=9-1=
Глава 9-1
"Хунси, перестань готовить куриный суп, меня тошнит от его запаха". Юэ Цюн прикрыл нос рукой и нахмурился. Ян Ша все еще уходил до рассвета, но с тех пор как он вернулся, он больше не мог заснуть, а наоборот, с каждым днем спал все больше и больше.
"Господин, вы хотите, чтобы вас стошнило?" Хун Си нервничал .
Юэ Цюн кивнул: "Хун Си, может, хватит пить куриный суп? Приготовь мне суп из кислых слив или что-нибудь в этом роде, меня немного тошнило, когда я встал сегодня утром, а теперь я чувствую запах куриного супа еще более тошнотворным".
На лицах Хун Си и Хун Тай отразилось удивление, которое Юэ Цюн не мог понять, Хун Си бессвязно проговорил: "Я, я сейчас же пойду и сварю тебе суп из кислой сливы! Сказав это, он выбежал на улицу.
Видя, как быстро бежит Хун Си, Юэ Цюн втайне подумал : после того, как Хун Си столько дней варил куриный суп, ему захочется блевать, верно? Оттолкнув миску с куриным супом, от которого его тошнило, он прикрыл нос и встал: "Хун Тай, вы с Хун Си пейте, а для меня в последнее время даже не варите куриный суп".
"Хорошо, хорошо, Гунцзы". Хун Тай был необъяснимо взволнован и пошел вперед, чтобы помочь своему сыну: "Мастер, иди и отдохни".
"Отдохнуть? Хун Тай, я только недавно встал, я еще не хочу спать". Юэ Цюн странно посмотрел на него: "Евнух Синь повысил тебе жалованье? Ты такой счастливый".
Хун Тай хихикнул: "Ваше превосходительство немного прибавило в весе".
Юэ Цюн беспомощно улыбнулся: "Если бы я растолстел, то не пожалел бы вас и Хун Си". Хун Тай по-прежнему улыбался.
Он пришел во двор и сел. В Цзянлине в мае было очень хорошо, не слишком жарко, не слишком холодно, дул теплый ветер, от которого хотелось спать.
"Тошнит!
"Ваше превосходительство!"
"Юэ Цюн!"
К Юэ Цюну подбежали четверо. Юэ Цюн прикрыл грудь и вырвал все съеденное утром.
"Хунси, сходи за водой; Хунтай, сходи за доктором Сюем". Ли Хуачжуо, случайно подошедший, похлопал Юэцюн по спине, обращаясь к двум испуганным дурачкам. Хун Си был потрясен и бросился за водой, а Хун Тай выбежал как сумасшедший.
"Все господа Западного двора немедленно отправятся в Осенний двор, чтобы поприветствовать принцессу". Внезапно раздался незнакомый женский голос. Хун Тай бросился на поиски доктора Сюя, но его остановили стражники. Когда Хун Тай увидел, что евнуха Сина держат стражники, его лицо мгновенно изменилось.
"Из какого ты двора? Почему вы в панике убегаете?" сурово спросила мамочка Пип, которая пришла в Западный двор, чтобы передать послание. Хун Тай сделал два шага назад и сразу успокоился. Он уже собирался ответить, когда евнух Син открыл рот: "Леди , хотя в доме живут господа, правило королевской семьи всегда гласило: пока они не доставляют хлопот, никому не позволено создавать проблемы, и это правило короля. Мамочки и евнухи - люди принцессы и должны выполнять приказы, но рабы - люди короля и тоже должны выполнять приказы. Если вы вдруг приведете стражу в западный сад, король обвинит их в этом".
Мамочка Пипэ ударила евнуха Сина рукой и отругала: "Говоришь со мной о правилах, я двадцать лет служила принцессе во дворце и знаю о правилах больше, чем кто-либо другой. Хозяин особняка Ли Ван - королевское высочество и принцесса, слова хозяина должны слушать только рабы, как вы можете болтать лишнее?"
Сказав это, она обратилась к двум служанкам, стоявшим позади нее: "Идите и позовите всех господ во дворе, а если не будут слушаться, дайте пощечину".
"Да".
Две служанки взяли по два стражника и ушли. Когда Мамочка Пип обернулась, чтобы поискать непокорного раба, она поняла, что он исчез.
"Хмф, они все непокорные лакеи".
"Что? Все они собираются приветствовать принцессу?" Получив новость от Хун Тай, Ли Хуачжуо вскрикнул от шока и был ошеломлен, увидев, что цвет крови на лице Юэ Цюн мгновенно померк. Ли Хуачжуо поспешил его успокоить: "Юэ Цюн, не бойся, это особняк Ли Ван".
Юэ Цюна несколько раз стошнило, и он срочно сказал: "Хунси, Хунтай, Аньбао, как можно скорее собирайте весь мягкий багаж. Давайте сбежим сегодня ночью".
"Юэ Цюн!
Юэ Цюн крепко сжал руку Ли Хуа Чжуо: "Хуа Чжуо, послушай меня. Мы с тобой в безопасности, если не будем благосклонны, но мы должны уйти, если хотим жить".
Ли Хуачжуо, казалось, вот-вот расплачется, он крепко сжал руку Юэ Цюна и заскрипел зубами: "Хорошо! Я пойду с тобой, и если мне придется умереть, мы умрем вместе!" Сердце Юэ Цюна заколотилось.
Воспользовавшись отсутствием Ян Ша, принцесса вызвала их, и Юэ Цюн в страхе потрогал свое лицо.
"Буэээ! Буээээ!
"Ваше превосходительство!
"Юэцюн!"
Ли Хуачжуо выглянул во двор, но там никого не было!
Большое количество стражников с оружием в руках сражалось с другой группой стражников в цветочных садах у ворот четырех дворов на востоке, западе, севере и юге. Янь Пин, Янь Мо и Янь Ти стояли там с торжественными лицами. Четыре Мамочки и шесть фрейлин рядом с принцессой смотрели на них с яростным выражением лица, а позади них стояли пятнадцать личных охранников принцессы. Тридцать пять леди и служанок Четырёх дворов, которых поймали, стояли, сжавшись, за спинами королевских гвардейцев. Лицо Юэ Цюна побелело, и Ли Хуачжуо поддержал его, когда он опустил голову и прикрыл рот, внезапно захотев вырвать.
Мамочка Цай показала на нос Янь Пина и выругалась: "Ты очень смел. Принцесса приказала господам и дамам всех дворов пойти и выразить свое почтение. А ты осмеливаешься ослушаться приказа!"
Ян Пин ответил: "Мамочка, дело не в том, что я ослушался приказа. У принцессы высокий статус, и дамы и господа не могут выразить свое почтение без приказа принцессы, неважно, в королевской резиденции или во дворце, таково правило. Принцесса дала свой указ, и я буду ему подчиняться, но мамочка привела сюда столько стражников, как будто она пришла не объявить указ принцессы, а арестовать и казнить кого-то. Как экономка, я не могу допустить, чтобы в доме случилась какая-нибудь неприятность, когда Короля здесь нет".
Янь Пин посмотрел на испуганных дам и господ позади него и добавил : "Мы все рабы, мы все выполняем приказы хозяина, и никто не является более благородным, чем кто-либо другой. Если принцесса захочет позвать дам и господ, старые рабы приведут их выразить почтение принцессе, но если их арестуют случайно и без причины, старые рабы не смогут согласиться".
"Как ты смеешь!" раздался строгий голос, и Юэ Цюн, которого поддерживал Ли Хуачжуо, вздрогнул. Ли Хуачжуо испугался и обхватил его двумя руками. Он увидел , как к ним медленно подходит принцесса Гу Фэйянь, одетая в шикарные одежды. Мамочка Жун тут же вышла вперед, указала на Янь Пин и пожаловалась: "Принцесса, он сговорился с домашними рабами, чтобы те остановили рабыню и не позволили ей привести людей, чтобы поприветствовать вас".
Гу Фэйянь холодно осмотрела толпу и Янь Пина и остановилась на группе людей, которые, очевидно, были госпадами и госпожами. Осмотревшись, она медленно подошла к Ян Пину и подняла руку, чтобы дать ему пощечину.
"Хлоп!"
Пощечина ударила не только по лицу Ян Пин, но и по сердцам леди четырех дворов.
Получивший пощечину Янь Пин не отступил, он оставался все таким же непритязательным и скромным. Янь Мо и Янь Ти сжали кулаки.
"Что, не убедили?" Гу Фэйянь открыла рот: "Этот дворец ждал и ждал, но никто не пришел, так что это из-за вас, этих неблагодарных лакеев, которые преградили путь".
"Давайте, уберите его".
Тут же подошли двое стражников и задержали Янь Пина, Янь Мо и Янь Ти уже собирались действовать, как услышали слова Гу Фэй Яня: "Вы хотите устроить заговор против нас?" Они стиснули зубы и убрали руки.
Гу Фэйянь снова подняла руку и ударила Ян Пин по другой половине лица: "Дворец победил его, хотите ли вы побить его в ответ?" Никто не высказался, но не потому, что не осмелился, а из-за своего статуса.
Увидев эту сцену, несколько дам уже вскрикнули от страха. Гу Фэйянь жестоко улыбнулся: "На колени перед дворцом! Двое охранников, сопровождавших Янь Пина, пнули его, и Янь Пин опустился на колени. На лбах Янь Мо и Янь Ти выступили вены, они медленно опустились на колени, за ними опустились стражники, и наконец герцоги и дамы в страхе опустились на колени.
"В этом дворце собралось всего несколько низких слуг, но на самом деле есть люди, которые их сдерживают. Кто придал вам смелости?" Гу Фэйянь медленно подошел к дамам и господам, Янь Мо и Янь Ти потрогали кинжалы у их лодыжек.
Дамы и господа обнялись и задрожали, когда Гу Фэйянь приблизилась к ним. Юэ Цюн прикрыл рот рукой, отчаянно пытаясь сдержать подступившую тошноту. Ли Хуа Чжуо тоже дрожал, а Юэ Цюн выглядел очень плохо.
"Поднимите свои лица перед дворцом, и пусть дворец увидит, как вы все прекрасно выглядите".
Тело Юэ Цюна задрожало еще сильнее, а на лбу выступил холодный пот. Он опустился на колени и медленно поднял голову, опустив глаза. Ли Хуачжуо поднял голову и посмотрел на принцессу. Принцесса рассматривала людей в первом ряду и не заметила, как Ли Хуачжуо посмотрел на нее.
Гу Фэйянь подняла лицо дамы и дважды отметил: "Она действительно похожа на лисицу". Длинные острые ногти провели по ее лицу, и на нем появилось кровавое пятно. Дама была так напугана, что просто заплакала, не смея издать ни звука.
"Буэээээ!
Внезапно раздался сильный рвотный звук, Гу Фэй Янь подняла глаза и посмотрела на него. Янь Мо и Янь Ти осторожно вытащили кинжалы из ножен, а евнух Син, стоявший на коленях совсем рядом с Юэ Цюном, напрягся.
Юэ Цюн стиснул зубы, на лбу Ли ХуаЧжуо выступил пот, и он прижался к нему, готовый вот-вот упасть. Гу Фэйянь выпрямилась: "Кого сейчас вырвало?" Юэ Цюн схватился левой рукой за подол пальто и склонил голову.
"Никто не признался?" Гу Фэй Янь подошел к месту, откуда доносился звук: "Дворец снова спрашивает, кого сейчас стошнило?" Руки Юэ Цюна задрожали, он медленно поднял голову и встретился взглядом с Гу Фэй Янь.
"Хэй!"
Как только она увидела Юэ Цюна, Гу Фэйянь сделала шаг назад, и ее лицо резко изменилось. В ее глазах появились жестокость, злоба, ненависть и убийство. Она сделала несколько шагов вперед и уставилась на Юэ Цюна сверху вниз. Юэ Цюн с трудом поднял на нее глаза, его лицо было бледным, но выражение было необычайно спокойным.
Рука Гу Фэйянь коснулась лица Юэ Цюн, Юэ Цюн вздрогнул , но не отстранился. Гу Фэйянь пробормотала: "Какие красивые глаза, ...... очень нравятся ......". Вдруг ее лицо стало холодным, и она подняла руку, чтобы дать пощечину.
"Хлоп!"
"ХуаЧжуо!"
Ли Хуа Чжуо потянул Юэ Цюна за собой и получил пощечину за него. Пощечина была настолько сильной, что лицо Ли Хуа Чжуо дернулось , а из уголка рта потекла кровь.
Тело Юэ Цюна задрожало, и, не зная, была ли принцесса на месте, он схватил лицо Ли Хуа Чжуо левой рукой и развернул его к себе. Увидев явный след от пощечины на левой стороне лица, он так встревожился, что его глаза покраснели.
Он сказал: "Хвачжуо, ты, ты дурак! Ты, дурак!" "Юэ Цюн, мне не больно".Ли Хуачжуо неохотно улыбнулся, но рану в углу рта разорвало.
Гу Фэйянь была в ярости и подняла ногу, чтобы ударить Юэ Цюна, но в этот момент какой-то мужчина внезапно подстроился под принцессу, потянул Юэ Цюна за собой и уклонился, так что удар принцессы оказался бесполезным. Все были потрясены, но это был евнух Син!
"Ты, ты собираешься восстать!" Гу Фэйянь, которой дважды не удалось ударить Юэ Цюна, была в такой ярости, была так зла, что ее красивое лицо стало свирепым.
"Принцесса, все герцоги и жены дворца - люди королевского господина, согласно правилам дворца, если только королевский господин не отдаст приказ, никто не имеет права наказывать герцогов и жен без разрешения". Евнух Син защищал Юэ Цюна и сказал это в непочтительной манере.
От такого поступка евнуха Син многие дамы и господа покраснели от волнения. Юэ Цюн чувствовал себя очень неловко, а от того, что евнух Син только что дернул его за руку, у него закружилась голова.
Гу Фэйянь была так зла, что ее грудь то вздымалась, то опускалась: "Ну же! Арестуйте этих предателей дворца!"
Янь Мо и Янь Ти выхватили кинжалы и поднялись: "Это особняк Ли Вана! Посмотрим, кто осмелится действовать безрассудно! Охранники королевского особняка тоже встали с криком, держа в руках оружие, чтобы остановить стражников принцессы. Шесть фрейлин принцессы перепрыгнули через стражников и с мягкими мечами на поясе направились к Янь Мо и Янь Ти. Вдвоем они вступили в бой со служанками принцессы. Двое стражников тоже начали драться, и на некоторое время ситуация вышла из-под контроля.
"Вы идете против меня! Вы идете против закона!
закричала Гу Фэйянь. Это был первый раз, когда она столкнулась с сопротивлением с тех пор, как вышла замуж, нет, с тех пор, как родилась.
"Ваше высочество, возвращайтесь во дворец..."
Мужчина, сильный как гора, подошел к ней большими шагами, и только тогда бойцы остановились и отступили в разные стороны. Гу Фэйянь была так зла, что все ее тело дрожало, ей было все равно, есть здесь Ян Ша или нет, и она закричала: "Вы все пытаетесь бунтовать? Вы даже смеете избивать жителей этого дворца!" Никто не обратил на нее внимания, никто не вздрогнул - они были полны решимости не пропустить мимо себя стражников принцессы. Миновав людей принцессы, Ян Ша направился в цветочный сад и увидел, что Ян Пина держат двое мужчин, а на щеках у него синяки, так что было очевидно, что его избили.
Янь Ша посмотрел в сторону женщин, они стояли на коленях, Юэ Цюн склонил голову, его защищал евнух Син, левая сторона лица Ли Хуа Чжуо была в синяках, а Гу Фэй Янь в ярости стоял перед евнухом Сином.
Зеленые глаза были темными: "Управляющие четырех дворов забрали своих людей". Евнух Вэй, Мамочкаа Ван и Мамочка Ли быстро встали, а герцоги и дамы четырех дворов тут же прошли за стюардами к каждой двери, евнух Син отпустил Юэ Цюна и подал знак герцогам его двора, чтобы те вели их обратно.
"Вам не позволено уходить! Гу Фэйянь гневно взглянула на Ян Ша: "Никому не позволено покидать место без приказа дворца!"
Янь Ша обернулся и посмотрел на четырех управляющих, которые тут же поднялись на ноги и ушли. Увидев, что их собственные распорядители могут уйти, дамы и господа, как бы они ни были напуганы, тоже набрались смелости и последовали за ними.
"Ян Ша!"
Гу Фэйянь не ожидала, что Ян Ша осмелится "ослушаться приказа"!
Ли Хуа Чжуо медленно идет назад с Юэ Цюн, который страдает от боли. Юэ Цюн опускает голову и закрывает рот, а через несколько шагов Ли Хуа Чжуо вдруг паникует и обнимает упавшего в обморок человека. "Юэ Цюн!"
Евнух Син и Янь Мо, который был ближе всего к Юэ Цюну, бросились к Юэ Цюну, чтобы поддержать его безвольное тело.
"Позовите доктора Сюй!" крикнул евнух Син молодому евнуху, стоявшему рядом, а Янь Мо подхватил Юэ Цюна и быстро побежал в сторону лесного сада. Ли Хуа Чжуо, спотыкаясь, последовал за ним.
"Король !"
Ли Хуо смертельной хваткой вцепился в одежду Его Величества и негромко крикнул. Если бы он вовремя не одернул короля, тот бы выскочил на улицу. Тело Янь Ша напряглось. Ли Хуо боялся, что он не сможет сдержаться, и тогда шесть лет упорной работы Ван Е пойдут насмарку.
Ян Ша сдержался, его серьезное лицо не изменилось за тысячи лет, не показывая ни капли гнева в его сердце. Можно также сказать, что лучшее, чему он научился за последние шесть лет, — это терпение.
"Ян Ша!"
Гу Фэйянь сердито подошла к Ян Ша: "Что ты хочешь этим сказать!"
Ли Хуо отпустил одежду королевского мастера, когда принцесса подошла к нему, его глаза насмешливо заблестели. Янь Ша бросил взгляд на Гу Фэй Ян и сказал тем, кто стоял позади него: "Отпустите Янь Пина". Янь Моу и Янь Жуань тут же выскочили и отпихнули стражников, державших Янь Пин.
Освобожденный Янь Пин поднялся и доложил: "Ваше величество, принцесса хочет, чтобы Мамочки и евнухи разных дворов пришли и выразили свое почтение. Однако Мамочки принцессы привели своих охранников, чтобы арестовать людей, что не соответствует правилам дома, поэтому я осмелился остановить их, что привело принцессу в ярость. Я сожалею о своей некомпетентности, прошу вас наказать меня".
"Если я хочу избить или убить кого-то, мне нужно разрешение слуги?" разъяренная Гу Фэйянь выругалась. Ян Пин опустил голову и не смотрел на нее, ожидая наказания короля.
Ян Пин опустил глаза и не смотрел на него, ожидая решения Его Величества. Ян Ша взглянул на Ян Ти, и тот сразу все понял. Затем он повернулся и сказал: "Что это за поведение - спорить здесь. Отправляйтесь в зал "Зеленый пик"". Он сказал и ушел. Разгневанная Гу Фэйянь последовала за ним.
За ней последовали четыре Мамочки, шесть служанок и двадцать охранников. Идущий позади Ян Тие подал знак Ян Моу Ян Чуану, тот замедлил шаг и, когда люди перед ним удалились, пошел в другую сторону.
Когда он вошел в зал "Зеленый пик", Ян Ша приказал, чтобы никто не входил без его разрешения.
Янь Моу остался снаружи.Через некоторое время Сюн Цзиван пришел с десятками своих последователей и заменил дворцовую стражу, охранявшую Цинфэнчжай. Внезапно во дворце воцарилась тишина. Ушедший Ян Те тоже вернулся, приведя с собой десятки людей. Никому во дворце не разрешалось передвигаться по своему желанию. Цинфэнчжай (зал собраний), Сунъюань и Чаоянчжай (кабинет Янь Ша) все вместе. В этот момент Янь Цзинь и Янь Инь повели черную кавалерию, чтобы плотно окружить эти три места. Птицы тоже не могут вылетить.
Он последовал за Янь Ша в Цинфэнчжай, но, прождав долгое время, ничего не сказал, не говоря уже о том, чтобы объяснить . Гу Фэйянь бросила чашку с чаем на стол и спросила: «Янь Ша, если ты не хочешь объяснить этот вопрос сегодня, я дам вам удовлетворительное объяснение и никогда не сдамся».
Ян Ша сел за стол и поднял глаза, даже Гу Фэй Янь, которая только что узнала о нем, могла видеть, что он очень недоволен. Но что с того? Гу Фэйянь приказала: "Теперь этот дворец - супруга короля, и с сегодняшнего дня все дела во дворце будут в руках четырех Мамочек этого дворца. Тех, кто сегодня проявил неуважение к этому дворцу, вы должны сурово наказать. А две стервозные рабыни по имени Юэ Цюн и Ли Хуа Чжуо должны быть наказаны этим дворцом".
"Пфф!" Кто-то нелестно рассмеялся.
"Ли Хуо, как ты можешь так неуважительно относиться к принцессе?" Чжоу Гуншэн выругался, а затем сказал потрясенной Гу Фэйянь: "Принцесса, простите, он еще молод и не знает ничего лучшего".
"Кого ты называешь молодым?" Ли Хуо бросил взгляд на Чжоу Гуншэна: "Тебе не кажутся смешными слова принцессы?"
Чжоу Гуншэн кивнул головой, но сказал серьезно: "Хоть это и смешно, но, в конце концов, она принцесса, и мы должны выглядеть так, как подобает. Даже если она сама не подаст виду, мы, лакеи, должны притвориться, что даем ей лицо".
"Как вы смеете, лакеи! Как вы смеете говорить плохо о принцессе!" крикнула мамочка Пип, услышав смысл. Шесть служанок принцессы выхватили свои мягкие мечи, а двадцать стражников - мечи. Со стороны Ян Ша были только Ли Хуо, Чжоу Гуншэн, Ян Пин и Ян Чжуан - небольшое войско, а Зал Зеленого пика была достаточно велик , чтобы обе стороны могли устроить бой.
"Ян Ша ! Ты хочешь восстать?" Гу Фэйянь встала, но в ее сердце зародилась тревога.
Ян Ша по-прежнему не открывал рта, словно ожидая чего-то. Гу Фэйянь посмотрела на него, затем на Ли Хуо и Чжоу Гуншэна, которые улыбались, но не смеялись, и на Янь Чжуана, который был таким же неулыбчивым, как и Янь Ша, и ее глаза замерцали.
Она тяжело хмыкнула: "Уходим!". Повернувшись, она направилась к выходу. Остальные тоже почувствовали опасность и немедленно последовали за ней. Когда дверь открылась, Гу Фэйянь замерла. За дверью стояли десятки стражников с мечами, нет, не стражников, а солдат и конников в доспехах, а на стенах окружающего двора даже стояли лучники! В них были направлены шокирующие стрелы, и стоило противнику выпустить руки, как все люди Гу Фэйянь становились живыми мишенями. Гу Фэйянь успокоила нервы и сделала шаг вперед: "Освободите мне дорогу! Перед ней бросились две дамы с мечами, чтобы защитить принцессу.
"Убить!
"Ян Ша!
Как ты смеешь!"
Засвистели стрелы.
Это были не обычные стражники королевского дворца, которых уже отобрали тысячи, а личная охрана Ян Ша, суровые генералы, пережившие вместе с Ян Ша множество жизней и смертей. Стражники дворца и хозяева рек и озер могут остановиться только перед ними. Внутри зала "Зеленый пик" кровь и плоть летели во все стороны, разлетаясь во все стороны. Ян Ша сидел за столом и холодно смотрел, как на его глазах рубят на куски двадцать охранников Гу Фэй Янь.