Стратегия ночной дежурки.
Том стоял, сжав кулаки, его взгляд метался между мёртвым директором, свисавшим с кресла, и остальными.
– Это какой-то бред, – прошептал он, голос дрожал, как осенний лист на ветру.
– Это не бред, – пробормотала я, чувствуя, как холодный пот стекает по спине. – Это кошмар из фильма ужасов. Только вот нам за эту роль не заплатят.
Джулиет, её лицо бледное, как лунный свет, уставилась на Дерека. – Как ты нашёл этот бункер?
Дерек, всё ещё в шоке, ответил:
– Я искал укрытие на ночь. Просто наткнулся.
Я подошла к двери бункера, рука дрожала, но я нажала на ручку. – Пойдёмте отсюда. Немедленно.
Мы вернулись в лагерь, ели молча, пытаясь не думать о том, что видели. После ужина мы сели за стол и попытались составить портрет преступника. Карандаши скрипели по бумаге, но глаза у всех были опущены, словно мы боялись встретиться взглядом с тем, что нарисовали.
Тайгер, Том и я остались дежурить на улице. Ночь была тихой, слишком тихой, будто сама природа замерла в ожидании.
– Николь, – Том окликнул меня, его голос был тихим, но чётким.
– Да? – отозвалась я, поворачиваясь к нему.
– Я знаю, что ты меня не взлюбила с первого дня, – начал он, его слова шли медленно, будто каждое из них приходилось вытягивать из глубины души. – Но я всё же повторю, хоть и говорил это много раз. Ты мне нравишься. Очень сильно. Я больше не могу сдерживать это в себе.
Я смотрела на него, его глаза блестели в полумраке, в них читалась искренность, которую я не могла игнорировать. Мне хотелось дать ему шанс, но слова отца, как ядовитые шипы, пустили корни в моей голове. «Он тебе не пара. Он никогда не станет тем, кого ты заслуживаешь». Я опустила взгляд, чувствуя, как тепло его тела приближается.
Том подвинулся ближе, его рука обвила мои плечи, притянув меня к себе. Его дыхание было тёплым на моей щеке, а запах его кожи — смесь земли и чего-то неуловимого, мужского — вызывал дрожь.
– Не переживай, мы спасёмся, – прошептал он, слегка сжимая моё плечо.
Я вздохнула, чувствуя, как его пальцы медленно скользят по моей руке, оставляя за собой след из мурашек.
Ночь была тихой, слишком тихой, словно город затаился перед бурей. Мы собрались в бункере.
– А почему вы нас на дежурство не разбудили? – спросила Джулиет, её голос звучал как лезвие, режущее тишину. Она смотрела на меня, её глаза горели не то упрёком, не то чем-то другим, что я не могла сразу понять.
– Николь и так уснула, а я спать не хотел, вот и не стал её будить, – ответил Том, засунув руки в карманы джинсов. Его лицо было спокойным, но я знала, что это лишь маска. Том всегда был мастером скрывать то, что творилось у него внутри.
– Это так мило, – с фальшивым восхищением ответила Джулиет. Я злобно на неё посмотрела, чувствуя, как внутри меня закипает нечто тёмное. Она всегда умела выводить меня из себя, даже не прилагая усилий.
– Пошлите уже, – процедила я, сжимая кулаки. Всё моё тело было напряжено, как тетива лука, готовая выпустить стрелу.
– Николь, подожди. Я пистолет забыл, сейчас возьму и пойдём, – сказал Том, его голос прозвучал как выдох после долгого молчания. Я кивнула, чувствуя, как тревога сжимает мою грудь.
*От лица Дерека*
Мы направились в бункер без Николь и Тома. Пройдя в бункер, мы направились в комнату, в которой был директор. Пройдя через первую дверь, осталась одна, в которую первым зашёл Алан.
Я сжал кулаки, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Алан стоял в дверном проеме, неподвижный, будто статуя, его тень растянулась по полу, сливаясь с тьмой внутри комнаты. Щелчок, который мы услышали, эхом разнесся по коридору, словно зловещий смешок невидимого демона.
– Алан! Сработал какой-то механизм! – голос Джулиет дрожал, как струна, готовая порваться.
Я уже кричал, чтобы Алан отступил, но тот, словно завороженный, сделал шаг вперед. Его глаза, широко раскрытые, отражали не страх, а странное любопытство.
– Это ловушка! – бросил я, но слова застряли в горле, когда потолок начал опускаться с глухим скрипом.
– Алан! Уходи оттуда! – крик сорвался с моих губ, но Алан лишь повернул голову, улыбнувшись.
– Я точно слышала какой-то звук! – завопила Джулиет, ее голос смешался с грохотом механизмов. Поборов свой страх, я направился в эту устрашающую комнату. Комната пахла медью и страхом. Я шагнул в липкую темноту, и пол прогнулся под ногой, хрустнув осколками лампы.
– Алан!
Он лежал, как сломанная кукла, с вывернутыми суставами. Стрела торчала из горла, будто чёрный гвоздь, вбитый в гниющее дерево. Его пальцы скользили по шее, оставляя мазки крови на синеющей коже.
– Держись… – мой голос разбился о тишину.
Алан закатил глаза. Зрачки — узкие, как лезвия. Он захрипел, и пена розоватой слюны выплеснулась из уголка рта.
Я упал рядом, вжал ладони в его живот — тёплый, скользкий. Кровь сочилась сквозь пальцы, как вино из раздавленного винограда.
– Не смей… не смей… – я тряс его, а он хлопал ресницами, будто засыпал.
Вдруг его рука дёрнулась. Ледяные пальцы вцепились мне в запястье.
– Ты… – прошипел он, и губы растянулись в оскале.
Подняв тело, я закинул его себе на плечо, вынося из комнаты. Каждый шаг по холодной бетонной земле бункера отдавался эхом в моих костях. Тело Алана на моём плече было тяжёлым, как мешок сырой глины, только ещё теплее – но это тепло угасало с каждой секундой. Я чувствовал, как кровь капает мне на спину, и его липкий след ползёт вниз.
– Алан! – крик Джулиет разорвал тишину, как стекло. Она бросилась на колени, её пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Она выглядела так, будто её сердце вот-вот вырвется из груди.
Билл застыл, его лицо было бледным, как мел. Он прикрыл рот рукой, но глаза его горели. – Нет… – прошептал он, но это слово звучало как проклятие.
Я вынес Алана на улицу. Свет уличных фонарей падал на его лицо, и я впервые заметил, как его губы чуть искривлены – словно он хотел что-то сказать перед тем, как вдохнуть последний раз.
Николь и Том подбежали к нам. Николь упала на колени перед Аланом, её пальцы схватили его запястье, пытаясь найти пульс. Её дыхание стало частым, как у загнанного зверя.
– Алан! Очнись! – её шёпот был полон отчаяния, а её глаза – мольбы.
Билл поднял её, его руки сжались на её плечах. – Николь, он не очнётся.
Том схватил Николь, оттянув её от Билла. Его лицо было таким же тёмным, как ночь вокруг нас. – Как это случилось? – его голос был холодным, как сталь.
Джулиет стояла в стороне, её глаза были полны ужаса. – Он зашёл первым… Сработал механизм, и стрела…
Тёмная лужа крови под Аланом медленно растекалась, как чернила на бумаге. Джулиет рыдала, её руки сжаты в кулаки, а Том смотрел на меня, как будто я буду следующим. Мертвое тело Алана лежало на земле, словно марионетка, у которой оборвали нити. Ветер шелестел листьями, будто пытался что-то сказать, но слова были понятны только ему. Я чувствовал, как кровь стучит в висках, каждый удар отзывался в моих кулаках, сжатых до боли.
*От лица Николь.*
— Эта тварь всегда на шаг впереди! — кричала я, ударяя кулаком по дереву. Кора оставила след на коже, но боль была ничем по сравнению с тем, что творилось внутри. Воздух вокруг нас был густым, словно пропитанным чем-то тяжелым, неподъемным.
— Николь… — прошептал Дерек, его голос был мягким, но я чувствовала, как за этим кроется что-то большее. Он смотрел на меня, его глаза были словно зеркала, отражающие мои страхи.
— Что? — бросила я в него. Мой голос звучал резко, но дрожь внутри выдавала меня.
— А это случайно не твоя стрела? — произнес он, указывая взглядом на стрелу, торчащую из шеи Алана. Его слова повисли в воздухе, как нож, готовый упасть.
— Ты опять!? — закричала Джулиет на него, её голос был громким, но в нем слышалась неуверенность.
— Я серьезно, сами посмотрите, — Дерек подошел ближе к телу, его движения были медленными, словно он боялся разбудить что-то.
Все посмотрели на стрелу, а затем на меня. Взгляды были тяжелыми, словно они могли прожечь дыру в моей душе.
— Николь, это твоя, — сказала Джулиет, её голос дрожал от шока. Она смотрела на меня, и я видела, как в ее глазах мелькают страх и недоверие.
Я чувствовала, как земля уходит из-под ног. Стрела была моей. Но как? Я не помнила, как это произошло. Мое тело начало дрожать, мысли путались, словно я попала в ловушку, из которой не было выхода.
Дерек приблизился ко мне, его рука коснулась моего плеча. Теплота его прикосновения была резким контрастом на фоне холода, который окутывал меня.
— Николь, — прошептал он, его голос был мягким, но в нем чувствовалась напряженность. — Что произошло?
Я чувствовала, как моё сердце колотится так громко, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Моё дыхание сбивалось, а руки дрожали. Я стояла перед ними, окружённая подозрениями, как волк, загнанный в угол.
— Ребят, я тут ни при чём! — мой голос сорвался, как нож, разрезающий тишину. Я чувствовала, как мои слова повисли в воздухе, сталкиваясь с недоверием, которое исходило от каждого из них.
— Тогда как она оказалась в бункере? — Джулиет бросила эти слова, как камень, её голос был острым и холодным. Глаза её горели, будто она уже вынесла приговор.
— Джулиет, не смей! — Я сверкнула глазами, мой голос дрожал от гнева. Я не могла позволить им так себя обвинять.
— Тогда объясни, как стрела оказалась в бункере, — продолжила Джулиет, её голос был как лезвие, вонзающееся в сердце.
— Николь… Это ты? — Дерек произнёс моё имя с такой тяжестью, что оно, казалось, упало на пол, как камень. Его взгляд был полон боли и разочарования.
— Вы совсем?! Нет! — Я закричала, мой голос был полон отчаяния. Я чувствовала, как мои ноги подкашиваются, но я стояла, сжав кулаки.
— Тогда объясни, — Дерек выдохнул, его голос был тихим, но в нём сквозила угроза.
— Я не знаю! — Я закричала, мой голос был полон ярости. Я призвала к себе своего пса, чувствуя, как его присутствие даёт мне хоть какую-то опору.
— Николь, вернись! — Том закричал, его голос был полон отчаяния. Но я уже убегала, мои шаги гулко отдавались в тишине ночи. Я не могла оставаться здесь, не могла позволить им разрушить мой мир.