21
Я не знала, зачем именно Адам пришел ко мне, но я точно понимала — ничем хорошим это не закончится! Малена подошла к двери и, открыв её, словно застала мужа врасплох. Взгляд дона сразу изменился, когда он увидел в комнате не меня, а свою жену. Он стал теплее, его взгляд изменился, хотя секунду назад он был словно раздражен.
— Моя нежная, что ты здесь делаешь? Всё хорошо?
— Я пришла поговорить с ней, а вот ты что тут делаешь? — Адам нахмурил брови и, даже не спрашивая разрешения, вошёл внутрь и, встав по центру, посмотрел на меня. Вопрос Малены не был ревностным.
— Анастасия, ты должна ответить на вопрос.
— Эм... какой? — недоумевая, спросила я, взглядываясь то
в лицо Адама, то в лицо Малены.
— Мне нужно знать, где твой отец держит заложников, — спокойно объяснил мужчина. Я вскинула бровь, внимательно оглядев мужчину. В комнату за Адамом вошёл Сантьяго, совсем не в настроении.
— Что случилось? — вмешалась Малена, и голос её дрогнул, будто она ожидала ужасное.
— Куколка? — с нажимом сказал Сантьяго.
— Важных пленников — в подвале дома, как его... — я кивнула в сторону Сантьяго, на что тут улыбнулся. Явно вспомнил нашу первую встречу.— Менее важных — на территории арены. Там ведь больше нет боёв без правил из-за вас. — Я заметила, как Малена покраснела и улыбнулась, а Адам, в свою очередь, ухмыльнулся, словно что-то вспомнил.
— Так что случилось? — Малена подошла к мужу и легонько коснулась его губ. Не знаю, почему, но я посмотрела на Сантьяго, который уже смотрел на меня внимательным взглядом. Мне стало неловко и я отвела взгляд.
— Майкл звонил, сказал, что Пётр нашёл шпионов и собирается их убить. Он хочет вытащить парней, но не знает, где именно балканец их держит, — Сантьяго улыбнулся, подойдя ко мне ближе, от чего мне стало не по себе. Я всё ещё чувствовала себя обиженной. Он наклонился ко мне и, тяжело выдохнув, громко сказал: — Но теперь мы знаем.
— Я сам сообщу о местонахождении Майклу, но сейчас мы прогуляемся с Маленой в саду. Ей нужно дышать свежим воздухом, — сказал Адам, а затем, приобняв Малену, поцеловал её в шею. Малена демонстративно закатила глаза, словно его забота её напрягала и душила, но по её лучезарной улыбке было понятно, что одновременно ей это и нравится. Признаюсь, меня и саму поражало то, насколько грозный Адам Моретти трепетно относится к своей жене.
— Хотите вспомнить вашу свадьбу? — на лице Сантьяго появилась хитрая улыбка, а Малена ткнула его в бок, улыбнувшись. Ия снова удивилась. Почему взаимоотношения Сантьягос невестками такие милые и веселые? Словно для них он веселый старший брат мужей... ни для меня Сантьяго был совсем другим. Грубым, конечно, смешным, но больше жестким и надменным. Я закусила губу, потому что Сантьяго смотрел на меня изучающе, словно понял, о чем я думаю.
— Какой ужас, — Адам закатил глаза, посмотрев на жену и брата, и вышел первым. За ним вышла и Малена, оставив нас с Сантьяго наедине.
— Как дела? — непринужденно начал он, словно мои дела хоть капельку его заботили.
— Выйди.
— Час назад ты так не говорила.— он пытался смутить меня, но я была все дне непреклонна. Я не хотела слышать его, видеть и уж тем более разговаривать!
— Да, не говорила, но это было час назад. Выйди, Сантьяго.
— Ты прекрасно знаешь, что я не уйду, — его голос был спокойным и он был прав. Я знала, что Сантьяго не послушает меня.
— А я не хочу с тобой разговаривать, — я отвернулась, уставившись в окно, лишь бы не видеть его тяжёлый взгляд. Но в отражении я увидела, как он удивлённо вскинул бровь и заулыбался.
— Тебе что, пять лет? Розарио делал точно так же, когда я заставлял его заниматься на фортепиано. — мне было сложно представить эту картину, но уверена, что выглядело давольно забавно.
— И? Я не Розарио.
— И слава Богу, — рассмеялся Сантьяго, подойдя ближе ко мне, а затем обнял меня со спины и уткнулся носом в мою шею. — Зачем ты сказала моему брату о месте? Ты могла бы обменять эту информацию на свою свободу или ещё что-то. Например, на звонок отцу или брату. — Я вздрогнула и попыталась вырваться из его объятий, но он крепко держал меня, словно проверяя, насколько сильна моя решимость.
— Сантьяго... отпусти, — выдохнула я, пытаясь сохранить ровный голос.
— Ответь, почему ты этого не сделала, Анастасия? Ты не настолько глупая, чтобы не додуматься.
— Мне так спокойнее. Я буду спать, зная, что не виновата в чьей-то смерти. Если бы я затеяла игры в «сделки», то отец мог бы убить кого-то из пленников. Каждая секунда важна, когда кто-то в плену.
— Так ты решила действовать по совести?
— Да, — раздражённо сказала я, пытаясь игнорировать горячее дыхание Сантьяго на своей шее и его легкие поцелуи в мои плечи. — Кому-то ведь нужно помнить о ней. — Сантьяго замер, перестав целовать меня. Его руки всё ещё обвивали меня сзади, но напряжение в хватке стало мягче, словно он давал мне шанс высказаться.
— А я-то думал, что ты просто не хочешь уходить. Не хочешь расставаться со мной.
— Зачем ты рассказал ему?
— Кому?
— Адаму.
— О чём?
— О том, что было между нами. — В отражении окна я увидела, как Сантьяго улыбается, не отводя взгляда, а мои щёки тут же вспыхнули. Он наклонился чуть ближе, его дыхание ласкало кожу за ухом, от чего я глубоко вздохнула и тихо простонала. — Ты,куколка, забыла скрыть последствия нашего маленького приключения. Посмотри сама. — Он провёл пальцем вдоль шеи, где едва заметные следы от поцелуев ещё оставались красными и тёплыми. — Он сам их увидел. Скрывать было бы глупо. Кто ещё мог это сделать, кроме меня, ведь ты моя собственность. — Я вздрогнула и резко отвернулась, чувствуя, как лицо мгновенно вспыхнуло сильнее.
— Сантьяго! — почти закричала я. — Ты не имеешь права так нагло вести себя!
— А разве у меня когда-либо было это право? Я просто брал и делал то, что хотел. Трогал, целовал тебя, ласкал, раздевал. — Я почувствовала, как сердце бешено заколотилось, а мысли рвались в разные стороны: гнев, тревога... и что-то совершенно противоречивое, что я не могла назвать. Он резко отстранился, прочистил горло и поправил свои часы. — Какой цвет твой любимый?
— Фиалковый, — ответила я, хотя вопрос мне показался глупым. Это случилось как на автомате.
— Хорошо, увидимся попозже, у меня есть дела.
— Эти дела случайно называются не «Сесилия»? — Сантьяго вскинул бровь и лениво улыбнулся, словно это позабавило его.
— Может быть, — ответил он.
— Так значит, я права? — всё с тем же раздражением процедила я, когда он шагнул в сторону двери. — Если ты действительно идёшь к ней, то больше я тебе не позволю прикасаться к себе! — Сантьяго замер у входа. Моё сердце забилось быстрее, когда он повернулся ко мне. Он был удивлён, поражён, даже восхищён в какой-то степени.
— Ты говоришь так, будто можешь управлять мной. Но ты же знаешь, что это невозможно. Да и тебе слишком нравятся мои касания, чтобы сопротивляться им.
— Я не управляю тобой, Моретти. Насильная верность мне не нужна.
— Верность? — Сантьяго усмехнулся. — Так значит, ты не хочешь делить меня с другими женщинами? Мы ведь не возлюбленные, куколка, и даже не любовники, чтобы между нами была верность. Мы враги, которым нравится трахаться и заниматься прелюдиями. — Сердце сжалось, потому что я вспомнила разговор с Маленой.
— Так значит мне тоже можно заниматься с другими мужчинами подобными вещами?
— Если хочешь, чтобы я отрезал им члены и засунул в рот — пожалуйста, делай что хочешь, — я отшатнулась от подобной мысли, потому что знала — он сделает!
— Я твоя пленница, Сантьяго, а не игрушка.
— Ты моя пленница, но при этом продолжаешь сопротивляться, одновременно подчиняясь мне. И это делает всё только интереснее. Я хочу тебя от этого сильнее.
— Я не намерена делить тебя с другими, Сантьяго, — не знаю, что на меня нашло, но это действительно было то, что я хотела сказать. Я не хотела его делить ни сейчас, ни потом, никогда... и это меня пугало больше всего. — Выбирай: либо я, либо такие, как она. — Сантьяго рассмеялся резко, и также резко прекратил.
— Я не собирался идти к ней, куколка, — Сантьяго наклонил голову набок, оглядев меня снизу вверх. — После секса с тобой, даже если это был не совсем тот, о котором я жаждал каждый раз при виде тебя и твоих сексуальных ног, — взгляд Сантьяго упал в зону между ног, давая намёк на то, что я всё ещё не занялась с ним настоящим сексом, а лишь попробовала один из других видов. Я покраснела, отвернувшись, но он продолжил свою мысль: — После секса с тобой меня уже не интересует Сесилия и другие женщины. Я хочу тебя, Анастасия. Не знаю, надоешь ли ты мне со временем, как другие, но меня уже раздражает, что я имею сексуальный интерес к одной девушке на протяжении долгого времени. — Я замерла, ощущая, как каждое его слово ударяет прямо в сердце и разум, заставляя кровь бурлить в венах.
— Поэтому ты трахался с Сесилией? Я ведь слышала, Сантьяго.
— Я её выебал и забыл, а тебя не могу, как бы ни пытался. Даже в мастерской, — Сантьяго резко пересёк расстояние между нами и прижал меня вплотную к себе, тяжело задышав, — я трахал тебя в надежде, что ты покинешь мои мысли, но сделал только хуже. — он резко развернул меня лицом к себе и его рука легла на мои затылок, надавливая. Губы Сантьяго накрыли мои, и он целовал меня несколько минут, а затем отстранился. — Теперь я хочу тебя ещё сильнее и думаю о тебе ещё больше, чем прежде.—Я пыталась найти слова, но они застряли в горле. Его близость, тепло тела, ощущение силы рядом — всё это сводило с ума. Я тоже хотела его...