3 глава
«Enemy» - Tommee Profitt, Beacon Light, Sam Tinnesz
Твое темное сердце ведет тебя в могилу.
Тук-тук-тук.
Мое сердце громко стучит в груди, когда нога ступает на территорию хищников. На территорию монстра, оставившего шрамы на наших с Эмили телах. Монстра, причастного к смерти моей семьи и к разрушению моей жизни.
Взгляды окружающих скользят по каждому миллиметру моего тела, изучающие и грязные. На балу собрались самые опасные охотники Чикаго. Их лица спрятаны за масками, но гниль душ ощущается за милю.
Мои алые губы изгибаются в улыбке, даря ее каждому встречному. Пришла пора оставить позади панику и вжиться в роль. Отпустить зверя, которого создали монстры вокруг.
Грацией дикой кошки веду Лиама рядом, останавливаясь возле свободного стола с фруктами и алкоголем. Кожа липнет от пристального внимания и нервов, бурлящих в крови, но стараюсь не подавать вида и благодарю тусклое освещение за невозможность четко видеть очертания моего лица. Люди, собравшиеся здесь, настоящие хищники, убийцы и грязные бизнесмены, которые сразу учуют страх. Бросятся в погоню и уничтожат тебя ради своего же удовольствия.
Незаметно пытаюсь изучить местность, делая вид, что восхищаюсь дизайном сада.
Вокруг высокие зеленые кусты, скрывающую охрану, которая следит за гостями, как ястребы. Единственный свет – это гирлянды, освещающие пространство теплым светом, бросая при этом странные тени на гостей. Скорее всего, приглушение света нужно для сокрытия личностей многих людей, не желающих показать истинное нутро. Маленький оркестр играет спокойную мелодию, все сидят с каменными лицами и нулевой эмоциональностью, как роботы, что делает их исполнение довольно скучным. Каждый гость стоит за своим столиком, все тихие, необщительные, только подозрительные и настороженные. Посреди зала освобождено место, как полагаю, для танцев.
Набравшись смелости, скольжу взглядом по гостям в поиске знакомого лица.
Холодное, смертельное и темное чувство поднимается внутри, пробуждая то, что удачно игнорировала. Но пришло время принять эту сторону себя и позволить ей действовать в соответствие с желанием.
Он стоит в центре зала, опасный и пугающий. Хозяин этого ужасного замка, пешка преступного мира.
Их лица были скрыты в тот день, но все мое нутро узнаёт это ужасающие присутствие. Это ощущается, как вкус смерти на языке, как кровь и мольба, которую никто не услышит. Как смирение и принятие ситуации. Но больше этого не повториться. Я не приму слабость в себе, не сдамся, не позволю сломить дух и тело. Никогда больше.
Черные, как уголь глаза, сталкиваются с моими, отталкивая безумием, которое сверкает в глубине. Узнавание сбивает с ног. Он первый из них пролил нашу кровь, попробовав ее на вкус. Этот голос и боль от острого кинжала до сих пор приходят по ночам, не давая уснуть. Я ожидаю приступ паники, но чувствую только гнев, желание убивать окутывает пространство вокруг. Было бы прекрасно рисовать на его теле картины, как это сделал он в ту ночь.
Почему бы мне не податься этому соблазну?
— Не надо, Ребекка.
Голос Лиама разрушает все фантазии. Мне всегда казалось, что он умеет читать мысли, но меня выдало то, как сильно сжимаю бокал игристого вина. Если бы бокал разбился, у меня в руках оказались бы осколки. Нужное оружие для фантазий в голове. Но действительно смогла бы сделать это? Или это лишь фантазии?
Не знаю, но в скором времени придётся проверить.
— Я держу себя в руках, можешь не переживать, мамочка, – мой голос язвительный, и я специально акцентирую внимание на последнем слове, зная, как это раздражает Лиама.
Хоть прозвище и выводит его, но он действительно всегда ведет себя, как курица наседка. Окутывая меня слишком большой заботой, которую я определенно не заслуживаю.
На колкость Лиам закатывает глаза, делая глоток вина. Он не фанат алкоголя, но если бы он сейчас не выпил, это вызвало бы подозрения. Лиама могут воспринять за шпиона, который старается не напиваться, чтобы выполнить свою миссию, а если подобные мысли мелькнут в их головах, то он через секунду получит пулю в лоб. Для них отнять жизнь секундное дело. Поэтому мы рассчитали буквально все мелочи.
Возвращаю взгляд, все тело пылает от остроты дьявольских глаз. Мой подбородок поднимается вверх с гордостью, которую он пожелает сломить, губы сгибаются в вызывающей улыбке, а в глазах молчаливое приглашение. Только уверенность и ничего лишнего, он не должен узнать меня. Маркус долго рассматривает мое тело, наряд, задерживая на мучительную секунду взгляд на моей груди прежде, чем подарить ответную улыбку.
Вот и первая жертва, попавшаяся на мою удочку соблазна. Первый, кто пройдет через суд и получит наказание. Ведь никому не сбежать от грехов, когда-нибудь они догонят и унесут всех нас в пропасть.
Каждый рано или поздно получает то, чего заслуживает.
Смерть или жизнь. Все это зависит от нас самих.
Я выбираю смерть. Для монстров и для себя.
Не знаю сколько проходит времени, все тянется мучительно медленно, но весь торжественный вечер игра взглядов с сексуальной энергией вызывает отвращение, которое я не дам заметить монстру.
Зачастую мужчины глупы, думая, что женщин влечёт к ним без всяких выгодных мыслей. Эта ошибка будет стоить ему самого дорого в жизни, как и стоила мне. У нас разные ценности, но это не отменяет того факта, что бездушным тоже бывает больно.
Дыхание замирает, когда глубже вглядываюсь в эти глаза. В ту ночь все вокруг затмевала дымка боли, но теперь вижу всю тьму в глазах этого человека. Тьму, которая взывает к насилию, жестокости и боли. Она есть у каждого из нас и каждый сам решает как ее использовать. Кто-то применяет тьму в моменты, когда нужно быть холодным и расчетливым – эта тьма идёт на пользу. Но есть те, кто оправдывает ею тягу к причинению боли другим, к насилию.
Могу представить, какие картинки рисует его мозг с моим участием. Жестокий, насильственный секс, удушье, острие ножа и смерть. Это то, чем живет монстр напротив, дышит и наслаждается этим. Не понимаю, как вселенная позволяет жить на земле подобным людям. Видят ли все это наверху, или Бога не существует? Не имею никакого понятия. Но всем нам когда-то придётся увидеть свет в конце туннеля, либо вечную тьму в холодной земле.
Чёрный костюм делает его ещё более худым, чем на фото. Острые черты лица отпугивают, не делая его ни капли привлекательным. Светлые волосы зачесаны назад и укреплены лаком для волос. Чёрная маска закрывает часть лица, скрывая его зловещее и уродливое выражение. Сильную худобу можно списать на постоянное принятие наркотиков. В ту ночь его руки были сильны, нанося узоры без колебаний. Сейчас они не выглядят таковыми, либо это я стала сильнее. Я больше не та хрупкая и беззащитная маленькая девочка, и не буду ею. Никогда больше.
Отвожу взгляд, изображая безразличие, осматриваю все вокруг. Это сделает его заинтересованным, лёгкая добыча не вкус монстра. Ему нравилось, когда мы брыкались и кричали. Тело содрогается от воспоминаний, покрываясь холодным потом. Он все ещё наблюдает, и я чувствую ползущий мерзкий взгляд по телу.
— Все в порядке? – обеспокоено спрашивает Лиам.
Киваю на вопрос, продолжая играть роль, набираюсь смелости и первая подхожу к гостям, заводя разговоры, которые забылись в ту же секунду. Все время только наслаждалась вкусом безупречного дорогого вина, позволяющего нервам успокоиться, во время медленных мелодий выводила на танцы Лиама. Боясь, что монстр, наблюдающий за мной, сделает первый шаг и пригласит меня. Я видела это намерение в его глазах, поэтому использовала Лиама. Если бы монстр прошлого пригласил бы меня на медленный танец, я бы потеряла свое дерьмо, лишив планету его жалкого существования перед многочисленным присутствием таких же пустых личностей, как и он.
Но пришло время начать игру, я не могу больше ждать.
Заканчивая танцевать, подхожу к Лиаму еще ближе, наклоняясь к его лицу.
— Начнём, – тихое слово растворяется между нами и выпрямляю спину, готовая к действию.
Бросаю приглашающий взгляд в сторону монстра, звавшегося Маркусом. Имя вызывает такое же отвращение, как и весь его облик. Он смотрел на меня все время, словно я кусок мяса, которое он с нетерпением жаждет разрезать. Глаза Маркуса сталкиваются с моими, загораясь пониманием.
Внутри гробовая тишина, когда ожидала бурю.
Значит ли это то, что я полностью мертва внутри?
Я не знаю.
Даю знак Лиаму, оставляя его одного. Мои шаги в сторону уборной неторопливые, боковым зрением замечаю, как Маркус поставил бокал и направился в ту же сторону. Отлично. Спасает то, что уборная находится за садом, окружённая деревьями, с возможностью скрыть нас. Охранники торопливо покидают пост возле этого места, а значит он дал им знак. Мои догадки подтвердились, он не нуждается в свидетелях.
Ухмыляюсь и внутри сверкает короткая радость. Все идет так, как и задумывалось. А Маркус слишком самоуверенный, чтобы заметить. Но чрезмерная самоуверенность способна погубить каждого, даже самых опытных хищников.
Подхожу к огромному дубу, полностью окруженному темнотой, чтобы никто не смог заметить нас. Плечом опираюсь на кору дерева, ощущая, как она царапает голый участок кожи. Расслабляя тело, принимаю вызывающую позу, выставляя бедро вбок и жду.
Напрягаю слух, прислушиваясь к каждому шороху. К тихому спокойному ветерку, который касается кожи, вызывая мурашки. Кроны деревьев шелестят, словно они тоже ощущают это напряжение, словно чувствуют опасное приближение.
А вот и Маркус.
Уверенные, медленные и расчетливые шаги цепляют камни. Намеренно делает себя громким, чтобы я знала, что он приближается. Предвкушала сексуальную разрядку, не зная, что в конце меня разрежут на мелкие кусочки и задушат. Это любимый способ убийства Маркуса. Последний способ, которым он больше никогда не воспользуется.
Пространство и мысли наполняет предвкушение, но не то, на какое он рассчитывал. Я заберу сейчас самую важную вещь, которую на протяжение двадцати лет всегда носит с собой. Это будет первый шаг к его разрушению и страданиям.
«Каждый однажды получит то, чего заслуживает»
Люди так часто говорят эту фразу, но так ли это? Не соглашусь. Каждый делает то, что желает, а ни в чем не повинные люди страдают от рук тех, кто возомнил себя Богом. Теперь я пришла вершить судьбу Маркуса, не Бог или ещё кто-то, а только мое желание справедливости играет роль. Если бы струсила, забыла, начала жить заново, то круг смертей не прекратился бы, пока он не умер. Моя совесть не могла этого допустить. Эмилия поступила бы на моем месте так же.
Маркус останавливается на месте, оглядываясь по сторонам в поисках добычи. Когда замечает меня, уродливая ухмылка появляется на его губах. Быстрыми шагами направляется в мою сторону, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.
— Значит я правильно истолковал ваш приглашающий взгляд, миледи, – монстр прошлого берет мою руку в липкие ладони, целуя тыльную сторону. Тошнота подступает к горлу, но напоминаю себе, что это все ради цели. — Меня зовут Маркус, приятно провести вечер в компании столь великолепной женщины.
Черная маска скрывает часть его лица и уродливой сущности, живущей внутри, но глаза выдают сумасшедший блеск. В них читается нетерпение и тяга к насилию, убийству.
Если бы у меня была возможность посмотреть на себя со стороны, что бы я увидела? Тот же блеск, что и у этого ненормального?
— Зови меня леди в красном, – Маркус смеется отвратительным и писклявым смехом.
Я не буду использовать настоящее имя или чужое. Они могут навредить людям, которые не причастны к этому, только потому, что имя будет подходить. Я не пойду на такие жертвы.
— И для чего ты пригласила меня в укромный уголок, леди в красном?
Позволяю появиться на моих губах многообещающей улыбке, истинное значение которой не поймет монстр напротив.
Отталкиваясь от дерева, хватаю Маркуса за пиджак, меняясь с ним местами. Теперь он прижат к дереву, а я буду той, кто разрушит монстра напротив.
Недовольство сверкает в его глазах, он привык вести, но позволяет мне эту недолгую власть, чтобы обмануть доверие. Воспользоваться моментом слабости и напасть, разрывая на куски.
Руками провожу по его груди, ощущая торчащие кости.
Если вскрыть Маркуса, что я там увижу? Органы, которые работают, как подобает, но отсутствие милосердного сердца?
Навязчивые мысли об убийстве все чаще появляются в голове, превращая в подобного им монстра.
Это они превратили меня в это, теперь будут пожинать плоды своего творения.
Преклоняю колени, смотря на него снизу с соблазнительной улыбкой. Он возбужден, я вижу выпуклость, выпирающую из брюк, и меня переполняет желание вонзить кинжал в часть, которая терзала тела девушек.
Я дала себе обещание больше никогда в этой жизни не преклонять колени перед мужчинами, но это другой случай. Я делаю это для того, чтобы уничтожить монстра.
Ловким движением руки расстегиваю ремень, и брюки падают на пол, не удерживаясь на его худом теле. Твердость Маркуса маячит перед глазами, пробуждая моих демонов и панику, подступающую к сердцу.
Я смогу это сделать. Я выдержу, всегда это делала и сейчас смогу. Я не сломаюсь.
Слегка дрожащей рукой стягиваю черные боксеры на щиколотки. Другая моя рука хватается за шприц, который выронила на землю, когда меняла нас местами.
Стараюсь избегать взгляда на его длину. Контроль мужчин вызывает паническое чувство, которое так и не смогла приручить.
Выравниваясь, поднимаю на него взгляд. Маркус весь покраснел от переизбытка кайфа и жажды, которая течет в его крови.
— Предпочитаете с зубами или без? – ехидно, с долей наглости, спрашиваю, вызывая его темную сторону.
Маркус хватает крепко за волосы, притягивая ближе к своей длине. Упираюсь, стараясь не прикасаться к ней губами.
— Используешь зубы и я убью тебя самым жестоким способом, уяснила?
— Тогда тебе должно понравится это.
Вкалываю шприц в его бедро, вводя всю жидкость до конца в кровь.
Смех врывается наружу, меня веселит совершенная им глупость. Маркус слишком самоуверен, чтоб приставить к себе охрану для защиты, даже не предполагая, что женщина способна сделать с ним. Люди не понимают, что глупость самая дорогая вещь в мире, ведь за неё самая большая цена.
Вынимая шприц, с наслаждением наблюдаю, как его глаза теряют фокус. Пальцы сжимают шприц и я не могу поверить в то, что дошла до этого момента. Это была моя цель на протяжение трёх лет, я жила мыслями о ней, продумывала каждую мелкую деталь плана, дышала предвкушением расплаты. Тренировала мышцы, чтобы быть готовой к бою и дать отпор. Теперь это происходит прямо сейчас, моя фантазия стала реальностью. Когда все закончится, что будет целью моей жизни?
Смогу ли я вообще существовать?
Я не знаю, но справедливость стоит того, чтобы потерять себя навсегда.
Каждый чертов день, на протяжении трех лет, я вырабатывала меткость для этого момента, чтобы попасть точно в цель. Помню, как они ввели нам наркотик, чтобы наши тела онемели и не смогли оказать сопротивление, но оставили нам сознание и чувствительность, чтобы слышать наши крики и чувствовать запах боли. Хотела бы поступить так же, но нужно вырубить Маркуса на долгое время.
Маркус соскальзывает и падает на землю с громким шлепком. Препарат вырубил его на пару часов, стерев память обо всем вечере. У него не будет возможности даже вспомнить, кто его так легко поставил на колени.
Глупый, жалкий Маркус.
Поднимаясь с колен, осматриваю территорию, каждую часть. Никого нет. Ни души. Они догадывались, что монстр собрался сделать с жертвой, но ничего не сделали, чтобы помешать ему. Самое худшее, что люди остаются слепы и безразличны в таких ситуациях. Такими темпами весь мир скатится в пропасть, если уже не сделал этого.
Возвышаясь напротив человека, который оставил столько шрамов на моем теле, унес жизнь Эмилии и родителей, я ничего не чувствую. Только пугающую тишину внутри, вулкан спит, но если он взорвется то, что произойдет? Не знаю, выдержу ли я этого и окружающие меня люди.
Терзала ли хоть раз совесть Маркуса после его жестоких убийств? Хоть раз он думал, каково близким людям тех, кого он отправил на тот свет? Не думаю. Совесть хорошая вещь, но не у каждого она есть, к сожалению.
Сбрасываю маску с потного лица, жадно глотая воздух, мое тело горит от адреналина и жажды расплаты. Мне жарко, пот стекает с меня ручьем. Маска не давала дышать, а я не желаю упасть и потерять сознание рядом с монстром. Толкаю острым кончиком туфли тело Маркуса, убеждаясь, что он ушёл в глубокий сон. Жаль, что не вечный. Придётся ощупать все его тело, чтобы найти то, что мне нужно. Сама мысль о прикосновение к нему вызывает отвращение и желание отмыть себя от этой грязи, от того, что ни в силах вымыть, сколько бы времени не прошло, они оставили слишком глубокий и грязный след внутри.
Ощупываю карманы его пиджака, натыкаясь на острие, догадываясь сразу, что это. Изогнутый кинжал, оставивший столько шрамов. Он не убивает этим орудием, только рисует извращённые картины на женских телах. Одна его картина осталась на моем, напоминая, что женщина – жалкое существо. Но я перекрыла ее татуировками, доказывая, что я сильнее монстров. Они могут сколько угодно ломать женские тела, но сила, живущая внутри, им не подвластна. Если бы не огонек силы внутри, я бы не стояла сейчас здесь.
Как же ты ошибался, Маркус.
Снимаю с него пиджак, с намерением оставить шрам от себя на память. Пусть страдает догадками, не понимая, кто угрожает его жизни.
Придёт время и он все поймет, но уже будет поздно.
Рубашку разрезаю лёгким движение руки, не тратя время на расстегивание пуговиц. Взгляд цепляется за кулон на худой шее. Это не просто кулон.
Это то, что я ищу. Флэшка, которая так важна Маркусу.
Улыбка трогает губы, смех рвется наружу, но я не позволяю ему вырваться. Нужно оставаться тихой. Снимаю флэшку, пряча ее в бюст. Холодный метал вызывает мурашки, а осознанное того, что там находится, бьет в озноб. Переворачиваю Маркуса на живот с тяжёлым вздохом. Хоть он и худой, но кости имеют тяжелый вес. Ходячий труп, состоящий из одних наркотиков.
Осматривая идеально чистую кожу со злостью и ненавистью, мой вулкан бурлит, извергая жажду насилия. Страх не удержаться и убить Маркуса терзает внутренности. Мне комфортно в тишине, но сейчас гул стоит в ушах, и я не знаю, как приглушить звуки. Остаётся только действовать по плану, и не идти на поводу эмоций.
«Оставь на нем клеймо, Ребекка, как и он в ту ночь» – демоны шепчут в голове, руша весь мой контроль.
Рука без колебаний разрезает плоть кинжалом, словно кистью, рисуя на спине Маркуса, оставляя напоминание, которое будет с ним навсегда.
Большая буква «Ж» теперь занимает полспины. Это значит «Жалкий». Слово идеально описывающие всю его жизнь и существование. Я изучила всю его биографию и узнала, что из-за того, что его бросила мать в подростковом возрасте, он стал ненавидеть весь женский пол. Маркус убил ее, оставив оскорбительные слова кинжалом на ее теле, а потом задушил. Это стало его первым убийством.
Но не думаю, что дело только в матери. Маркус больной. Больной на всю голову и никакая психбольница не поможет в этой ситуации. Только вечная тьма.
Гул внутри утихает, как только рука заканчивает вырезать букву, позволяя мыслить рационально. У меня осталось чуть меньше десяти минут, а это значит, что Лиам покинул вечеринку и надо убираться отсюда к чертовой матери.
Меня настораживает, что все происходит слишком легко и без каких-либо препятствий. Интуиция кричит быть внимательной к деталям, но я не слышала ее крика ранее, будучи слишком ослепленной расплатой.
Оглядываясь вокруг, чувствую чужой взгляд и мурашки моментально бегут по коже. Черт, если меня схватят с поличным, то это конец всему. Треск ветки рядом подтверждает мои ощущения, что я не одна.
Я попала в ловушку.
Делая глубокий вдох, беру в руки туфли и резко начинаю бежать.
Бегу изо всех сил, стирая пятки до крови, занося в кожу занозы. Мысленно благодарю Лиама за все тренировки на выносливость. Легкие просят воздух, но продолжаю бежать дальше в глубь леса, где предположительно стоит машина Лиама. Мы заранее изучили местность, найдя вход в святилище Маркуса через лес. При таком беге, мне не удаётся прислушаться к звукам и понять следуют за мной или нет, поэтому продолжаю бежать сломя голову. Мне нужно выбраться.
Ногу пронзает боль, когда наступаю на острый край дерева, разрезая кожу. Закусываю губу до крови, стараясь не закричать, приземляюсь на землю. Боже, как больно.
Звук шагов сзади подрывает тело с земли, готовое к бою. Кулаки вздымаются вверх, защищая лицо. Лиам тренировал меня до стертых костяшек, бывали незначительные переломы и растяжения, но это была небольшая цена за то, что я стала настоящим бойцом. Сильные мужчины сломили меня, когда я была беззащитной и слабой, но я больше не та девушка, напоминаю себе мысленно, вставая в стойку, готовая защищаться.
— Вы оставили это, – грубый мужской голос звучит из темноты леса, заставляя волосы встать дыбом на затылке.
Красная маска в руках незнакомца свидетельствует о моем величайшем провале. О провале, который может стоить мне жизни.