ЛèгнА

Дома она уже привычно прислушалась, но Легны не нашла. И никого другого, слава богу, тоже. Устроили тут проходной двор, базар-вокзал! Закрыть бы как-то этот «колодец» ваш, да как? В церкви не шарят в таких делах, к шаманам каким тащиться— глупо! А ведь было бы неплохо, Легне сказать — хочешь, приходи через дверь, как все нормальные... люди? Ну раз можешь и так, вот так и делай, а других без моего приглашения, как ты там сказал? «Пожалуйста, нахуй!» Вот, именно туда.
Ну допустим, я еще могла так сказать, а Динка?..

Насте вдруг как холодной льдиной в грудь ткнули.
За Динку как страшно... Спросонья ей как-то цинично показалось, «ну иладно, переживет», но теперь вдруг стало стыдно и жутко. Флер-д-оранж — это что, предупреждение? Метка? «Ты следующая»? Или для Динки что-то еще похуже приготовлено? Да, но как ее предупредить? И о чем?.. «Дин, там смотри, тебя могут похабно использовать, ты короче, э...»  А что она может сделать?!

Настя вяло ковыряла свой завтрак, пытаясь собраться в живую, дееспособную кучку для работы, но получалось неважно. А ведь ей предстояла самая острая часть работы — первые эскизы новых персонажей. Примет — не примет заказчик, насколько она попадет в техзадание, сойдутся ли их взгляды? Настя очень не любила уже готовое переделывать. А вчитываться в описания с головой, забитой отравленными мыслями  и мутными предчувствиями, было тяжко.

«Девушка, около 30 лет, волосы белые, худая...»
Погодите, что?! Вы издеваетесь? А плащ убийцы с золотым солнцем на груди не надо, нет?
Если с Динкой тоже случится беда, а она даже не попыталась... Но как ее предупредить?! «Дина, короче, если ночью к тебе войдут два ангела в черной форме, то ты...» 
То блядь, я не знаю что. Тебе крышка, Дина. Попроси Легну сварить тебе дурман, он говорит, так не слишком больно. Но все равно больно, как я вообще не сдохла... А потом ни о чем его не спрашивай, а то он тебя ударит, Дин. Да-да, твой любимый Легна, ляжет рядом с тобой и будет держать тебя за плечи, пока тебя насилует его офицер. Так сказать? Нормальная история... Откуда я это все знаю? А ты мне в глаза, Дина, посмотри. Видишь? Да, это очень больно и унизительно... Очень. И еще это до тошноты, до изнеможения приятно. Просто черный, больной, убийственно-приторный кошмар.

Но нет, язык не повернется о таком с ней заговорить. Может, если выкинуть те чертовы цветы, это как-то поможет? Какая чушь! И что ты там сможешь сделать, если на твою девочку покусится снежная сволочь... И если Настя это как-то перенесла, и не рассыпалась, то Динка точно с ума сойдет. Она же ведь Легну любит.
- Но с другой стороны, мама же там и папа скоро вернется, - рассуждала она вслух. - Ее есть кому защитить! Не то, что меня, собственный ангел, и тот предал.
Она вдруг вскочила и заходила кругами по комнате:
- А я-то какая дура! - воскликнула она сама себе: - Я ж как ни в чем не бывало, Легна да Легна... Хотя, погодите-ка, я же пыталась с ним поговорить, и что он? Он меня костяшками по лицу! Это блядь, как вообще?! Да и Динка тоже, он ей там запрещает, трогать себя не дает, а самому, значит, все можно? Это как так-то?!
Она вдохнула, выдохнула, потрясла головой, пытаясь успокоиться и порисовать. Вот пусть только явится, она за Динку ему все выскажет!
- Что ж ты за пиздюк небесный, - проворчала она, поворачиваясь к рабочему столу. И вскрикнула: у стола, опираясь на ее рабочее кресло, стояла густая, ушастая тень.
- Да твою мать, черт, Господи Иисусе! - замахала на Иао Настя. - Опять ты, какого хрена!
Тень сгустилась до кучи рваного тряпья, показалась жуткая кошачья морда.
- Ну наконец, ты все поняла, да? - радостно потер когтистые лапы демон.
- Я с тобой не разговариваю, - бросила ему Настя, уже даже не пугаясь. И не глядя на незванного гостя, уселась обратно за работу.
- А как тогда я здесь оказался? - развел руками и поглядел вокруг себя Иао.
- А я не в курсе вообще, - равнодушно ответила Настя и взялась за карандаш. Нечистый, возмущенно дрожжа, обошел стол и скорбно уставился ей в лицо:
- Но я не могу приходить туда, куда не зовут, так не бывает!
- Ну вот и не приходи, - стараясь как можно ровнее держать тон, ответила Настя. - Я тебя точно не звала, и по-моему, я еще в своем уме!
- Была б ты в своем уме, дева, ты бы признала уже, что ты наша, а не их, и нечего с ангелами шляться! - отругал ее демон.
- Ой, ля-ля-ля, тополя, ну конечно, - начиная заводиться, ответила Настя. - Это я виновата, да? Все я, кто еще, ну не Легна же, и не этот его, черт, как его...
- Кто? - настороженно поднял уши Иао.
- Не знаю, еще один был, - дернула плечом Настя. Ей так сильно захотелось все выложить, поделиться хоть с кем-то, пусть даже с демоном...
- Еще один?! - вскрикнул Иао. - Ой, ой, ой... - скрипуче запричитал он. - Это плохо, это уже вовсе нехорошо!
- Да че уж хорошего, - искоса глянула на него Настя, оценивая свои шансы все-таки излить свои страдания, в эти острые кошачьи уши.
- А что они... что они с тобой...
- Ничего, меня изнасиловали, - выпалила Настя.
- Матерь Преисподняя... - прошептал Иао, прикрывая когтями кривой рот. - Это ж значит... значит...
- Нет, ну я же не могла забеременеть? - по-дурацки хихикнула Настя и испуганно глянула на демона. - А то ведь как там, «за ребенка ангела и человека смерть, троим», - сказала она голосом той вороны у церкви.
-  «И тому, кто скрыл это, тоже», - добавил Иао. - Изуверы они, мы со своими детьми так никогда бы не поступили! Но нет, ты не могла, навряд ли они, ну... прости, я не хочу спрашивать подробности, но...
- Пальцами, - ответила Настя, как-то даже злорадно. Ей нравилось, что на страшной морде демона отражаются и ужас, и сочувствие, что он так за нее испугался.
- Уф, ну тогда точно нет поводов опасаться, они тоже не дураки, им за такое мучительная казнь, - выдохнул и закивал демон. - Порождать ангелов может только бог, а он, знаешь, ревнивая сущность. Вот у нас порядки совсем не те, вот у нас, знаешь, - мечтательно поглядел на Настю Иао.
- Так, стоп, - оборвала его Настя. - Они не могут никаких детей иметь, да им и нечем... И вообще, я тут про такое тебе, а ты мне!
«По крайнем мере, нафига бы тогда пальцы в меня пихать, а не... прости господи меня грешную...»
- Я очень сочувствую, - замахал на нее черными когтями демон: - И мне вот совсем не хочется тебя еще больше пугать.
И он замолчал. Настя уставилась на него, с требовательным вопросом. На который не хотела знать ответ. Но когда тебя с такой жуткой мордой «не хотят пугать», напугаешься, как миленькая!
- Это значит, у тебя уже сохнет сердце... - едва слышно прошелестел Иао.
- И что это... - начала было Настя, но демон уже сполз под стол черной тряпкой и рассыпался по полу, как и не было его никогда. Только в воздухе остался теплый аромат лесного костра, шишечек, масла... Настя рот открыла, и обратно закрыла.
- М-да, - проговорила она, и снова попыталась вернуться к работе. «Сохнет сердце», это что вообще значит? Почему нельзя нормально, по-человечески, взять и все обьяснить? Без вот этих их кривых подсказок, а расшифровщик не прилагается! А и откуда знать, что он не врет? Он же демон, вокруг корявого пальца обведет, и рылом не поморщит! Это разве не его прямая обязанность, настраивать людей против бога, против ангелов? Что бы те ангелы там ни делали... И какой ужас тогда творят демоны?! Если уж на Небесах такой жуткий расклад, то в Преисподней тогда каково?! Но что, если... Настя тревожно приложила руку к груди, пытаясь прослушать сердце. Вот оно, где и должно быть, бьется. Правда, слишком быстро, ну а что ты хочешь, когда тут шляются всякие в черных лохмотьях?
- Легна-то тоже, не в белом пальто обычно, - усмехнулась она, стараясь как-то себя взбодрить. Сердце высохнет... это как вообще? «Высохнет и рассыпется, и это не метафора...» Звучит страшно, если честно, но как-то бессмысленно. На МРТ, чтоли, сходить? Или куда там, ЭКГ? Доктор, у меня сердце не высыхает? Ладно, попробую обследоваться, может, успокоюсь. Однако, это ж сколько денег надо! Так что, работаем, Настя, работаем.

Что там у нас в техзадании? «На архангела можно взглянуть только с завязанными глазами, так они прекрасны!» А?! Вы что, специально? И как мне это прикажете рисовать?
- Ладно, - кивнула Настя, деваться-то было некуда. И принялась водить по листу серым грифелем, осторожно касаясь бумаги. Бесконечные ноги... Изящные линии бедер. Тонкая талия. Нежная небольшая грудь... а нет, это не надо. Навряд ли кому докажешь, что ангелы — это не мужчины. И не женщины, конечно, «это у вас мэйл и фимэйл, самцы и самки, а у нас не так». Но работа — не место для философии. Окей, хрупкие плечи, чудесные ключицы. И лицо... самое прекрасное лицо, которое только можно представить. Легна... Никакая ее фантазия не могла подсказать что-то изящнее. Она, едва дыша, стараясь кривой рукой не испортить эти волшебные черты, прорисовала тонкие губы... скульптурные скулы... глаза, полные полуденного майского неба в черном огне... тени от ресниц... Легна, еще не одетый, едва прорисованный, но уже прекрасный, смотрел на нее, чуть прищурившись и улыбка пряталась в уголках его губ. Самое желанное и восхитительное существо, что она видела. Сколько картин, репродукций, фотографий впитали ее глаза за тринадцать лет пути художника, но ничто не сравнилось бы с живым, настоящим ангелом... как жаль будет придавать этому лицу андрогинности, что-то менять в его облике. Лучше Легны никого нет и быть не может! А если там и правда, чем выше по статусу, тем красивее, то человек этого просто не вынесет. Вот уж где и в самом деле, сердце высохнет. Настя тревожно глянула на свое отражение в оконном стекле. Что же это значит, все-таки? И стал бы Легна, зная про это сушеное сердце, так её подставлять? «А че бы не стал, он тебя офицеру своему отдал!» - напомнил злой внутренний голос.
- Да блин... ну да, блин, - пробормотала Настя, краснея. Ей все еще было стыдно и гадко. Но ведь он не хотел. А если бы хотел, ее бы уже тут не было. Что бы ему помешало и на большее пойти? Мысли какие-то невыносимые... К черту все это. И она, отсканировав свеженарисованного Легну, нажала на кнопку «отправить». Посмотрим, как он придется по вкусу заказчику.

Ответ не заставил себя ждать. Пока она заваривала чай, и сама не понимая, что делает, крошила по столу печеньки, прилетело новое письмо.

«Анастасия,это восхитительно, я видела архангелов немного не так, более классическими, наверное, но ваш творческий взгляд мне все перевернул! Очень красиво и утонченно, оставляем так! Одежду только немного поменять, я там вам прикрепила еще кусочек выдержки из текста, почитайте, там полное описание, как оно идет в книге!»

- Ну, еще бы вам Легна Ебейший — да не понравился, - довольно усмехнулась Настя. И она снова открыла свой рисунок, полюбоваться. Ах, как у нее здорово получились эти одновременно невинные и порочные глаза Легны... Я влюбилась? Да нет же. Любовь - это по-Дински, я не влюбляюсь, даже если хочу... И эти изящные, хрупкие кисти рук Легны... от сбитых костяшек и ожогов, конечно, пришлось отказаться. Архангелы мечом не машут, и раскаленную проволоку голыми руками не тянут. А что они делают? А фиг знает, политикой небесной, наверное, занимаются? Легну спросишь, опять психанет - «я не архангел, Настя, я солдат...» Да-да, я уже знаю, Легна, только не бесись. Она потрогала скулу, которую он тогда зашиб. И рассмеялась. Как было обидно... Но наверное, и правда, не надо было настаивать. Он же предупредил. «Ты что, его оправдываешь?» - вспылил внутренний голос, и скула отозвалась остатками той боли. «А если бы он с Динкой так поступил, ты бы тоже сказала — ну а че ты его злишь?!»
- Я не знаю, что бы я сказала, мы же с ней это не обсуждаем, - зябко поежилась Настя.

Захотелось немедленно увидеть «письку», коснуться ее, понять, что все в порядке. Или нет... Но тогда тем более, она должна об этом знать! А возможно, и самой Динке пора знать, о чем был флер-д-оранж на ее столе. Кто его принес? Сам Легна? Тогда ладно. А если они спали, парочка беззащитных цыплят, а над ними в темноте стояли два жестоких коршуна? И Cнежный вынул мерзкий букетик, испачканный кровью Легны и велел ему поставить цветы в вазочку у кровати. Какой кошмар... Пожалуй, кошмар уже стал любимым Настиным словом за все это время.

Пришел бы уже и позволил задать парочку осторожных вопросов...

Но ангел не появлялся. Настя много работала, с трудом проскакивая моменты, которые не предполагали ничего ангельского, и с головой вливаясь в те сцены, где фантастические существа были нужны. И каждому она рисовала нежные на вид, железные на деле, руки Легны. Легкие усмешки в уголках губ Легны. Тени от ресниц на фарфоровых щеках Легны.

«Как ты там, мой ангел?» - думала она, иногда зависая, глядя в окно, и ничего не видя. «Ты в порядке? Ты не умер? Ты вообще можешь умереть?»
И снова писала Динке: «Писька,ты в порядке?» И ждала, не скажет ли Динка что про него. Может, он теперь только к Насте не заходит, а сам у Динки торчит? Хотя, как бы он это сделал, если у нее оба родителя вернулись. Хорошо, конечно, было тусить в пустой квартире, но тетя Тамара «эту шалаву» ни за какие чудесные глаза на порог не пустит! И уж дядя Костя тем более. Но может у самого ангела совести не хватит трепать бедной женщине нервы, после того, какие прекрасные картины он расстелил там, в церкви. Настя не удержалась от едкого смешка. Вот молодец, конечно. Что за оторва в белом платьице! «Там тоже бог», сказал он. А Настя до сих пор не видела, как этот «бог» выглядит. И что значит, забеременеть от ангела? Стыдненько, конечно, но дико любопытно...Чем они для этого пользуются? «Раздевайся, я хочу посмотреть», так ведь не скажешь! Жаль в первую встречу не рассмотрела, а как идиотка, в обморок грохнулась... Упустила такой момент!
Логично, конечно, что если у них тело примерно женское, то и все должно быть таким. Но он сказал, что матки у него нет. А грудь просто для красоты... Но блин, все-таки хотелось бы знать некие, кхм, подробности. Неловко, конечно, но бесстыжее любопытство в карман не зашьешь, оно все равно дырочку проковыряет, и в бок тебя потычет — ну чего там? Как они устроены? Что у ангелов между ног?!
Да и вообще — нелогично! Если их бог создает, то зачем давать им возможность людям детей делать?
"Я нормально, мама тоже тебя совсем простила, даже папе ничего не стала рассказывать, значит 100% ок. Спасибо за цветочки, кстати, красивые, до сих пор стоят!» - принес телефон.
«Ну,замечательно я очень рада», - ответила Настя, и внутренне замирая, добавила: - «Только это не я цветы принесла».
«Да ладно, а кто?»
А кто нам плащ свой ночью оставил?  - хотела было написать Настя, но сдержалась.
«Ну а как ты думаешь, кто?»
«Незнаю,  а кто?» - прилетело наивное от Динки.
- Конь в модном токсидо! - воскликнула Настя и тут ей показалось, она услышала тихое звяканье в ванной. Сердце подпрыгнуло, Настя вслед за ним, и понеслась на звук... Распахнула дверь... Никого. Она разочарованно постояла, послушала тихие шорохи в трубах.
«Так а кто?»- продолжала играть в дурочку Динка.
«Дина, ну не беси меня!» - нервно напечатала Настя. Пошарила на шкафу —пакет с его одеждой на месте. Эх...
«Думаешь?» - сказал ей телефон.
- Нет, я не думаю, я точно знаю, - пробормотала Настя, кусая ногти.
«Как бы тебе обьяснить-то...» - набрала она и не стала стирать. Отправила. Все,теперь Динка ее вынудит что-нибудь, да рассказать. А ей этого и хотелось, держать в себе тайну проклятущего флер-д-оранжа становилось невыносимо. И если все останется так, а с Динкой что-то случится, она себя никогда не простит, если не оставит себе лазейки хотя бы сказать потом «а я ведь тебе говорила». Что сможет сделать с этой тяжелой историей Динка, как поступить — Настя не знала, но напомнила себе снова, что «писька» не маленькая. «Ты же вынесла, и она не сломается», жестоко подсказал внутренний голос. Ох, блин... Ты серьезно, Настя?! А еще подруга!!

«Но как, ведь мы же спали, и мама была дома,как бы он зашел?» - и Динка прислала испуганный смайлик, затем смущенный, затем горящий.
- Эк тебя там плющит, - усмехнулась Настя. Хотя, саму ее плющило сейчас не меньше. Просто по потолку хотелось заходить, туда-сюда, туда-сюда, иначе казалось, разорвут лютые чувства. С колотящимся сердцем, она написала: «Ну а как он обычно приходит?» И замерла. Что, если Динка ей сейчас скажет - в окно влетает, из-под кровати вылезает? Главное, что Динка уже все знает и обьяснять ей ничего не надо?
«Ты что имеешь в виду?» - хихикнула смайлом Динка. «Как обычно, в дверь звонит!»
«Звонит или стучит?»- быстро набросала Настя и обкусала ноготь большого пальца под корень. «Ну какая разница?»- подмигнула смайлом Динка. «Так звонит или стучит, Дина?»
«Ну вообще да, стучит!»
Фух, а что еще?! Он хоть раз приносил в твой дом кровавый меч? Являлся с рассеченной скулой? Выжимал сырые от крови перчатки в раковину? Говорил холодным голосом «Постирай»? Что еще между вами было, говори, быстро! - хотелось ей закричать. Расскажи мне все!!
«И от него пахло кровью? Дымом?» - написала она.
«Я не понимаю, что ты сейчас хочешь мне сказать, писька?»
- Да все ты понимаешь! - заорала на безвинную трубку Настя и нажала вызов.
- Настя, может уже прямо мне скажешь? - тут же ответила Динка.
- Я не знаю, что сказать, - ответила Настя и зажевала на языке фразу «но ты в опасности».
- Давай тогда по порядку, - внезапно холодно ответила Динка: - Ты что-то от меня скрываешь, вы оба!
- Я скрываю? - кое-как выдавила фальшивое изумление Настя.
- Вы оба, точнее! - продолжила Динка.
- Ты в опасности, Дина, боже мой, ты еще не поняла? - тихо, торопливо проговорила Настя и ужасно захотелось бросить трубку и выбежать на улицу, чтобы ни на что не отвечать больше. А лучше, донестись до дома Динки, увидеть ее, и как-то, может быть, без глупых и странных слов, донести до нее все-все, как всегда и было! Ведь было же, они одними глазами целые заговоры плели за спинами родителей, наивные, девчоночьи, но заговоры! Неужели же им не понять друг друга теперь, когда наивности пора уже рассыпаться прахом!
- А ты что, нет? - ехидно ответила Динка. - Вообще-то, это твоя подруга, и только потом...
- Друг, а не подруга, - машинально поправила ее Настя.
- Да в жопу, - пробурчала Динка. - Хорошо, друг, но по мне так, друзьями это не называется, друзья — это мы с тобой, а он... Он...
- А что он? - ухватилась Настя.
- Он я не знаю что, Настя, честно, но я правда, как дура, влюбилась, - еле слышным шепотом прошелестела Динка.
- Да, Дин, я понимаю, - тихо, примирительно, ответила Настя.
- А ты будто нет! - воскликнула Динка.
- Я?! - изумилась Настя, - ты разве не помнишь, я не влюбляюсь!
- Но не в этот раз, - рассмеялась Динка. - Я вижу, как ты на него смотришь. И как ты ему простила какой-то дурдом на колесиках в церкви, это в день рождения твоей-то мамы!
- Ты меня сейчас судить собралась? - изумленно уставилась на смартфон Настя. - Нифига себе, поворот!
- А ты-то... - начала было Динка, но Настя ее перебила:
- А ты с ним спала!
- Ого!! - ахнула Динка. Обе помолчали, возбужденно сопя. - Я с ним не спала, писька ты! - тихо проговорила Динка.
- А на окне, это что было? - выпалила Настя и тут же пожалела.
- Откуда ты про окно знаешь? - осторожно ответила Динка.
- Да я видела вас, я не подсматривала, просто хотела вернуться, ну, холодно ж было, я и пошла назад, а там вы...
- Да это был не секс, Настя, ты чего? - возмущенно зашептала Динка.
- А что это было тогда, «это вот он, это вот я, а он мне запретил к себе прикасаться»? - психанула Настя. Ей не терпелось перейти уже к этой части разговора, когда они перебесятся, каждая о своем, пообвиняют друг друга, и наконец, Настя сможет ей сказать — я боюсь, что они придут за тобой, вдвоем. Да бог с ним, с Легной, трахайтесь на здоровье, тем более, если тебе нравится, но вот его снежная тварь, которая ему приказы отдает...
- Насть, ну ты блин, вообще, - пробормотала Динка. - Секс, это когда не так...
- А как тогда? Почему это не секс? - докапывалась Настя, в ней снова крутился дерзкий механизм, который только пощечиной костяшками в скулу можно заставить замолчать.
- Ну потому что, когда... когда так, то не считается, - запинаясь, проговорила Динка.
- Ладно, чет я совсем, и правда, - ответила Настя теряя свою хватку и все-таки, боясь упустить ту степень накала, когда выдать всю ужасную правду будет проще.
- Ты все-таки ревнуешь, да? - доверительно спросила Динка. - Ну скажи, я пойму..
- Дина, блин, - пробурчала Настя. - Нет, я не ревную! Я просто хотела сказать, что... что не надо бы ему так доверять. Любовь любовью, но все-таки, мы ж его не знаем, причем, обе...
- Это ты не знаешь, если так говоришь, - самодовольно хмыкнула Динка. - А я знаю, он мне ничего плохого не сделает!
- Да почему ты так думаешь? - закричала Настя. - Мне сделал, а ты что, особенная такая?!
- Ну а мне не сделал, значит, и не будет, - огрызнулась Динка.
- Дина, твою мать, ты меня слышишь, нет? - завопила Настя. - Ты хоть понимаешь, о чем я говорю, коза ты тупая!!
- Да сама ты тупая коза, почему ты меня обвиняешь-то, когда мне ничего не рассказала?! - завопила на нее в ответ Динка. И ответила в сторону: - Это Настя, мам, все нормально! Что он тебе сделал, Насть? - вернулась она к трубке. Но Настя уже передумала ей такое говорить, не по телефону, точно.
- Короче, - проворчала она. - С ним может быть как хорошо, так и плохо, чтоб ты знала!
«Особенно когда с ним этот...» И противный спазм сжал ее живот при мысли о Снежном. Ох, Дина, хотя бы выкинь эти гребаные цветы...
- Ну а разве не со всеми так. И хорошо и плохо, и по-всякому? - печально спросила Динка. - Даже с тобой, ты мне чего-то очень важного не рассказываешь...
- Я не могу пока, Дина, - призналась и ей и себе, наконец, Настя. И ее немного отпустило. Хотя тревожная потребность срочно что-то сделать с чувством опасности ее не покидала.
Они попрощались, и Настя хотела было снова уйти в работу, но поняла, что уже поздно.И лучше бы наконец, забраться в душ, смыть с себя дрожь напряжения и дать себе передохнуть. К черту это все. Просто к черту.
- Ну, или к ангелу, - рассмеялась она сама себе горьким и лукавым смехом, глядя в зеркало над раковиной. Вот прям сюда он выплюнул свой зуб. И что за чудесные у них организмы? Вырастить зуб за ночь, это ж кем надо быть... ах, да, ангелом! - напомнила она себе, и включила горячую воду. Настолько горячую, чтобы хватило растворить, растопить, унести все ужасы, что налипли на ее кожу.

Она выключила верхний свет, оставив только теплую лампу над зеркалом. Принялась медленно снимать с себя одежду, и бросать ее на пол, так же, как всегда делал он... Пора было признаться, она и правда скучала по Легне. Очень.

Настя избегала смотреть на себя в зеркало.Она стеснялась самой себя, с этим своим внезапным признанием, но не могла и не хотела прекратить. Вошла, морщась, под горячие струи, постояла, привыкая. Вода, обнимая ее тело, согревала, расслабляя, размягчая. А мысли уплывали в кухню...
Она хотела быть той, кто посадит его на стол, прямо там, где он крошил печеньки, и будет с ним нежной... Он, конечно, в белом платьице, а ее пальцы проникнут под беззащитную ткань, ангел станет кусать губы и запрокидывать голову... А она... Она найдет чуткое и нежное, ее пальцы подарят ему то, что не дарил никто.
- Динка такое не умеет, - прошептала она, трогая себя за те места, где он оставил на ее подружке следы жестоких пальцев. «А ты будто умеешь?» - спросил насмешливый, грубоватый, тихий голос Легны, и она прикусила язык. А я смогу! Никто не сделает этого с тобой, никто! «Ты же даже не знаешь, что там у него, точно справишься?» - снова пытал голос. «Да какая разница, мне все равно — я приму у Легны все, что угодно!»
- Твойэтот Снежный изувер над тобой только издевается. Он тебя терзает и мучает, это совсем не любовь, я видела — тебе не нравится, ты просто терпишь! Я же буду совсем, совсем другой... Я буду делать то, что ты хочешь, и что я хочу...
И в то же время, ей мечталось, чтобы он взял ее за лицо, поцеловал обкусанными другим ангелом губами, она бы ответила ему жарко... его стальные ласки выгибали бы ее тело судорогами, она бы слизывала кровь его ран, сжимала бы его ребра, причиняя ответную боль. Они бы стонали и рычали от взаимной боли и счастья...

Легна...

Как же хотелось ей, до одури, до дрожи, чтобы он пришел, сейчас, немедленно! Прошуршал своей безумно сексуальной формой убийцы, ни слова не говоря, как всегда, вошел к ней... она не стала бы задавать вопросы. Она бы сразу повернулась к нему. И сделала бы все, что он захочет. Она бы встала на колени, и попробовала его на вкус. Кровь стекала бы вместе с водой с его изрезанного тела, ей на язык, его кровь и кровь его врагов... О, Настя, ты совсем с ума сошла, безумная, безумная девица! Но как же ей это нравилось. Быть такой же бешеной и дикой, нежной и неумолимой как и он.
- Легна... мой... небесный...

Ангел все не появлялся. Настя томилась, топя свою тоску и тревожное ожидание в бесконечных часах за рабочим столом. Каждый раз, когда она думала о нем, по телу ее пробегал жар, и оседал в кончиках пальцев. Она не могла отдать этот жар тому, кто его вызывал, и сливала его в работу. Она присваивала своим оборотням его черты - застежки плаща и небрежно зашитое ухо девушке-убийце Шайн, длинную шею и точеные ключицы танцовщице Мэг, лукавую улыбку тонких губ лучнику Дэниэлу.

Былаи еще одна причина изводить себя работой. Настя загоняла себя до красных глаз и трясущихся пальцев, чтобы в ночи упасть в кровать и не просыпаться. Если вдруг снова придет тот ангел-сволочь... Чтобы не слышать, не чувствовать, не помнить на утро ничего.
И демон тоже пусть сколько хочет, шепчет в темноте, она не услышит.

Она опасалась, что Легна может придти, а она пропустит... Но ведь он подождет, и днем они смогут поговорить. Не спать круглые сутки все-таки не в ее власти. Можно, конечно, но тогда явившийся, наконец, ангел, найдет ее свихнувшейся или вообще мертвой. «Ты должна быть почти мертва, так-то», он ведь это сказал. Вот оно надо?
- Нет, никому не надо, - качала головой Настя, отгоняя мрачные картины снова и снова. Но они стояли у нее за спиной, все ее беды и несчастья — и мама, голос которой то и дело ворчал — постель не заправила, поешь нормально, что это за печеньки опять с колбасой? И Легна, садился на край стола, качая шипованным ботинком, заглядывал в ее работу так ощутимо, что она даже рукой прикрывала планшет, бормоча «я еще не закончила». И Динка, сладко спящая в своей наивной девчоночьей комнатке, а за ней следили ледяные фиалковые глаза снежного хищника с золотым солнцем на груди.
- Кстати, про солнце ясно, бог, все дела, ну а когти-то почему? - спросила Настя, выписывая руку влюбленного Дэниэля, протягивающую букетик... Кому там, Мэг? - уточнила она в техзадании, и вдруг в несколько быстрых шрихов обтянула руку Дэна кожаной перчаткой, а букет из розового превратила в мелкие ажурные цветочки. Она даже запах ощутила, терпкий, почти жасминовый, но с горечью... Фу, блин!! Слишком устала работать, мысли размывались, она уже не видела толком, что рисует. Настя удалила последние изменения в рисунке, и потерла стянутые усталостью виски. Вышла на кухню, нашла брошенную пачку сигарет, закурила. Взяла смартфон: «Ты выкинула тот букетик?» - написала она, игнорируя все сообщения, что насыпала ей Динка. «Нет, зачем я должна его выбросить?» - был вздорный ответ. «Потому что это не то, что ты думаешь!» - написала Настя, выдыхая вонючую пелену без всякого удовольствия. Ей просто надо было перебить это грязное чувство, будто она все еще ощущает дым, кровь и флер-д-оранж. Даже аромат помойки ей был бы сейчас приятнее, чем это. «Скажи, что мне думать! Пока не расскажешь, не выкину!» - упиралась Динка.
- Я  сейчас приду, и мне пофиг, что скажет твоя мама, и сколько там времени, - надиктовала аудио Настя и затушив сигарету, пошла одеваться. Динка что-то еще писала, говорила, но Настя сжав зубы, не смотрела и не отвечала. Незачем этот черный морок закреплять цифровыми символами. Так он впечатается куда-то в пространство, и никогда, никуда не уйдет. Сказанное же вслух имеет шанс раствориться в воздухе, да и дело с концом!
«А если и это не поможет?» - беспокойно спросил внутренний голос.
- Не знаю, меня до этого не насиловали, опыта нет, - зло прошептала Настя в морозную полутьму, и вошла в Динкин подьезд.
- Да что случилось-то?! - с порога заорала на нее подруга. Настя измученно опустилась на плюшевый пуфик, и сложила руки меж колен. Сейчас? Она посмотрела на встревоженную, лохматую, такую домашнюю Динку, и ответила:
- Сначала чай!
- Повезло, что мама с папой в театре, а потом еще ужин, свидание у них, - проворчала Динка, провожая подругу на кухню. - А то бы мама щас тебе уже валерьянку капала и по жопе надавала, что не спишь — ведь не спишь же?
- Уже так сильно видно, да? - невесело рассмеялась Настя.
- Да вообще капец, - замахала руками Динка. - Что с тобой такое?
- Я просто, - начала Настя, и подумала «живу с боевым ангелом», но озвучила лишь: - Кошмары снятся, наверное, это из-за маминой даты.
- Ох, писька...
Глаза Динки наполнились теплым сочувствием, она усадила Настю на кухонный табурет и обняла изо всех сил.
- Он не заходил? - тихо спросила Настя, вдыхая тепло, доброту, водяные лилии... ни капли дыма или ржавчины. И слава богу, ноль цветов апельсина.
- Кто? Легна? Нет, с тех пор, как вы с мамой из-за него, ну... как вы в церковь неудачно сходили, - захихикала Динка, размыкая обьятья. - А куда он делся?
- Ну Дина, у него тоже свои дела, он не обязан с нами тусить, - тихо проговорила Настя.
- Так а чем он занимается, я так и не поняла? - как-бы невзначай, спросила Динка, возясь с чаем.
- Он боевой ангел, - ответила Настя. Ей надоело его прикрывать и что-то придумывать, до скрипа в зубах.
- Ну, если ты так говоришь, - как-то слишком легко согласилась Динка. Настя-то ждала претензий и вытягиваний клещами всей правды.
- Пошли к тебе, - сказала Настя. Ей надо было увидеть, что с теми цветами.
Динка забрала обе чашки и они прошли в ее комнату. Настя сразу же заметила, что цветы увяли, но проклятые, все еще здесь. Она медленно обошла комнату, осмотрелась, ища что-то еще, что-то, что помогло бы понять — были ли здесь ангелы снова? Ничего не нашла. Динка беспокойно смотрела на нее и ерзала на кровати. Настя наклонилась к цветам. Вода оказалась совершенно прозрачной, свеженькой. Ни следа розового облака остатков крови Легны.
- Ты воду поменяла?
- Ну конечно, она бы уже прокисла!
- А может, и нет, - задумчиво тронула вазочку Настя, одним пальцем, будто та укусит. Динка вопросительно подняла брови.
- Кто знает, может вода становится святой, если в нее добавить крови ангела, - пробормотала Настя.
- Ты там совсем уже зарисовалась, да? - засмеялась Динка, но не весело, а скорее, нервно.
- Да, наверное, - рассеянно ответила Настя.
Она присела на край стола, и попросила:
- Лучше ты мне расскажи, как вообще дела, я если честно, не слушала твои голосовые, я хочу вживую поговорить...
Динка покачала головой, плюхнулась навзничь на кровать, и начала пересказ, но Настя ее совсем не слушала. Она смотрела на кое-как заправленную Динкину кровать... И отчетливо видела.
Как легко, бесшумно, вошли два ангела в черной форме. Легна стоял в стороне, его снежный офицер жестом показал ему оставаться на месте. А сам легко, неслышно, подошёл к Динке, взял ее за плечи, обнюхал, хищно втянув воздух. На Настю эта беловолосая супермодельная дрянь даже не взглянула. Настя следила за снежным глазами, как он взял рукой в перчатке увядший букетик из вазы, и бросил Динке на живот. Кивнул подчиненному, тот склонил голову в ответ. В этом было ещё больше жути и мрака, чем во всем, что она видела раньше... Будто "отдал" ее подругу Легне. А тот принял. И Настя не верила, что это просто воображение.
- Дина, они меня изнасиловали, - сказала Настя, отчетливо, глядя Динке в лицо. Та осеклась, замолчала, и смотрела на Настю, открыв рот и часто моргая.
- К.. кто?.. - прошептала Динка, садясь на постели. Настя мотнула головой в сторону букетика. Динка испуганно глянула на него и прижала к груди кулачки.
з Не может быть... - испуганные глаза ее наполнились слезами: - Лег... Легна?..
- Как тебе сказать, - опустила голову Настя, и половина ее жалела, что вообще рот открыла. А вторая половина кричала — давай, скажи ей все! Хватит терпеть это одной!!
- А может все было не так, и он пришел сюда один, и никто ему не приказывал, может, он сам так захотел, - горько кивнула она на букетик.
- Насть... - тронула ее за локоть Динка, придвигаясь. - Я не понимаю...
- Я думаю, кто тебе этот букетик принес, почему я решила, что это не было желанием самого Легны, почему я решила, что и ты — тоже приказ?
- Настя, пожалуйста, - прошептала Динка и всхлипнула.
- Я не знаю, как тебе уже обьяснять, просто они... Ну короче, - горько рассмеялась Настя. - Я спала, Легна меня держал, а этот, второй, который с цветами... Кстати, ты знаешь, да, что это флер-д-оранж? Интересно, да, где они их берут? Из райских садов?
- Настя, ты с ума сошла? - едва слышно спросила ее Динка.
- Да нет, я нормально, а вот ты! - горько покривилась Настя.
- Настя, прошу тебя, скажи уже! - умоляюще заглянула ей в лицо Динка.
- Легна мне ничего особо и не сделал, если ты об этом, - угрюмо помотала головой Настя.
- Да я не об этом, - жалобно простонала Динка, но Настя слышала в ее голосе облегчение. Вот тебе и оправдали твоего ненаглядного!
- Да, все самое... - Настя закрыла глаза и сглотнула. - Все самое мерзкое было с его стороны, я не знаю, кто это...
«Да знаешь ты, давай, чуток осталось!» - подстегнул внутренний голос.
- Короче, это его офицер, и он ему приказал, я так поняла, - набрав в грудь воздуха, выпалила она.
- Бедная моя, - простонала Динка и схватила Настю, прижимая к себе. Она уже откровенно плакала. - Но ты как, ты ничем не заразилась? Тебе больно? Как ты? - затараторила она.
- Да не то, чтобы очень больно, знаешь... - хотела было отмахнуться Настя, но от воспоминаний тело сьежилось. - Очень мерзко... пальцами... грязными, как из болота... И он меня укусил, вот смотри! - она оттянула футболку и показала темные следы едва зажившего укуса.
- Кошмар какой, писька! - ахнула Динка. - Как тебе помочь? Боже... Как ты после этого можешь с ним разговаривать?
- Ты про Легну? - уточнила Настя.
- Ну... да... - смешалась Динка.
- Мы уже поговорили, он... не знаю, он не так уж виноват... - промямлила Настя и ушам своим не поверила. Я что, его защищаю? После всего?! Да какого хрена... Но она видела это на лице Динки, и она чувствовала это в себе — давай, скажи что он не такой плохой! Что ему приказали, что вообще-то это не его вина... Что все еще может быть хорошо.

Они обе слишком боялись его потерять. Так сильно, что готовы были простить даже предательство. И уже простили. Ведь все самое отвратительное — не его пальцев работа. Это была белоснежная тварь. Не Легна. И его самого там насилуют похлеще...
Настя подняла глаза на подругу.
Динка молчала, мучительные переживания смешивались с надеждой на ее лице.

- Ну вот, я все и сказала, а теперь ты сама решай, что делать, - проговорила Настя. Ей стало немного легче дышаться, будто все это время ее горло было забито дымом и флер-д-оранжем, а теперь она вдохнула свежего воздуха. Она встала, и со злым чувством взяла поганые цветы вместе с вазочкой, подошла к окну, открыла его и швырнула дрянную вещь, отдавая свою тоскливую боль морозу. Постояла, глядя в безжалостные холодные глаза фонарей, которые вытягивали из нее все тепло. Ей хотелось выморозить из себя все, что еще осталось. Обновиться. Чтобы жить дальше. Снова радоваться Легне, и не ждать от него новых подвохов... Ей очень, очень хотелось сохранить своего ангела для себя. Вопреки всему жестокому мороку. Зубы уже стучали, Динка робко попросила закрыть окно, и Настя со вздохом, сделала это.
- Но почему ты его не прогонишь, почему с ним... до сих пор, после такого? - спросила Динка, пытаясь поймать Настин взгляд. Но та не хотела на нее смотреть.
- Дина, ты же уже знаешь, да? - ответила она с тяжелым вздохом. Динка вопросительно покачала головой.
- Они ангелы, Дина, и если они захотят, я все равно ничего не смогу сделать, ничего.
Динка потрясенно молчала. Она поверила, без козьего ее упрямства обычного, без препирательств, без защитного смеха.
- А что же теперь делать? - жалобно пискнула она.
- Ничего, что и делали, - пожала плечами Настя, не отзываясь на ее жалобность. «Вот так же и я его просила, а он отклонил», - подумала она с черным, холодным удовольствием. И кажется, в этот момент поняла Легну еще лучше. Настю никто не спросил. Коты не спрашивают мышей. И она не будет.
- Но как же... - начала было Динка, но Настя ее оборвала:
- Я пойду, Дина!
И она молча вышла. Теперь это и твоя боль, подруга. Разделяй
В дверях она обернулась, и спросила:
- А куда ты дела плащ?
- Какой плащ? - заморгала непонимающе Динка.
- Тот, которым он нас укрыл, Дин, - устало ответила Настя. Динка нахмурила лоб. - Его плащ, в котором он... А погоди, ты вообще его в форме хоть раз видела?
Динка снова покачала головой, озадаченно и явно ничего не понимая.
- Попроси как-нибудь показаться в форме, - сказала Настя и непрошенная улыбка расползлась по ее лицу: - Такое секси!
И хлопнув ошарашенную Динку по плечу,она, наконец, вышла. Облегчение весело подпрыгивало рядом с ней всю недолгую дорогу по темной улице.

Дома ее накрыл зверский голод. Будто за все эти дни, что она не могла пропихнуть в себя нормальную еду, тело решило отыграться именно сейчас. Она разморозила завалявшуюся пиццу, и с большим удовольствием ее умяла. Закинула сверху еще бутерброд с маслом и малиновым вареньем. Легна правильно говорил — ты почти ничего не ешь, так нельзя! Заботивый какой, а? Вы поглядите на него! Настя смеялась с набитым ртом и качала головой. А он знает вообще, что она не может есть нормально ни при ком, кроме Динки? Даже при своем же ангеле, и то никак. Ну, кое-как все-же получилось разок. Или два? Все уже путаться начало.

 - Но вот что интересно,а могли бы мы делить его с Динкой? Чтобы он был нашим общим ангелом? - задумалась она. Если с Настей уже все самое плохое случилось, а Динку «отдали» Легне, то Снежный им больше не грозит? Ведь так? Нафига ему Настя дважды сдалась, у него весь мир в доступе... И наверное, даже не один. Как там Легна сказал - «я могу трахнуть кого угодно»? Ну вот и пожалуйста,но ведь при этом он остается моим ангелом же! Я уж ревновать не буду. Не моего ума дело, эти их ангельские закидоны. Пусть сам разбирается. И если взять с него обещание Динку не мучить, то он же нен арушит слово ангела? Оно же должно дорогого стоить?
- И все-таки, я очень по тебе скучаю, мерзота ты небесная! - проговорила она забытой печеньке на столе. Сунула ее в рот, и ушла в спальню. Прямо в одежде, лежа под одеялом, она медленно засыпала. Вспоминала вдруг, как пятилеточкой забиралась папе в кровать, и только сейчас поняла - у них была странная мулька с мамой, не спать вместе, по разным комнатам. Супруги разве так делают?

Старая квартира была большая, у каждого своя комната, и просторный зал. Такая же, как сейчас у родителей Динки.
Для Насти-малышки Папа был могучий и теплый, прям такой Папа с большой буквы, она его обожала. Под тяжелым, мягким одеялом, как внутри пушистого облака, она прижималась к нему, он обнимал за живот, и его косточки были острыми... Как у Легны! - улыбалась Настя. Вот ведь открытие, а?
Вернуть бы все, и папа снова просто лучший в мире мужчина для своей крохи, а не та скотина, о которой запрещено говорить дома. Эх, что ты натворил, отец? Зачем ты так? И ты ведь должен был меня защищать, а сам ни разу не показался на глаза. Подарки какие-то передавал, но мама их Насте не отдавала, хотела их связь совсем разорвать. Ну чтож, получилось — папа даже на похороны мамы не пришел. Может быть, папа и сам уже того... Но что, если нет? Может быть, он мог бы все обьяснить. Зачем ушел, что случилось? А вдруг, у Насти бы нашлись силы его простить? И что, если попробовать найти его?.. Да, это хорошо, решила Настя и позволила себе уснуть.