ЛèгнА

Лицо его переменилось, снова стало жестким и непререкаемым. Он отвернулся, достал тяжелый пакет со шкафа и показав ей рукой на дверь, стал раскладывать форму на стиралке. Настю окутало знакомым покрывалом из ржавого железа, болотистой земли, дыма... Она опасливо метнула взгляд к его мечу. Уже перестала его замечать, а он все еще здесь, так же стоит, прислоненный к кафелю возле шкафа. 
- Здоровенная штука, - с уважением проговорила она. Ангел глянул на нее с выражением «ты все еще здесь?» и принялся расстегивать воротничок платья. Настя тоскливо вздохнула, бросила на него еще один просящий «останься!» взгляд... и вышла. Она прислонилась к двери с обратной стороны. Тяжелые и тоскливые вздохи сами напрашивались, она слушала, как шуршит его форма, как, наконец, звякнул по кафелю меч... и все стихло. Она постояла еше чуток, потом робко приоткрыла дверь. Никого. Все, ангел ушел. Как жаль...

Она еще раз поглядела в зеркало. Заметила за спиной его нежное платье. Подобрала невесомую вещицу, аккуратно сложила и уныло поплелась на кухню. Смахнула крошки печенья. И для чего он его все время крошит? Что за дурацкая фишка? Настя помыла кружки, подмела пол от просыпанного корма. И наконец, взяла в руки его небрежно брошенное бархатное пальто. Медленно протянула руки, погладила, и зачем-то воровато обернулась... будто делает что-то не то, чего делать не надо. Трудно было обьяснить это чувство. Ангел же сам это пальто здесь бросил, и это же ее дом. Так почему ей кажется, что она какая-то маленькая преступница? Настя, чуть дыша, влезла в рукава пальто, и тяжелый, благородный бархат обнял ее всю. Она обхватила себя двумя руками и закрыла глаза. Покачалась на носочках, представляя, что он здесь, его железные и нежные руки обнимают ее, не причиняя боли, а наоборот. Ласково... Защищая. Укутывая. Будто она дитя, а он... Он ее ангел. Без его этой дурной иронии. Без колких слов. Без подвоха. Она погладила сама себя по лопаткам, и шальное желание подмигнуло ей: давай, он все равно не видит! «А вдруг ангелы видят все?» Да ну, глупость, он сам говорил, что не всемогущий. Ну хорошо, что у нас там? Настя открыла глаза, прислушалась. Нет, его нет в квартире. И запустила пальцы в карман пальто. Там точно что-то есть! Так же, когда мама оставляла сумку на столе и уходила накраситься, маленькая Настя лезла туда — что там? И стыдно, и весело! И в кармане правда что-то было. Она торопливо достала это — шелковый мешочек, и нечто твердое, продолговатое внутри. Сопя от нетерпения, она развязала причудливые узелки.

И извлекла на свет фигурку ангела. Милая фарфоровая куколка, в белом хитончике и гиматии, с золотыми оборками. Волосики у куколки тоже были золотые, с вплетенными тороками. А щечки, конечно, пухлые, губки алые и прелестно-наивное выражение лица. Он прижимал к себе звезду и глядел на Настю восхищенными синими глазенками. Настя недоуменно повертела куколку - зачем он ее носит в кармане? Из мешочка выпала маленькая скрученная бумажка. Она подняла ее, развернула: «Это тебе!»
Настя весело проматерилась, смущенно рассмеялась, помахала ангелочком в сторону ванной:
- Ну ты и даешь, блин... 

Знал, чтоли, что Настя полезет в карман? Вот же зараза... хитрая ты жопа
И смеясь от смущения, Настя поплелась в постель. Положила ангелочка рядом на подушку.
И кутаясь в пальто, свернулась калачиком, обнимая платьице. Ей казалось, что она сейчас рядом с Динкой и с ангелом одновременно. Не одна... после этого шершавого смеха, этих крошеных печенек, дурацкого и смешного разговора про анатомию ангелов и воровство кошачьего корма... было слишком одиноко. Она вдыхала волнующую смесь запахов водяной лилии, меда, ржавого железа и дыма. И медленно засыпала.

- Настя! - позвали ее из темноты. Она заворочалась и прошелестела сквозь сон
- Отстань...
Ей было жарко в пальто, она вся взмокла, но просыпаться так не хотелось...
- Настя, послушай, Настя! - горячо зашептали ей на ухо. Она закричала и разбудив сама себя, села на кровати, бешеными глазами оглядывая темную комнату. На краю кровати кто-то сидел. И это был чужой. Не ее ангел!
- Ты блядь, кто такой?! - заорала Настя и выставила перед собой ангелочка.
- Дева, не бойся меня, я не враг... - хрипло прошептал темный кулек без лица.
- Откуда я знаю, иди к черту!! - замахала на него Настя, дрожащей рукой сжимая куколку так, что стало больно.
- Ой, боюсь, боюсь, - захихикал кулек и двинулся к ней. Настя завизжала и задрыгала ногами, отбиваясь. Кулек остановился.
- Хорошо, хорошо, не буду! - прошептал он, и из кулька выросли в стороны руки.
- Но Настя, это не шутка!
- А я, блядь, шучу?! - снова выкрикнула она, и второй рукой швырнула в кулек подушку. «Господи, почему, почему ты опять не здесь, когда так нужен?» - простонала она мысленно и запряталась в бархат по уши. Она вся сжалась в трясущийся комок и смотрела на черную кучку без лица напротив нее. Кучка сидела на кровати и тяжело вздыхала. «Может, одежда ангела поможет? Она же защитная...»
- Настя, ты послушай, - устало опустил плечи говорящий куль. - Я ведь тебе уже пытался сказать... Не гони меня, послушай! И я тогда уйду и больше не буду тебя пугать!
- Да кто ты такой-то? - пискнула Настя.
- Я... я как это... Я из Преисподней!
- Чего? - прошептала Настя, но собственный шепот пугал ее еще больше: - Иди ты нахер, Преисподняя — это же Ад!
- Дак вот именно, Настенка, - противно хихикнула кучка.
- Это не смешно, ты, вонючий кулек! - выкрикнула Настя. Ее начинал злить и этот дурной сон, и пронзительный страх, и боль во всем трясущемся теле. А кулек не отставал:
- Ты, ты послушай, дева, выгони эту дрянь туда, откудова он взялся!
- Это кого это мне выгнать? - с вызовом бросила Настя. Она даже выпрямилась, хоть и продолжала напряженно следить за существом. Черт его знает, чего оно затеяло?
- Настя, ну ангела, конечно, не будь такой... такой тряпкой! - выставило корявый палец оно.
- Да, а тебе, я конечно, верить должна! - зло отбрыкнулась Настя.
- Ну Настя, ну послушай... ты же не тупая, ты должна понимать, ангелы не то, что вам заливают...
- Не говори мне ничего! - упрямо бросила ему Настя. Громкий голос бодрил, но она все равно поглядывала на дверь — вдруг, появится ее защитник с мечом? И порубит эту вонючую кучку, вот так!
- Послушай же, ну че же вы такие все наивные-то? - завопила на нее кучка и вскочила. Настя загородилась подушкой, но тварь не стала нападать, а переместилась к окну. Она выпрямилась, и стала похожа на старое дерево.
- Ты что, демон? - едва дыша, прошептала Настя.
- Да какая разница, кто, черт в кожаном пальто, - раздраженно отмахнулось существо. Голос его звучал противно, как куском консервной банки по стеклу.
- Просто прогони его, это легко — надо только взять...
- Не буду я ничего брать, иди нахер! Он мой ангел! - завопила Настя и прикрыла рот подушкой. А вдруг он разозлится и набросится?
- Да уж, держи морду шире, твой, ага, - насмешливо проворчала эта коряга.
- Он мой ангел, а ты черт, я чертям не верю! - ответила Настя твердо. - Он мне дарит подарки!
- Ну и что, подарки, это разве важно? - недовольно ответили ей. - Сунули тебе копеечную куколку, ты и забыла, как они потрошат народ почем зря!
- Нет, это просто сон, плохой сон, меньше надо ужасов смотреть! - горячо запротестовала Настя. - Ангелы не плохие, это вы муть нечистую наводите!
- Да откуда ты знаешь, коровья голова?! - прорычало существо, придвигаясь к ней.
- Я вам не верю, вы нечисть, а он от бога!! - закричала от страха Настя. - Он для меня защитник, а ты все врешь!
- Ты для него овца, - горько проскрипел демон. - Как и все вы для ангелов.
- Нет, нет, я тебя не слушаю, ты меня искушаешь, я правду знаю! - запротестовала Настя и принялась истово креститься фигуркой ангела.
- Тупая ты овца... - покачал головой демон. Он повернулся к окну, красновато блеснули белые глазища, и исчез за шторой. Стало тихо, воздух прекратил вибрировать, и Настя поняла — он ушел. Фух... она наконец, разжалась и измученно вытянулась на постели. Вся мокрая и холодная, пропитавшийся потом бархат противно лип к телу. Какой кошмар... Ишь ты, «не верь ему»... а вам, значит верить?
 - Нечисть поганая, нашли дуру! - сердито ворчала Настя, намыливаясь под душем. Ей было жутко неуютно спать дальше.

Онамылась, скрабилась, и терлась щеткой доцарапин. Затем долго намазывалась кремами, маслами... Всем, что нашла. Лишь бы себя занять. Она ведь так и не разобрала мамины полки в шкафу. Даже одежда уже ушла, была роздана, и украшения разлетелись. Хранить их было слишком больно. Настя помнила, как чувствовала себя виноватой, но ничего не могла поделать с диким порывом все раздать, развеять, избавиться... Как просила прощения у каждой сережки, каждой пары маминых носочков, каждого флакончика духов. Но натыкаться на ее запах, ее память повсюду было невозможно, невыносимо. Она не смогла прикоснуться только к маминым «мазюкалкам».

И вот, наконец, она выливала на себя все, до чего дотянулась. Некоторые засохли. Какие-то прогоркли. Она мазала и пропавшие, и засохшие. Но не плакала, сама не понимая, почему. Только ругалась всеми грязными словами, какие в памяти нашла. И сразу смывала, смыливала, споласкивала с себя стыдливую горечь этих слов. Почти пустые баночки она опустошала, и остервенело бросала в мусорку. Вот тебе, мама, вот тебе! За то, что умерла, за то, что бросила, за то, что теперь надо самой как-то жить, а никто не скажет, как... Вот тебе мама, вот тебе, будешь знать, как умирать!!

Когда наконец, пришло облегчение, в груди опустошилось, как баночка с кремом, она замоталась в халат и полотенце, и вышла из своей пыточной ванной комнаты.
И немонимающе заморгала — квартиру заливал свет. Оказалось, уже день.
Телефон затрезвонил, Настя выругалась и схватила трубку:
- Писька, че на домофон не отвечаешь? - радостно завопила подруга.
- А ты че... а, щас, - растерялась Настя и пошла в прихожую. Динка возникла на пороге, как чудесное видение.
- Дина, как я тебя ждала, - выдохнула Настя, обнимая холодную с улицы свою любимую «письку». Она взяла подругу за плечи, отстранилась, осмотрела ее всю, будто что-то высматривая. «Следы прикосновений ангела ты ищешь», беспардонно квакнул внутренний голос.
- Ты как, норм? - озабоченно посмотрела на нее Динка.
- Писька ты моя, - с нежностью сказала ей Настя и обняла снова. Динка прижалась к ней в ответ. Настя настороженно вдыхала ее запах. Водяные лилии, мед, морозный воздух, немного папиного табака, много маминых блинов... Ржавое железо? Дым? Уф, слава богу, нет... «Так вы с ним еще не спали?» - встрял вопрос, откуда не ждали.
- Тьфу, блин, - проворчала Настя.
- Ага, были сегодня, мама пожарила, вот тебе принесла! - закивала Динка и протянула «письке» бумажный пакет. - Сгущенка есть?
- Нет, только кошачий корм, - усмехнулась Настя, пропуская Динку в кухню.
- А? - Динка оглянулась на нее. Ишь ты, цветет, как роза! Щеки горят, вся такая приподнятая.
- Это ж он, корм притащил? - хихикнула она, с загадочной улыбочкой глядя себе под ноги.
 - Кто он? - подозрительно переспросила Настя.
- Да не надо, писька, я все уже знаю! - снова хихикнула Динка.
«Круто тебе, раз так, я вот ниче не знаю», подумала Настя. Только почему все «он, да он...»
- Но Настя... Ты не поверишь, - рассеянно поглядела в окно Динка и взяла со стола забытый кусочек корма. - Я до сих пор не знаю...
- Как его звать? - взяла быка за рога Настя.
 - Да, он почему-то так и не сказал, - Динка поглядела на этот корм, будто бриллиант нашла.
- Да ты небось и не знаешь, кто он мне, да? Он не сказал?
- Не знаю, прикинь, - смущенно рассмеялась Динка. - А ты не скажешь? - стрельнула она глазками кокетливо.
- Только если ты мне скажешь, что там у вас! - покачала мокрой головой Настя.
- А у вас? - вкрадчиво спросила Динка.
- Ну короче, это мамина родня, - буркнула Настя. «А я откуда знаю, у меня ключей от Рая нет!» - услышала она его голос.
- Да правда? - недоверчиво сложила на груди руки Динка. - Тогда скажи, как зовут!
Явно не поверила.
- А он тебе что сказал? - зеркально сложила руки Настя. Началось - нет ты давай, нет, ты!
- Он сказал, что он твой ангел, - покачала головой Динка. Настя скривилась в усмешке и хмыкнула.
- Ну вот так вот, да?

Они встретились взглядами и загигикали, как веселые пони. Отсмеявшись, Настя предложила:
- Ну, а давай назовем вместе. Не хочет говорить, будет как мы скажем, значит!
- Я только, если совсем уж честно, не поняла, это она? - спросила Динка.
- Он? - ответила вопросом Настя. - Оно?
-  Пеннивайз? - добавила Динка. Обе прыснули в ладошки.
- Слушай, ты мои фотки все посмотрела? - перевела вдруг тему Динка.
- Писька ты и вопросы писечные, - ударила ее по плечу Настя. - Разумеется!
- Как тебе сердце? Он сказал, это настоящее! - хвастливо подняла подбородок Динка.
- Ну я так и подумала, кто еще такое отчебучит, - хмыкнула Настя.
- Поверить не могу, что он не модель! - взмахнула руками Динка. - И так интересно, почему «он» а не «она», я спросила, а он — «нет, Дина, я не сапфианка!» - изобразила Динка этот характерный голос и покачивание головой.
- «Мы пансексуальны, Анастасия», - добавила Настя.
- Ну слушай, так он же как Пежич! - глаза Динки стали огромными. - Только наоборот. Тот девушка в мальчике, а тут в другую сторону... Ну ты понимаешь, да? - трещала она, как птица, он то, он се...
- Ох, Динка если бы ты знала. Но и не стоит говорить. Может, оно и к лучшему. Пусть и Динку бережет, ангел же.
- Правда, он ангел? - сказала Настя. И Динка согласилась.
- Только наоборот, ну не в смысле, демон, а в смысле, девушка в мальчике, тьфу, мальчик в девочке!
- «Лèгна», - тихо проговорила Настя. Динка вопросительно посмотрела на нее. - Ангел наоборот, это «Лèгна»...
- Точно! - завопила Динка. - Классное имя, интересно, а ему понравится? Ты не знаешь, когда он придет?
Настя покачала головой. Забытые блины медленно остывали на столе...