, в котором это всё было записано. Идея отдать Минхёка на время пришла в голову позавчера, когда Тэхён почувствовал усиливающийся аромат Чимина, предвещающий течку. Чонгук сообщил, что не чувствует ничего, поэтому Тэхён снова стал задаваться вопросами, что с ним происходит. Он не был уверен, что сможет ухаживать за малышом, поэтому решил позвонить лучшему другу, который с радостью согласился посидеть с ребёнком пару-тройку дней. Попрощавшись с сыном и Хосоком, Тэхён вернулся в гостиную, вдыхая любимый запах, который хоть и был слабым, но чувствовался по всему дому. Омега достал мобильный и набрал Чонгука, который ответил после третьего гудка.

— Чонгук-и, у Чимина течка началась. Ты приедешь?

— Я не могу прямо сейчас, милый. Мне нужно контракт закончить. Ещё два часа, и я выбегаю, хорошо? О, и мне надо заехать в аптеку, так как у нас закончились презервативы для сцепки, а Чимин часто её просит.

— Это долго. Что это за шум у тебя там? Ты на улице? — Чонгук сказал, что это такой рингтон у его секретаря, а потом стал прощаться, но Тэхён в панике крикнул: — А мне что делать? Может, ему больно и плохо? Я же не знаю ничего.

— Что значит не знаю. Ты ведь не девственник, и знаешь, как можно доставить удовольствие. Тэхён, возьми себя в руки, и иди этими руками приласкай Чимина. Я как освобожусь, сразу приеду.

Чонгук отключился, а Тэхён ещё некоторое время смотрел на экран телефона. Он заметил дрожь в своих руках, и сжал их в кулаки, делая новый глубокий вдох. У Чимина течка. Первая течка, которую Тэхён собирается провести с ним, и с Чонгуком. Страшно. Страшно сделать что-то не то, причинить боль Чимину, ведь Тэхён только слышал о них, но сам никогда не переживал. Он поднялся по лестнице, и направился к комнате омеги. Обнажённый Чимин вытянулся в постели во весь рост, и неторопливо ласкал свой член, закрыв глаза и иногда закусывая губы. Запах здесь был насыщенный, и у Тэхёна закружилась голова от возбуждения. Он подошёл к кровати, забрался в неё, усаживаясь на колени, и накрыл ладонью руку старшего на его члене. Чимин распахнул глаза, и с нежностью посмотрел на Тэхёна, а потом прохрипел:

— Где Чонгук?

— Он на работе, но обещал быстро приехать, — Тэхён некоторое время ласкал член ладонью, следя за реакцией Чимина, а потом нерешительно спросил: — Чиминни, могу я помочь тебе? Пока нет Чонгука...

— Да. Конечно, да, — выдохнул Чимин, тут же разводя ноги. — Зудит нестерпимо. Помоги мне, Тэхён-а.

Тэхён уселся между ног омеги, и с интересом разглядывал влажную от смазки промежность и припухшее анальное отверстие, которое периодически сжималось. Он подложил ладони под ягодицы и приподнял его таз, приникая губами к дырочке, скользнув по ней языком. Чимин вздрогнул всем телом и выгнулся ещё сильнее, подставляясь под ласку. Тэхён вылизывал его, проникая внутрь языком, и смаковал естественную смазку омеги, которая не была противной на вкус, но и дать определение тоже никак нельзя было. Вкус специфический, но её хотелось ещё и ещё. Через некоторое время Тэхён к языку добавил палец, и вскоре увидел, как Чимин вздрогнул, изливаясь спермой себе на живот. Тэхён положил бёдра старшего на кровать, и помассировал свой член, который просто горел от желания. Чимин сел в постели, поцеловал его в губы, и с улыбкой проговорил, поглаживая ладонью щёку младшего:

— Так и будешь в одежде сидеть? Я хочу твою кожу чувствовать. Раздевайся. Я трахаться хочу.

Тэхён молча подчинился, и быстро разделся, не сводя горящего взгляда с красивой попки, которой к нему повернулся Чимин, принимая коленно-локтевую позу. Чимин сказал, что растягивать его не надо, и повилял попой, с нетерпением ожидая партнёра. Тэхён приставил головку к анусу омеги, обхватил ладонями его потрясающие бёдра, и толкнулся в него, тут же делая обратное движение. Чимин заскулил от удовольствия, лёг плечами и грудью на кровать, и выгнулся в пояснице, делая встречное движение к младшему. Он каждый толчок встречал сладким стоном, а Тэхён не сводил глаз с его изящной спины и округлых ягодиц, звонко шлёпающихся о его бёдра. Омеги были поглощены друг другом, и совсем не заметили Чонгука, который с жадностью следил за ними, и пожирал возбуждённым взглядом. Он быстро разделся, бросая вещи в коридоре, взял с собой ленту презервативов и смазку для Тэхёна, вошёл в спальню, и только тогда омеги его почувствовали. Чимин с любовью и надеждой смотрел на него, а Тэхён испытал разочарование, и даже злость, что ему придётся сейчас уступить омегу. Но у Чонгука были свои планы на обе сладкие попки. Он придержал за бёдра Тэхёна, который хотел отодвинуться, и принялся растягивать его, погружая сразу несколько скользких от лубриканта пальцев в тугое колечко мышц. Тэхён жарко задышал, и накрыл спину Чимина своим телом, терпеливо дожидаясь альфу. Чимину же не нравилось бездействие, и он вытягивал шею, стараясь разглядеть, чем занят Чонгук, а потом недовольно заёрзал на члене Тэхёна, и обиженно проговорил:

— Чонгук-и, я хочу тебя. И твой узел. Очень хочу.

— Успеем, любимый. Я по вам обоим соскучился. У нас три дня впереди.

Чонгук прошёлся чередой поцелуев по позвоночнику Тэхёна, потом выпрямился, прижал головку к разработанному отверстию, и толкнулся на всю длину, выбивая из него громкий стон. Чимин повернул голову к Тэхёну, и с беспокойством спросил:

— Тебе больно?

— Нет, нет, Чиминни, не больно. Просто давно мы с Чонгуком не трахались. Всё хорошо, любимый.

Тэхён поцеловал Чимина в губы, а Чонгук стал вбиваться в него, тем самым заставляя двигаться в старшем. Тэхён совсем не сдерживался, и громко стонал, переживая потрясающие ощущения, находясь посередине, и обнимал Чимина, уперевшись лбом в его плечо. Чонгук периодически подтягивал обоих омег за бёдра, обеспечивая глубокое проникновение, приближая к оргазму. Он двигался быстро и размашисто, наслаждаясь их стонами. Первым кончил Тэхён, который находясь в прострации, бездумно массировал член Чимина, доводя и его до разрядки, после чего и Чонгук излился в омегу, падая на спину и закидывая руки за голову. Тэхён лёг на бок, и с нежностью поочерёдно смотрел на своих мужей. Чимин так и лежал на животе, даже ноги не сдвинул, и, казалось, спал. Тэхён погладил его по голове, а потом тихо сказал Чонгуку:

— Чонгук-и, ты же говорил, что долго ещё не освободишься. Ты зачем мне соврал?

— Если бы я сказал тебе, что уже еду, то ты ни за что бы не подошёл и близко к Чимину, и мы бы сейчас не пережили этот ураган чувств, — так же тихо ответил Чонгук, повернув к нему голову. Он спросил о ребёнке, и Тэхён рассказал ему, что Хосок за ним присмотрит это время. Чонгук немного помолчал, а потом проговорил с нежной улыбкой: — Вы у меня такие красивые. Я даже представить не мог, что ты можешь быть таким горячим активом. И ты нежный с Чимином. Я бы сказал даже трепетный. Тэхён-и, тебе выпала уникальная возможность увидеть другого Чимина: ненасытного и бесстыдного. Советую насладиться этим в полной мере, так как после окончания течки, он снова будет мило краснеть, и сгорать в диком смущении от воспоминаний об этом периоде.

Тэхён тоже расплылся в улыбке, запуская пальцы в волосы на загривке Чимина, взъерошивая их до затылка. Они просто лежали молча, начиная даже дремать, когда Чимин вздрогнул всем телом, как будто снова включаясь, и приподнял голову, разглядывая Чонгука. Снова его запах усилился, и Чимин подполз к альфе, встречаясь с его взглядом, горящий похотью.

— Чонгук-и, я хочу твой узел.

— Конечно, милый. Презерватив только не забудь.

— Хочу без него, — заупрямился Чимин, мило надув губки, скользя ладошкой по наливающемуся кровью члену альфы.

— Я, конечно, очень хочу маленького альфочку, похожего на меня, но не так быстро, — Чонгук потянулся за презервативами, оторвал один от ленты, быстро раскрыл и раскатал его по члену.

Тэхён лежал тихонько в стороне, с жадностью следя за тем, как Чимин оседлал бёдра Чонгука, придержал его член рукой, и медленно насадился на него, выгибаясь в спине и пояснице. Чонгук придерживал омегу за бёдра, иногда скользил ладонями по талии и ласкал соски, после возвращая руки на место. Чимин самозабвенно раскачивался на члене, ёрзал, совершал незначительные поступательные движения, а потом сделал несколько размашистых скачков по нему, как будто пробные, и запрыгал на члене, задав средний темп. Тэхён обхватил свой изнывающий от желания орган, и стал надрачивать его, не отрывая глаз от возлюбленных. Чонгук прожигал его взглядом, продолжая удерживать Чимина, а потом сам стал вбиваться в него, следя за реакцией обоих омег. Вскоре он снял с себя Чимина, не обращая внимания на его протестующий скулёж, перевернул к себе спиной, ставя на колени, а потом прижался к нему и вошёл сразу же на всю длину, выбивая из него стоны наслаждения, обнимая за грудную клетку. Сделав серию глубоких толчков, Чонгук остановился, и поманил к себе Тэхёна, который нерешительно двинулся к ним. Чимин растекся по груди альфы, совсем не реагируя ни на что, и двигал тазом, пытаясь продолжить начатое. Тэхён вначале не понял, что от него хочет альфа, но тот приласкал член старшего, и до Тэхёна дошло. Он подполз к ним и повернулся спиной, после принимая коленно-локтевую позу. Чонгук умудрился налить смазку на пальцы, не выпуская из объятий льнущего к нему Чимина, провёл ими по анальному отверстию Тэхёна, а потом обхватил чужой член, смазывая, направил его в Тэхёна, и толкнулся в Чимина, тем самым вгоняя его во второго омегу, который охнул, но удержался и не упал.

Теперь пришла очередь Чимина стонать и кричать от удовольствия. Он не смог больше удерживать вертикальное положение тела даже с помощью Чонгука, поэтому лёг на Тэхёна, и распластался по его спине, обвивая руками грудную клетку. Чонгук неутомимо трахал своих омег, и вскоре снова всех довёл до оргазма. Чимин и Чонгук остались в сцепке, лёжа на боку, а Тэхён повернулся к ним лицом, прижался тесно к Чимину и обхватил руками обоих, по очереди целуясь то с одним, то с другим. Целый день они провели в постели, целуясь и снова занимаясь любовью, и Тэхён лишь поздно вечером выскользнул из объятий, сказав, что приготовит ужин. Он быстро принял душ, и спустился на кухню, принимаясь за готовку. Спустя час у него уже было всё готово, но мужья не спускались, и он сам пошёл их приглашать к столу. Комната оказалась пустой, а из ванной доносились характерные звуки занятия любовью, и Тэхён не стал им мешать. Он открыл окна и принялся менять постельное бельё, которое было всё испачкано их спермой и смазкой Чимина. Омега отнёс грязное бельё на прачку и сразу же загрузил его в машину, включая обычный режим. Поднявшись обратно на второй этаж, он увидел выскочившего из ванной голого Чимина, за которым с полотенцем бежал одетый в штаны Чонгук. Старший повис на шее Тэхёна, а Чонгук накрыл его плечи полотенцем и начал вытирать его.

— Тэхён-и, любимый мой Тэхён-и, пойдём со мной, любимый, я снова хочу тебя.

— Не обращай на него внимания, он только что кончил. Это обычное поведение во время течки. Подержи его минутку, я принесу одежду.

Чимин, как будто и не слышал альфу, продолжая залезать Тэхёну под футболку, тереться об него, ласкаться, и жарко целовать. Чонгук быстро вернулся, оторвал омегу от разомлевшего Тэхёна, и одел его. Чимин пришёл в себя, как будто одежда остудила его пыл, и они втроём спустились на кухню, где вместе поужинали. Когда Тэхён домывал посуду, к нему со спины подошёл Чимин и жарким шёпотом сообщил, что ему понравилось трахать его, и он хочет это повторить. Тэхён почувствовал, как его щёки покраснели, а потом обнял возлюбленного и поцеловал в губы. Чонгук позвал их в спальню, где они снова занимались любовью. В этот раз Чонгук вначале остался наблюдателем. Он раньше представлял своих мужей вместе, и часто фантазировал о них, но реальность оказалась намного интереснее. Неожиданно даже для себя, но Тэхён сильно смущался от возбуждённого тёмного взгляда альфы, который внимательно следил за ними, казалось, запоминая каждое их движение, каждый поцелуй, каждый вздох и стон. У Тэхёна единственным любовником был Чонгук, а сейчас он на его глазах трахается с другим.

Чимин же снова был во власти течки, поэтому ему было всё равно, кто за кем наблюдает и о чём думает. Ему понравилась активная роль, и сейчас он с удовольствием вбивался в омегу, который цеплялся за него руками и ногами, одаривая поцелуями плечи и шею. Чонгук неторопливо раскатал по члену презерватив, так же неторопливо пристроился позади Чимина, и вошёл в него, подстраиваясь под ритм омеги. Он обхватил лодыжки Тэхёна руками, и держал их, разводя в стороны, приостановившись, давая возможность Чимину самому двигаться между ним и омегой в своём темпе. Они трахались долго и страстно, меняясь местами и принимая разные позы, пока уставший и вымотанный Чимином Чонгук не запечатал его узлом, давая всем долгожданную передышку. Пока они ждали окончания сцепки, все трое уснули, и проспали до самого утра, пока Чимин снова не потребовал им овладеть. Тэхён оставил парочку заниматься любовью, и вышел из спальни.

Весь день Тэхён не заглядывал к мужьям, давая возможность им наслаждаться течкой без постороннего, занимался домашними делами, и позвонил Хосоку, узнать как он справляется с Минхёком. Хосок был в восторге от малыша, который был таким славным и смешливым, что в него влюбился даже Юнги. Тэхён отнёс еду супругам, но вывернулся из их жарких объятий, сказав, что не хочет пока заниматься сексом. Он вернулся к ним только ночью, когда утомлённые любовники спали в тесных жарких объятиях. Тэхён, вооружённый влажным полотенцем, поухаживал за мужьями, обтирая их потные грязные тела, и только после этого лёг с ними в постель, но в стороне от них. Проснулся он от поцелуев Чимина, который выцеловывал ему живот, грудь, внутренние стороны бёдер, а потом стал ласкать его член, посасывая и облизывая. Тэхён развёл ноги в стороны, так как думал, что Чимин снова им овладеет, но он сел на его член и стал двигаться на нём, удовлетворяя свою жажду. Ещё один день прошёл наполненный жарким сексом и бесконечными поцелуями. Чонгук сцепился не только с Чимином, но и с Тэхёном, которого во время всего этого процесса безостановочно целовал Чимин. К концу четвёртого дня троица настолько устала, что примерно с обеда и до вечера они просто валялись в постели, обнимаясь и целуясь. Течка у Чимина заканчивалась, желание спадало, и запах был уже не такой насыщенный, а вместо похоти вернулось смущение, из-за которого Чимин постоянно краснел, выслушивая рассказы о своих похождениях.

Сейчас они все трое спали обнажённые в постели, укрытые одеялом. Чонгук был сбоку, Тэхён посередине, и рядом с ним лежал Чимин. Омеги проснулись одновременно, и потянулись друг к другу, в миллиардный раз обнимаясь и целуясь. От звуков поцелуев проснулся Чонгук, но не стал к ним подкатываться, продолжая лежать с закрытыми глазами, собираясь ещё подремать. Тэхён повернулся на бок, спиной к альфе, подпёр рукой голову, и с улыбкой смотрел на Чимина и его зацелованные опухшие губы.

— Чиминни, у тебя было много любовников? — негромко поинтересовался младший омега.

— Смотря сколько это для тебя много, — отозвался Чимин. — Первым у меня был соседский альфа, мой ровесник. Он был обычным парнем, но почему-то мне очень нравился. Мы пару раз сходили на свидание, а потом переспали. Не могу сказать, что это было классно, но и больно не было. Это было никак. Он ещё пару раз пытался пригласить меня погулять, но я ему отказал. Мне тогда было девятнадцать. Года через два я познакомился с более взрослым альфой, и с ним мы встречались полгода. Я думал, что любил его, что он тот самый, но он бросил меня. Его приняли на работу в другом городе, а он даже не предложил мне поехать с ним. Просто собрал вещи, чмокнул меня в лоб, и укатил, забыв свои трусы в шкафу. Меня тогда здорово поддержал Хосок. Без него я бы точно скатился в депрессию. Но солнечный Хосок не давал мне скучать, а потом пригласил к себе, где я и нашёл новое увлечение в виде танцев. Мне нравится танцевать, и я хочу снова вернуться к танцам, когда приду в норму после родов.

— Ты прекрасно выглядишь.

— Нет. У меня есть лишние килограммы, и мне от них надо избавляться. Там я ещё встречался с одним альфой. Ты, наверное, знаешь его. Ли Тэмин его зовут.

— Конечно, я знаю Тэмина. Он потрясающий. Но почему вы разошлись?

— Я познакомился с Чонгуком, и он сразу мне понравился. Чонгук-и великолепный альфа и привлекает к себе взгляды абсолютно всех, не зависимо от пола и возраста. Я знаю, что не красавчик, но обидно было ловить на себе его безразличные взгляды. Такой красивый, и такой холодный. А потом он стал часто захаживать к Хосоку со всякими дурацкими просьбами, и только потом я понял, что это ты его присылал. А вы? Вы друг у друга единственные?

— Да. Мы в первый раз занялись любовью, когда мне было восемнадцать, а Чонгуку соответственно шестнадцать. Скажу тебе по секрету, что мы тогда напились. Да, да, оба несовершеннолетние, мы утянули полупустую бутылку коньяка у отца Чонгука, спрятались в его комнате, и попробовали. Мы сделали всего по глотку, но нас развезло так, как будто мы выпили по бутылке, — омеги смеялись, стараясь не разбудить Чонгука, который сам пытался сдержать смех, вспоминая этот эпизод. — Мы стали целоваться, а потом Чонгук раздел меня, и мы переспали. Если честно, я не запомнил с того раза ничего, поэтому и не могу похвастаться или огорчиться. Но следующим вечером мы занялись любовью уже на трезвую голову, и это было потрясающе. Я очень сильно люблю Чонгука. И тебя я люблю.

— Я вас тоже люблю. Я никогда не мог представить, что смогу не только жить, но и любить сразу двоих. О, Господи! Я же совсем забыл о Минхёке! Где он? — Чимин вскочил в постели, но Тэхён зашикал на него и потянул обратно к себе, проговаривая:

— Он у Хосока, успокойся ты. Хосоку и Юнги нравится с ним нянчится, и они сказали, что рады будут сидеть с ним не только в твою течку. — Тэхён замолчал, взял руку Чимина в свою, прижал её к губам, и поцеловал тыльную сторону ладони, после перецеловав каждый пухлый милый пальчик. Потом он заглянул себе через плечо, проверив Чонгука, и проговорил, повернувшись к омеге: — Что-то альфа наш долго спит. Не хочешь поиграть с ним?

Чимин вопросительно посмотрел на младшего, а тот встал на колени, подполз к Чонгуку и медленно снял с него одеяло, оголяя идеальное тело. Чонгук упорно продолжал делать вид, что спит, и даже не вздрогнул, когда шаловливые пальчики пробежались по его вялому члену, начиная гладить его и массировать. Вскоре к ним присоединились мягкие влажные губы, которые успевали и целовать, и облизывать, и ласкать головку, и Чонгук понял, что омеги вдвоём его вылизывают. Член ожидаемо быстро налился кровью и был уже в полной боевой готовности, когда альфа услышал шёпот Тэхёна:

— Ты знаешь, что Чонгук любит массаж простаты? — губы исчезли с его члена, и Чонгук услышал поражённый шёпот Чимина:

— Ты что, пальцами это делал? Альфы ведь не любят, когда им...

— Нет. Простату можно массировать и с внешней стороны. Она у нас у всех расположена в одном месте. Смотри, — Чонгук всё-таки вздрогнул, когда пальчики коснулись его промежности, но омеги, увлечённые своими исследованиями, совсем этого не заметили. Тэхён согнул ноги альфы в коленях и широко развёл их в стороны, снова проходясь пальцами Чимина по нежной коже между анусом и яичками. Он вначале сам нащупал нужную точку, а потом снова взял Чимина за пальцы и дал ему возможность почувствовать железу. — Вот, нашёл? Это и есть простата. Надави легонько на неё.

Чимин последовал указанию Тэхёна и слегка нажал на еле заметный бугорок, отчего Чонгук почувствовал, как по телу разлилось лёгкое удовольствие. Тэхён попросил помассировать это место, и Чимин выполнил, после снова нажимая на указанную точку, и альфа не смог сдержать стон. Чимин продолжал массаж, а Тэхён снова взял член в рот и принялся сосать его и вылизывать. Чонгук чувствовал такой потрясающий водоворот ощущений, что не было уже смысла притворяться спящим. Он одну руку положил на голову Тэхёна, вплетая в его волосы пальцы, а ногой насколько возможно «обнял» Чимина, который не прекращал своё занятие и гладил свободной рукой его внутреннюю сторону бедра. Через некоторое время Чимин случайно сильнее надавил на простату и Чонгук бурно кончил, напоив Тэхёна своей спермой. Тот довольно облизнулся, проглатывая всё, и вытер лицо руками. Омеги легли рядом с ним по бокам, укладываясь каждый на плечо со своей стороны, и между поцелуями обсудили планы на ближайшую неделю. Чимин изъявил желание сегодня же забрать сына, так как безумно по нему соскучился, и Тэхён вызвался поехать за ним, так как с него течный запах легко можно смыть, в отличие от пары.

Тэхён позвонил старшим альфам и те расстроились, узнав, что малыша забирают так быстро. Он в своей ванной принял душ, оделся, и направился к ним домой, где с замиранием сердца смотрел, как омежка радовался, увидев его. Малыш расплылся в искренней улыбке и обвил своими ручонками его шею, прижимаясь к нему. Тэхён разревелся, обнимая сына. Он и сам не мог представить, что за четыре дня сможет так соскучиться по Минхёку. Альфы передали ему вещи малыша, и Хосок сказал, что успел покормить его. Тэхён поблагодарил парней за помощь, обнял и поцеловал в щёку каждого, а потом вышел на улицу. А Юнги и Хосок еще некоторое время обсуждали запах Чимина, который впитался в кожу Тэхёна, как будто пометив его. Тэхён усадил ребёнка в детское кресло, пристегнул ремни, и проверил ещё раз маленького пассажира. Они благополучно добрались домой, где их с радостью встречали. Чимин обнимал и целовал сыночка, и не мог насмотреться на него и надышаться его родным запахом. Чонгук обнимал сразу двоих, а Тэхён сделал несколько снимков этого прекрасного момента. За время, что младшего не было дома, Чимин успел приготовить пару лёгких блюд, и они сели ужинать. Минхёк захотел яблоко, и Чимин почистил ему дольку, дав малышу, который долго ещё её сосал.

— Слушайте, а ведь нам теперь нужна общая спальня, — вдруг сказал Тэхён. — Я предлагаю переделать под неё оранжевую комнату, она просторная и светлая. И кровать купим большую. А соседнюю комнату можно полностью переоборудовать под гардеробную, чтобы наши вещи не лежали в разных частях дома. Если тебе, Чимин, нужно будет время, чтобы уединиться и побыть одному, то всегда можешь вернуться в свою спальню.

— Зачем? — спросил Чимин. Улыбка тут же сошла с лица Тэхёна, и он серьёзно посмотрел на старшего.

— Что именно «зачем»? Зачем нам общая спальня или зачем нам общий гардероб? — Чимин молчал, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом Тэхёна. В разговор вступил Чонгук, стремясь потушить ещё не разгоревшуюся ссору:

— Я думаю, что идея с общей спальней потрясающая. Я так вообще обеими руками «за». Надоело мне бегать по кроватям.

— Нет, подожди, Чонгук-и, — упрямо проговорил Тэхён. — Если Чимин не хочет жить со мной в одной комнате, то и не надо его заставлять. Оставим всё как есть.

— Я не против, Тэхён... — но Тэхён уже не слушал, обидевшись и замкнувшись в себе. Чимин пытался объясниться, говорил, что предложение было неожиданное, и он не успел его обдумать, но ответа так и не получил. Тэхён разговаривал с ним обо всём, кроме этой темы.

Прошла ещё одна неделя. Тэхён в комнате Чимина ни разу за это время не появился, но из своей не прогонял, позволяя обнимать себя и целовать. Чонгук пытался вернуться к вопросу об общей спальне, но Тэхён его игнорировал, а Чимин молчал. Чонгук с досады плюнул сразу на двух обижуль, и стал ночевать на диване в своём кабинете, сказав, что не вернётся к ним, пока не будет общей спальни, так как ему надоело чувствовать себя кочевником, у которого нет своего угла. Омеги переглянулись, а потом каждый занялся своим делом. Вечером Тэхён увидел Чимина в той самой оранжевой комнате, и спросил, что он тут забыл. Чимин сказал, что хотел бы спальню в более спокойном цвете, в том же бежевом, к примеру. Помолчав, Тэхён ответил, что и сам об этом думал, поэтому даже сделал несколько эскизов возможной обстановки их общей спальни. Они весь вечер обсуждали декор и меблировку, после чего заказали материалы на сайте, и вызвали рабочих прямо на следующее утро. Спальню и гардеробную им сделали за три дня, и вскоре омеги могли уже их обживать. Рабочие с трудом занесли на второй этаж огромный матрас для трёхспальной кровати, выполненный под заказ. И если каркас кровати разбирался, то матрас был цельным. Так же под заказ были пошиты многочисленные постельные комплекты и покрывала, которые омеги выбирали вместе. Иметь одну гардеробную тоже оказалось практичнее, да и место освободилось в их бывших спальнях. А Чимин завёл привычку надевать вещи своих мужей, которые для него были немножко великоваты, и смотрелся он в них очень мило.

В первую же совместную ночь в новой общей спальне супруги занялись жарким сексом, так как они не делали этого все две недели, пока комнату готовили. Чонгук со счастливой улыбкой теперь засыпал на своём законном месте, на правой стороне кровати, а омеги уже сами решали, спать в обнимку друг с другом, либо же подвинуть альфу и примоститься у него под боком, как они это часто делали. В восемь месяцев Минхёк сделал первые шаги, и в это же время у него прорезался первый зуб. Малыш был беспокойным в этот период, рыдал и хныкал, пускал слюни, и часто температурил, но по совету врача, Чимин мазал ему дёсны успокаивающим раствором и ноющая боль у него проходила. Тэхён приобрёл в аптеке специальную игрушку — зубной прорезыватель — который Минхёк с удовольствием кусал и жевал, массируя тем самым свои дёсны, способствуя быстрому росту зубов. Малыша легко удавалось отвлечь от болезненных ощущений, так как он теперь сам учился ходить, и мог самостоятельно исследовать дом и такой огромный для него загадочный сад, с гигантским зонтом и красивыми цветочками. Чонгук достал свой навороченный фотоаппарат и запечатлевал в цифровых пикселях самые интересные, и даже не очень моменты из жизни их уникальной семьи.

Чон-старший всё-таки смог открыть третий филиал своей компании, что дало возможность перенаправить часть заказов в него, тем самым разгрузив основную фирму. Чонгук всё так же иногда улетал в Японию, но теперь больше времени проводил дома с семьёй. К Чонам часто приезжали в гости родители Чимина, которые могли оставаться у них на целую неделю. Тэхёну нравились Кихён и Шону, поэтому он сам часто звал их в гости, даря радость общения Чимину с родителями и дедам с внуком. Сам же Тэхён вскоре снова занялся изготовлением скульптур изо льда, заинтересовав и Чимина этим. Вначале он просто сделал для Минхёка цветной ледяной шарик, и следил с улыбкой, как малыш играется с ним, вскрикивая от холодной игрушки, и наблюдая как капают капельки с шарика. Малышу понравилась игра с такой игрушкой, и вскоре Тэхён спустился в подвал и отыскал там различные формочки, в которых можно изготавливать маленькие фигурки. Чимин молча наблюдал за омегой, и не мешал ему. Время так быстро летело, что вскоре уже отмечали год Минхёка. Чимин попросил любимого сделать какую-нибудь статую изо льда, и Тэхён вскоре закрылся в подвальной мастерской, и никого туда не впускал. На Дне рождении сына он презентовал гостям безумно красивого ледяного ангела, который вызвал искреннее восхищение у всех. Было сделано много фотографий с ним, и с его творцом. Тэхён поблагодарил Чимина за то, что тот снова вернул ему интерес к работе со льдом, ведь ему действительно этого не хватало. Вскоре Тэхён снова стал активно участвовать во всяких конкурсах и фестивалях по ледяному искусству, представляя свои великолепные творения.

А ещё Тэхён помирился с папой. Сокджин с мужем на целых две недели приехал к нему на Рождество. Тэхён вначале не хотел его видеть, и пытался сбежать, но Сокджин умолял поговорить с ним. Они закрылись в одной из комнат, и долго из неё не выходили. Вначале оттуда доносились крики, ругань и плачь, но вскоре всё затихло. Чимин переживал за мужа, и порывался заглянуть к ним, но Намджун не пустил, сказав, что они должны сами разобраться. Омеги спустились к остальным только спустя три часа, держась за руки. Тэхён тут же бросился в объятия своих мужей, и был обласкан ими и зацелован. Он прошептал им, что они всё обсудили, и решили начать с нового листа. Эти две недели пролетели быстро. Джин учился заново общаться со взрослым сыном, а Тэхён с трудом, но убрал колючки злости и обиды, снова вытягивая руки в сторону папы для объятий. И спустя столько лет, он наконец-то их получил. Джин обнимал сына и целовал его, чувствуя, как запоздавшая нежность к нему расцветает в его сердце. На День рождения Тэхёна Сокджин подарил ему несколько подарков, которые сам лично выбирал. Тэхён разворачивал обёртки и пытался разглядеть презенты, стирая бегущие слёзы. Дождался. Он вспомнил о своём подарке, который так и не подарил папе в прошлом году, убежал искать его, вспоминая, куда мог засунуть, а потом наконец-то вручил его, с трепетом наблюдая за реакцией родителя. Джину очень понравился браслет, он тут же надел его на запястье, а потом постоянно проводил по нему пальцем, грустно улыбаясь.

Чонгук и Чимин долго совещались по поводу подарка Тэхёну, а потом вместе его выбирали. Им оказался безумно милый щеночек породы гаванский бишон светло-коричневого цвета с белой грудкой и короткой, но пушистой и густой шёрсткой. Шерсть такой собаки гипоаллергенна, поэтому её можно заводить аллергикам, и именно поэтому супруги и выбрали его для Тэхёна. Щенок мгновенно влюбил в себя разревевшегося от счастья Тэхёна. Он с детства мечтал о собаке, и вот его мечта сбылась. Звонко тявкающего малыша назвали Майло, причём Тэхён не смог объяснить, откуда взялось это имя — просто возникло в голове, и он тут же так назвал щенка.

Вот теперь действительно можно сказать, что супруги Чон счастливы. Все проблемы решены; с родителями налажены отношения; многие мечты исполнены; Минхёк растёт здоровым, а с ним и непоседа Майло; друзья счастливы и всегда рядом; любовь между супругами только крепнет; и ссор с каждым годом возникает всё меньше и меньше, ведь они научились слушать и слышать друг друга. А в этом и заключается настоящее семейное счастье. В их любовном треугольнике нет лишнего. Ведь если убрать кого-то из них, то оставшаяся пара не будет счастлива в разрушенной фигуре, которая прочная и крепкая только, когда имеет три угла. Не у всех получается так жить, но Чонгук, Чимин и Тэхён не умеют по-другому. Они друг для друга опора и поддержка, и если что-то не получается у одного, остальные двое ему обязательно помогут. В этом и заключается секрет их счастья.