Глава 8. Исцеление
Тишина.
После криков, ударов, лязга металла и крушения —
осталась лишь тишина.
Густая, вязкая, как туман над кладбищем.
А в её сердце — только страх.
Брамс лежал на полу, будто вырезанный из мрамора и крови.
Под ним медленно растекалась алая лужа, впитываясь в старинный паркет, как след жизни, ускользающей с каждой секундой.
Лилит склонилась к нему, колени промокли от крови, но она не чувствовала ничего — только его руку, холодеющую, ослабевающую.
Она обвила её обеими ладонями и прижала к своей щеке.
— Не уходи... пожалуйста... не оставляй меня... — её голос дрожал, срывался, терялся в безмолвии комнаты.
Слёзы текли по лицу, сливаясь с его кровью.
Он открыл глаза — с усилием, через боль.
Его взгляд был затуманен, но в нём по-прежнему горел свет, тёплый, тихий, невероятно живой.
— Ты... спасла меня... — выдохнул он. Слова были хрипом, раненым шёпотом.
Лилит наклонилась ближе, не отводя глаз.
— Нет... ты спас меня. С самого начала. Просто... тем, кто ты есть.
Он попытался улыбнуться.
Это была слабая тень на его лице, но в ней было всё: благодарность, любовь, вера.
То, чего ему не давали годами.
То, что она дала ему — впервые.
И тогда...
Он поднял руку, коснулся её лица, словно проверяя — настоящее ли это чудо.
И она склонилась ещё ближе.
Сердце билось так громко, что, казалось, слышно даже мёртвым.
И тогда он поцеловал её.
Сначала медленно. Слабым прикосновением губ, будто боялся, что она исчезнет.
А затем — чуть сильнее, как будто через этот поцелуй он пытался жить.
Доказать себе, что он есть. Что он чувствует.
Что он достоин.
Лилит не отстранилась.
Она целовала его в ответ — с болью, с отчаянием, с любовью, которую больше невозможно было сдерживать.
Это был поцелуй не победы.
А исцеления.