10
Мы вдвоем ехали к бабушке и дедушке просто на чай.Папа был за рулем,я наблюдала за всем сбоку.Нугзар с самого утра пошел по своим делам и сказал,что вернется вечером.Так что мы со спокойной душой тоже ехали по своим делам.
Папа был серьезным,сконцетрированным.
Я сделала глубокий вдох и сказала:
— Пап,я люблю Нугзара
Папа молчал некоторое время,продолжая рулить,а потом тихо ответил:
— Ты только сейчас это поняла?
Он продолжал смотреть на дорогу,но я заметила,как уголки его губ чуть дрогнули.Почти улыбка.Теплая,но сдержанная.В его манере так,чтобы никто не подумал,что он сентиментален.
— Нет, — честно ответила я. — Просто раньше это было… туманом.А сейчас будто всё прояснилось.Я скучаю по нему каждый раз,как только он выходит за дверь.По тому,как он морщит нос,когда думает.Как смотрит,когда слушает.По его дыханию рядом.Даже по тому,как он вздыхает,когда я пятый раз что-то спрашиваю.
Папа кивнул.Он по-прежнему не смотрел на меня,но я знала,что он слышит каждое слово.И чувствует их, даже если не подаёт виду.
— Мда, — сказал он после паузы. — Ты,значит,не просто влюбилась.Ты утонула.
— По уши, — призналась я,почти шёпотом. — Это… даже немного страшно.
— И правильно, — ответил он,наконец бросив на меня короткий взгляд. — Любовь без страха — это не любовь,а сериал.
Я усмехнулась.
— А ты что,не боишься?
— Постоянно, — спокойно сказал он. — За тебя.За выбор твой.За то,чтобы не сделали больно,но при этом, — он вздохнул, — я видел,как он на тебя смотрит.И как ты смотришь на него.Я не дурак,Наташа.
— Ты радуешься?
Он пожал плечами,притормозил перед поворотом,глянул в зеркало,и только тогда тихо ответил:
— Рад.Но молча.Ты ж меня знаешь,я же не «сюсю-пусю».Я просто хочу,чтобы тебе было хорошо.А если он — это твоё «хорошо»,значит я спокоен.Тем более он мне не враг.
— Ты серьёзно сейчас?
— Почти. — Он усмехнулся. — Но если хоть раз увижу,что из-за него ты плачешь не от счастья,устрою ему такой допрос с пристрастием,что он сам запросит защитника.
— Папа...
— Что? Я ж шучу, — сказал он,но голос остался серьёзным. — Почти.
Мы оба рассмеялись,и в этой тишинке между словами я вдруг поняла: он и правда рад.Просто по-своему.Так,как умеет.Сдержанно,но всей душой.
— Пап… — начала я чуть тише,после короткой паузы. — А как ты его видишь?
Он хмыкнул,поправляя зеркало,но всё ещё не глядя на меня:
— А что,экзамен по восприятию Нугзара?
— Нет.Просто… интересно,что ты думаешь.Ты же всегда всех «видишь насквозь».
— Ну, — протянул он, — скажем так…Первое,что я подумал,когда вы с ним стали чаще зависать вместе: «Этот парень не случайный в наших жизнях».Он не болтает лишнего.Не лезет туда,где не его дело.Но если уж лезет,значит,ему по-настоящему важно.
Я кивнула,прижимая руки к коленям.
— Он не пытается тебе нравиться, — продолжал папа. — Это редкость.Обычно мужики рядом с девушкой,которая им дорога,стараются быть кем-то,а не собой.А этот – он просто рядом.Как будто место его давно определено.
— Да, — прошептала я,улыбаясь. — Именно так и ощущается.
Папа кивнул,чуть задумчиво:
— Он не герой.Не романтик.Не из тех,кто на белом коне.Но знаешь,Наташа,иногда куда важнее быть тем,кто,если надо,спустится за тобой в самую темень.Без драмы.Без громких слов.Просто скажет: «Держи фонарик.Я с тобой».
Я почувствовала,как внутри что-то затрепетало от понимания.От правды.
— Он такой,да, — подтвердила я. — И я будто спокойнее,когда он рядом.Даже если молчим.Даже если ругаемся.Он… как стержень.Не ломается.И не даёт мне развалиться.
Папа чуть усмехнулся.
— Хорошо,что ты это знаешь.Потому что многие годами ищут,кто не даст им развалиться.А ты просто встретила своего кудрявого антивзрывного айтишника.
Я рассмеялась.
— Это теперь официальное определение?
— Пока не сделает тебе предложение,да, — подмигнул он.
— Папа!
— Шутка… почти, — сказал он с тем самым лицом,на котором шутка и серьёзность всегда были неразделимы. — Но если честно мне с ним спокойно.А это для отца лучший показатель.
— Мне тоже.
Он кивнул,и мы оба снова замолчали.Машина ехала вперёд.Ветер гулял за окном,и всё внутри было на своих местах.
А в сердце Нугзар.
Просто.Спокойно.По-настоящему.
Папа свернул на просёлочную дорогу,ведущую к дому бабушки и дедушки.Мы оба уже расслабились,разговор слегка затих.Я смотрела в окно на поля и редкие деревья,когда он вдруг,будто между прочим,но слишком ровным тоном,спросил:
— Слушай… А ты… Ты не злишься,что я тебя один растил?
Я обернулась на него,немного удивлённая.Он не часто говорил о таких вещах.Почти никогда.Он вообще был не из тех,кто сам поднимает разговоры о прошлом.
— Почему ты спрашиваешь? — осторожно сказала я.
Он пожал плечами,глядя на дорогу:
— Нугзар.Он как-то смотрел на нас с тобой,ты что-то ему рассказывала,смеялась.А потом глянул на меня и сказал: «Вы как одна связка,крепче стали».И я задумался.Про тебя.Про нас.Про то,как всё было… и не было.Вдруг ты когда-нибудь жалела?
Я медленно выдохнула.Было странно слышать от него такие слова.Но ещё страннее почувствовать,как глубоко они попали.
— Нет,пап, — честно сказала я. — Я никогда не злилась.И не жалела.
Он не ответил сразу.Только чуть сжал руль.
— Просто иногда думаю,что ты… многое недополучила.Маму.Семью как у всех.Может,мягкости какой.Или баланса.Я старался как мог.Но ведь я не мама.И не знаю,было ли этого достаточно.
— Пап, — я повернулась к нему чуть больше, — ты был мне всем.И папой,и опорой,и домом.А мама… Ну,её не было.Я не завидовала другим.Зато я знаю,как ты делал мне завтрак с утра,даже если не успевал сам поесть.Как сидел у двери,когда я болела.Как говорил,что всё получится,даже если не верил.
Он хмыкнул,но глаза оставались серьёзными.
— У тебя тяжёлый характер.Я,кстати,тоже приложил к этому руку.
— Зато характер у меня папин.Значит надёжный, — усмехнулась я. — И знаешь,я только сейчас начинаю понимать,сколько ты на себя взвалил.Сколько молчал,сколько не жаловался.
Он слегка кивнул,и по взгляду я увидела,что сдерживает эмоции.
— Мне не нужно было ничего другого, — тихо добавила я. — Мне нужен был ты.И ты всегда был.
— А теперь Нугзар, — произнёс он негромко.
— Да.Но и ты всегда.Это не вместо.Это рядом.
Он кивнул,и потом чуть погодя произнёс,уже спокойнее:
— Ну и слава богу.А то я боялся,что однажды ты скажешь: «Ты мне жизнь испортил».
— Ты мне жизнь построил, — ответила я. — А всё остальное — это уже мои шаги.
Он усмехнулся.И впервые за весь день по-настоящему тепло.
— Ладно.Тогда поехали пить чай.Пока ты не призналась,что ещё и в дедушку влюблена.
— Папа!
— Шутка,хотя дед у тебя харизматичный мужик.
И мы засмеялись.Потому что всё было правильно.Потому что в этой машине ехали не просто отец и дочь.А команда.Семья.Любовь,закалённая не словами,а годами.