Реферат

Уснуть мне удалось только под утро. Мысли долго мучили меня, а дрожь в теле не проходила. Я понимала, что опасность позади, но осадок беспокоил даже после пробуждения. В общей сложности я поспала всего полтора или два часа. Будильник прозвонил, и я поняла, что не готова к этому дню абсолютно. А выходить из комнаты и видеть Мишу тем более: во-первых, я до сих пор помнила, как попалась ему на глаза в полотенце, стыд-то какой; во-вторых, переварить ночного бандита было невозможно. Спрашивать у Миши, что произошло, глупо. Это вообще не мое дело, я тут только гостья.

Я оделась, застелила постель, сделала глубокий вдох и вышла из комнаты. Мне с трудом представлялись последующие события. Выйдя в коридор, я почувствовала интересный запах с кухни. «Физрук готовит завтрак?» Мои мысли быстро подтвердились, когда перед глазами увидела Мишу, который что-то мешал в сковородке.

— Доброе утро, — произнесла я и слегка улыбнулась. Миша вздрогнул, повернулся и улыбнулся.

— Доброе утро, Настя! Как тебе спалось? — Ох, как я хотела сказать правду, но боялась. Мне безумно хотелось расспросить его об этом бандите, но в голове все запечаталось лентой с фразой «не твое дело».

— Хорошо. Еще раз спасибо, что приютил, — кажется, я снова покраснела.

С утра Миша выглядел очень мило. Его светлые волосы были взлохмачены, глаза заспанные, на левой щеке отпечаток от подушки. Физрук стоял в шортах и футболке. «Ты была бы больше рада, если бы он был без футболки, да?» Такой вид преподавателя заставил меня на минуту забыть о недосыпе и всех случившихся кошмарах.

— Прекрати меня благодарить! Иди лучше умывайся, и будем завтракать, — я кивнула и отправилась в ванную.

Выглядела просто ужасно. Мне было абсолютно все равно, что обо мне подумают в колледже, но не хотелось бы, чтобы Миша видел меня такой на протяжении долгого времени. Под глазами у меня были ужасные мешки, сами глаза слегка покраснели, остатки вчерашнего макияжа размазались. В общем, хуже я еще не выглядела. Быстро умылась, сделала максимум манипуляций с зубной пастой и своими зубами, выдохнула и отправилась на кухню.

Миша разложил омлет с овощами по тарелкам. Выглядело очень аппетитно.

— А говорил, что не готовишь, — сказала я, присаживаясь на стул. Миша улыбнулся.

— Обычно я не ем по утрам. Себе готовить бы не стал, а сейчас есть кого покормить. — 

«Если он продолжит в том же духе, я останусь красной до конца своих дней». — Тем более омлет не тяжело готовить.

Мне казалось, что он со мной флиртует. Мне не с чем было сравнивать, ведь до этого со мной почти не флиртовали. Я даже не до конца была уверена, что Миша именно флиртовал. «Действительно, с какой это стати с тобой будет флиртовать преподаватель?» В эти минуты я чувствовала какой-то странный магнетизм, который сужал пространство между мной и физруком. Внизу живота все сжалось. Я поняла, что спокойно поесть не смогу.

— Мне кажется, ты не выспалась, — Миша заметил, что я буквально засыпаю за столом, склоняясь над тарелкой. — Если хочешь, уйди сегодня с моей пары, я отмечать не буду.

— Миш, — его предложение было очень заманчиво, но я не знала, куда мне идти, если уйду с пары. А мысль, что теперь он будет меня отмазывать, потому что у нас с ним своеобразные отношения, мне совсем не нравилась. — Спасибо большое, но мне кажется, что это неправильно.

— Да, ты, наверное, права. Ты же все равно не занимаешься, — и вот Миша снова улыбается.

После завтрака мы достаточно быстро собрались, попрощались с Дейзи и вышли из квартиры. Когда я перешагивала порог, снова всплыли ночные воспоминания. Какой-то бандит пришел и начал угрожать. «Чем же Миша занимается?» По дороге до метро физрук спрашивал, какие у меня пары, какие предметы мне больше нравятся, но думала я в этот момент лишь о том, сколько крови на руках у моего преподавателя.

— Значит, литература? — Не сказать, что Миша был удивлен моим ответом. — Я как-то общался с девочками из твоей группы, и они сказали, что с преподавателем, которая ведет у вас литературу, вы все резко разлюбили этот предмет.

— Многие, да. Но мне нравятся работы, которые она нам дает, хоть они и сложные. — «А если он торгует наркотиками?»

— Видимо, у тебя синдром «отличницы». Ты через кровь и пот будешь делать все, что скажут.

— Бабушка приучила, — я посмотрела на него. В голове все не укладывалась: у него такая милая внешность, он улыбчивый и дружелюбный, чем противозаконным он может заниматься? — А у тебя какой был любимый предмет? Надеюсь, не физкультура?

— Нет, — он усмехнулся, — я любил географию в школе. Мне так нравилось изучать горы, ветра, узнавать что-то про другие континенты. — Когда Миша говорил, я посмотрела на него и увидела в его глазах искру. Это еще больше помешало мне поверить в какие-то нелегальные дела. — А вместо обычной физкультуры я любил футбол.

Я ничего не понимала в футболе, поэтому не знала, что спросить на эту тему. Радостью было, что к этому моменту мы уже дошли до метро. Нам предстояла длительная поездка без разговоров, так как в вагоне шумно.

***

Проснулась я, потому что кто-то начал меня подталкивать. Открыв один глаз, я увидела Мишу и его улыбку.

— Наша станция, пошли!

Резко пришло осознание того, что моя голова всю дорогу покоилась на плече физрука, а я сама мирно спала. «А если бы кто-то из колледжа ехал с нами в одном вагоне?» Я вся залилась краской. Миша шел спокойно рядом, а мне было безумно стыдно за это незаконное использование его тела. «Он же не сопротивлялся» Это еще хуже. Или не хуже?

Ближе к колледжу мы с ним взаимно улыбнулись и встали чуть дальше друг от друга. И только когда я отошла от Миши на два метра в автобусе, пришло осознание, что сегодняшний день будет ничуть не лучше вчерашнего, возможно, все будет только хуже. Входя в колледж, мы с Мишей друг другу кивнули и разошлись. И только внутри здания я поняла, что у меня на сегодня не готово ни одно задание и нет нужных тетрадей. «Шикарно!»

Я не видела в колледже Машу, видимо, она еще не приехала. Была вероятность, что ее вообще не будет, а это плохо, ведь мне необходимо было с ней поговорить.

Первая пара у нас была достаточно легкая. Преподаватель иногда не обращала внимания на то, что делают некоторые. Этим я и надеялась воспользоваться, чтобы хоть немного отоспаться или предпринять попытку разговора с Машей. На паре она хотя бы не стала бы орать.

У кабинета я поздоровалась с одногруппницами и стала ждать звонка на пару. У Миши оказалось очень удобное расписание. Он просыпался так, чтобы успеть погулять с Дейзи и покормить ее, собраться, доехать и оставить в запасе около десяти минут. Я могла бы сказать, что он даже более дисциплинирован по времени, чем я. «Многие уголовники дисциплинированы по времени» Я передернулась от своих мыслей. Миша родился в «девяностые», значит, пропустил все эти криминальные события. А что с ним тогда может происходить сейчас? «И кого нужно было завалить?» Звонок на пару.

Преподаватель была примерно такого же состояния, что и я. Она очень медленно снимала с себя верхнюю одежду, включала компьютер, а потом и вовсе ушла за журналом. Маши все не было. Я стала терять надежду на разговор с ней, ведь на пары она редко опаздывает, а если во вторник не пришла на первую, то была большая вероятность ее неприхода на остальные.

Но совершенно неожиданно, как грозный сгусток энергии, подруга влетела в кабинет. Я ждала, что она сядет со мной, но она молча прошла мимо и села практически в конец ряда. «Будет весело»

Первую половину лекции преподаватель говорила что-то совершенно отдаленное от темы, благодаря чему я смогла прикрыть глаза и подумать. Закралось чувство, что моя жизнь превратилась настолько в запутанный кошмар, что даже думать больно. А самое странное, что я не понимала, что меня беспокоит больше: разговор с Машей или тайная жизнь Миши. Не факт, что второе хоть как-то выяснится, поэтому нужно сделать акцент на первое. «Конечно, я извинюсь. Но Маша себя виноватой вряд ли считает, иначе бы села со мной. Разговор будет тяжелым. И самой больной темой станет, конечно же, Дима.»

После пары я знала, что она пойдет курить, ведь настроение у нее ужасное, по ней было видно. Сделав глубокий вдох, вышла за ней на улицу. Меня немного трясло. Я не представляла, как начать диалог. Чем ближе была подруга, тем страшнее становилось. Маша стояла с очень серьезным лицом, она действительно напоминала сгусток энергии, который вот-вот взорвется.

— Маш, привет, — у меня был голос, как у подбитого щенка. Она медленно повернула голову в мою сторону. Я ждала, что она демонстративно выдохнет дым мне в лицо и проигнорирует — такое поведение показушно, а если Маша показушничает, значит, есть шанс на приятный исход. Но все было совершенно наоборот.

— Привет, — холодный, очень холодный тон. — Если ты подошла поговорить, помириться, то советую идти обратно. — Я опешила. Боже, что же между нами происходит?

— Маш, послушай, пожалуйста, — я шла за ней до мусорки, когда она тушила сигарету, — прости меня, я была неправа. Но и ты тоже.

— Зря ты последнее добавила, — она хмыкнула. Все только ухудшалось!

— Мы же раньше всегда мирились, что нам сейчас мешает? — Я была готова зарыдать, смотря в ее холодные глаза. Но мне нужно было пройти это унижение, чтобы не потерять близкого человека.

— Даже если мы помиримся, проблема не уйдет. Тебе не нравится мой образ жизни, мой парень, что я лезу в твою личную жизнь. А я не хочу жить с лицемеркой, которая будет все проглатывать! — По моей щеке скатилась слеза, а у нее не дрогнул ни один мускул. — Насть, не плачь, — ее тон слегка потеплел, — давай просто разойдемся?

— А как жить будем?

— Прости, но тебе придется забрать вещи, — она посмотрела куда-то в сторону, а потом сделала шаг в сторону колледжа, давая понять, что разговор заканчивается, — ты же где-то провела эту ночь. Явно не на вокзале. Значит, есть где провести последующие.

И она ушла из курилки, будто ее там и не было. Я старалась себя сдержать и не зарыдать. В горле появился болезненный комок, а в голове пустота. «И что теперь делать?» Впереди две пары, одна из которых с Мишей. Миша... Будучи на грани истерики, я решила идти к единственному человеку, которому сейчас могла доверить свою истерзанную душу. «Странно, не правда ли?»

Миша сидел в своей каморке один, я постучалась, привлекая его внимание. Физрук обернулся, увидел меня, но улыбка пропала с его лица.

— Ты, конечно, и два часа назад была не сильно бодрая, но сейчас на тебе лица нет, — он подошел ко мне, посмотрел по сторонам, взял за руку и повел к стулу. Я села и посмотрела в его добрые глаза. Сил сдерживать слезы уже не осталось, поэтому они полились по моим щекам. — Настя! Не плачь! — Миша взял меня за руку и сел напротив на корточки.

— Я с Машей говорила, — голос у меня был охрипший, связывать слова было тяжело. Слезы продолжали литься из глаз. — Мы не помирились. Она сказала, чтобы я забирала вещи из квартиры. — После этих слов я зарыдала в голос.

Мне было все равно, что я рыдаю перед своим преподавателем. Сейчас он был для меня единственной жилеткой, спасением, ведь Машу я потеряла. Мне было так плохо. Я рыдала и рыдала, не думая, когда начнется пара. Миша привстал, прижимая меня к себе. Я почувствовала запах его одеколона, которым был пропитан черный спортивный костюм. Физрук поглаживал меня по спине. Мне было все равно, как мы выглядим со стороны, что он мой преподаватель, мне было важно, что только он сейчас готов меня утешить.

— Слушай, — он отстранился, — твоя Маша — истеричка. Она слабая, раз не смогла пойти на примирение. А то, что выставляет тебя из квартиры, говорит о том, что и человек Маша, мягко говоря, хреновый.

— Нет, — я сделала глубокий вдох, блокируя новую порцию рыданий. Миша держал меня за руки. «У него теплые, нежные и сильные руки». — Она хорошая, просто я ее обидела. — Удивительно, как у меня хватило сил ее защитить даже сейчас.

— Уверен, ты извинилась, — я кивнула, — тогда она точно дура! — Я улыбнулась, понимая, что преподаватель назвал свою студентку дурой. — Не плачь, ее поступок не стоит твоих слез.

Миша еще раз обнял меня. В его объятиях мне было очень комфортно и спокойно. «Ты обнимаешься с физруком!» Я хотела бы навсегда остаться в его руках, чтобы не показываться этому миру. Но мне нужно было решить вопрос с жильем. «И причем тут физрук?»

— А что же мне теперь делать? — Я забегала глазами по каморке. — Где жить? — Я услышала звонок на пару и стала подниматься со стула, пытаясь унять панику. «Я даже сейчас думаю, как не опоздать на пару.»

— Насть! — Миша взял меня за плечи. Я посмотрела в его глаза и, кажется, прочитала идею в них. — Ты вот сейчас не будешь со мной спорить, хорошо? — Я автоматически кивнула. — Умница. Послушай, ехать жить к бабушке в область глупо, потому что она, зная всех бабушек этой планеты, будет больно переваривать твою ссору с Машей и возвращение. — Пока он говорил, я понимала, что Миша прав. Приеду я, бабушка начнет спрашивать. Если я расскажу правду, а другого варианта нет, она будет переживать. А лишние перепады давления в ее возрасте опасны. — Поживешь у меня. — Я была готова начать спорить. — Не спорь! Подойди ко мне после пары, я расскажу план сегодняшних действий.

После Миша подмигнул мне и совершенно шокированную отправил в сторону коридора. Я на автомате побежала в сторону кабинета. И только на паре мне пришлось позволить своим мыслям устроить бунт в моей голове. Оказывается, ссора с Машей не самое ужасное, что могло произойти. Мой физрук предложил мне жить с ним и запретил спорить.

Меня всю трясло. Я осталась на улице, и есть только два варианта жилья: обратно в область к бабушке или к Мише. Конечно, разумнее и правильнее будет поехать домой к бабушке, но это повлечет за собой множество растраченных нервов и переживаний. Еще придется вставать в пять утра. А у Миши... Нет, этот вариант нельзя допустить, потому что это совершенно неправильно! Я не могу жить у взрослого практически чужого мне мужчины. Как это выглядит со стороны? Он мой преподаватель! «Так это поэтому плакаться ты побежала именно к нему?»

Да, наши с Мишей взаимоотношения давно вышли за дозволенную колледжем грань, я провела у него дома две ночи, но это не значило, что я могу себе позволить жить у него? Это неправильно. Он взрослый мужчина. «Заботливый, красивый и интересный мужчина». Я не могла себе этого позволить. «Но он же предложил». Зачем ему я? Я буду мешать его личной жизни. Я не видела ни одной причины, по которой мой преподаватель может оказывать ко мне такое повышенное внимание и заботу. «Что происходит в моей жизни? Обычно, когда мужчины проявляют такую заботу, это означает симпатию к девушке. Но я не могу нравиться Мише. Он старше меня на семь лет. Я не могу поверить в это.» «Но он тебе-то нравится»

Тут я поспорить не могла. Где-то за моим воспитанием скрывалось искреннее желание быть ближе к Мише, потому что... Я не знала почему! Да, с ним мне немного неловко, я иногда зажата, боюсь чего-то, а еще совершенно ничего про него не знаю, но обманывать саму себя стало тяжело. Сейчас мое воспитание борется с моими желаниями. Знала бы моя бабушка, на что я могу согласиться. «Согласиться?» Я в любой момент смогу уехать к бабушке.

«Неужели это именно я пришла к такому решению?»

Всю пару я продумала, поэтому не уловила ничего из лекции. «Вся нервотрепка плохо скажется на учебе» Маша сидела в другом конце аудитории и даже не смотрела в мою сторону.

После пары я на дрожащих ногах пошла к Мише. Сердце мое билось с бешеной скоростью, было очень жарко. Я постучала каморку.

— Насть, я по вторникам тут один, можешь не стучаться, — Миша не улыбался, наоборот, лицо его было достаточно серьезным.

— Михаил Александрович, — я не знала, что такого сделать, чтобы голос не дрожал. Готова поспорить, что выглядела тогда, как подбитый кролик, — жить с Вами будет неправильно, потому что мне нечем Вас благодарить за гостеприимство.

— С чего ты взяла, что нечем? — Физрук встал и подошел ко мне почти вплотную.

Я перестала дышать. Перед моими глазами была его шея, на которой слегка выпирали вены. Вблизи я могла разглядеть, насколько сильно спортивная кофта прилегала к его накаченному телу. Я видела его утром в футболке, но даже не посмотрела на накаченные руки. Очень накаченные. «Рукав, у него забит целый рукав, ты забыла?» Забыла. Куда пропадают все мои мысли, когда он рядом?

— А... чем я могу? — Моя подозрительность не давала мне мыслить здраво, я сразу же начала думать о чем-то противозаконным. «Не забывай, у него скелеты в шкафу!» Конечно, может он и не такой добрый, но я не хочу об этом думать!

Я смотрела на шею Миши, а потом подняла голову и заглянула в его глаза. Светлые и такие добрые. Миша смотрел на меня с теплотой.

— Будешь готовить еду, — с этими словами он отошел от меня, а я осталась в какой-то прострации. — Настюш, я хочу помочь тебе, поэтому не сопротивляйся. Все будет хорошо, я обещаю. Тебе будет проще добираться до учебы от меня, чем из области.

— Хорошо. — Я кивнула, а на глаза снова навернулись слезы. С моим организмом постоянно происходило что-то необъяснимое, когда Миша рядом: я то трясусь, то плачу, то улыбаюсь.

— Сейчас езжай домой, я тебя отмечать не буду. Маша будет на паре, ей нужно сдать зачеты. — Я кивнула. — Собираешь дома вещи пока. После пары мы с Егором заедем за тобой. Напиши адрес.

Дома я судорожно собирала свои вещи в сумку. Одежды у меня было не так много, поэтому большую часть занимали учебники и тетради. Мне с трудом удавалось принять мысль, что я съезжаю из квартиры, в которой надеялась жить до конца обучения в колледже. И куда уезжаю? К своему преподавателю.

«Миша заберет меня с Егором. То есть один его друг точно будет знать, что я теперь живу с ним. И какое сложится обо мне мнение? Что потом будут делать все его друзья?» Меня немного подташнивало от этого всего. Раньше я прекрасно знала, что меня ждет завтра, а теперь я даже не могла представить, что будет вечером. По какой-то неизвестной причине жизнь перевернулась. «Ты согласилась жить с преподавателем»

Из моей головы никак не выходили слова Миши: «Я хочу тебе помочь, не сопротивляйся!» Какой смысл мне помогать? Как же все запутанно.

Миша позвонил мне, когда я уже собиралась выходить из квартиры. На глаза навернулись слезы. Я потеряла близкого человека из-за какой-то ерунды. Оставив ключи на тумбочке, я покинула квартиру.

Машина Егора была мне уже знакома. Внизу живота все сжалось. Как неудобно я себя чувствовала. Я какая-то первокурсница, которая влетела в жизнь своего преподавателя. «Кто еще в чью жизнь влетел».

— Привет, Настюх, — сказал Егор и подмигнул мне. Миша вышел из машины и помог мне положить сумку в багажник.

— Ты в порядке? — спросил физрук шепотом, захлопывая багажник. Я пожала плечами, потому что не знала, как ответить на этот вопрос. Все происходило, как во сне, а я не знала, хочу ли проснуться. Хотя моя трусость только и делала, что кричала о пробуждении. — Я понял, садись в машину.

В машине было тепло, Егор снова включил спокойную музыку.

— Как дела, малыш? — Я улыбалась Егору. — Мишаня сказал, что ты поживешь пока у него. Будет обижать — звони.

— Спасибо. — Этот друг Миши знаком мне ближе остальных. У Егора очень доброе лицо, он почти всегда улыбается и шутит.

Ехать нам нужно было долго — на другой конец города. Мужчины сразу же начали что-то обсуждать, кажется, кальяны. Слушая их речь, из которой я ничего не понимала, мое тело медленно расслаблялось, глаза закрывались. Я поняла, насколько устала: не спала почти всю ночь, стресс, стресс и еще раз стресс. Мои глаза медленно закрылись, а звуки смешались.

Я задремала достаточно быстро, но перед тем, как окунуться в сон, я услышала:

— Мишань, она спит? — Ответа не последовало, скорей всего физрук кивнул, проверив меня на задних сидениях. — Значит приперся ночью?

— Да, предложил бабки. Они боятся проиграть. — Голос Миши был очень серьезный, если бы он так говорил со мной, я бы испугалась, как тогда, когда мы поругались из-за реферата.

— Зачем вкладывать деньги в то, в чем ты не уверен?

— Дело принципа. В ту сторону вложится его конкурент.

Они немного помолчали, а потом Егор продолжил:

— Дело пахнет жареным, Мишань, — мужчина выдохнул. — Небезопасно брать эту лапочку к себе.

— Я знаю, — Миша вздохнул. — Я испугался даже ночью. Но бросить ее не могу. Это... Ты понял.

— Да, я понял.

После я провалилась в сон.

***

Просыпаться и не понимать, где нахожусь, стало превращаться в мою привычку. В комнате было темно — ночь или поздний вечер. Я поняла, что лежу на кровати. Я у Миши дома. Если я уснула в машине и не проснулась, когда мы приехали, то кто-то перенес меня на кровать. «Миша... Спасибо, что не раздел!»

Проведя ладонью по кровати, обнаружила на краю свой телефон и еще что-то. Телефон показал, что сейчас десять вечера. Была парочка сообщений от бабушки. Я быстро ей ответила, что все в порядке, просто устала на учебе. «Устала...» Рядом с телефоном лежало еще что-то. Посветив на это «что-то» телефоном, я увидела, что это маленькая шоколадка «Аленка». Это сразу же заставило меня улыбнуться.

На кухне я услышала чьи-то разговоры. Наверное, Егор не уехал еще. Я решила не выходить из комнаты, а пролежать или, в идеале, еще поспать. Но резко меня волной накрыли все события. Я начала плакать, понимая, что теперь у меня нет близкой подруги, что не с кем поболтать о женском, что единственный близкий человек сейчас — мой преподаватель, с которым происходит что-то странное. Мне стало казаться, что я стремительно скатывалась в какую-то дыру, и надо остановиться. Но как остановиться?

Я плакала, сжимая края подушки. Стресс слишком сильно сказался на мне. Мой организм был ослаблен. Я почти не ем, не сплю и не знаю, что будет дальше.

«А что будет дальше?»