ЛèгнА

В эту ночь Динка осталась у нее. Насте было так неспокойно, так томительно ждать ангела одной, что она намеренно держала подругу до самой темноты, и потом просто позвонила ее маме, отпросила себе свою «сестру». Эх, тоска... Только в такие моменты Настя понимала, что и у нее могло бы быть вот так - все еще дитя, неважно, что паспорт давно уже «взрослый», и работа есть. Они так мечтали, будучи «мелкими письками», что вырастут и будут делать, что хотят. А теперь Настя хочет только одного — обратно, туда, где мама указывает, ругает, запрещает... И любит. И жалеет... и дома надо быть до полуночи. Ох, боже...
А теперь, сиди и кукуй, придет, не придет? А если придет, то как же Динке обьяснить, откуда? И звяканье меча, заметит ли она?
- А впрочем, да ну его нахер! - решила вдруг Настя. Надо будет - обьяснит Динке, как попадает в квартиру. И откуда кровь на полу. Она уже начинала привыкать вытирать рубиновые разводы, а вот для Динки это будет тот еще сюрприз. Да и вообще, Динка не ребенок, чего Настя так о ней печется? Они ровесницы, вообще-то! Если Настя как-то справилась со встречей с ангелом, то и Динка уж как-нибудь поймет. Да, пускай-ка он сам ей все расскажет! - заулыбалась Настя. Она уже расстилала им кровать, спать вместе, как они всегда и делали. Динка все поглядывала на нее с немым вопросом в глазах. «Да не знаю я», так же молча отвечала ей Настя. Обе были как взведенные.

В темноте Настя таращилась в потолок и не могла уснуть. Она все вслушивалась и вслушивалась в тишину квартиры. Динка ворочалась рядом. На редкость молчаливая, обычно они болтали и хихикали по полночи. Вычитая из времени их дружбы только изуродованные два месяца после смерти мамы, когда они вообще не расставались. То Настя жила у Динки, то Динка не отходила от Насти, отказавшись даже от учебы. Но потихоньку смешинка снова разгорелась между ними, и они стали почти совсем прежними «письками». В Насте навсегда сломалась какая-то косточка, которая скрепляла ее с детством, но Динка оставалась ее надежным домиком из одеял, куда всегда можно занырнуть и подурить, и пореветь, и похихикать, и грязными сплетнями побаловаться, и песни глупые попеть...  

Конечно же, теперь они должны были делить одного ангела на двоих! - осенило Настю. Это же само-собой, как она не понимала! У них же все общее, и ангел тоже! Вот почему Динка так сразу к нему потянулась, вот отчего так загорелись его глаза! Это же совсем другое дело, и зря она боялась, что это неправильно.
- Лèгна... - сладко промурчала в темноте Динка. - Как мне нравится-то, ну кайф!
- Лèгна, - вместе повторили они и задумчиво посмотрели друг на друга.
- Я люблю тебя, писька! - тихо прошептала Настя, находя и нежно сжимая пальчики подруги под одеялом. Та захихикала, морща нос, и кивнул:
- И я тебя тоже... Давай спать?
Настя согласно закрыла глаза.

Ногам было холодно, противный болотный туман полз по бедрам к животу. Она опустила глаза, и застонала: о, нет, опять?! Кружевной край белой сорочки не прикрывал и коленей, а зябкие стопы переминались на черной, выжженой земле. «Дина, писька, разбуди меня, ну пожалуйста!» - запричитала она, уже зная, где оказалась. Дымный воздух заполз ей в рот и нос, не оставляя никакой надежды.
- Эй, смотри, у меня пони! - завопил разнузданно-довольный, низкий, царапающе-хрипловатый голос. Настя сжалась и подняла глаза.
Снежный ангел схватил за волосы свою безглазую жертву, и грубо дернул вверх. Бедный изувеченый замычал, изо рта поползла бурая жижа. Снежный пинком тяжелого сапога в живот заставил его выгнуться и поставил на колени. Безглазый покачнулся, но изувер наклонился к нему и угрожающе проговорил:
- Упадешь, и я сделаю тебе еще больнее!
Настя отчаянно поискала глазами своего ангела. Тот стоял со скучающим лицом и будто просто выжидал когда эта скука закончится. Снежный же склонил едва живого беднягу на четвереньки, и уселся верхом. Взяв за ворот изодранной военной формы человека, он ударил его по лицу и приказал:
- Пошел!
Жалобно хлюпая опустевшим, кровавым ртом, изувеченный поплелся по полю. Он сделал всего три или четыре неуверенных движения, под злорадно-веселые понукания Снежного, и упал. Ангел Насти поморщился, и отвернулся. «Легна, нет», безнадежно попросила его Настя. Тот качнул головой, будто услышав ее, и тихо проговорил:
- Ну, хватит.
Снежный палач бросил свою жертву лицом в грязь, повернулся. Золотое солнце в когтистых лапах на его груди блеснуло. Он подошел к Легне, близко, близко, и зловеще прошептал:
- Ты мне указывать взялся?
Тот покачал головой и тихо произнес, глядя чуть снизу вверх в лицо Снежному:
- Виноват, больше не повторится!
Тонкие пальцы в перчатках взяли ангельское лицо, и сжали. Было видно, что ему больно, но он молчал и не шелохнулся.
- Только посмей, - горячо усмехнулся Снежный. Легна усмехнулся в ответ, дернув верхней губой, и впился Снежному в губы.
Кожа Насти медленно покрывалась льдом. Она мечтала бы сейчас провалиться в эту грязную, мокрую, обгорелую землю, но уже была научена — не поможет. Остается только стоять и смотреть, как два нечеловечески красивых существа жадно целуются и как Снежный склоняет своего подчиненного прямо на гору осклизлых изувеченных трупов и Легна торопливо расстегивает свою черную форму ассасина... Как они на миг отлипают друг от друга, и Снежный зубами стягивает перчатку, а вторую с его руки тянет зубами Легна и они, смеясь, приникают друг к другу снова. Руки Снежного требовательно забираются ее ангелу под форму, Настя видит, как искривляется лицо, которым она так вдохновенно любовалась. Как он облизывает губы. И слышит болезненный, протяжный вздох. Снежный смеется и облизывает лицо Легны, сжимая его горло. Перед Настей будто ожила картина Бугро "Данте и Вергилий". Пальцы Легны размыкают застежки формы Снежного, тот стягивает через голову черную тряпку, а Легна запрокидывает голову и обнимает ногами своего сопреступника. Тот вкладывает пальцы ему в рот, руки Легны оставляют кроваво-бурые следы на опаловых лопатках Снежного, и они сливаются в одно - грязное, скользкое, мерзкое... Тошнота подступает к горлу Насти, она не видит что там творит с Легной Снежный ангел, но слышит выкрик то ли сильной боли, то ли сильного удовольствия и ее скручивает пополам. Держась за живот, она валится на колени, больно хрустнув суставами, и в эту же секунду чьи-то руки схватывают ее за шиворот и тащат лицом сквозь холодную грязь, сырой туман, колючий воздух, темноту...
- Ааааааааа!!!! - заорала, наконец, Настя и распахнула глаза. Она ошалело глядела в потолок. Что... ох...
- Писька, ты чего? - встревоженно спросил голосок Динки. Настя уставилась на нее дикими глазами. Ее все еще тошнило, трясло, покачивало, но она потихоньку оттаивала. Я дома...
- Все хорошо, я дома, все хорошо, - зашептала она, как молитву. - Да ведь, пись?
- Да, конечно! Это просто сон плохой! - прижалась к ней Динка и обняла. Маленькие горячие ладошки погладили по плечам.
- Расскажи, если хочешь, станет легче!
- Ой, не... - простонала Настя и откинулась на спину. Ей показалось, что подушка пахнет дымом, и перед глазами тут же ожило искривленное лицо Легны, буро-кровавые разводы на спине Снежного. Спазм ткнул в живот и сдавил горло, Настя зажала рот рукой и пулей вылетела из постели. Едва успела скрючиться над унитазом, ее вырвало. Она дрожала, утирая рот рукой, когда за ней пришла Динка. Она попыталась включить свет но Настя замычала, махая руками. Тогда Динка открыла дверь и включила свет в коридоре. Она помогла подруге подняться, заглянула в лицо и страх распахнул миндальные карие глаза:
- Писька, что с тобой?
- Что? - прошелестела Настя.
- У тебя это... ну посмотри!

Настя испуганно взглянула на руки. Они стали какими-то липкими, и... Кровь? Настя заглянула в зеркало, и ее чуть не стошнило снова. Половина лица ее была вымазана в крови и грязи. Унитаз тоже оказался забрызган противной смесью крови и какой-то болотной жижи, будто она не блевала, а выкидыш перенесла.
- Ой, все, пись, я вызываю «скорую», - замахала на нее Динка. Но Настя схватила ее за рукав пижамы и шатаясь, удержала.
- Не надо, вдруг это просто... ну...
- Да что просто, ты кровью блюешь! - всполошилась Динка.
- Нет, давай подождем, если еще раз, то тогда! - прошелестела измученная Настя.
- Ты с ума сошла, писька, нет уж, я не буду смотреть, как ты умрешь! - шлепнула ее по спине Динка.
- Да не умру я! - прикрикнула на нее Настя. - Дай мне умыться, мне уже лучше!
- Ну... ладно... - неуверенно отступила Динка. - Но смотри, писька, только блевани мне еще разок, я тебя сразу врачам сдам!

Настя кивнула и открыла кран. Динка стояла рядом.
- Пись, поставь чайник, во рту ужас просто, что за срань, - попросила ее Настя, лишь бы отослать от себя. Она закрылась и включила свет. В свете ее руки, лицо, раковина, унитаз, пятна на полу — все выглядело еще мерзотнее. Она поскребла ногтями по языку. Вкус такой, будто ей глотку болотной грязью набили. Будто это не Легне, а ей в рот пальцы убийцы вкладывали... Уф, еще один спазм ткнул в живот и она зажмурилась, отгоняя кошмар. Кое-как сполоснулась и протерла все, что смогла, зашвырнула пижаму в стиралку, замоталась в халат и вышла к своей Динке.
- Блин, ужас какой, писька, ты меня чуть не угробила! - запричитала Динка, отодвигая для подруги стул, ставя перед ней горячий чай. - Может, хоть маме позвонить?
Настя замотала головой.
- Ну а Легна, он придет? Он бы точно знал, что делать, - жалобно простонала Динка. Настя зябко спрятала голову в халат.
- Не... не надо, пися, я тебя очень... ох, блядь... подожди...
Она задышала тяжело, изо всех сил сдерживая новые позывы к рвоте. Динка гладила ее по спине и слава богу, молчала.
- Нет, ради бога, пись, сегодня не надо этого слова, ага?
- Какого?
- Ну блядь, на букву «Л»! - закричала на нее Настя из-под халата.
- Легна?! - ахнула Динка.
- Писька!!! - заорала на нее Настя и по батарее тут же постучали. Девочки замерли, а затем Настя рассмеялась колючим смехом. Уж сколько они тут шумели, и нате вам, сейчас им вдруг стучать понадобилось!
- Ты ж все поняла, зачем повторять? - укорила Настя Динку.
- Блин, прости, прости, - заторопилась гладить ее по руке Динка. - Жаль, у меня его телефона нет, щас бы спросила...
- ДИНА!! - вызверилась Настя, вскакивая: - Я тебя нормально, сука, попросила!!
- Ладно, все, молчу, - обиженно отвернулась Динка. - Я вижу, ты уже не умираешь, ну и ок... пей вон чай!
Настя села и молча принялась хлебать горячее питье, обжигаясь и шикая. Она поглядывала на Динку и злость растворялась, сменяясь на нежность шебуршащую у нее в затылке настойчивыми мурашами.
- Пись, - тихо сказала она.
- Ась? - подняла голову Динка и сразу отвернулась. В глазах у нее блеснули слезы.
- Писька, ты влюбилась, чтоли? - осторожно протянула к ней руку Настя.
- Ну бля, ты скажешь, тоже, - пробормотала Динка и пожала плечами. - Я ж ты знаешь, не она...
- Накачанные мужики, и никаких компромиссов, - тихонько хихикнула Настя.
- Ну вот да вот, - мотнула лохматой головой Динка, и взяла со стола печеньку. С нарастающим чувством катастрофы глядела на ее нежные ручки Настя. Эти маленькие, наманикюренные цветом зеленой патины пальцы принялись задумчиво крошить шоколадный кругляш.
- Пиздец, - безнадежно проговорила Настя. И это был он. Бессилие уронило ее руки на стол. Больше Настя ничего для подруги не сможет сделать. Чем от любви поможешь?!
Динка смотрела на крошеную печеньку, глаза ее затуманились. Настя глядела на подругу, как мать на малолетнюю дочурку, что поймали в туалете с мальчиком...

Только как было бы просто, будь то мальчик. А что делают мамы, если ловят дочерей с ангелами? Спросить ей было совершенно не у кого.
- Но он хоть не... - она запнулась, во рту пересохло. Хлебнула остывающего чая: - Не обижает тебя
- Нет, ты что, - рассмеялась Динка и вдруг всхлипнула
- Писька, пись, ты чего? - заторопилась Настя и придвинулась к рыдающей Динке. Та уткнулась ей в грудь и сквозь рыдания Настя разобрала:
- Что мне делать, писька?..
«От я бы знала, блядь», - крякнула про себя Настя, но вслух сказала:
- А ты что, прям сильно его любишь?
- Ну да, - проныла Динка и посмотрела подруге в лицо. Самое родное на свете личико распухло, покрылось яблочными пятнами. Настя тяжело вздохнула и покачала головой.
- Дин, ну о чем ты ревешь-то? Ну любовь, ну первый раз чтоль? Вадика помнишь?
Динка сморщила нос и замахала на нее руками, смеясь сквозь всхлипывания.
- Ну ты вспомни еще детский садик, это же было в восьмом классе!
- Однако, какая была трагедия, когда он твои валентинки на парте оставил а? - засмеялась Настя, хотя к горлу подступали мокрые ватные комки.
- Ну да, но Легна так бы никогда не сделал, - горячо прошептала Динка и лио ее осветилось мечтательной улыбкой. - Он не такой, он взрослый и сильный!
-  Да уж это я знаю, - пробормотала себе под нос Настя.
- Погоди, - подозрительно наклонила голову и заглянула ей в лицо Динка. - Но ты же с ним не...
- А ты? - тут же ответила Настя. Подруги сцепились взглядами
- Я нет... - тихо отступила Динка.
- Ну и я... нет, - запнулась Настя.
- Ты как-то не очень уверено сказала, - уколола ее Динка.
- А ты сама-то!! - вспыхнула Настя.
- Писька, давай не будем, - примирительно пробормотала Динка. - Ну чо мы, из-за... из-за... блин, я не знаю, из-за девушек будем сраться? - и краска залила ее лицо.
- Из-за ангелов, - тихо поправила ее Настя. Динка хихикнула. Настя хихикнула в ответ. Они уставились друг на друга и не удержавшись, обе захохотали так, что им снова принялись колотить шваброй по батарее.
- По ебалу себе постучи! - прикрикнула Настя и Динка восхищенно хлопнула в ладоши:
- Ты прям как он сейчас сказала!
- Тоже мне, повод для радости, - буркнула Настя. И поняла, ну да, интонация была ангельская. Она совсем им отравилась? Они обе пропитались ангельским духом окончательно? «До рвоты вон, че ж ты спрашиваешь!» - едко подметил внутренний голос. И как он был сейчас прав...
- Спаси нас, боже, дур твоих стоеросовых! - воздела Настя руки к потолку кривляясь. Динка покатилась со смеху. А Насте было уже совсем не до хохота.
- Ну, или кто-нибудь уже спасите... - добавила она совершенно искренне. И почему-то в этот момент ей показалось, ее услышали. 

*Арт cо "Снежинкой" из комикса по книге "LegnA", художник: Magnoly
Комикс ищите на Webtoon, Tapas