63
За окном продолжал идти снег.Уже давно стемнело,а мы с папой возвращались от бабушки с дедушкой
— Набери Нугзару: пусть чайник ставит.
Я достала телефон и набрала Нугзару.Пошли длинные гудки.
Папа посмотрел на меня
— Не поднимает?
— Может спит.
— Нет,он слышит телефон.
Я попробовала второй раз.
Все то же самое.
Папа уже достал свой телефон и видимо набрал Маше.Во время разговора он притормозил и сьехал на обочину.Лицо его стало серьезным.
— Дома его нет
— Странно,он мне ничего такого не сказал.
Экран телефона загорелся от сообщения.Я в спешке разблокировала его,в надежде,что это Нугзар.
Но реальность оказалась суровей.
Андрей
Видео
Внутри все оборвалось.На видео был Нугзар.В какой-то заброшке,на табуретке,связан,побит,а на его шее петля.Сам он чуть дышит.
Голос за кадром произнес:
— У вас есть ровно пятнадцать минут,чтобы спасти его.Время пошло
Папа вырвал телефон из моих рук и посмотрел на экран.Его лицо побледнело,челюсть сжалась.
— Это старая электростанция, — сказал он,уже набирая номер. — Мы туда с Мишей и Даней раньше выезжали,когда ловили одну банду.На отшибе,в лесу.Там сигнал плохой.Поехали.
Он заговорил в трубку:
— Миша.Срочно.Заброшка на Приморской,старая ТЭЦ.Восемь минут назад прислали видео.Всё серьёзно.Захвати группу.Берите рации и фонари,там темно.
Папа нажал на газ так резко,что меня прижало к сиденью.Его глаза были как сталь: сосредоточенные,без единой лишней эмоции.Только раз сжал мою руку крепко,как будто пытаясь передать,что мы не опоздаем.Что он не допустит этого.
— Он не должен умереть, — выдавила я,смотря в окно,где мелькали огни и снег.
— Он не умрёт, — глухо отозвался папа. — Пока я дышу – не умрёт.
Через десять минут мы свернули в заросшую дорогу,ведущую к бетонному корпусу с выбитыми окнами.Уже стояли две машины с включёнными фарами.Их свет разрезал темноту и выхватывал из мрака облупленные стены,ржавые балки и битое стекло.Из машин вышли Миша и Даня,оба в бронежилетах,с рациями на груди.В руках пистолеты
— Он там? — спросил Миша,бегло посмотрев на нас.
Папа кивнул и бросил ключи от своей машины Дане:
— Заблокируй проезд.Никто,кроме своих.
Мы побежали внутрь.Папа первым,как будто знал каждый поворот.Он точно знал.Он уже бывал здесь,он знал,где раньше был щитовой зал,где подвалы,где те самые гнилые лестницы,что ведут в заброшенные машинные отсеки.
Я бежала за ним,дыша тяжело.Снег таял на лице,а ноги подкашивались.Сердце стучало в висках,как сирена.Я лишь повторяла мысленно: «Только бы живой.Только бы живой.Только бы живой».
— Сюда! — Миша крикнул из-за угла.Его голос отдавался гулко в бетонных стенах.
Мы влетели в один из боковых залов.Там старый металлический помост.Над ним ржавая балка,с которой свисала верёвка.Ниже,почти на полу,в неровном пятне света фонаря – он.
Нугзар.
Он был полубессознателен,петля затянута почти до конца.Его тело дёргалось еле заметно,будто каждый вдох давался с боем.
Папа и Даня одновременно кинулись вперёд.Даня подсек табурет,поддерживая Нугзара за бёдра,чтобы снять напряжение с шеи,а папа ловко перерезал верёвку ножом,который,кажется,всегда носил с собой.
— Дышит! — Миша уже опустился на колени,проверяя пульс. — Слабый,но есть!
Я рухнула рядом,даже не заметив,как ноги перестали держать.Обняла его,прижимая к себе,чувствуя,как его кожа ледяная и влажная,а губы обветрены.Он едва разлепил глаза.
— Сойка… — прошептал он еле слышно. — Прости,что не успел…
— Тшш… — я гладила его по щеке. — Ты успел.Ты жив.Слышишь? Живой.Мы здесь.
Сзади папы послышался шум.Он резко повернулся,и в тот же миг из-за стены выбежал Андрей.Папа кинул ему под ноги доску,сбивая с ног
— Сученыш, — прошипел он.
Папа подошел и со всего маха ударил Андрея по лицу.Потом добавил ударом по ребрам.
— Я тебя предупреждал,Лапицкий.Предупреждалже.
Я сидела на полу,прижимая Нугзара к себе.Его дыхание всё ещё было неровным,будто каждая новая попытка вдохнуть — это борьба.Слёзы текли по щекам безостановочно.Я даже не пыталась их унять.Просто гладя его по волосам,по холодному лбу,я шептала:
— Ты со мной… ты живой… я тебя не отдам… слышишь? Не отдам…
Нугзар чуть сжал мою руку.Настолько слабо,что это можно было принять за случайное движение.Но я почувствовала,что он пытался.Хотел показать,что он здесь.Со мной.
Папа тем временем стоял,нависнув над Андреем.Тот уже не пытался подняться,хватался за рёбра,дышал с хрипом.Но в глазах ещё теплился мерзкий огонёк.Тот самый огонёк зла,который не потушить ни болью,ни страхом.
— Ты больше ни к кому не подойдёшь, — глухо сказал папа. — Ни к моей дочери,ни к моему крестнику.Ты понял меня,мразь?
Он развернулся и вернулся к нам.И когда посмотрел на Нугзара,лицо его изменилось.Всё жёсткое,боевое будто исчезло.Осталась лишь тревога.Та,что живёт в отцах,когда ребёнок на волоске от беды.
Он медленно присел рядом,выдохнул,внимательно осматривая Нугзара.Его руки были осторожны,нежны,словно он боялся задеть слишком сильно.
— Живой, — прошептал папа,почти себе. — Мальчишка наш упрямый,а…
Я подняла глаза,полные слёз,на него.И только кивнула.Всё,что я могла выдавить – это один-единственный всхлип,когда прижалась снова к Нугзару.
Миша и Даня уже скручивали Андрея,надев на него наручники.Он пытался что-то выкрикнуть,оправдаться,но каждое его слово тонуло в окружающем гуле и бешеном стуке моего сердца.
— Я просто хотел как лучше! Она же сама... — захрипел он,но Даня резко дернул его за руку,затыкая на корню.
Я встала,дрожащими руками убирая волосы с лица.Глаза горели от слёз,но внутри уже не было той боли.Только ярость,густая,липкая,как смола.Я подошла ближе,посмотрела ему прямо в глаза.
— Я ненавижу тебя, — сказала я медленно,ровно,каждое слово как выстрел. — За всё.За то,что ты сделал с ним.За то,что пытался сломать меня.За то,что тебе вообще пришло в голову,что ты имеешь право на мою жизнь.
Он замер.Впервые за всё время его лицо дрогнуло.Может быть,ему и не было стыдно,но сейчас он понял,что дорога назад навсегда закрыта.
— Уведи его, — тихо бросил папа,не глядя на Андрея.
Миша и Даня,не сказав ни слова,поволокли его к выходу. Андрей обернулся ещё раз с какой-то безумной тоской,но я уже отвернулась.
Я вернулась к Нугзару,снова опустилась рядом.Он лежал с закрытыми глазами,но дышал уже ровнее.Я осторожно провела пальцами по его щеке.
— Всё, — прошептала я. — Всё,мой хороший.Всё закончилось.Я с тобой.Всегда с тобой.
Папа обнял меня за плечи и кивнул:
— Он больше не причинит вам зла.Никогда.
А я всё держала руку Нугзара в своей,зная,что я отдам все на свете,лишь бы он дышал спокойно.